Большевик Артем. Он же – бандит “Хлястик”?

До революции улица Епархиальная, а ныне имени Артема – одна из самых широких и красивейших в центре Харькова. Вот только чье имя она носит? Пламенного революционера-большевика или жесточайшего бандита по кличке “Хлястик”? 1 мая 1905 года труженики Харькова лицезрели борцов за свои пролетарские права . Из свидетельств очевидца: “…Мы группами пошли по цехам и стали говорить рабочим, чтобы они бросали работу, но рабочие приняли нас недружелюбно, а некоторые ругали нас по матушке и даже грозили молотком. Мы пошли тогда на станцию, товарищ Миша залез на котел и дал гудок, 10 минут. После рабочие стали выходить из мастерских во двор. Наша группа вновь соединилась, выступил оратор… Начальник мастерских сказал рабочим: “Наши! Расходитесь по домам, сегодня все равно уже пол дня пропало”, – и рабочие пошли к проходной… Но когда на завод в качестве чернорабочего поступил Артем, то рабочие, благодаря его сильному влиянию, стали больше примыкать к большевикам”.

Увы, никакой героики дня. Тот же мемуарист двадцатых годов спешит раскрыть несложные методы Артемовского наущения, позднее вычеркнутые виртуозами социалистической пропаганды из публикаций: “Мастеров вывозили на тачке в мешке, то же самое случилось и с начальником котельного цеха. Достали мешок, приготовили сурику, горелого масла… Вот он идет, гордо выставив грудь вперед, сверкая глазами, как сова. Луценко надевает на него грязный мешок, товарищи помогают посадить в тачку, и с веселым криком под стук в ведра вывозят за ворота и выкидывают. Освободившийся из мешка начальник хотел, было, вернуться на завод, но ему посоветовали лучше не появляться”.

А то что будет? Убьют. Товарищ Артем был скор на расправу. Его приметы: рост 2 аршина 6 вершков, стрижется ежиком, усы редкие, по подбородку и щекам редкая, едва заметная растительность, шатен, походка развалистая, от пристальных взглядов уклоняется. Нос большой. Еще в 18 лет Артем (настоящее имя Федор Сергеев) получил пол года тюремного заключения за политические выступления. В тюрьме ему дали кличку “Хлястик”. Там же он уяснил специфические поведенческие приемы матерых уголовников.

За короткий срок коллектив рабочих (ныне тракторного завода им. Малышева) был Артемом полностью подмят, запуган и задурен, а завод “реорганизован” в притон уголовников. Как утверждает тот же автор “героических” воспоминаний: “Его (Артема) не могли арестовать, боясь, что на заводе их самих могут арестовать (большевики – авт.) и сжечь в нефтяных печах. Заподозрили одного чернорабочего в провокаторстве, привели в котельный цех, перед нефтяной печью, где нагревали железные листы для прессования боков котла, открыли раскаленную печь: “признавайся, кого и сколько провалил; если не признаешься, то бросим в печь. Под паровой молот его, чтоб из него воду сделать…”

Только скажешь слово против уркагана Артема или зарождающейся советской власти – и амба! Умело криминализировали ватажки “рабочий класс”, “политический барометр” быстро достигал критической отметки:

“Сейчас, в сборной паровозостроительного завода, производится (само) суд над пятью неизвестными лицами, задержанными и доставленными рабочими на завод, за принадлежность к черносотенным (монархическим и полицейским) организациям. Предполагается осуждение их на смерть. (Само) суд идет под председательством А. Корытина и нелегального “Артема”. Докладывает Начальник харьковского охранного отделения”.

