Мир и тюрьма. Часть 2

Китай – тюремные записки. Швейцария: кутузка – жизнь в розовом цвете. Индия: интернет-торговля в тюрьме. Латинская Америка: тюремная система в кризисе. Мексика: тюрьмы на грани взрыва. 37% мужчин в Йоханнесбурге – насильники. Индонезия: в тюрьмах может быть не так уж и плохо.

Китай – тюремные записки

Недавняя гибель молодого человека в следственном изоляторе вызвала скандал. Иллюстрированный журнал Nanfang Zhoumo воспользовался этим случаем, чтобы опубликовать свидетельства о том, в каких условиях содержатся заключенные. Такого в китайской прессе ранее никогда еще не писали.

«9 марта 2001 года, около 9 часов утра, полицейские доставили меня в следственный изолятор. После того как я был подвергнут полному личному обыску и у меня забрали ремень, меня босиком привели в ”загон” (так в тюрьме Фучжоу называют многоместные камеры). Большая железная дверь захлопнулась, и я оказался в помещении высотой около 7 метров, свет в которое попадал из единственного окна. Помещение было размером около 20 кв. м, и в нем содержалось 27 человек. Все они изготавливали фонарики, украшая макраме или бисером. Позже я узнал, что эта работа была обязательна для всех.

Мое появление вызвало большое оживление. ”Разденься и сполоснись!” – приказал мне 50-летний мужчина, старший по камере. Я зашел в ”закуток” (примыкающее к камере пространство, где все моются) и там ”прошел прописку”, состоящую в том, что на меня вылили 20 ведер ледяной воды. Дело было в марте, и было еще холодно. Я жутко замерз.

При этом на меня, голого, глазели человек двадцать. Мне было не по себе. Позже я узнал, что мне повезло, так как я оказался в ”красной хате”, предназначенной для чиновников, иностранцев и пожилых людей, то есть среди тех лиц, которые даже в предварительном заключении имели некоторую поддержку. В следственном изоляторе были только две такие камеры, все остальные, еще большего размера, предназначались для уголовников – убийц или воров. Там всех вновь прибывших в качестве ”прописки” попросту жестоко избивали.

Как только мое ”споласкивание” закончилось, старший по камере потребовал, чтобы я рассказал, за что здесь очутился. ”Досадно!” – произнес он в заключение моего рассказа и приказал мне идти работать. Все утро я нанизывал бисер. Когда принесли обед, я просто не мог есть. В 22 часа все улеглись спать.

Дюжина мужиков набилась на небольшое возвышение, которое служило общей постелью, и я больно ударился ногой, пытаясь туда пробраться. Старший по камере сказал мне: «Будешь спать около толчка!» Так как места на общей постели всем не хватало, половина заключенных спали либо в проходе, либо около туалета. Когда же в камеру набивали еще больше народу, то некоторые заключенные были вынуждены спать сидя у стены, либо ждать своей очереди, чтобы вытянуться на постели…

В первые дни я очень боялся, но потом потихоньку привык. В камере собралась очень специфическая компания. Двадцать восемь ”пассажиров” делились как бы на три ”класса”: высшее общество, состоящее из старшего по камере (он, как правило, назначается администрацией) и еще нескольких доминирующих личностей; нижний слой, который состоял из вновь прибывших и из заключенных, у которых был низкий статус; и средний слой.

Есть несколько факторов, которые позволяют определить, к какому ”классу” принадлежит тот или иной заключенный: его умение пускать в ход кулаки, его отношения со старшим по камере и с охранниками, но большую роль играет и преступление, в котором его обвиняют (те, кто обвиняются в изнасиловании или в мошенничестве, – ”на очень плохом счету”).

В самом начале меня попытались унизить, но после того, как я несколько раз подрался, никто больше трогать меня не осмеливался. В течение двух недель я спал около толчка, затем почти год в проходе. Если ты – мокрая курица, то будешь постоянно стирать белье или мыть посуду. Заключенные, у которых есть деньги, могут что-то покупать, чтобы снискать благосклонность старшего по камере и ”пассажиров” первых двух ”классов”. Таким образом они облегчают свое существование. Но те, у кого нет денег или покровителей, вынуждены постоянно заниматься уборкой или стирать нижнее белье другим заключенным.

