Месть разъяренных путан

…Не приходя в сознание, бедная Мария Петровна скончалась на полу своей комнаты. Обезумевшие от ярости девицы нанесли ей не менее 24-х ударов руками и ногами по телу и по голове. По заключению судебно-медицинской экспертизы, смерть потерпевшей наступила от открытой черепно-мозговой травмы с переломами костей свода и основания черепа… Выйти на убийц оказалось достаточно легко.Старинный ключ с бородками тяжело повернулся в замке.

— Дома есть кто? — худенькая старушка, стоя в проеме, заглядывала в прихожую. — Петровна, а Петровна! Ты где? Дочка твоя обзвонилась уже…

В квартире было тихо. Бормоча себе под нос, соседка пересекла темную прихожую, подергала дверную ручку гостиной: заперто. Сквозь застекленную дверь старушка заглянула в комнату, пригляделась, и в ужасе отпрянула, перекрестившись. Ее соседка, 71-летняя Марья Петровна Шпак, лежала на полу у дивана и не подавала никаких признаков жизни. Шторы были закрыты, в квартире царил полумрак, поэтому старушка не заметила ни багровой лужи под головой покойницы, ни кровавых пятен на стенах прихожей…

Перепуганная бабушка быстренько покинула зловещую квартиру. Сначала она позвонила дочери Марии Петровны, которая с утра безуспешно пыталась дозвониться матери, потом вызвала милицию…

Постоянный клиент

На Минск опустился теплый осенний вечер. Центральный проспект сиял, освещенный фонарями и яркими подсветками зданий. Свислочь тихо несла свои темные воды под мостом возле цирка, где сгрудилась кучка женщин. Далеко разносился задорный смех, восклицания и крепкие словечки, отпускаемые веселыми дамами.

В народе небольшой участок проспекта от цирка до площади Победы именуется «стометровкой». По вечерам здесь собираются дамы, которые за определенную плату, примерно за 20 — 25 долларов, рады оказать желающим интимные услуги.

Женщины, промышляющие на «стометровке», самого разного возраста. Вот, изящно облокотившись о парапет, стоит Ольга. Это своего рода аксакал — ей уже перевалило за сорок лет, и стаж работы на стометровке лет двадцать… как минимум. Несмотря на возраст, у Ольги побольше клиентов, чем у молоденьких смазливых девчушек. Она умна, уверена в себе, всегда прекрасно одета и тщательно ухожена, начиная от кончиков волос и заканчивая ноготками на ногах. Многие мужчины, в том числе и молодые, выбирают именно ее.

По сравнению с Ольгой 16-летняя Анастасия Горина — сопливый ребенок с розовыми щечками и пухленьким коротеньким тельцем. На панели девчонка оказалась из-за глупости и лени. Школу она не закончила, устроиться на работу и не пыталась. Мама, на шее у которой, кроме Насти, еще двое детей, не могла баловать дочку. Теперь Настя сама иногда подбрасывает ей денег, о происхождении которых та особенно не допытывается — может, верит туманным объяснениям дочери, а может, просто не хочет ничего знать.

В отличие от Насти, 28летняя Елена Баринок, мать двоих детей, когда-то пыталась вести добропорядочную жизнь. Приехав в Минск из провинциального городка, она поступила было в училище, из которого ее скоро отчислили. Некоторое время девушка работала санитаркой в больнице, но позже решила, что те копейки, которые ей платят, не стоят многодневного напряженного труда. Она пошла по пути наименьшего сопротивления и стала торговать своим телом. Впрочем, Лена изо всех сил пытается поддерживать видимость пристойности. Своему сожителю она рассказывает, будто бы работает барменшей в каком-то ночном заведении, оттого и пропадает ночами напролет.

— Ну что, девочки. — Оторвавшись от парапета, Ольга подошла к товаркам. — Для мужиков еще рановато, может, это… — она красноречиво щелкнула у горла наманикюренными пальчиками.

Выпивка для проституток — дело обычное. Она позволяет расслабиться, из мозгов, одурманенных алкоголем, быстро улетучиваются сомнения, укоры совести, брезгливость. Под хмельком можно пойти с любым мужиком.

Настя сгоняла в ближайший гастроном за водкой. Бутылку выпили в парке на скамеечке, прямо из горла, по-мужски крякая и занюхивая рукавами надушенных блузок и свитерков. Расслабившись, немного поболтали за жизнь.

— Вот теперь пора на работу. — Опытная Ольга взглянула на мост, где уже притормаживали некоторые машины. — Спокойной ночи, девочки!

Захмелевшие девицы громко захохотали над двусмысленным напутствием.

Настя и Лена прогуливались по тротуару вдвоем. Девушки подстраховывали друг друга. Сутенеров, которые могли бы за них заступиться, не имелось, а клиенты иногда попадались норовистые. Чтобы хоть как-то защитить себя, путаны со «стометровки» работают в паре. Деньги за услуги берут вперед. Одна из подруг ублажает клиента, вторая терпеливо поджидает ее с деньгами. Позже эта сумма делится поровну, так что в накладе не остается никто.