Скольких невинных людей Артем отправил на тот свет ужасной смертью?! Архивных данных не найти. Загубленным душам не прорваться сквозь круговую поруку советских историков…

За месяц до происшествия, 12 ноября 1905 года, тот же начальник охранки докладывал в департамент полиции: “Пропагандисты под видом рабочих принимаются на завод, где они, конечно, не работают, ибо не умеют. Таким был нелегальный Артем. Администрация завода и местный полицейский надзиратель это хорошо знают, но умалчивают из страха. Комитет (большевиков) озабочивается увеличением числа членов боевых дружин и обучением их стрельбе и маршировке, которыми занимаются открыто за городом, близ паровозостроительного завода. Полиция по обыкновению не замечает ничего”. 6*

Что это? Патологическая трусость полицейских? Никому не хочется исчезнуть без следа в сталеплавильной печи? Или халатная недооценка ситуации?

Известный революционер Артем (чье имя по сей час носит не только улица, но и украинский город) успешно вошел в образ флибустьера Флинта и выдавал “черные метки”. Председательства и верховного судейства над несчастными на заводском полигоне герою было мало; он стремился расширить свою сферу деятельности. Тюремным способом (аналогичным запихиванию человека в тумбочку), успешно применявшимся им к заводским рабочим-специалистам, Артем упаковал в тачку и сбросил в грязь старшего врача Сабуровой дачи Г.Якобия, который воспротивился регулярным посещениям психбольницы популярным большевиком. Визиты совершались Артемом не только с целью “наставления на ум” психически неполноценных людей и развращения младшего медицинского персонала, но и для конспиративного проживания, надо полагать, с харчеванием за казенный счет.

Звучит, словно живой, столетней давности анонимный страх и вопль о спасении к Харьковскому губернатору. 15 декабря 1905 года: “Милостивый государь господин губернатор! Обратите Ваше внимание и примите меры к аресту социалиста и агитатора Артема, который на Сабуровой даче в подвальном этаже лечебницы устраивает сходки по ночам, где собираются низшие служащие больницы, солдаты и бывали даже офицеры. Речи произносятся ужасные и заговоры кровавые против должностных лиц Харькова. Раздают оружие и делают сбор денег на покупку оружия. Служащих больницы заставляют под угрозой примыкать к восстанию. Избавьте нас, многих скромных служащих от крамольника Артема и доктора Тутышкина, в квартиру которого должно поступать жертвуемое оружие. С помощью этих лиц в прошлом месяце была произведена революция в больнице и оскорблен старший врач. Спасите, вам вручена власть, наше начальство бессильно, а мы живем под ужасным гнетом и среди людей вооруженных. Не оставьте этого письма без внимания, в нем, видит Бог, одна правда. Служащий больницы”.

Куда смотрела царская полиция? Что мешало посильнее прижать преступность? Но мягкотелая служилая интеллигенция давала себя уязвлять:

“был назначен обыск Сабуровой дачи в ночь на 21 декабря 1905. Артем скрылся в палаты душевнобольных, что подтверждает прислуга больницы, указавшая на его пальто, калоши и шапку, висевшие на вешалке. Вещи эти признаны агентами отделения, в которых его видели 12 декабря на Конной площади во время беспорядков. Надлежащих мер к изъятию (Артема) принято не было. Распоряжавшийся обыском жандармский офицер послал по палатам сумасшедших переодетого полицейского филера, для опознания “Артема”, но без надлежащей охраны, как только агент появился в одной из палат, ему нанесли несколько ударов и заставили бежать, не окончив осмотра. Ротмистр Аплечеев”. 8*

Из донесения еще одного рафинированного жандармского офицера директору департамента полиции о задержании членов РСДРП, организаторов политической демонстрации, с лозунгами “Долой самодержавие” и антипатриотических прокламаций, адресованных новобранцам на японский фронт: “Будучи задержаны при московской полицейской части, сходочники не желали подчиниться требованиям полиции об отправлении их в участки по месту жительства и дерзко настаивали, чтобы их всех отправили в тюрьму… После долгих уговоров (почти до часу ночи) сходочники, наконец согласились идти в городскую полицию, но не иначе как все вместе, что и было исполнено. Из числа лиц, мне были известны… Сергеев Федор (“Хлястик”), в организации “Виктор”, пропагандист, привлекался в Херсонском губернском жандармском управлении… Имею честь доложить, что сходочники, по безрезультатности обысков и других доказательств преступной деятельности, были переданы в распоряжение градоначальника, для взыскания с них в административном порядке”.

