Бессмысленная преступность. Молодежь городских окраин все больше чтит тюремные законы и законы силы

Таких квадратных и растерянных глаз у своего приятеля я еще не видел. Всегда веселый, остроумный, в этот раз он с трудом подбирал слова. Довелось ему в январе быть понятым в следственном эксперименте на месте преступления, увы, привычного уже своей бессмысленностью преступления для нашей провинции.

 Двое 17-летних юношей, школьников еще, в начале месяца отмечала приход нового года несколько дней. Как-то ночью выпивка у них закончилась. Они пошли в круглосуточный киоск за добавкой. Продавщица там, естественно, ничего им не продала. Ей немного за 40, материнские чувства возобладали тут над расчетом. Она и слушать ребят не стала.

А те хитростью выманили ее из киоска. И едва женщина открыла дверь, нанесли ей три ножевых ранения в область сердца. Слава Богу, в сердце не попали, хотя целились явно в него.

Продавщица после этого нападения месяц лежала в больнице (первую неделю – в реанимации).

Взять в киоске особенно было нечего. Ночью торговля в палатках идет у нас не бойко, и их хозяева не завозят новый товар вечером. Юноши нашли там две бутылки водки, унесли еще несколько блоков сигарет, да 5 тыс рублей из сейфа. Ребят нашли быстро, на следующий день, за распитием ворованной водки на кухне у одного из них.

На следственном эксперименте они вели себя самонадеянно и вызывающе. Наверное, гордились содеянным и своим резко подскакнувшим авторитетом в среде сверстников.

Мой приятель не выдержал, подошел к одному из арестованных и спросил: «Зачем вы это сделали?» Юноша надменно посмотрел на него и спокойно сказал: «В этот раз попались. В другой – повезет…»

«Он даже не понял, что «другой раз» ему представится в лучшем случае лет через 10, если вообще выйдет из «зоны». Им тяжкие статьи «светят», – говорил мне с горечью товарищ, – Они даже не поняли, что сломали свою жизнь из-за пяти тысяч рублей. Сломали жизнь своим родителям, той продавшице из ночного киоска. Куда же она теперь после такого ранения устроится?»

Летом и осенью 1941 года, в начале Великой Отечественной войны, под Самару, тогда под Куйбышев, было эвакуировано много заводов с запада страны. Привезенное оборудование порой выгружалось в чистом поле там, куда доходила железнодорожная ветка. Сначала на месте выгрузки, разумеется, строили производственные корпуса, затем вокруг них начинали разрастаться рабочие поселки. Наш город буквально облеплен такими поселками. Какие-то из них уже полностью слились с городом, другие пока стоят немного отдельно. В одном из последних живем и мы с родителями вот уж более полувека.

Во времена СССР завод у нас работал в три смены, трудилось на нем почти все взрослое население поселка. Сейчас же – лишь 15-20%, да и то, когда там есть заказы. В 90-е годы люди еще пытались ездить, как у нас говорят, «в город», искать работу.

30-50-летние продолжают ездить туда и сегодня. А молодежь уже привыкла к мысли, что безработица это совсем неплохо, можно никуда не стремиться и прожить тихо на пособие. Все равно на хорошее место не возьмут ни выпускника школы, ни даже выпускника института, потому что у них нет «опыта работы». Там, где их берут, им обещают копеечную зарплату, половина которой уйдет лишь на проезд в течение месяца на службу и обратно.

Эта проблема довлеет не только над пригородом Самары, но и над пригородами других крупных и не крупных российских городов. Как наладить эти самые «социальные лифты», чтобы способные ребята оказывались на верху? Чтобы они были предметом зависти и почитания у сверстников? Вряд ли для этого достаточно разбудить в молодых людях «здоровые амбиции», как нам советовали с подачи тогдашнего президента все СМИ наперебой лет 10 назад. Мало хотеть быть успешным, нужно четко представлять для чего успех. Ведь, когда он приходит к пустым, недалеким людям, они часто ломаются под его тяжестью.

Те двое юношей не отличались особой успеваемостью в школе, были крепкими «троечниками». Ребята, уверен, и не хотели причинять никому зла. Они просто тупо защищали свои амбиции. Даже когда их никто не видит, даже перед беззащитной женщиной.

Их так научили.

Молодежь городских окраин все больше перенимает тюремные законы, законы силы. Это для них хоть какая-то структура жизни. Иной они не знают, да и не желают перемен. Удобно же жить по понятиям, знать: за что тебя накажут, за что – вознаградят.

Книжные магазины и латки завалены криминальным чтивом. Телеканалы каждый вечер соревнуются в показе происшествий за день, самые кровавые и громкие преступления показываются чуть ли не ежечасно в разных программах и разных ракурсах. Нам выдают только факты. Не видно даже попыток анализа причин произошедших преступлений, отслеживания их последствий. Вокруг криминала у нас создается непонятный романтический ореол.

Через два дня после разговора с приятелем поехал в гости к друзьям в небольшой районный городок за сотню километров от Самары. На полпути встретились две колонии общего и строго режимов. Обе они, видимо, строились по одному проекту в 60-70-х годах из бетонных блоков. Четыре двухэтажных жилых здания да хозблок, обнесенные 3-метровым опять-таки бетонным забором с «колючкой» по верху, – вот и вся колония. Потрескавшиеся, почерневшие от времени стены зданий, закопченные окна отнюдь не радовали глаз. И водитель машинально прибавил газа, чтобы быстрее проехать это невеселое место.

На пригорке я оглянулся. Обе колонии стояли посреди огромного белого поля. Меня вдруг пронзило: «Люди из камер годами видят в окна одно и то же, это поле!» Какая уж тут романтика?

В середине 80-х наш поселок всколыхнула новость о дерзком ночном ограблении местного небольшого книжного магазина. Налетчики умело выставили форточку в окне и залезли в нее.

Дефицитных книг они почему-то не тронули, а сразу пошли в отдел канцелярских товаров. Взяли там, кажется, два набора фломастеров, 2-3 коробки цветных карандашей и несколько «точилок». Всего ущерб магазину был нанесен в районе 7-8 рублей. Как выяснилось утром, магазин «подламили» старшеклассники вспомогательной школы-интерната для детей с ЗПР, расположенной недалеко. Ребята стали хвастаться обновками перед одноклассниками.

Естественно, педагоги у них все отобрали и вернули в магазин. «Дело» быстро закрыли. Сумма ущерба и в тех ценах была незначительной. А мальчишек из нашей доморощенной УПГ развезли по другим интернатам.

Эту новость у нас обсуждали несколько дней. Одни откровенно смеялись над незадачливыми воришками, другие жалели ребят. Нам тогда казалось, что бессмысленнее преступления не может быть. Возможно, мы поторопились с подобным выводом?

Автор:  Игорь Глушенков, Самара, Би-Би-Си