Подследственные никогда не выходят из камеры

В этом СИЗО один охранник отвечает за две камеры, в каждой содержится от двадцати до тридцати человек. Для одного человека это невыполнимая задача, поэтому он должен возложить часть своих обязанностей на старших по камере, которые, соответственно, играют большую роль в поддержании порядка. В свою очередь они имеют определенные льготы: им достается больше пищи и они меньше работают. И места для спанья у них больше.

В отличие от других заключенных, которым разрешено посылать своим близким только почтовые открытки, старшие по камере имеют право написать своим родственникам одно или два письма в месяц. Наконец, они могут дважды в день покидать ”загон”, чтобы отчитаться перед охранниками. Это действительно преимущество, потому что подавляющее большинство заключенных могут выйти из ”загона” только один раз – когда их осудят.

Когда наш старший по камере убыл, охранники решили, что у меня есть кое-какой авторитет, и предложили мне занять его место. Я согласился только для того, чтобы хоть иногда подышать свежим воздухом. Вообще-то у меня там сильно сдали глаза, потому что находился в очень ограниченном пространстве: три-четыре метра, а дальше взгляд упирается в стену камеры.

Старшим по камере я был всего один год, а потом отказался. Как двадцать мужиков, постоянно запертых в камере, без всякого личного пространства, могут не драться? Если старшему по камере не хватает авторитета, ситуация становится неуправляемой. Часто охранники посылают нескольких физически крепких заключенных, чтобы те помогли старшему по камере. Когда происходит какой-либо инцидент, всегда задаешь себе вопрос: стоит или нет применять силу? Это нелегко решить.

В моей камере был один здоровяк, лет двадцати семи – двадцати восьми, ростом метр восемьдесят. Он был у меня кем-то вроде сторожа. Его сначала закрыли в камеру с уголовниками, где ему во время драки отбили селезенку. Его оперировали, а после операции он очень сильно похудел. Возвращение в прежнюю камеру означало для него смертный приговор. В камерах, где сидят уголовники, правит террор: драки, избиения, изнасилования, ограбления – произойти может все что угодно. В общем, его поместили в нашу ”красную хату”, где драки происходили не так часто и были не такими жестокими.

Днем охранники наблюдают за тем, что происходит в камере через мониторы и вмешиваются при малейшем инциденте, но вечерами заключенные должны обеспечивать порядок самостоятельно. Если ночью драка приобретает скверный оборот или, например, кто-нибудь заболел, старший по камере приказывает всем стучать по полу. Так дают знать: что-то произошло, и приходят охранники.

В камере люди часто умирают, и никто не знает отчего. Тюремный врач посещает регулярно и дает витамины B и D. Когда мы его спрашиваем, почему кто-то умер, он отвечает, что проведенное вскрытие не дало возможности определить причину смерти. Может быть, виновато плохое качество пищи… Поэтому он сразу решил давать всем пищевые добавки. На всякий случай. За три года, проведенные в СИЗО, я ни разу не ел свежих овощей. К концу шестого месяца заключения мои волосы поседели не только из-за переживаний, связанных с моим делом, но и по причине отвратительного питания.

Смерть заключенных объясняется совокупностью различных факторов. Условия проживания в тюрьме действительно никуда не годны. Влияют не только драки, но и стресс и плохая пища. В предварительном заключении – хуже всего: после стресса, вызываемого допросами, заключенные приходят вымотанные, некормленные и непоенные, с натянутыми до предела нервами. При малейшей драке эти лица, которые на свободе запросто выдержали бы двадцать ударов кулаком, здесь умерают от щелчка. Нас никогда не выводят на прогулки, у всех мертвенно-бледный цвет лица. Как погреться на солнышке? Зимой утром луч солнца проникает в камеру на 12 минут. И все по очереди стоят под ним. Я это навсегда запомню!

Охранники заходят в камеры только во время беспорядков. В такие моменты полицейские, вооруженные автоматами, врываются в камеру, и все должны стать по углам на колени, руки за голову. Кто поднимет голову, получает удар дубинкой. Это так унизительно!

Никто снаружи не знает, что происходит в камере. Только те, кто в ней живет. По существующим правилам, подследственным нельзя контактировать со своими родственниками, только с адвокатом. Мне пришлось ждать три месяца, прежде чем я с ним встретился. Когда я освободился, я узнал, что ему пришлось несколько раз подавать прошения в различные инстанции, чтобы ему разрешили со мной встретиться. Виделся я с ним раз или два в год. Каждый раз это была такая радость! Встреча длилась примерно полчаса. Но говорить можно было исключительно о моем уголовном деле. Полицейские, сидящие с обеих сторон около каждого из нас, тут же прерывали разговор, если он не относился к моему делу. Да и что толку было говорить ему обо всем этом?

