Трупорезы. Чикатило далеко до львовских судмедэкспертов

Подмена органов, необъективное заключение, изобличение заведующим руководства, — Львовское областное бюро судебно-медицинской экспертизы (ЛОБСМЭ) бьет рекорды по скандалам среди аналогичных учреждений государства. Многочисленные проверки прокуратур разных уровней продолжаются не один год.

 А 12 августа прокурор Лычаковского района г. Львова О.Настасяк возбудил уголовное дело по факту составления заведомо ложного заключения экспертизы о причинах смерти четырнадцатилетней Василины. Ведь, как установила комиссия Главного бюро судебно-медицинской экспертизы МЗ Украины, смерть девочки наступила от механической асфиксии в результате удушения руками. Однако такое заключение утверждено через полтора года после гибели Василины.

До тех пор в материалах уголовного дела по факту убийства было заключение Валерия Вечирко, тогдашнего заведующего отделом экспертизы трупов ЛОБСМЭ. Причиной смерти львовский эксперт назвал… переохлаждение тела. Комиссионная судебно-медицинская экспертиза ЛОБСМЭ эту причину смерти подтвердила. Потому уголовное дело закрыли. Не прошло и года после гибели Василины, как ее убийца изнасиловал и убил еще одну девочку. Возможно, вторая трагедия не случилась бы, если бы В.Вечирко назвал настоящую причину смерти Василины.

Сам экс-заведующий отделом экспертизы трупов вины в составлении ложного заключения не признает. Так, в объяснении прокурору г. Львова В.Вечирко отмечает, что бывший начальник ЛОБСМЭ В.Нартиков оказывал на него давление. В частности и во время проведения экспертизы трупа Василины. Кроме того, г-н Вечирко отмечал, что ему известны многочисленные факты злоупотребления своим служебным положением со стороны нынешнего начальника ЛОБСМЭ Н.Шевчука и В.Нарти­­кова, которым он неоднократно пытался помешать.

Почему в среде судмедэкспертов вспыхнули настоящие междоусобицы? Ведь не секрет — круговая порука здесь гость более частый. А чтобы предъявить такие громкие обвинения, нужно иметь весомые причины. Поэтому вернемся на несколько лет назад: всем этим фактам предшествовал ряд других событий, так или иначе связанных с работниками ЛОБСМЭ.

Убийство или самоубийство?

Константина Кентеша обнаружила повешенным его девушка, когда вечером 1 декабря 2005 года вернулась с секции танцев. С помощью соседа она перерезала веревку, оказала первую помощь, но все оказалось напрасно.

Самоубийство — до сих пор настаивают правоохранительные органы. Сына убили или отравили, а потом имитировали повешение, — убеждена мать Наталия Кентеш. И действительно — поступки сына незадолго до трагедии не свидетельствовали о намерении совершить самоубийство. Константин послал в одну из фирм свое резюме, побывал в гостях у тетки и должен был вскоре привезти ей лекарство, по телефону разговаривал с родителями (которые в то время находились за рубежом) и просил купить для него диски. Это совсем не похоже на действия человека, который хотел наложить на себя руки. У Константина была квартира, он учился, были у него и деньги.

Подозрительно и то, что 1 декабря в доме не было электричества. В этом контексте возникает логичный вопрос, как Константин в абсолютной темноте мог последовательно выполнить ряд действий: найти веревку и, отмерив необходимую ее длину, связать в петлю; принести из кухни и коридора в комнату табуретку и стремянку; найти и разложить на столе набор ножей; прикрепить к газовой трубе веревку. Фонарь и свечи были в ящике! На размышления наталкивает и беспорядок в помещении. Вещи в комнатах были перевернуты вверх дном — будто что-то искали.

Судебно-медицинское исследование трупа Константина проводил заведующий отделом экспертизы трупов ЛОБСМЭ В.Вечирко. Согласно составленному им акту, причина смерти К.Кентеша — механическая асфиксия через повешение.

