Во славу Дьявола. Сталин и Война

В процессе ренессанса в России национальной любви к Тирану, начавшемуся еще во второй половине 90-х, похоже, началось взятие последнего редута — темы Сталин и Война. Именно в ней, когда культ победы остался едва ли не единственным топливом для паранойи имперского величия, есть неувязочки, которые смущают даже самых тупых и оголтелых фанатиков.

Да, они с радостью отрекутся от героизма и жертв собственных родителей в пользу блистательного Генералиссимуса, приписав победу его гению. Но как быть с такой загвоздкой, как 41-й, о котором приходится вспоминать каждый раз в самый длинный день лета? Ведь как ни крутись, даже при полной прямолинейности некоторых мозгов, катастрофу эту уже невозможно отрицать.

Немецкие солдаты пересекают государственную границу СССР, 22 июня 1941

Немецкие солдаты пересекают государственную границу СССР, 22 июня 1941

Другое дело — версии «кто виноват». Их было несколько. Первая — сталинская: о коварно-неожиданном нападении. Она как основная существовала вплоть до хрущевского «разоблачения», а затем продолжалась и при Брежневе. Никита всю вину свалил на Сталина, но исключительно под соусом расправы над армией и бездарной доверчивости. В перестроечный период эта линия пошла вглубь, и при том обилии написанного и сказанного, казалось бы, все точки расставила.

Историки рассказали, как с помощью СССР в обход Версальскому вердикту создавался вермахт; как Сталин помог Гитлеру прийти к власти, в 1932-33 объявив немецких социал—демократов врагом номер один; как вместе с ним в 1939 году развязал Вторую мировую, разделив Польшу; как не только злорадствовал по поводу каждого нового завоевания немцев в Европе, но и активно способствовал этому материально, отправляя им эшелон за эшелоном с нефтью, алюминием, зерном и т.д. Наконец, появилась теория Суворова/Резуна, подхваченная и внутри России (Игорь Бунич, Марк Солонин, Михаил Веллер, Александр Никонов и др.).

Независимо от нюансов, в самом общем виде суть ее в том, что за всем этим непостижимым бардаком и потерями 41-го выстраивается вполне логичное объяснение. Причем, если вдуматься, то оно вполне и даже более «патриотично», чем официоз, потому что не выставляет в качестве «дураков» ни Сталина и его команду, ни конструкторов и производителей советского оружия. И вполне объясняет, как оказалась разгромленной вся кадровая армия, которая и по численности, и по вооружению в несколько раз превосходила немецкую.

И ведь какую из этих версий не взять, Сталин всюду выглядит небезупречным. И уж, по меньшей мере, негениальным. Этакое несмываемое пятнышко на роскошном военном мундире, в котором он красовался в Тегеране и Потсдаме.

Все просто — просто разгильдейство

Но вот, кажется, появилась перспективная теория, цены которой нет для нео-сталинистов! Натолкнулся на нее в ютубе в виде фильма с интригующем названием «Кто прошляпил начало войны?». Автор — Ольга Демина. А в соавторах у нее люди, проходящие под брендом «историки»: Александр Исаев, Арсен Мартиросян, Михаил Мельтохов, Сергей Брезкун, в скобках — Кремлев.

Как и все «гениальное» — она проста до доступности даже дебилам. А именно: причина 41-го — обычное российское разгильдяйство. Причем это не моя интерпретация — именно в таких словах и формулировках вбивается основной тезис.

В чем же новизна и сакральная ценность идеи? Новизна в том, что, пожалуй, так настойчиво и последовательно стрелка ответственности переводится на армию, на ее командный состав впервые . Причем так аккуратно, чтобы не запачкать самую верхушку — тех, кто так близко был к Сталину, что своими недостатками бросил бы тень и на него. Поэтому Жуков, Ворошилов,Тимошенко, Берия — вне критики.

