Битва за Саур-могилу: как это было

31 июля 1-й батальон 25-й ОВДБр после утомительных боёв в Шахтёрске выдвигался в сторону Благодатного. Люди были измучены, командир 1-й роты был травмирован, в общем, группировка понесла довольно крупные потери в Шахтёрске: более 20 человек, более полусотни раненых, потеряны четыре БМД и три 2С9 «Нона».

Но батальон после тяжёлых боёв шёл выполнять следующую задачу — захватывать Саур-Могилу.

Он прибыл к селу Петровское, где уже стоял батальон 51-й бригады. Эта бригада как раз выполняла ту же поставленную задачу. До прибытия десантников уже было проведено несколько штурмов, закончившихся безуспешно.

Командир 1-го батальона, подполковник Евгений Мойсюк, прибыл к полковнику Игорю Гордийчуку, на которого была возложена задача захвата и удержания Саур-Могилы, и доложил о готовности выполнить поставленную задачу. Игорь Гордийчук координировал подразделения, которые базировались в данном районе, и контролировал ход поставленных задач.

Учитывая тот факт, что в 1-й роте батальона 25-й ОВДБр были большие потери, в Благодатное на двух вертолётах прилетело подкрепление в 40 бойцов из 9-й роты 3-го батальона 25-й ОВДБр.

Общее количество группировки десантников, которая выдвинулась на Саур-Могилу, составляло порядка 190 человек.

Принимая во внимание неудачный опыт в прежних штурмах Саур-Могилы, решили детально проработать план, так как становилось ясно, что с наскока её не возьмёшь. Планировали атаку с двух направлений, с огневой подготовкой.

Самая большая проблема при штурме была известна — это работа реактивной и ствольной артиллерии боевиков со стороны Снежного, артиллерии россиян со стороны границы РФ и взвода 120-мм миномётов со стороны села Тараны.

Штурм с участием десантников на практике показал сложность поставленной задачи. 3-я рота поднималась с западной части на Саур-Могилу и достигла уже середины, 2-я рота заходила с юго-запада. Задача артиллерии в это время была подавить огнём боевиков, сидящих на вершине кургана, чтобы 3-я рота зашла наверх.

Сначала группа, поднимающаяся наверх, была обстреляна из миномётов. Командир 2-й роты был ранен со своим заместителем. Была получена команда на отход. При отходе десантников накрыли несколькими залпами ствольной артиллерии со стороны РФ. Одна БМД была буквально изрешечена осколками, один солдат погиб на месте, второй был тяжело ранен и скончался в процессе эвакуации.

Группы вышли из первого боя с потерями: были ранены несколько бойцов, которые штурмовали Саур-Могилу, а также два офицера, командовавшие 2-й ротой; погибли два бойца.

После потерь, тяжёлых боёв в Шахтёрске, раненых командиров 1-й и 2-й рот, любое подразделение было бы деморализовано. Как потом говорили командиры: мы знаем мало подразделений, которые, пройдя такие «мясорубки», в столь краткий период были бы готовы снова идти на штурм. Десантники были готовы.

К захвату Саур-Могилы подошли со всей серьёзностью. Мойсюк убедил «Сумрака», что необходима тщательная проработка, люди должны день отдохнуть и подготовиться. Офицеры сели на «мозговой штурм», целью которого было взятие Саур-Могилы с учётом всех прежних ошибок и неудач.

Было продумано нанесение огневого поражения. Решили выдвинуть в определённые места два танка, поставили заслоны.

Мойсюк предложил создать два штурмовых отряда, в каждом до 20 человек, так как большим количеством штурмовать было глупо и это вело к неоправданным потерям. Эти 40 человек и должны были зайти на вершину Саур-Могилы.

Обеспечить действия штурмовых групп должна была сначала артиллерия, а потом, по ходу их продвижения к вершине, их должны были прикрывать огнём танков.

Одна штурмовая группа была от 51-й бригады, вторая — от 25-й бригады. Батальоном 51-й бригады командовал подполковник Капинос, который был мотиватором этой бригады. Вторую группу выставил Мойсюк. Этим группам давали группы прикрытия из пяти БМД и противотанковое подразделение. Спецназовцы 3-го оп СпН организовали систему разведки, поставили наблюдательные пункты в нужных для операции местах.