Из медицины известно, что от давления петли на шею остается след, так называемая странгуляционная борозда. Ее характер при удушении (убийстве) и при повешении (самоубийстве) разный. Если же человека сначала убили, а потом имитировали повешение — на шее будет две такие борозды. Так что описание следа на шее трупа имеет важное значение. Наталия Кентеш, медик по образованию, утверждала, что видела на теле сына две борозды. Однако в заключении судмедэкспертизы указывалась лишь одна.

Дальше все происходило как в детективе. Например, исчезла веревка, которая была вероятной причиной смерти. Ее фрагмент был направлен с телом в морг. Известно, что важным вещественным доказательством при повешении является орудие травмы — петля. Однако в направлении прокуратуры о назначении судмедисследования не говорилось о направлении каких-либо вещественных доказательств, а в протоколе осмотра места события указывалось, что ничего изъято не было. В.Вечирко сфотографировал фрагмент веревки и на дальнейшее хранение ее не оставил, ее просто выбросил санитар морга. И это очень насторожило родителей Константина.

Сомневаясь в законности действий судебно-медицинского эксперта В.Вечирко, Наталия Кентеш обращается в центр судебно-медицинских услуг «Миби-Лекс». Его специалисты в области судебно-медицинской экспертизы проводят свое исследование и в марте 2006 года утверждают заключение. В нем излагается ряд замечаний к актам первичного судмедисследования, проведенного В.Вечирко.

Установлено неполное описание странгуляционной борозды: по сравнению с фото, она не является двойной, а также разное ее описание во время осмотра трупа на месте события, во время его вскрытия и несоответствие этого описания виду борозды на фотографиях. Также эксперты «Миби-Лекс» указали, что телесные повреждения, обнаруженные во время осмотра места события (отмечено наличие у Константина ссадины в области поясницы), не отвечают результатам судебно-медицинского вскрытия (в заключении В.Вечирко записи о телесных повреждениях нет).

Учитывая такие несоответствия, Н.Кентеш настаивала на эксгумации трупа сына и проведении исследований. Право­охранители области, которые расследовали уголовное дело по факту доведения до самоубийства К.Кентеша, с целесообразностью проведения ряда судмедэкспертиз согласились и поручили их Тернопольскому областному БСМЭ. Его эксперты продемонстрировали еще одно расхождение с заключением львовского эксперта: были выявлены переломы обоих больших рожков щитовидного хряща на шее, которых г-нВечирко почему-то не заметил.

А органы подменили!

Однако подозрения родственников относительно причин смерти К.Кенташа после проведения ряда исследований тернопольскими специалистами не рассеялись. Труп был покрыт следами гнилостных процессов, — странгуляционную борозду и ее особенности исследовать было невозможно. Надежда оставалась на экспертизу фрагментов внутренних органов и кожи шеи, изъятых во время проведения В.Вечирко первичного судебно-медицинского исследования.

Однако не сложилось. 10 марта 2009 года эксперты уже Одесского областного БСМЭ дали свое заключение. Молекулярно-генетическим анализом ДНК установлено, что фрагмент кожи и фрагмент тканей печени… Константину Кенташу не принадлежат! А значит образцы внутренних органов подменили!

В мае этого же года прокуратура г. Львова поручает Н.Шевчуку, начальнику Львов­ского областного БСМЭ, провести служебную проверку по этому факту и по обстоятельствам первичного судебно-медицинского исследования.

Комиссия ЛОБСМЭ 1 июня 2009 года утверждает заключение: в действиях В.Вечирко усматриваются нарушение приказов и правил проведения судмедэкспертизы (исследования), что является нарушением дисциплинарного характера. Кто же подменил образцы внутренних органов К.Кентеша, установить не удалось.