А вот те, кого Сталин «ампутировал» — вроде Тухачевского и иже с ним (уточняется, что расстреляно по этому делу было всего-то 1,7 тыс.) и командующий Западным фронтом Павлов и иже с ним (перечисляется еще несколько генералов) — это были и бездари, и лоботрясы, и просто трусы, бросившие на произвол своих солдат. Более того, авторы этой замечательной стрелки идут дальше: виноваты не только генералы — виноват в целом весь рядовой состав на местах, прозябавший в пьянстве и безделии. И их командиры, ничему их не учившие и гонявшие с места на место составы с боеприпасами и почему-то разместившие склады с ними у самой границы. Или, наоборот, не оснастившими ими крепости и дзоты.

Какие-то мудаки, игнорирующие элементарную дисциплину и проигнорировавшие, в частности, приказ Ворошилова о маскировке аэродромов и рассосредоточении самолетов. Более того, не выполнившие циркуляр самого Сталина о повышенной боевой готовности, якобы изданный накануне 22-го июня. При этом в качестве альтернативного образца приводится ведомство Лаврентия Павловича — пограничники, которые, в отличие от регулярной армии, не поспешили драпать, а героически дрались, хотя на каждого из них приходилось по 10 км. границы, а самое крупное оружие были пулеметы, да и те — без патронов.

Что касается установки, избегающих мобилизационной готовности и «дипломатия» вроде заявления ТАСС от 14 июня, то позиция Сталина целиком оправдывается стремлением оттянуть войну и исключительно тактическим маневром при полной его адекватности относительно планов Гитлера. Весь пафос фильма — это не оправдание для военных. Ведь не может же Вождь принимать за них решения вплоть до каждого блиндажа! Куда они смотрели?

В общем, новизна общего вывода очевидна: виноваты кадровые военные. Виноват Тухачевский и его команда, которая конструировала трехэтажны танки, но совершенно не занималась такими необходимыми вещами, как, к примеру, радиосвязь. Виноваты и те, кто пришли на его замену, которые ничему не научились. Ну, а в целом — виновата генетическая национальная черта — разгильдяйство!

Отсюда главный вывод в сторону сакральности Вождя. У Деминой он звучит в форме этакого мягкого упрека: уж если и виноват Сталин, то только в том, что степень этого разгильдяйства недооценил! Не осознал масштаб неповоротливости военно-бюрократической машины! Вот почему в мае 45 победный тост провозгласил не за генералов, а за простой народ!

Вот такое резюме. Кстати, попутно из него со всей очевидностью вытекают и другие обобщения. Недооценил, зато быстро исправил. И разве можно после этого критиковать жестокость его приказов, по которым за утерянную винтовку давали вышку, позади солдат сидели заградотряды, а пленных считали предателями и лишали их родных продовольственных карточек. Авторы в эту степь не распространяются, но этого и не нужно: неосталинисту и намека достаточно. Расстрелял Павлова и еще кучу генералов. Ну и правильно: а как еще навести порядок при таком бардаке? С такой же мотивацией и эмоциями легко оправдать и чудовищную жесткость Жукова — боевую руку Сталина.

Если и виноват Сталин, то только в том, что закручивая — не докрутил. Ну, не гениальный ли ход!

Лукавая правда

Сила подобного рода ходов в том, что, во-первых, все приводимые факты имели место. И в этом они правдивы. Как и общие утверждения по поводу «национальной беды» — разгильдяйства. Лукавство или странная наивность — в интерпретации. Тем более, что комментаторы в фильме позиционируют себя как некую ученую коллегию.

Согласитесь, что главным «открытием» в копилку «правды о войне» считать «разгильдяйство» — мелковато не то, что для историка, но и для нормально образованного и мыслящего человека. Потому что требуются, как минимум, ответы на такие вопросы? А откуда оно взялось? Почему стало возможным? И кто виноват в нем?

То есть, обобщая в один вопрос, можно сформулировать так: какой оно (разгильдяйство) продукт системы?