Помню одного заключенного, у которого была на редкость завидная судьба. Это был иностранец китайского происхождения, который находился в СИЗО в течение двух лет за мошенничество, за преступление в принципе позорное в глазах других заключенных. Не смотря на это, он относился к ”первому классу”. Каждый месяц его посещал консул, специально для этого прилетавший самолетом из Кантона. У него спрашивали: ”Что ты такое ему говоришь, что он прилетает каждый месяц?”. Он объяснил, что это обязанность консула, так в его стране заведено. Нам это трудно было понять. Так мы открыли для себя, какое значение ТАМ имеет человеческое существо».

«С тех пор как Китай ввел в практику кампании, направленные на борьбу с преступностью, названные ”Сильно ударить” (с начала 1980-х годов), следственные изоляторы переполнены», – говорит Ванг Шунан, заместитель секретаря Китайского криминологического общества, профессор Университета политики и права. Опрошенный иллюстрированным еженедельником Nanfang Zhoumo, он подтверждает существование постоянного насилия, описанного в свидетельствах, собранных еженедельником.

«Хотя существующие правила обязывают во время содержания под стражей осуществлять не только функцию наблюдения, но и образовательную функцию, запрещают избиения, словесные оскорбления, телесные наказания и жестокое обращение с задержанными, концепция управления некоторыми следственными изоляторами остается все еще примитивной и ограничивается тем, что необходимо ”не допустить побег, предотвратить смерть”.

Мы имеем ограниченные ресурсы, и полицейские не могут сами руководить всеми заключенными. Поэтому выполнение ряда функций доверяется отдельным заключенным, чтобы они выступали в качестве своеобразных начальников. Более того, в следственных изоляторах практикуются избиения вновь прибывших теми, кто уже сидит давно, чтобы тихо и они признали свою вину».

Швейцария: кутузка – жизнь в розовом цвете

Необычное ощущение: дверь камеры слегка приоткрыта, и виднеется какой-то розовый мир. В самой камере только радиатор и туалет выбиваются из этой красочной волны. Несколько мгновений ощущаешь себя почти как Алиса, проникшая через маленькую дверцу в мир чудес. Прежде чем вновь вернуться на грешную землю, понимаешь, что эти 16 кв. м со спартанской обстановкой предназначены для лиц, находящихся в предварительном заключении.

«Тюрьму города Биль все равно нужно было ремонтировать, и камеры в любом случае красили бы. Мы прочли много различных исследований, из которых следовало, что этот цвет имеет успокаивающий эффект, и решили попробовать», – объясняет Роз-Мари Конт, официальный представитель бернской кантональной полиции. В течение мая заключенные содержались в четырех камерах, перекрашенных в розовый цвет. Максимальный срок их заключения не превышал двадцати четырех часов. Но в настоящее время, по мнению Роз-Мари Конт, трудно пока еще оценить реальное воздействие этого цвета.

Подобный эксперимент проводится не только в Берне. Кантональная цюрихская тюрьма Пфеффикон была первой в Швейцарии, где применили этот американский опыт. В отличие от обычной напряженной обстановки в подобных учреждениях, здесь не было зафиксировано никакой агрессии в отношении охранников. Но вот противоположное мнение одной сотрудницы, работающей в пенитенциарной системе, высказанное на правах анонимности. Она считает, что некоторые заключенные, помещенные в такие камеры, становятся очень возбужденными, у них возникает нечто вроде «аллергической» реакции на этот цвет.

Но в чем секрет розового цвета? Как объяснить, что буйные заключенные становятся спокойными в этой обстановке кукольного домика? «Даже если человеку хочется злиться или быть агрессивным, ему это не удается при таком цвете. Розовый снижает сердцебиение, кровяное давление и пульс… Это успокаивающий цвет, который снижает активность», – делает заключение в своем исследовании по изучению воздействия эффекта розового цвета на агрессивное поведение заключенных Александер Шосс, директор Американского института биосоциальных исследований, расположенного в Такоме, штат Вашингтон.

