Репортаж с дна чёрной дыры – места крушения Boeing 777

Три дня они по приказу руководства шахт искали вещи пассажиров самолёта, которые разбросало в радиусе десяти километров. Они же собирали тела и останки погибших, упаковывали их в чёрные полиэтиленовые мешки и складывали в самосвалы. Найдено 292 тела. Говорят, больше искать не будут.

Обычное дело

AFP

На поле квадратами примята пшеница: здесь стояли палатки, в которых дежурили сотрудники МЧС. Последняя машина со специалистами отбывает с места. Чуть ниже, в самом посёлке Грабово, семья укладывает сено в стог. Через дорогу от их дома на выжженной земле лежит фюзеляж "Боинга". Когда самолёт падал, сено разлетелось по округе. Теперь собирают.

— К нам вчера журналистка приезжала, спрашивала: "Это у вас развлечение такое?" — усмехается женщина, загребая сено вилами. — Вы нас не снимайте, вы вон туда свои объективы направляйте, на самолёт. Мы тут своим обычным делом занимаемся.

Женщины не было дома, когда произошло крушение. Но она видела, как шахтёры вместе с эмчаэсниками укладывают в мешки обгоревшие тела. Тяжёлое зрелище, говорит она.

Тяжелее только родственникам и близким погибших. Им приходится наблюдать, как люди, представляющиеся "ополченцами Донецкой народной республики", перетаскивают вещи и тела погибших и увозят улики, которые могли бы помочь установить реальную причину крушения "Боинга".

Поезд смерти

На первом пути железнодорожной станции в Торезе — небольшом городке неподалёку от места крушения — стоит состав из трёх вагонов, выкрашенных в серый цвет. Это поезд с рефрижераторами, куда боевики "ДНР" свезли тела погибших пассажиров "Боинга". Тягач беспрестанно гудит, вырабатывая электричество для холодильников. Поезд отправляется в Харьков.

Редкие местные жители проходят по платформе, стараясь не глядеть на поезд. От него как будто веет трагедией. Девушка закрывает от объективов камер своего ребёнка. На голове у мальчика — бандана камуфляжной расцветки.

Кажется, весь регион, где сейчас заправляют боевики, охвачен бытовым милитаризмом. Люди здесь говорят только о войне. Даже в мой телефон случайно прорываются сообщения о боевых действиях. Вместо собеседника я слышу в трубке параллельный разговор какой-то женщины: "Ко мне клиентка сегодня пришла прямо под пулями… И вот ещё, летал самолёт, ничего не бомбил. Но люди говорят, какой-то едкий запах, как запах хлора".

Когда говорит автомат

AP

На пустынной дороге, над которой стелется марево — в Донбассе сейчас жара — появляется кортеж с мигалками. Едут машины ОБСЕ с группой судмедэкспертов из Нидерландов. После прибытия на место крушения самолёта первыми из автобусов выскакивают автоматчики в форме "Беркута". Они грубо отсекают от группы международных экспертов журналистов и ведут комиссию во главе с Александром Хугом вперёд, к полям, где не осталось ничего, кроме обломков и личных вещей пассажиров "Боинга".

— Как это может быть, чтобы международных экспертов сопровождала куча автоматчиков?! — возмущается иностранный журналист. — Как можно проводить независимое расследование в таких условиях?

В ответ коллеги только пожимают плечами. С тех пор как контроль над куском территории Донецкой области перешёл к боевикам "ДНР", многие журналисты, как и местные жители, привыкли к тому, что их повсюду сопровождают люди с автоматами. Международные наблюдатели из ОБСЕ уже спокойно реагируют на вооружённых людей: многие из них за последние месяцы побывали в плену у Стрелкова, Безлера, Болотова и других боевиков. Они знают, как нужно вести себя с этими ребятами. Александр Хуг смотрит на автоматчиков спокойно и даже несколько снисходительно: примерно так взирают представители цивилизованного мира на дикие племена.

А вот глава голландской группы судмедэкспертов Петер ван Флит, который здесь впервые, кажется, шокирован. Но старается быть дипломатичным: под взглядами автоматчиков он сообщает журналистам, что местные специалисты "проделали большую достойную работу". Какая именно работа имеется в виду, не уточняет. Всем понятно, что речь идёт о содержимом вагонов, ожидающих отправления на станции в Торезе.

Пока эксперты раздают интервью прессе, на поле загораются вещи. Покорёженные чемоданы, футболки, записные книжки, путеводители — всё объято пламенем. Тушить пожар некому. Эмчаэсники, не обращая внимания, уезжают.

Глядя на это пламя, я понимаю, что в глазах мирового сообщества украинский Донбасс превратился в чёрную дыру, поглотившую цивилизацию. Дыру, где поисковыми работами занимаются шахтёры, а расследованием, за которым следит вся планета, руководят боевики. Где все процедуры подчинены законам странной, гибридной войны, а над разумом властвует автомат. И пока автомат будет главным аргументом, пшеничное поле, пропитанное трагедией, некому будет тушить.

Автор: Екатерина Сергацкова, ФОКУС