Каждый солдат штурмовой группы 25-й ОВДБр ознакомился с 3D-моделью Саур-Могилы из интернета, знал свои задачи и действия, какие он будет выполнять.

Недалеко от Петровского был найден курган, на нём были проведены тренировки, дополнены последние штрихи к плану действий.

12 августа дня началась огневая подготовка. Каждые 3–5 минут на Саур-Могилу прилетал снаряд. Около 12:00 наблюдательный пункт 3-го оп СпН доложил, что от кургана уезжает жёлтый микроавтобус Mercedes Sprinter с боевиками. Стало ясно, что на вершине осталось до 20 человек, хотя до этого силы боевиков на Саур-Могиле оценивались примерно в 50 человек. Оценив ситуацию, была дана команда на штурм.

К Саур-Могиле выдвинулся пункт управления, параллельно выдвигались и штурмовые группы с танками, противотанковыми группами и группой прикрытия. По КП «Сумрака» противник сразу начал наносить огневое поражения из миномётов.

Выехали танки. Они прикрыли штурмовые группы, которые сначала взяли подножье и выставили заслон, после чего начали продвигаться к вершине. Штурмовая группа 25-й ОВДБр шла вдоль ступенек, а группа 51-й бригады — с северо-запада. К подножью подъехал взвод добровольцев из батальона «Крым» со своим командиром Темуром Юлдашевым (позывной «Тренер»).

51-я бригада ввязалась в бой, не дойдя до верхушки Саур-Могилы, на подступах к ней. Десантники вступили в сражение уже почти на самой вершине. Командовал штурмовой группой десантников капитан Стас Казак, командир 3-й роты 1-го батальона; помогал ему командир разведвзвода Ишкулов.

Боевики начали забрасывать десантников гранатами, от которых погиб один боец и был ранен командир роты. В это время становится известно, что командир группы 51-й бригады тоже ранен, причём серьёзно; есть раненые и погибшие. Штурм начал срываться, командиры были ранены, мотивация бойцов начала падать.

Подполковник Мойсюк перед тем, как штурмовые группы выдвинулись наверх, должен был находиться у подножия Саур-Могилы, руководя процессом издалека. Но для того, чтобы лучше понимать ситуацию, комбат пошёл наверх чуть позади, вслед за своими бойцами. Мойсюк дал приказ на отход с Саур-Могилы, бойцы спустились вниз.

«Сумрак» связался с Мойсюком и между ними произошёл диалог, в котором они приняли решение «дожать» Саур-Могилу, так как условия благоприятные, и если они сейчас отойдут, то неясно, получится ли в следующий раз.

Мойсюк перегруппировал подразделения, поменял позиции снайпера и пулемётчика, передал раненых, отсеял нескольких физически измотанных бойцов (добраться наверх в каске и бронежилете с оружием и боекомплектом — это нетривиальная задача. Как говорил потом Мойсюк, первая мысль, когда он добрался на вершину, была: «Ни@$я себе. Так и сдохнуть можно. Надо бы спортом не забывать заниматься»), уточнил задачи личному составу и выдвинулся наверх со своими бойцами, возглавив их. Танки выкатились на позиции и прикрыли штурмовую группу, продвигающуюся наверх.

Наверх во второй раз шло 13–14 человек, среди которых было несколько крымских татар с «Тренером» из батальона «Крым».

Удачно отработали украинские танкисты, создав огневой заслон, пока группа не дошла наверх. Благодаря новым позициям снайпера и пулемётчика, вёлся огонь по группам противника, которые пытались палить из стрелкового оружия и забрасывать гранатами. Минимум три боевика, которые опять пытались забросать гранатами подходящих бойцов, были поражены снайпером и пулемётчиком.

По первоначальному замыслу, штурмовые группы должны были зайти с обеих сторон, но группа 51-й бригады, ввязавшись в бой на середине кургана, не могла продвинуться выше. Командир взвода 3-й роты 25-й ОВДБр со своей подгруппой зашёл с правой стороны, вторая подгруппа с Мойсюком и Ишкуловым — с левой.