В 1979 году ему удалось убедить Миллера и Вардена Бейкера, руководителей Исправительного центра американских военно-морских сил в Сиэтле, покрасить камеры в розовый цвет. Это стоило усилий: трудно провести такой опыт в жестком армейском обществе. Чтобы отблагодарить за принятое в конце концов положительное решение, Александер Шосс присвоил их имя розовому красителю – «розовый краситель Бейкер– Миллер».

Как следует из доклада, опубликованного военно-морскими силами после 156 дней эксперимента, «не было зафиксировано ни одного случая агрессивного или криминального поведения». Помещение заключенных в розовый цвет минимум на пятнадцать минут позволяет уменьшить их агрессивность по меньшей мере на тридцать минут, облегчая тем самым выполнение задач сотрудниками. В настоящее время розовый цвет повсеместно используется в школах для детей с гиперактивным поведением, в тюрьмах и психиатрических больницах.

Индия: интернет-торговля в тюрьме

Самый большой центр заключения в Южной Азии – перенаселенная тюрьма Тихар, расположенная в Нью-Дели, – занялась продажей через Интернет, предлагая потребителям товары, производимые заключенными, в производстве которых принимают участие в том числе и убийцы.

Тюрьма Тихар (Tihar Jail), построенная из расчета на пребывание в ней 6250 заключенных, хотя сегодня в ней содержится почти вдвое больше, производит на продажу 13 различных сортов печенья. Кроме того, здесь есть цех по производству писчебумажных товаров, выпускаемых под маркой TJ (первые буквы от названия тюрьмы).

В мастерских тюрьмы работают 714 специально отобранных заключенных, которые изготавливают и шьют также соломенные циновки, рубашки, носки, изящно вырезанные скамейки, которые можно увидеть в офисах официальных учреждений города Нью-Дели.

За последний финансовый год, закончившийся в марте 2010-го, объем торгового оборота тюрьмы составил 110 миллионов рупий (1,79 миллиона евро). Открыв сеть розничных магазинов по всей стране, тюрьма решила заняться и бизнесом через сеть Интернет.

«За последние 18 месяцев мы реализовали все, что смогли произвести. Настало время подумать о маркетинге, – говорит Раджеш Гоял, сотрудник администрации, ответственный за производство, и инициатор создания интернет-сайта. – Мы надеемся, что с помощью сайта наша продукция станет более известной жителям Нью-Дели, пользующимся Интернетом». Он заметил также, что общий объем продукции, выпускаемой заключенными, должен увеличиться в этом году на 60%. И тюрьма обеспечит доставку товаров потребителям, проживающим хоть за тысячи километров от Дели.

В подтверждение возможностей тюрьмы сайт с профессионально оформленным дизайном предлагает ознакомиться с фотографиями тюремной продукции. Имеется и прайс-лист.

Пока потребитель может пользоваться для заказа только телефоном, но администрация надеется, что уже с декабря 2010 года заработает система заказов через Интернет.

Прадип Шарма, помощник Раджеша Гояла, напоминает, что марка TJ существует уже 10 лет, и заключенные этим очень гордятся.

«Люди прибывают в нашу тюрьму с плохими мыслями, они полны неприятных воспоминаний, многие находятся в угнетенном состоянии или демонстрируют суицидальные наклонности. Именно поэтому мы стараемся отвлечь их, занять работой, конечно, с учетом их квалификации».

Все работающие заключенные получают в день от 40 до 52 рупий (около 1 евро), а для тех, кто трудится свыше 48 часов в неделю, тюрьма устанавливает дополнительное финансовое стимулирование.

На работу выводятся лишь заключенные, «не представляющие большой общественной опасности».

«Шестьдесят процентов наших заключенных не являются профессиональными преступниками. Они осуждены, например, за причинение смерти по неосторожности, за мошенничество или просто потому, что очутились в плохом месте в неудачный момент».

Например, Мухаммад Шахид отбывает шестнадцатый год из назначенного ему 20-летнего срока за укрывательство террористов, и для него мастерская, в которой он работает, единственный источник надежды.

«Я совершил плохой поступок, но я не знал, как мне надо было поступить, – рассказал корреспонденту Франс Пресс этот 49-летний бывший мелкий торговец из штата Уттар Прадеш (север Индии). – Я рад, что у меня здесь есть работа, это лучше, чем держать магазин, чем я занимался раньше».

Один из самых сурово осужденных за всю историю этой тюрьмы – Сиддар Вашист, сын одного политического деятеля, отбывающий срок за убийство бармена, совершенное им в 1999 году в Дели, курирует работу всех тюремных мастерских.

