Воспоминания узника Кремля: «Бандеровцу ничего не давать»

Дни шли один за одним. Бесконечно насыщенные событиями, которые я до сих пор не готов описывать. Единственно неизменным для меня был изолятор временного содержания. Каждое утро сотрудники ФСБ приходили за мной. Поступала команда: «Построиться у стены!». Я вставал. Дверь открывалась, и я следовал последующим командам. Выход. Вправо. Шагов пятнадцать. Поворот налево.

И вот она – знакомая мне рецепция. Конвоиры обыскивали меня, а после застегивали на запястьях наручники и натягивали мешок на голову. Вели на улицу к машине. Звуки открывающегося багажника. Толчки в спину. Я ложился внутрь. Крышка этого гроба закрывалась и меня увозили…

Каждая минута влекла за собой мучения и неизвестность

Каждый вечер заканчивался известным для меня результатом – это возвращение в ИВС, изолятор временного содержания. Не знаю во сколько. Но на улице было темно. Каждый раз идентичная первому дню процедура повторялась, одни и те же команды, одни и те же последствия от отказа выполнять приказы. И вот, снова и снова оставляют меня в камере одного, без еды и сна. Всходило и заходило солнце, освещая крупицами своих лучей пол моего подвала. Каждая минута влекла за собой мучения и неизвестность. Сумасшествие дней, похожих один на другой. Бессонные ночи и дни, полные истязаний, самобичеваний и рассуждений о бессмысленности дальнейшего существования…

Не успев еще получить справку об освобождении, он уже успел осознать, что оказался в свободном мире абсолютно нищим

После череды таких дней, проведенных в камере-одиночке, произошли некоторые приятные для меня изменения. Эти новшества заключались в том, что я встретил первого в своей жизни сокамерника. Под вечер. Когда я в голоде и полусознательном состоянии ожидал… да ничего собственно я уже и не ожидал, в замочную скважину вставили ключ и начали проворачивать. Я быстро поднялся с кровати и встал в ожидании того, что могло произойти.

В камеру, прихрамывая, зашел человек, с маской отчаяния на лице. Его облик незабываемый. Попробую описать. Низкорослый, беззубый и весьма постаревший, хоть в действительности ему было лет тридцать. Наркоман, только что освободившийся и не устоявший перед искушением, отправившийся на кражу лишь для того, чтобы купить себе новую дозу наркотиков – забытья от окружающего его мира. Не успев еще получить справку об освобождении, он уже успел осознать, что оказался в свободном мире абсолютно нищим. Без крова, семьи и каких-либо средств на существование.

Его сломило и подавило осознание собственной ничтожности и никому не нужности. Осознание того, что для всех он только «зэк». Меченный

Социальные льготы? Реабилитация? Социальная адаптация? Бросьте. Забудьте. Добро пожаловать в реальный мир. Ты можешь сто раз исправиться и пересмотреть свою жизнь там, за колючей проволокой, но все твои благие начинания и намерения рухнут, что бы ты не делал. Все это замки, построенные из песка. Их обязательно снесет беспощадная волна прибоя. Так и случилось с моим новым соседом.

Его сломило и подавило осознание собственной ничтожности и никому не нужности. Осознание того, что для всех он только «зэк». Меченный. Все это создает благодатную почву для того, чтобы пойти на новое преступление. Не успев опомниться, ты уже проник в чужое жилище и ищешь чем поживиться, что из имущества жильцов можно продать ради того, чтобы купить то, что поможет тебе забыть. Обо всем. Но тут дверь вышибают полицейские. Ты бежишь, уже осознавая, что не уйти. Крики, лай собак, погоня. Выстрел. Ногу пронизывает боль, а дальше – наигранный сценарий. Удары, маски, наручники…

Было странно оказаться в таких тесных условиях с подобным человеком, совершенно иной опыт, совершенно иные ощущения. Не скажу, что было противно, гадко или как-либо еще, все же человек есть человек. Но это совершенно иное. Общение с такими людьми заставляет разум перестраиваться, подстраиваться под существующие условия. Мой сокамерник уже был судим не один раз и, к счастью, встретил меня весьма благодушно. Ему совершенно была неинтересна моя участь и обстоятельства моего дела, его полностью поглощали его будущие дни и уже заранее предопределенная участь. Он раскаивался в том, что сделал, понимая, что снова белый героин сгубил его и он не смог устоять перед ним. К тому же, у него начиналась ломка, после последней принятой и долгожданной дозы. Проявлялось это в безудержном кашле и бесконечном расстройстве желудка, но он был крепким малым. Терпел достойно.

