Сельский криминал

Самые распространенные преступления на селе — кражи и мордобой. Убийства достаточно редки. И минимум каждое второе преступление совершается под воздействием алкоголя. И воровство «по пьяни» — тоже не редкость. Бес попутал. Как в советские времена тащили все из колхозов, так и сейчас тянут, но уже у фермеров или из больших агропредприятий. Время течет, а люди не меняются. 

Из общего числа преступлений доля таковых составляет порядка 17%. Причем выносят все, что можно вынести или вывезти. В 2013 году мне два соседа, работающие скотниками на коровьей ферме, притащили мертворожденного теленка для моих волкодавов и «загнали» тушку за 50 грн. За «магарыч», так сказать…

Встречаются случаи откровенного разбоя, но это скорее исключение, чем норма жизни. Опасаться, в основном, стоит приезжим городским, которых никто не знает и которые никого не знают в данном селе. Вот, к примеру, пять лет назад на киевлянина с целью грабежа напали в темное время суток трое молодых мужчин. Били одного втроем. Забрали всего-то 70 грн, два стареньких мобильных телефона и рюкзак с продуктами.

Сотрудники правоохранительных органов сообщили в приватной беседе, что они на 100% знают, кто это сделал. Но не было ни одного свидетеля, и доказательной базы тоже было собрано мало. Оно и понятно, ведь в селе, где кум да сват на ровном месте, даже против родственника-преступника (если не убийца) никто просто так свидетельствовать не будет. Через год попросили потерпевшего написать отказ от дальнейшего расследования. А то статистику портит…

Официально случаи изнасилования в сельской местности достаточно редки. А на деле они все же встречаются. Село патриархально. И сама жертва умалчивает факт насилия над ней, ведь ей еще тут, возможно, жить и замуж выходить. Напишешь заявление, и завтра все село будет судачить об этом. Психотерапевт Нина Берадзе, которую часто приглашают в качестве эксперта на разные популярные ТВ-шоу, конкретно объясняет замалчивание факта насилия. По ее мнению, в нашей стране в большинстве случаев осуждают не преступника, а как раз его жертву — мол, вызывающе себя вела, дала повод. Ведь недаром существует поговорка: «Сучка не захочет, кобель не вскочит».

Хотя около тридцати лет назад в одном из черниговских сел произошел вопиющий, но казусный случай. Молодой хлопец, только после армии, интеллектом обделенный, зашел к бабке-самогонщице за «не хватило». Выпивки прикупил, заодно и восьмидесятилетнюю бабку оприходовал. А потом и ее козу. И смех, и грех… Может, у старушки последняя радость, а вот животное жалко.

Есть еще один интересный момент, который наблюдается, в основном, среди молодежи. Тот, кто не употребляет алкоголь, либо закодирован, либо курит «траву». На долю таковых приходится около 20%. В селах на 99% используется дикорастущая конопля, из которой самостоятельно изготавливается марихуана. Распространителей тут нет — используется для себя. Хотя лет шесть назад в одном из соседних сел купили киевляне дом.

Сразу отгородились глухим трехметровым забором. А любой новичок в селе — диковинка. По себе могу сказать, что первые месяцы после переезда местные заглядывали в просветы между досками забора: «А чей-та она тут делает?». Также и к этим киевлянам заглянул мужичок. Точнее, банально перелез через забор. А там, мать честная, целая плантация вполне культурной конопли. Киевляне мужичка отловили и накостыляли. Он обиделся.

В общем, «уехали» ребята лет на несколько в места не столь отдаленные за выращивание. К слову, в нашем селе каждое лето милиция проводит рейды в поисках конопли. Ищут не только канабис, но и сами растения, которые, кстати, высеваются самосевом, и избавиться от них полностью практически невозможно. Говорят, прошлым летом искали в домах тех, кто на особой примете. Перерыли даже детскую одежду. Но, видимо, ничего не нашли.

Пожалуй, самое безобидное для окружающих, но не самих участников, в селе — это вождение автотранспортного средства в нетрезвом состоянии. По статистике, доля таких правонарушений не превышает 4%. Однако за руль садятся часто в таком состоянии, что потом из-за него выпадают. Позапрошлым летом один мой односельчанин въехал на большой скорости в фонарный столб. Машина — на металлолом, а он с кучей переломов — в травматологию.

Кроме него, никто не пострадал. Удивительно то, что в таких случаях часто прав не лишают, если авария произошла в границах села, а не на трассе. Особенно, если данный человек работает водителем или трактористом. Лиши его прав, значит, семья лишится дохода. Видимо, поэтому во время посевной и уборочной очень часто на выездах из села дежурят ГАИшники, ранним утром проверяя трактористов на «перегар». Любят они караулить молодежь и возле сельского клуба. Обычно все ограничивается штрафом.

Особое внимание в сельской местности заслуживает рецидивная преступность. Почти половина сельских рецидивистов совершают преступление против собственности, то есть кражи, и лишь около 40% — против жизни и здоровья людей. Кражами местная милиция занимается очень неохотно — только по горячим следам или если есть телесные повреждения у жертвы.

К примеру, в 2011 году в соседнем селе киевляне, имеющие в столице собственный бизнес, приобрели дом под дачу. Кстати, в последние десять-пятнадцать лет в селах, удаленных от Киева на 100-200 км, появилось очень много дачников, что прибавляет дополнительных хлопот сельским правоохранителям в связи с воровством. Грабят дома, как правило, группой из двух-трех человек в ночное время. А зимой этот показатель увеличивается как минимум вдвое — слишком соблазнительны закрытые дачи.

Итак, вернемся к киевлянам. Они сразу затеяли ремонт. Сельские жители быстро прознали, что приехали люди с деньгами. Вообще, я уже писала не один раз, что любой городской в селе — это дойная корова. Селяне уверены, что в городе деньги растут под кроватью, как шампиньоны в подвале. В один из выходных дней хозяйка дома приехала на собственном авто без мужа с целью закупить в ближайшем райцентре стройматериалы. А помогать им по хозяйству за вознаграждение повадился некий рецидивист по имени Саша. Ранее, по «малолетке», он уже отбывал наказание за кражу.

В этот день Саша, будучи изрядно пьян, явился к этой женщине. Естественно, она попросила его уйти. Он стал ее бить. Ей пришлось отдать все наличные в сумме 5 тыс. гривен. Саша стал требовать ключи от иномарки. Женщина не растерялась и предложила ему коньяку. Показала на сервант, где стояла бутылка. Саша, естественно, искусился. А женщина тем временем пулей вылетела из дома и побежала с криками по селу. Селяне вызвали милицию. Парадоксально то, что спустя час этот Саша пил тот самый коньяк в собственном дворе.

Криминалисты дают следующую характеристику сельскому рецидивисту: это лицо обычно в возрасте 25-35 лет, у которого отсутствуют либо навыки, либо желание трудиться. Вероятна установка на поддержание семейных отношений. В некоторых случаях имеется жена, но в большинстве своем — только родители. Завышен уровень социальных притязаний при низком социальном статусе. Криминальная «карьера» начинается обычно в раннем возрасте — часто до 18 лет. Также у этих людей наблюдается высокий уровень алкоголизации. Каждый второй рецидивист при совершении преступления находится в состоянии сильного алкогольного опьянения. Живя пятый год в селе, могу подтвердить каждое слово.

Автор: Дарина Сож, «Фраза»

You may also like...