Когда штурмовая группа уже были практически наверху, боевики смогли сбежать на южные склоны Саур-Могилы. Выдвигаться за ними не было возможности, так как там была зона, которая полностью простреливалась боевиками и россиянами.

Десантники поднялись наверх, оценили обстановку. Сразу же к ним прилетел пакет «Града», который, впрочем, не нанёс никакого ущерба. Десантники укрепились на кургане и начали ждать ротации. Ночью по Саур-Могиле был открыт артиллерийский огонь со всех трёх сторон.

На самой Саур-Могиле было мало мест, где можно укрыться. По сути, только помещение музея и было относительной защитой. Укрепрайоны на кургане отсутствовали, всё, что было вырыто сепаратистами, — это окопы глубиной в 0,5–1 м. Каменистая почва не давала возможности оборудовать полноценный ВОП без специальной инженерной техники, которую доставить на верхушку кургана под постоянными обстрелами было проблематично.

Десантники перетерпели эту ночь, в последующие дни Саур-Могила была полностью передана под контроль 51-й бригады. 25-я ОВДБр, выполнив поставленную задачу, выдвинулась в сторону Кутейниково.

На Саур-Могиле расположилась группировка украинской армии (силами до роты) и занялась корректировкой артиллерийского огня. Курган давал отличный обзор, дорожные магистрали просматривались на многие километры. Колонны боевой техники с личным составом, которые шли в Украину с территории РФ, накрывались артиллерийским огнём. Работа артиллерии стала камнем в горле на тот период, пока группировка «Сумрака» контролировала Саур-Могилу.

Через неделю ожесточённых боёв возле кургана ситуация складывалась тяжело для его защитников. Там был артиллерийский ад. К Саур-Могиле выкатывались танки и обстреливали её. Несколько раз боевики предпринимали попытки штурма при помощи бронетехники.

Очередным артиллерийским огнём была выведена из строя связная аппаратура Гордийчука. Связь вели по обычным мобильным телефонам. Они работали плохо. Бойцы уже сами знали точки, куда можно было забраться, чтобы телефон мог «поймать связь».

Огонь артиллерии по верхушке кургана потихоньку выкашивал людей. Контузии и осколочные ранения выбивали бойцов. Сам Гордийчук был не раз контужен, но эвакуацию не запрашивал, продолжая командовать группировкой.

Украинская армия, по сути, переняла опыт боевиков: артиллерия работала по подножию склона, уничтожая там живую силу противника и технику, а если боевики доходили до вершины, то их атаки отбивали при помощи гранатомётов и стрелкового оружия. Попытки штурмовать гору боевики предпринимали почти каждый день, перемежая дневные атаки с ночными.

К 18 августу положение защитников Саур-Могилы становилось критическим. Часть бойцов из батальона «Крым» покинула курган. Люди были измотаны постоянными боями и артиллерийскими обстрелами. Нужна была ротация или, как минимум, подкрепление.

Задачу привести на Саур-Могилу личный состав получил находившийся в тот момент в секторе Д полковник Пётр Потехин. К тому времени ситуация в этом секторе была уже критической, с высот «Браво» и «Гранит» были выведены десантники, находившееся там почти полтора месяца под непрерывным артиллерийским огнём.

Ротации в Петровское тоже были опасными, так как «коридор» к этому селу уже, по сути, не контролировался украинской армией, и любая колонна, которая двигалась к Саур-Могиле, шла на свой страх и риск, ожидая засады или закладки на дороге.

По сути, основным пунктом для корректировки артиллерии в районе была Саур-Могила. Потеряв её, подразделения уже не могли координировать действия с прежним успехом и наводить артиллерию по силам противника в районе боевых действий. А силы ВСУ таяли каждый день.

Саур-Могила уже к тому моменту считалась местом артиллерийского ада: с разных точек можно было наблюдать, как по ней почти круглосуточно работает артиллерия боевиков и россиян. Стороннему наблюдателю было невозможно понять, как там может кто-то выжить. Желающих туда попасть было немного.