«Работа – это единственное, что помогает жить. Она заставляет думать, изобретать что-то новое. А это, в свою очередь, помогает оставаться в контакте с реальностью», – утверждает он.

Латинская Америка: тюремная система в кризисе

Кровавые беспорядки в Бразилии, пожар, повлекший многочисленные смерти в тюрьме в Сальвадоре, – тюремная система почти всей Латинской Америки находится в кризисе, который, по мнению многочисленных экспертов, вызван тремя причинами – перенаселенностью пенитенциарных учреждений, влиянием организованных криминальных сообществ и отсутствием государственных инвестиций.

В одной из тюрем на севере Бразилии, рассчитанной на 200 заключенных, где в результате массовых беспорядков погибло трое заключенных, сейчас, в ноябре, содержится 828 человек.

Другой бунт, произошедший в тюрьме, расположенной на северо-востоке страны, закончился гибелью 18 заключенных, у четырех из них были отрезаны головы.

По мнению Армандо Тамбелли, члена организации «Наблюдательный комитет за тюрьмами», расположенной в Сан-Паулу, эти районы страны не затронула программа строительства новых тюрем, и именно поэтому там не снижается число массовых беспорядков, что наблюдается в других районах Бразилии в последние годы. «В бедных штатах, расположенных на севере страны, тюрьмы – большие, переполненные и опасные. Там бунт может возникнуть в любой момент», – подчеркивает он.

В Сальвадоре, где в результате пожара в тюрьме погибли 19 молодых осужденных, всего насчитывается 24 854 заключенных, тогда как мест в тюрьмах всего лишь 8110.

В течение последних десяти лет власти Сальвадора распределяют членов могущественных и соперничающих между собой банд по разным тюрьмам, чтобы избежать столкновений. Но даже за решеткой организованная преступность продолжает насаждать свои законы.

В Мексике, по заявлению адвоката-пеналиста Хосе-Антонио Ортеги, «члены картелей – короли, попросту управляют тюрьмами, в которых они находятся. Банды, заправляющие в тюрьмах, занимаются вымогательством и рэкетом. Мне приходилось видеть одну тюрьму, в который днем обычные заключенные ночью становились наемными убийцами. Их снабжали оружием и автомобилями, чтобы они могли ”отправиться на дело”, а утром они возвращались в тюрьму и ложились спать с видом невинных агнцев”, – добавляет Хосе-Антонио Ортега.

По сведениям мексиканской прокуратуры, в результате таких ночных вылазок было убито 35 человек. В конце концов директриса этой тюрьмы, расположенной в Гомес-Паласио, на севере страны, в конце июля 2010 года была арестована.

«Можно попытаться улучшить подготовку охранников и условия их работы, поднять им зарплату, но деньги, полученные от наркотрафика, превысят любые повышения зарплаты, на которые могут пойти власти», – объясняет Лиза Сунига, социолог, работающая на факультете латиноамериканских социальных наук Университета города Сантьяго.

В сентябре в Парагвае власти взяли под контроль тюрьму в Асунсьоне, где заключенные смотрели педофильские фильмы вместе с несовершеннолетними, которых пускали к ним под видом родственников.

«Почти во всех странах Латинской Америки тюремная система находится в кризисе, – анализирует ситуацию Люция Даммер, соавтор (вместе с Лизой Сунигой) доклада, названного «Тюрьма: проблемы и преодоление трудностей».

Одна из причин – нехватка денег. «Государственные инвестиции в пенитенциарный сектор минимальны», – подчеркивает г-жа Даммер.

В Чили, Бразилии или в Колумбии построены новые тюрьмы, но проблема остается. «В Чили построены новые тюрьмы, но старые-то не закрыли, и они продолжают использоваться», – отмечает Лиза Сунига.

По мнению экспертов, приоритет должен быть отдан снижению численности тюремного населения.

Люция Даммер ратует за «альтернативные меры наказания, такие как общественные работы или электронный браслет, для тех, кто совершил преступление впервые, и для осужденных за ненасильственные преступления. Это позволит разгрузить тюрьмы и избежать ”заражения” криминалом».