После судьбоносного заключения комиссии В.Вечирко, наверное, понимал, что удержаться на занимаемой должности ему будет крайне сложно. И в своих объяснениях прокурору г. Львова начал разоблачать бывшего начальника ЛОБСМЭ В.Нартикова. Тут и всплыла история со смертью Василины. Вот что рассказал г-н Вечирко: «Когда я собрал результаты дополнительных исследований и наступило время предоставить заключение по результатам данной судебно-медицинской экспертизы, меня вызвал к себе начальник бюро Нартиков В.М. и распорядился, чтобы я предоставил ему возможность ознакомиться с результатами экспертизы.

Через несколько дней Нартиков В.М. пришел ко мне в служебный кабинет со своим мнением о данном случае, которое изложил в письменной форме. Там полностью игнорировалось заключение эксперта Шулимова И.В., мое мнение относительно наличия признаков убийства вследствие удушения, а также в соответствии с которым смерть указанной гражданки наступила вследствие действия низкой температуры на фоне алкогольного опьянения».

Рассказал г-н Вечирко интересные вещи и о деятельности нынешнего руководства. По его словам, примерно в 2003 году его вызвали для проведения комиссионной экспертизы в Раде­ховский район Львовской области. После проведения с местным специалистом экспертизы трупа он сообщил участникам следственно-оперативной группы о факте убийства гражданина вследствие колотого ранения головы с проникновением в вещество головного мозга.

«На время проведения дополнительных исследований (в т.ч. медико-криминалистических) я находился в отпуске (около 20 дней). Выйдя на работу, ознакомился с заключением медика-криминалиста Шевчука Н., в котором не упоминалось о наличии раневого канала в веществе головного мозга». Таким образом, г-н Вечирко настаивал, что он еще с одним экспертом «стали заложниками эксперта-криминалиста, с учетом заключения которого допускалась другая, кроме упомянутой, причина смерти, а не проникающее колотое ранение головы».

Вследствие этого причиной смерти были указаны заболевания, а травма истолкована как не находящаяся в причинной связи со смертью.

«В 2008 году, до назначения на должность начальника ЛОБСМЭ, выполняя обязанности начальника бюро, Шевчук Н. предложил мне, как заведующему отделом, в случаях смертей людей во время пожара скрывать причину смерти от отравления угарным газом карбоксигемоглобина, уменьшая таким образом процент смертности вследствие пожаров», — рассказывал В.Вечирко.

Был и ряд других обвинений. Поэтому прокуратура Львова поручила начальнику Главного бюро судмедэкспертизы МЗ Украины В.Бучинскому организовать служебную проверку упомянутых выше фактов. А теперь внимание: как следует из справки комиссии МЗ Украины, заявления В.Вечирко о якобы действиях служебных лиц ЛОБСМЭ подтверждения не нашли. То есть господа Шевчук и Нартиков не виновны и никаких правонарушений не совершали.

В.Вечирко объявили выговор, потом перевели с должности заведующего отделом экспертизы трупов на должность врача-судмедэксперта. Несколько месяцев назад вообще уволили с работы — за прогул. По мнению автора материала, такой стремительный «взлет» карьеры г-на Вечирко не случаен. Ведь выступление против руководства ЛОБСМЭ не могло остаться безнаказанным. Не было бы прогула — нашли бы что-то другое: руководству учреждения не нужен на должности человек, который в любой момент может вынести мусор из избы, посвятив простых смертных в тайны львовских судмедэкспертов.

«Написать заключение меня заставили»

С просьбой прокомментировать ситуацию мы обратились к В.Вечирко.

— Валерий Алексеевич, почему ваши утверждения о вероятных злоупотреблениях со стороны руководства ЛОБСМЭ служебная проверка не подтвердила?

— Поймите, это все делалось формально. Проверка из МЗ Украины приехала фактически на один день. Они, в принципе, даже не хотели что-то решать по этому вопросу. У меня на руках есть доказательства всех моих слов. Например, что касается отравлений угарным газом: мне Н.Шевчук через токсикологическую лабораторию уменьшал наличие карбоксигемоглобина, вплоть до полного его отсутствия. Я на пятиминутке предлагал брать по два образца крови. Один будет храниться в архиве. Если будет спор относительно содержания карбоксигемоглобина, по этому образцу проверим. Однако Н.Шевчук не согласился. Дескать, никакими приказами это не регламентируется.