Был первый час ночи, когда возле девушек притормозило такси. Мужчина средних лет, который вышел из машины, был уже знаком Лене — он периодически «снимал» здесь девушек. Как шутила Ольга, он походил на скромнягу-инженера, в кои-то веки вырвавшегося от жены и жаждавшего оторваться по полной программе.

— Привет, красавицы! — загулявший «инженер» был явно навеселе. — Поедем, погуляем? — Он обнял Елену за талию.

— Двадцать пять баксов — и куда угодно, — хладнокровно отвечала та. — Настя едет со мной!

— Нет вопросов! — мужчина развел руками.

— И куда поедем? — полюбопытствовала Настя.

Наступила легкая заминка.

— Я не знаю, ко мне нельзя, — пробормотал «инженер».

Девушки переглянулись.

— Ладно, я знаю, — Елена уселась рядом с водителем.

На квартиру к бабушке

Мария Петровна Шпак жила одна в двухкомнатной квартире, одну из комнат сдавала. Возиться с постоянными квартирантами было хлопотно, да и не так выгодно. А вот сдавать комнату на одну ночь Марии Петровне понравилось.

Ее частенько можно было увидеть на вокзале с картонной табличкой на груди, которая возвещала, что у бабушки имеется недорогая чистая комната на сутки или часы. Клиенты находились не каждый день, но и несколько «визитов» в месяц давали существенную прибавку к пенсии. Чаще всего комнату на ночь снимали проститутки.

Елена и Настя уже несколько раз заезжали в бабушкину квартиру. Туда же решили поехать и сейчас…

Упертая бабуля

«Инженер» дорогой так впечатлился юными прелестями Насти, что решил переспать именно с ней. Лена лишь пожала плечами — свои десять долларов она получала в любом случае.

Заспанная Мария Петровна выглядела недовольной.

— Что трезвоните средь ночи? — ворчала она. — Раньше нельзя, что ли? Нету от вас покоя!

Заискивающе что-то бормоча, клиент прошмыгнул мимо нее, толкая перед собой Настю…

К длительным любовным играм мужчина не был расположен. Поспешно овладев Настей и удовлетворившись, он тут же вскочил со старого дивана и стал натягивать брюки. Девушка равнодушно наблюдала за ним. Она уже привыкла к такому поведению мужчин, когда, получив свое, они тут же стыдливо отводили глаза, выглядели брезгливыми и отчужденными и торопились удрать.

Не спеша надевая лифчик, натягивая тонкие черные колготки, Настя слышала, как клиент препирался с бабушкой — для того, чтобы выйти из квартиры, пришлось будить хозяйку, которая отпирала дверь своим старинным ключом, похожим на сказочный золотой ключик. Мария Петровна, сон которой уже во второй раз был нарушен самым бесцеремонным образом, громко возмущалась. Она рассчитывала, что квартиранты останутся до утра и не будут ее беспокоить. Наконец, входная дверь хлопнула и воцарилась тишина.

Одевшись и поправив волосы, Настя тоже вышла из комнаты. Тихонько скользнула через прихожую, подергала дверь… Снова заперто!

— Бабуля! — раздраженно крикнула девушка. — Да что ты тут запираешь каждую минуту?! Выпускай меня!

Старуха, облаченная в потрепанный халат, из-под которого торчала ночная рубашка, выглянула из спальни.

— А деньги за постой кто платить будет? — ехидно спросила она. — Ишь ты — выпусти ее…

— Как — деньги плати?! — растерялась Настя. — А этот мужик… Он что, не заплатил?

Неизвестно, действительно ли клиент не расплатился, или же бабушка решила отхватить двойной куш, но она не отставала:

— Ничего не заплатил! Так что давай, девонька, десять баксов и иди, куда знаешь.

— Да у меня денег нет! — воскликнула девушка.

— Как нет?! Ты что, задаром там… кувыркалась? — хозяйка кивком указала на диван.

— Деньги мои у подруги… — начала объяснять

Настя.

Но Мария Петровна ее не слушала. Уверенная, что ее хотят обмануть, она взахлеб требовала плату за комнату. Перебранка затягивалась, как вдруг ее оборвал требовательный звонок в дверь…

К подруге на подмогу

Лена терпеливо поджидала коллегу на лавочке у подъезда. Минут через сорок на улицу выскочил клиент. Даже не посмотрев в сторону девушки, он поспешил прочь.

Прошло еще десять минут, двадцать, а Настя все не появлялась. Лена заволновалась. С чего бы Настьке там торчать? Может, избил, или того хуже… Воображение живо нарисовало окровавленную Настю, распластавшуюся на полу. Поежившись, путана решительно двинулась вверх по лестнице. У знакомой двери, обитой коричневым дерматином, остановилась и прислушалась. Вроде слышны были какие-то голоса, а может, показалось?

На звонок не открывали бесконечно долго. И когда, наконец, в замке скрежетнул и повернулся ключ, Лена влетела в квартиру разъяренная, как фурия.

«Воспитание» строптивой

Мария Петровна вздрогнула от резкой трели и боязливо посмотрела на дверь.