Мексика: тюрьмы на грани взрыва

Численность заключенных, содержащихся в федеральных тюрьмах, за последние несколько лет удвоилась, заявил секретарь Совета общественной безопасности Мексики Женаро Гарсия Луна, он отметил, в частности, что, например, в одной из тюрем – Ислас Мариас, численность заключенных возросла в четыре раза с тех пор, как президент Мексики Фелипе Кальдерон в конце 2006 года объявил беспощадную войну организованной преступности.

В тюрьме Ислас Мариас, о которой идет речь и которая располагается в штате Синалоа, раньше содержалось 915 заключенных, а в настоящее время здесь насчитывается 3946 человек.

В 2008 году в шести тюрьмах федеральной пенитенциарной системы насчитывалось примерно 4500 заключенных. Сегодня же 11 000 лиц размещаются в восьми федеральных тюрьмах. Власти пытаются увеличить количество мест и модернизировать пенитенциарную систему.

Что касается тюрьмы Ислас Мариас, правительство расширило это учреждение, чтобы иметь возможность разместить там 5000 заключенных, но, как сказал г-н Луна, необходимо принять и другие меры, так как насилие со стороны преступных картелей не прекращается.

В течение последних лет правительство Мексики отправило за решетку тысячи человек, подозреваемых в торговле наркотиками. Кроме 8 федеральных тюрем в Мексике имеется 92 тюрьмы, находящиеся в ведении штатов, и 333 муниципальных тюрьмы.

37% мужчин в Йоханнесбурге – насильники

Более трети мужчин, проживающих в южно-африканской провинции Гаутенг, в состав которой входят Йоханнесбург и Претория, в течение своей жизни совершили по меньшей мере одно изнасилование, а около 7% принимали участие в коллективном изнасиловании. Об этом сообщило агентство Франс Пресс, ссылаясь на данные, недавно опубликованные Советом по медицинским исследованиям ЮАР. В процессе этого исследования было опрошено 511 женщин и 487 мужчин, проживающих в провинции Гаутенг.

Почти 15% опрошенных мужчин признали, что они насиловали женщин, находящихся в сильном алкогольном или наркотическом опьянении, а 6,9% сообщили, что им приходилось участвовать и в коллективном изнасиловании.

Три четверти опрошенных мужчин признали, что в течение своей жизни, кроме сексуального, они использовали и другие формы насилия в отношении женщин: психологическое, экономическое и физическое.

В процессе опроса выяснилось, что мужчины гораздо чаще признаются в том, что совершали насилие в отношении женщин, чем женщины в том, что они подвергались насилию в какой-либо форме.

Основным мотивом непризнания со стороны женщин фактов насилия является стыд. Именно поэтому только 3,9% изнасилованных женщин обращались в полицию.

Уровень преступности в Южно-Африканской Республике является одним из самых высоких в мире. В среднем ежедневно здесь погибают насильственной смертью 46 человек. В ЮАР также самое высокое в мире число лиц, являющихся носителями ВИЧ-инфекции. При общем количестве населения, составляющем 48 миллионов человек, зараженных этим опасным вирусом здесь насчитывается 5,6 миддионов человек.

Франция: настоящая тюрьма – это не кино

В документальном фильме «За решеткой», снятом в формате 3D, Омар Девсон и Карим Беллазар разоблачают устоявшиеся стереотипы о тюрьме.

Цель проста. Задача трудна. В документальной ленте «За решеткой» Омар Девсон и Карим Беллазар хотят разрушить романтические клише о тюрьме. Зрительская аудитория – в первую очередь молодежь. Видеоряд, подготовленный для национальной программы предупреждения преступности, повторяет кадры предыдущей документальной ленты – «Флери Мерожис: [ Флери Мерожис – крупнейшая французская тюрьма. ] запрещено к показу». В течение 52 минут показывается ежедневная жизнь арестантов, снятая самими же заключенными с помощью телекамер, которые были предоставлены этому пенитенциарному учреждению.

«Цель состоит в том, чтобы создать чувственное впечатление об условиях содержания в заключении, – рассказывает Омар Девсон. – Нужно разрушить кинематографический образ тюремного заключения: тюрьма – это совсем не то, что показывают в сериале ”Побег из тюрьмы”. В настоящей тюрьме нет никакого действия. Скука – самый худший враг осужденного». А Карим Беллазар, соавтор проекта, считает, что эта документальная лента «дезамериканизирует» образ тюрьмы: молодежь неприятно удивлена процветающим там насилием и другими неприглядными сторонами тюремной жизни.