У меня есть все номера актов исследований о пожарах за 2008—2009 годы. И я готов предоставить их правоохранителям. Органы прокуратуры не проводили проверки относительно утаивания причин смерти от отравления угарным газом карбоксигемоглобина в случае смерти людей во время пожара. В прокуратуре руководствовались справкой комиссии МЗ Украины. А как за один день можно проработать акты о пожарах за два года?

— Вы сообщали правоохранителям, что во время проведения судебно-медицинской экспертизы по факту смерти Василины на вас оказывали давление?

— Да, В.Нартиков, воспользовавшись должностью начальника, заставил меня написать такое заключение. У меня есть написанное им от руки заключение, которое он заставил меня составить. Я отказывался писать о переохлаждении и сделал это лишь тогда, когда он поставил свою подпись под моим заключением. И потому в акте судебно-медицинского исследования указано, что оно согласовано с начальником ЛОБСМЭ. Но я встречался со следователем и рассказал ему, что было убийство. Я тогда должен был или вылететь с работы, или идти у него на поводу.

Схватило сердце? Нет — черепно-мозговая травма!

Тем временем стало известно еще об одной сомнительной судебно-медицинской экспертизе. Недавно следственное управление ГУМВДУ во Львовской области обратилось в ЛОБСМЭ с просьбой провести служебную проверку. История такая: в марте прошлого года милиционеры в квартире на ул. Весенней обнаружили труп 60-летней женщины.

Судебно-медицинским исследованием (акт составлен В.Вечирко) установлено, что имеющиеся телесные повреждения — средней тяжести и не находятся в причинной связи с наступлением смерти. Конкретная причина смерти не указана, а как вариант называется заболевание сердца, связанное с чрезмерным потреблением алкоголя. Прихватило сердце — с кем не бывает. Следователи Шевчен­ковского райотделения г. Львова в возбуждении уголовного дела отказали. Но заведующий отделением В.Григорийчук — непосредственный руководитель В.Вечирко, с его заключением не согласился и изложил ряд замечаний.

Через восемь месяцев после смерти на ул. Весенней прокуроры назначили комиссионное судебно-медицинское исследование. Им и было установлено, что причиной смерти женщины стала тупая объединенная травма головы в виде закрытой ­черепно-мозговой травмы. Задержали и преступника. Логичный вопрос: а если бы не «особое» внимание руководства к работе В.Вечирко и замечания к его заключению по факту смерти на ул. Весенней? Очевидно, тогда бы преступник, нанесший женщине смертельные травмы, не был бы наказан! А речь идет о жизни человека. Более того, преступник в будущем мог бы совершить аналогичные преступления. И цена такого заключения судмедэксперта слишком велика.

***

До сих пор не выяснено, кто в ЛОБСМЭ подменил образцы внутренних органов: ни комиссии, ни прокуроры этого не установили. И, соответственно, уголовное дело по факту преступления возбуждено не было.

Наталия Кентеш с октября 2010 года ожидает очередную экспертизу — уже в Киеве. За халатность, допущенную во время проведения судмедисследования и установления причин смерти ее сына, эксперт получил наказание лишь в виде дисцип­линарной ответственности.

После громких скандалов во львовском областном БСМЭ милиция расследует только одно уголовное дело — по факту составления заведомо ложного заключения экспертизы относительно причин смерти Василины.

Комментарии

Николай Шевчук, начальник ЛОБСМЭ:

— Обвинения В.Вечирко в мою сторону безосновательны. Все это он делал, чтобы отвести внимание от себя, чтобы им не занимались. Например, что касается подмены органов: доступа к мокрым гистологическим препаратам как руководитель я никогда не имел и не имею — даже не знаю, где чей материал может содержаться. Утверждения, что я якобы что-то нарушил относительно эпизода в Радеховском районе, полностью опровергнуты министерской проверкой из Киева. Медико-крими­налис­тическое заключение в этом деле составлял не я!