В тот вечер, обмениваясь ничем не значимыми фразами, мы дождались отбоя. Команда была для всех. Но опять не для меня. Моему сокамернику выдали матрас, подушку, постель и одеяло. Но не мне. Я должен был смотреть, как он спешно застилает постель и укутывается в тепло, сладко теряясь от окружающего нас безумства. Солидарность в данном случае была не уместна. Ему действительно это было нужно, он был болен. Мне же следовало опять сидеть на холодной шконке в ожидании утра…

Смерть. Смерть. Смерть. Она в моей голове – как лекарство и как величайшая роскошь

Что же сказать. Ночь была кошмаром. Похуже кошмара на улице вязов. Минуты за минутами. Считаешь их про себя. Думаешь про самоубийство. Чем же себя можно убить и где? Получится ли повеситься на невысоком потолке на собственной кофте? Нет. Да и как незаметно для камер осуществить задуманный план? Биться головой о стену? Смогу ли я это сделать, да так, чтоб на смерть? Нет. Перерезать вены… смогу? Да. А чем же, если ничего и не выдают? Успею ли умереть перед тем, как окажут помощь? Смерть. Смерть. Смерть. Она в моей голове – как лекарство и как величайшая роскошь. Но нет. Каждый последующий день предвещает пытки и допросы. Их не избежать….

Как-то мой сосед подошел к двери и начал в нее беспощадно бить. Бил долго, зло и настойчиво. В результате, кормовое окошкоиотворили . «Что надо?», – прозвучало из него. Мой сосед ласково попросил у охранника чаю и кипяток: «Начальник, подсоби, чифирку охота, а мы на полных голяках. И сигареток чуток. Начальник, будь человеком, а?». Охранник, естественно, возмутился: «Откуда мне взять для тебя чая? Нет у меня.» Но настойчивость – секрет успеха: «Начальник, ну спроси по соседям, а?». – «Ладно. По возможности». Все лишь ради того, чтобы хоть как-то чуть-чуть расслабиться и постараться забыться от того, что есть вокруг нас.

«Вот этому бандеровцу ничего не давать! Понял? Или больше не проси»

Охранник все-таки прошелся по камерам и принес чая и сигарет моему сокамернику, но с одним условием: «Вот этому бандеровцу ничего не давать! Понял? Или больше не проси». Конечно же, мой закаленный приятель не послушал его. Он поделился со мной всем, что у него было. Ведь в тюрьме очень важно то общее, что скрепляет: взаимопомощь, взаимовыручка и взаимопонимание, маленькие радости. Снова возвращаюсь в камеру. Мой сосед уже там. Не надо ничего говорить. Нет надобности про что-то рассказывать. Мы и так уже все знаем. Все понимаем.

Он говорит: «Снова тебя будут мучить ночью? Это они так изматывают. Видел уже. Крепко ты им въелся». Я просто молчу…. За стенкой шум. Передвижения. Открывающаяся кормушка и вопросы. Мой сосед подскакивает с места и бежит к дверям. Он начинает кричать «хрюююю, хрююююю, хрююююю, кабан пришел!!!!!» – и смеется. Этот смех для обычного человека равен смеху сумасшедшего, но для меня совсем скоро он станет обыденным. Означает это все то, что кому-то из соседних камер принесли передачу. Кого-то «подогрели», а сосед просил поделиться.

Чтобы занять свое время, чтобы оно шло быстрее, мы играли в города. Это хоть как-то отвлекало. Всяко лучше, чем сидеть на ледяной шконке и думать о холоде и о своем будущем, равном погибели. По правилам данной игры, одному из игроков нужно назвать какой-либо город, а следующему назвать очередной по последней букве. Хорошо. Стартовали. Я говорю «Киев», ответ «Воронеж», я « Житомир», он «Рига», а дальше начинается самое интересное.

Не имея, со своим невеселым прошлым, образования и хоть каких-то знаний, но владея напористостью, мой сокамерник начинал выдавать фразы не имеющие никакой связи с реальностью. Набор слов на похожий и существующий город. Когда я говорил, что такого города нет, мой сокамерник люто утверждает, что я не прав… И тут я понял, что проще согласиться, ведь он действительно верит в существование подобного города. Это было даже забавно. В голове возникала мысль: где и с кем я нахожусь, как я сюда попал?