И ответ уже лежит на поверхности. Система известна. В разных редакциях ее название звучит по- разному. Тоталитарное государство. Тоталитарный феодализм. Культ личности. И т.д. Но суть его одна — это абсолютная вертикаль с вождем, тираном, царем, богом…во главе (термины, опять же — вопрос вкуса). А это значит, что Он за все и в ответе. Вы возразите: да как же? Разве может Один за всем усмотреть?! Отвечаю: усмотреть не может. Но отвечать обязан. Поскольку он эту систему создал и сам себя в нее впряг.

Потому-что какую нитку ее не потяни — каждый раз наталкиваешься на причины. Несколько примеров навзлет. Террор 37-го против армии. Есть немало версий (в том числе ее транслирует и Суворов) о том, что он имел характер «очищения от скверны». Дескать, не фиг слезы лить по палачу крестьянства и техническому фантазеру Тухачевскому. Ведь даже если он и не был шпионом, то есть большие сомнения, что стало с армией, если б ее в войну возглавил он, а не Жуков? А что касается массовости репрессий, то и в этом был резон: надо было навести строгача и дать дорогу новым кадрам.

Для простоты полемики готов даже не возражать и хотя бы частично согласиться. Только ведь у этого явления были и побочные «осложнения». И одним из них стал повышенный градус безответственности. Ибо она процветает и в качестве реакции страха. Все эти примеры безинициативности и столбняковой бездеятельности накануне 22 июня — эхо 37-го года. Особенно в обстановке, когда всякие слабые попытки вразумить Москву донесениями разведки или просто — вопросами, встречали грозные окрики «не паниковать».

Да и не только окрики: когда началась война, в тюрьмах томились и приговоренные «за панику», которых не выпускали, а расстреливали оптом, чтоб к немцам не попали. Тот же Павлов, которого даже после убийства злорадно упрекают за пристрастие к балету, который он смотрел в роковой вечер, систематически отправлял в Москву донесения разведки. И ждал хоть какой-то реакции, указаний. Да — указаний. Как и тысячи других офицеров, которых несколько месяцев жестко дрессировали «не провоцировать врага» и «не задавать вопросов». Конечно, задним числом их можно обвинять в трусости. Но после школы 37-го года ее от понятия «дисциплина» отделить было непросто.

Другой резонанс 37-му — неумелость или бездарность. Причем на всех уровнях, потому что новые командиры плохо учили рядовых. Впрочем, примеры на разложение армии и в части дисциплины — это тоже недуг тоталитарной системы. Там, где подавлено страхом человеческое достоинство начальника, и все ждут указаний свыше, трудно ожидать и подлинной дисциплины, и хорошей организованности, и последовательных решений. Все обретает форму «псевдо» с гнилой начинкой.

Ну, а самое главное: паника 41-го была глобально предопределена и заложена в самой стратегии войны. Во-первых, оккупация части Польши отодвинула границу от «линии Сталина», и в июне 41-го она была лишь в начальной фазе переноса на новый рубеж. Отсюда и вся неразбериха с обороной. Во-вторых, даже если версия Суворова несколько натянута, если предположить, что у Сталина не было конкретного плана нападения на Германию, или он имел очень туманные очертания, все равно в то время господств концепт войны «малой кровью», предполагавший войну на чужой территории. Кто не в курсе — вот адрес его в ютубе. По совокупности оба этих обстоятельства и без Суворова создали ущербную в стратегическом отношении ситуацию.

И снова вопрос: но кто в этом виноват? Ответ снова однозначный: ни Ворошилов, ни Тимошенко и даже — ни Жуков, а великий дипломат Сталин. Потому что даже версия типа «плохие советники» здесь не пляшет: раз ты Бог, то и за качество приближенных сам в ответе.

В этом урок и нынешнему российскому владыке. Ничто ему история не спишет. Историки будут разные, в том числе и подобно выше перечисленным. Но по большому счету он будет за все в ответе.

Автор: Владимир Скрипов, кандидат философских наук, социолог, журналист; rufabula.com

 

You may also like...