Целевая аудитория создателей фильма – молодежь. «Есть выдуманный образ тюрьмы, нужно сломать клише, по которым пребывание в тюрьме якобы равно некоему посвящению», – предупреждает зрителей Карим Беллазар. Чтобы вызвать у молодежи отвращение к тюрьме, создатели фильма дают слово и знаменитостям, таким как рэпер Синик и актер Сэми Насери, познавшим, что такое тюрьма, на собственном опыте.

Этот короткометражный фильм по просьбе городских властей распространяется различными неправительственными организациями. «Это очень широкая кампания, поступают просьбы о демонстрации этого фильма в неблагополучных кварталах, но не только: лента будет широко показана, например, в XVI [ Главный буржуазный район Парижа, в котором, как шутят французы, проживают те, «у кого не получается быть бедным, и, чтобы страдать вместе, они объединились». ] округе Парижа», – говорит Омар Девсон.

В городе Трамбле-ан-Франс, где фильм был показан дважды, он имел ошеломительный успех. «Взрослые всегда говорят, что не стоит попадать в тюрьму. Но это только слова. Но если несовершеннолетний посмотрит этот фильм, у него пропадет всякое желание туда попасть», – свидетельствует молодой человек, посмотревший фильм.

Демонстрация фильма, поддержанная Национальным агентством по социальной поддержке и Региональным советом области Иль-де-Франс, продлится как минимум еще год.

Чили: пожар в тюрьме

Как сообщили мировые средства массовой информации, в одной из крупнейших мексиканских тюрем Сан-Мигель в 4.30 утра по местному времени возник пожар. Часть заключенных – в количестве около 200 человек – удалось вывести из камер в безопасное место.

По данным, представленным газетой La Torcera, всего в огне погибли 83 заключенных, а четырнадцать человек получили серьезные ранения. Многие из погибших просто задохнулись в дыму. Всем раненым оказана необходимая помощь. Серьезные ранения получили и несколько надзирателей этой тюрьмы.

По предварительным данным, инцидент произошел в результате столкновения между различными бандитскими группировками, которые начались на четвертом этаже тюремного корпуса. Причиной пожара послужили подожженные матрасы. Сначала в возникшей драке участвовало 147 человек.

По сведениям газеты La Torcera, охранники вначале не пускали пожарных на территорию учреждения.

«Это огромная трагедия, – заявил министр здравоохранения Чили Хайме Маньялич. – Возможно, самая крупная за всю историю нашей тюремной системы».

По сведениям местных средств массовой информации, на момент трагедии в тюрьме находилось 1900 заключенных, тогда как ее вместимость – всего 900 человек.

Индонезия: в тюрьмах может быть не так уж и плохо

Если у вас есть деньги, тюремный персонал вполне может превратить ваше тюремное пребывание в отдых. Как удалось узнать агентству Франс Пресс, благодаря коррупции некоторые осужденные вполне могут проживать в комфортабельных камерах и даже выходить за пределы пенитенциарного учреждения. Известен случай, когда вместо одной осужденной женщины ее срок в тюремной камере отбывала другая, которой попросту за это платили деньги.

55-летняя бизнесвумен Казима была приговорена к семи месяцам тюремного заключения. Отбывать это наказание в тюрьме согласилась некая Карни, которой заплатили за это 10 млн рупий (примерно 170 тыс. евро). Правда, в камере она просидела только три дня, так как пришедший на свидание к Казиме родственник заявил, что это вовсе не она.

Казима в конце концов заняла свое законное место в камере, но эта история, ставшая известной, заставила власти начать расследование. Индонезийский фонд оказания юридической помощи заявил, что это не первый случай в тюрьмах Индонезии.

В пенитенциарных учреждениях страны купить можно все, что угодно, даже право на выход из учреждения, чтобы побывать на международном теннисном турнире, как, например, это удалось осужденному за коррупцию Гэйюсу Тамбунану.

А несколько месяцев назад одна газета опубликовала серию фотографий из женской тюрьмы Pondok Bambu, на которых можно видеть роскошную камеру Арталиты Суриани (предпринимательница, осужденная за подкуп прокурора), в которой есть не только плоский телевизор, но и кондиционер, и караоке, и шикарный диван. Осужденная дама, кроме того, могла принимать у себя не только гостей, но даже личную массажистку.

По материалам зарубежных СМИ; составил и перевел с французского Юрий Александров, альманах НЕВОЛЯ

Tweet