В подобного рода изоляторе положено, согласно закону, удерживать заключенных не более трех дней. Меня же удерживали десять, позволяя в полной мере насладиться местным бытом и окружающим контингентом. Ну и, конечно же, насладиться отсутствием сна и питания. Мой сокамерник в скором времени покинул меня, пожелав на прощание мира, добра и благополучия. Но я не успел заскучать. Новые «поступления» в ИВС не заставляют себя ждать. Замочная скважина в очередной раз заскрипела и дверь открылась. Сжимая под рукой матрас в камеру вошел мой новый, так сказать, товарищ. Он был слегка шокирован. Вытер ноги на входе. Положил матрас и подошел здороваться. Он мне понравился. Мы разговорились. И его история оказалась весьма увлекательной.

Собрав на скорую руку вещи, он прыгнул в машину и поехал, «куда глаза глядят», лишь бы подальше от России

Сам он родом из Новосибирска. Несколько лет назад они с друзьями заехали приобрести для себя немного конопли, чтобы расслабиться после работы. Нужно было пойти на квартиру, где живет дилер. Чтобы не идти всем, пошел мой рассказчик и, конечно, приобрел наркотики для себя и своих друзей. Сев в машину, он раздал каждому по его заказу и тут нагрянула полиция, которая все время следила за ними. Из простого потребителя наркотиков, моего сокамерника сделали распространителем. Но «отделался» он на тот момент легко. На первоначальном этапе это была всего лишь подписка о невыезде из страны.

По законодательству России за распространение наркотиков предполагается уголовное наказание в среднем около десяти лет лишения свободы. Собрав на скорую руку вещи, он прыгнул в машину и поехал, «куда глаза глядят», лишь бы подальше от России. А путь его лежал в Автономную Республику Крым, в Украину. Правдами и неправдами, хотя, как он говорит, все было легко, пересек границу… Приехал и обосновался в каком-то поселке. Устроился на работу строителем, чернорабочим. Припеваючи, жил от сезона к сезону. Нашел себе девушку из Белогорска, материковой части Украины. Полюбил. Она забеременела. Все было прекрасно.

«Думал сбежать от России, а она вдогонку идет, не отпускает»

И вот тут он «случайно» узнал что Крым теперь не Украина, а – «часть» России. Обескураженный, мой сокамерник рванул на вокзал, чтобы поскорее выехать к своей возлюбленной. Но на вокзале полицейский патруль решил проверить его паспортные данные, и они выяснили, что данный гражданин находится в розыске. И вот он в изоляторе временного содержания Симферополя. «Дааа, друг, думал сбежать от России, а она вдогонку идет, не отпускает. Кто бы мог подумать…из области фантастики. Смешно», – сказал он мне.

Автор: Геннадий Афанасьев, крымчанин, гражданский активист, бывший политзаключенный, Крым.Реалии


Фотограф Геннадий Афанасьев был арестован в оккупированном Симферополе 9 мая 2014 года. Проходил по сфабрикованному российской ФСБ делу «террористов группы Сенцова». Под жесточайшими пытками палачи заставили его подписать признание во всем, что они требовали, в том числе в намерении взорвать мемориал «Вечный огонь» и памятник Ленину в Симферополе. Во время суда над режиссером Олегом Сенцовым и общественным активистом Александром Кольченко Афанасьев нашел в себе мужество отказаться от показаний против них.

Предыдущие записи:

  1. Воспоминания узника Кремля: Путь к свободе. Прошение о помиловании
  2. Воспоминания узника Кремля: Освобождение. Помилование или подстава?
  3. Воспоминания узника Кремля: Освобождение. Продолжение
  4. Воспоминания узника Кремля: Освобождение. Начало пути
  5. Воспоминания узника Кремля: Голодовка как испытание
  6. Воспоминания узника Кремля: Тюремный барак наполнился призраками…
  7. Воспоминания узника Кремля: Россия отобрала у меня все…
  8. Воспоминания узника Кремля: «Люди, которые сидят в тюрьме, очень наблюдательны»
  9. Воспоминания узника Кремля: Первые трудности за решеткой
  10. Воспоминания узника Кремля: Глубокий нокаут
  11. Воспоминания узника Кремля: Ростовский этап. Я стал частью тюремной системы
  12. Воспоминания узника Кремля: Лефортово. Время выбора
  13. Воспоминания узника Кремля: Лефортово. «С вещами на выход!»
  14. Воспоминания узника Кремля: Весна 2014-го. Переворот всех устоев
  15. Воспоминания узника Кремля: Молчите до конца
  16. Воспоминания узника Кремля: Палачи получили задание
  17. Воспоминания узника Кремля: Бесконечная тюремная ночь

You may also like...