По воспоминаниям другого современника “Хлястика”, полит-ученика Артема В.Кожемякина, когда их арестовали на очередном харьковском собрании, то: “Полиция сопровождала нас в участок по Пушкинской улице. На утро всех нас в сопровождении полиции развели по домам и сдали родным”.9*

Конечно, если уж чрезмерно шалить, то приходится поступаться размеренным образом жизни: “Однажды Артем пришел на канатный завод. На Новую Баварию и стал говорить… Полиция начала подходить, чтобы его арестовать. Перескочив через забор, Артем стал удирать, но по всей вероятности, он был замечен шпиком, который забежал к лесничему, взял ружье и стал стрелять по Артему. Выстрелил раз восемь, но не попал, а Артем, не обращая внимания на стрельбу, удирал”. 10*

И благополучно таки скрылся. Бесподобно описаны события мемуаристом Кожемякиным, и прославлено мужество революционера! Из описания следует: либо Артем топтался на одном месте, пока шпик сделал крюк за ружьишком, либо царский шпик был редкостный скороход. При несуразности всей этой погони, пальба больше походит на рекламную выдумку. Главное, что революционное приключение закончилось счастливо, все остались живы-здоровы. Охранка просрамлена, революция торжествует!

Товарищ Сергеев, он же Артем, в криминальном мире – “Хлястик”, никогда не был профессиональным рабочим. По документальным свидетельствам, физически трудиться не умел, не отличался он и львиной смелостью. Противопоставлять себя либеральной царской полиции, которая могла часами интеллигентно уговаривать пойманных на преступной сходке и бузящих большевиков посетить участок, а поутру сопровождала их домой к родным, конечно же, “героический подвиг”. Прятанье в палате у душевнобольных, или активная демонстрация упругих ягодиц во время улепетывания от неметкого шпика – тоже не тянет на киношный жест: “На, стреляй, контра, в грудь!” Судя по мелко-уркаганской кличке “Хлястик”, хулиганскому поведению и безмерной жестокости, Артем был типичным нетрудовым элементом, удачно маскирующимся под “рабочий класс”. Властный саботажник с сомнительным прошлым, склонный к дешевому популизму, по-сути, насильно сгонял харьковских рабочих в “революционный пролетариат”. Рабочих, зароботок которых, по статистике, мог обеспечить семью и восьмерых детей… Какой рабочий-харьковчанин сегодня может похвалиться подобным зароботком?

Культ Артема протворечит историческим фактам. По сути, одна из центральных улиц города-миллионника названа именем отъявленного уголовника, калечившего человеческие судьбы и жизни. А сколько еще улиц в городах Украины носит имя харьковского рецидивиста? Взглянем же правде в глаза…

Кто сегодня мешает пересмотреть “исторический вклад” рецидивиста Артема? Кто мешает удалить неказистый памятник уголовнику с харьковской улицы – пусть даже и в закрома исторического музея. И уж, конечно же, нужно переименовать центральную улицу индустриального Харькова. И вернуть городу Артемовску историческое название Бахмут.

Желающим оспорить историю, рекомендую обратиться к первоисточникам:

1. “Революция 1905-1907 гг. на Украине”, том 1, стр. 591. Киев 1955.

2. “1905 год в Харькове”, сборник первый, стр. 141, издательство “Пролетарий”, 1925.

3. Смотреть там же стр. 143.

4. Смотреть там же стр. 144.

5. “Артем на Украине”. Харьков. 1961 год. Стр. 25, 26.

6. Смотреть там же, стр. 22-23.

7. Смотреть там же стр. 26.

8. Смотреть там же стр. 28.

9. “1905 год в Харькове”, сборник первый, стр. 143, издательство “Пролетарий”, 1925.

10. См. Там же, стр. 144-145.

11. “Тюрьма и Зона”. Москва. 1996 год.

Давид Данилов-Абросимов, специально для “УК”

You may also like...