— Открывай, бабуля! Это моя подруга за мной пришла, — нетерпеливо требовала Настя.

Но хозяйка открывать не спешила, упрямо талдыча о деньгах.

— Так у нее все деньги! — доказывала Настя. — Впусти ее, и она тебе заплатит!

Денежный довод, наконец, убедил бабушку, и она отперла дверь…

— Вы что тут, повымирали все? — Елена двинулась в комнату, как бульдозер. — Звоню, звоню, черт знает что уже передумала… Чего не открываете?

— Давай гроши! — переключилась на нее Мария Петровна.

— Да какие тебе, бабка, гроши?! Пошла ты… — отмахнулась Лена и обернулась к подруге. — Ну что, ты готова? Пошли!

— Куда пошли?! — возопила бабка, вцепившись в рукав наглой девки.

Наверное, Мария Петровна была твердо уверена, что молодые старость уважают, и ее не обидят. Но Лена, к сожалению, ее убеждения не разделяла. Развернувшись, она ткнула старуху кулаком в грудь, отчего та отлетела на несколько шагов. Второй удар сбил бабушку с ног. Хлынула кровь из разбитого носа, покатилась по полу вставная челюсть.

— Денег тебе, да?! — Лена вошла в раж. — На, получай!

Удары градом посыпались на несчастную пенсионерку. Сначала она пыталась встать на ноги, цепляясь окровавленными руками за стену. Потом бессильно сползла вниз и скорчилась на полу, прикрывая голову руками. Глухие мольбы тонули в звуках ударов и ругательствах, которыми осыпали ее распоясавшиеся девицы.

Настя, сначала только наблюдавшая за происходящим, охотно пришла на помощь подруге. Острыми каблучками и твердыми носками туфель они месили тело, безвольно распластавшееся на полу, причем старались попасть именно по голове несчастной бабуле. Та стонала и неуклюже ворочалась, пытаясь как-то защититься. Но победа однозначно была на стороне молодости, распаленной водкой и злобой…

Подруги остановились, когда старушка потеряла сознание.

— Ну, и что теперь? — отдуваясь, спросила Настя.

Девицы оттащили Марию Петровну в ее комнату и попытались взгромоздить на диван. Однако сил на это не хватило — бабушка была довольно крупной, а подружки так умаялись, «воспитывая» ее…

— Да хрен с ней, пусть на полу лежит! — махнула рукой Елена. – Оклемается — сама залезет…

На улице Елена повернулась к младшей подруге.

— Слушай, малая, если тебя менты заметут, — не сдавай меня, ладно? Ты еще малолетка, тебе много не дадут, а у меня дети, ты же знаешь…

По следу убийц

Не приходя в сознание, бедная Мария Петровна скончалась на полу своей комнаты. Обезумевшие от ярости девицы нанесли ей не менее 24-х ударов руками и ногами по телу и по голове. По заключению судебно-медицинской экспертизы, смерть потерпевшей наступила от открытой черепно-мозговой травмы с переломами костей свода и основания черепа, осложнившейся отеком и дислокацией головного мозга на фоне травматического шока.

Выйти на убийц оказалось достаточно легко. В прихожей на стене, над большим кровавым пятном, эксперты обнаружили четкий отпечаток ладони. Оказалось, ручка, оставившая след, принадлежит некоей Анастасии Гориной. Судимостей несовершеннолетняя девица еще не имела, однако не раз привлекалась к административной ответственности за занятия проституцией. Как проститутка, она была поставлена на учет в милиции, где имелась ее фотография, а также отпечатки пальцев.

Анастасию задержали тем же вечером. Юная путана пустила скупую слезу и призналась, что это она убила бедную бабушку. Однако кое-где в ее показаниях концы не сходились с концами, а также с результатами экспертиз. Настя никак не могла объяснить, чем и как она била свою жертву, сколько нанесла ударов и куда дела орудие убийства. Во время следственного эксперимента на месте преступления девушка пребывала в нерешительности и не могла вспомнить, как она набрасывалась на Марию Петровну и как ей, девочке полненькой, но маленькой, удалось свалить с ног и одолеть достаточно крупную бабулю. Было ясно, что маленькая путана действовала не одна.

Сначала Настя стойко молчала о своей подруге. Однако подход к девчонке нашелся, и она рассказала о Елене Баринок, которая была вместе с ней в ту ночь…

Задержать Елену удалось не сразу. Чувствуя, что рано или поздно за ней придут, женщина ушла в подполье: она не отвечала на телефонные звонки, не открывала дверь и даже на панели работала с оглядкой. Все эти меры убийце не помогли.

Подробностей убийства Лена не помнила, так как была слишком пьяна. В памяти остались лишь обрывочные воспоминания об ударах, брызгах крови и перетаскивании тяжелого тела.

Минский городской суд приговорил проституток, зверски убивших беспомощную старуху, к длительным срокам заключения. Несовершеннолетняя Анастасия проведет в тюрьме 9 лет, так и не раскаявшаяся Елена — 14 лет.

Оксана Невмержицкая, Минск, Криминал

You may also like...