Потехин привёл с собой на курган восемь человек из 25-й ОВДБр, буквально выдернул их с опорника, приехав туда, выстроив личный состав и добровольно предложив бойцам выйти из строя для поездки на Саур-Могилу. Поначалу вышел только один боец. Потом к нему присоединились ещё семь. Отдельно надо сказать, что часть бойцов отказались от выполнения задачи, так как не имели приказа. Поехали те, кто был готов помочь без бумажной волокиты и военной бюрократии. Просто потому, что людям, которые находились на Саур-Могиле, нужна была помощь. Группу вызвалась сопровождать БМП 28-й бригады, позже присоединился БТР 3-го оп СпН. Они пообещали прикрыть отряд до того момента, пока тот не прибудет к кургану. Также Потехин вёз Гордийчуку новую защищённую радиостанцию вместо предыдущей, уничтоженной артиллерийским огнём.

До того, как Потехин доехал на Саур-Могилу, туда прибыл взвод добровольцев из 4-й роты 42-го БТрО под командованием подполковника Александра Мельниченко (позывной «Сокол»). Как потом вспоминал Потехин, «Сокол» и «Тренер» сыграли важную роль в боях на кургане: они не самоустранились от командования, их голоса были в эфире, давая указания, ставя задачи.

18 августа была проведена ротация. «Крымчане» отошли с Саур-Могилы, вместо них зашёл Потехин с десантниками. Гордийчук и Юлдашев остались на высоте. На следующий день произошёл один из самых яростных штурмов боевиками этого кургана. В результате атаки был ранен полковник Потехин, погиб один из приведённых десантников и один десантник получил ранение. Потехин был эвакуирован с Саур-Могилы с ранеными и погибшими. Отдельного эпизода заслуживает тот факт, что, уже будучи раненым, Потехин вручил свой телефон солдату со словами: «Там номер генерала Литвина… Когда я был в штабе, он сказал мне звонить… он поможет… Набери его, попроси, чтобы били по Сауру всем, а то не отобьёмся!».

Солдат под артиллерийским огнём, перебежав в место, где ловит мобильная связь, дозвонился до начальника сектора Д, генерала Литвина и передал ему слова Потехина. На вопрос: «А куда же стрелять, по каким координатам?» — Литвин получил ответ: «Бейте по всей горе. Их тут столько, что не промахнётесь».

Через небольшое время по Саур-Могиле работала артиллерия уже двух группировок: одна обрабатывала верхушку, где забились в укрытия защитники; вторая била по средней и нижней части кургана, откуда шла пехота боевиков. Со стороны казалось, что Саур-Могила вся горела. Но «артиллерийский ад» принёс свои плоды: боевики, понеся потери, отступили.

20 августа, после нанесения по Петровскому огневого поражения, подразделения 51-й бригады были вынуждены отойти. Очередной форпост между Саур-Могилой и украинской группировкой пал. Курган находился в полном окружении.

Но бойцы продолжали держаться. «Сумрак» и артиллерийские корректировщики продолжали передавать данные о колоннах российской техники, но огонь по ним уже почти не вёлся: украинская артиллерия была подавлена артиллерией со стороны РФ и артиллерией боевиков (к тому моменту соотношение сил и средств было уже не в пользу ВСУ) и была оттянута глубже в тыл.

24 августа был очередной штурм, который защитники Саур-Могилы еле смогли отбить. Стало понятно, что нужна эвакуация. Вечером, когда в штабе АТО решили, что, по сути, сектор Д перестал существовать и надо срочно эвакуировать подразделения, которые в нём находятся, «Сумрак» получил приказ уходить с кургана.

Джип 3-го оп СпН прорвался на Саур-Могилу, чтобы вывезти раненых (были загружены четверо бойцов, один из них — тяжелораненый Темур Юлдашев), но прорваться из окружения не смог. Машина подверглась обстрелу и перевернулась, водителю удалось скрыться. Боевики перестреляли раненых из перевернувшегося джипа.

Ночью 24 августа группа защитников Саур-Могилы смогли под покровом темноты вырваться из окружения. Вместо того, чтобы направиться в глубокий тыл, она пошла в Многополье, где в секторе Б регулярные российские войска уже начинали штурмовать позиции украинских войск.

24 августа в 00:00 сектор Д перестал существовать.

Автор: Serg Marco, Петр и Мазепа