Относительно смертности во время пожаров: каждая причина смерти, которая устанавливается экспертами, должна подтверждаться многими другими данными. Г-н Вечирко обвинял меня в том, что я якобы велел скрывать причину смерти от отравления угарным газом карбоксигемоглобина. Однако он не привел ни одного конкретного эпизода. Ни одного акта о пожаре, в котором (по его словам) я давал такие распоряжения, В.Вечирко правоохранительным органам не назвал. А определение же содержания карбоксигемоглобина вообще проводится фотометрическим методом, с помощью компьютера.

Следует также вспомнить, что, когда я в 2008 году стал начальником ЛОБСМЭ, отдел экспертизы трупов (возглавляемый тогда В.Вечирко) был в ужасном состоянии. Я неоднократно и предписания делал, и издавал приказ привести все в порядок.

Виктор Нартиков, экс-начальник ЛОБСМЭ:

— В деле Кентеша я также не имел доступа к образцам органов. И к подмене, и ко всем событиям, которые с этим связаны, не причастен.

В деле Василины — ситуация другая. Я действительно консультировал В.Вечирко при проведении им судебно-медицинского исследования. Делал это потому, что акт, который дал мне г-н Вечирко, не объяснял причину смерти. Скажу больше — до сих пор не знаю, от чего погибла девочка. Пере­охлаждение — один из вариантов, который в данном случае мог быть.

Со вскрытием в деле Василины связана одна важная деталь. Когда есть подозрение на удушение руками или петлей, вскрытие трупа является специфическим. И, собственно, методология, которой следует придерживаться при данном вскрытии, была нарушена В.Вечирко.

Да, я входил в состав комиссии ЛОБСМЭ по проведению судебно-медицинской экспертизы. Но ее проводили уже по материалам дела, документам, протоколу вскрытия. Мы не видели тела девочки, и на вскрытии я не был.

Переохлаждение, указанное В.Вечирко, мы подтвердили как возможное. Почему комиссия Главного бюро судебно-медицинской экспертизы МЗ Украины изменила наши заключения, мне трудно объяснить. Я абсолютно не согласен с заключением киевских экспертов и убежден, что там не было удушения. Могу доказать в любом суде: механической асфиксии в деле Василины не было.

Олег Мыцик, адвокат:

— Бывалые люди говорят, что судмедэксперты — один из инструментов улучшения милицейской статистики. Если судмедэксперт фальсифицирует вывод на первичном этапе — истина уже искажена. Проверить или опровергнуть ее в дальнейшем невозможно. Судмедэксперту достаточно какую-то вещь не описать или, наоборот, приписать то, чего не было, и у человека проблемы либо исчезают, либо появляются.

Кто мог просить дать заключение, в котором причина смерти — переохлаждение, хотя на самом деле было изнасилование и убийство девочки? Только отдельный правоохранительный орган, который отвечал за раскрытие этого преступления. Если ребенок замерз — это его личная неосторожность, а если его убили — годами будет висеть нераскрытое преступление.

Общественность беспокоит не конкретный случай, а истина. Если истину искажают специалисты, которые проводят вскрытие трупа, ее после того вряд ли кто-то установит. Это подтверждает очередной случай в курортном городе Трускавец на Львовщине. Там судмедэксперты установили, что было самоубийство: молодой человек выбросился с 16-го этажа недостроенного здания, оставив беременную жену. Однако в это не могли поверить его родственники.

Покойный был верующим человеком, более десяти лет прислуживал в церкви священнику. И они правы: примерно через два года после гибели молодого человека судебно-медицинская экспертиза в Киеве установила, что сначала он был задушен, а уже потом — выброшен из окна. И только тогда возбудили уголовное дело. Однако понятно — это глухарь. Найти преступника через столько времени практически невозможно, если на первичном этапе не убийц искали, а делали все для подтверждения самоубийства.

Автор: Тарас Зозулинский «Зеркало недели. Украина» №36