Стрельба по хорошему обществу

Вполне успешные жители вполне процветающих государств все чаще страдают от удивительного недуга — они ненавидят всё человечество. Офисные работники открывают огонь по коллегам, студенты стреляют в однокурсников, успешные бизнесмены совершают самоубийства, предварительно отправив на тот свет любимую семью…

Мы привыкли к ежедневным сообщениям о жертвах войн и терактов, к обилию криминальной хроники на экранах телевизоров: ХХ век привил человеку определенный иммунитет к шоку. Однако в последние два десятилетия на мир обрушилась волна жестоких преступлений, поражающих своей неожиданностью и, казалось бы, абсолютной беспочвенностью. В добропорядочных и благонадежных гражданах, живущих вполне безбедной жизнью, «ни с того ни с сего» вспыхивает небывалая агрессия, направляемая на окружающих.

Фотография сделана возле Алабамского университета в тот день, когда преподавательница Эйми Бишоп, открыв пальбу на заседании кафедры биологии, убила троих коллег и стольких же ранила. Фото (Creative Commons license):Khalid Tantawi

Офисные работники открывают огонь по коллегам, студенты стреляют в однокурсников, успешные бизнесмены совершают самоубийства, предварительно отправив на тот свет любимую семью… Чаще всего новости о подобных трагедиях, происходящих без каких-либо очевидных причин, приходят не из развивающихся стран, раздираемых внутренними конфликтами и экономическими проблемами, а из благополучных западных государств — главным образом из США. При этом создается впечатление, будто преступники видят в своих жертвах не конкретных живых людей, а лишь олицетворения некоего абстрактного враждебного начала.

12 февраля 2010 года в Алабамском университете (University of Alabama) проходило рядовое собрание кафедры биологии. На повестке дня, среди прочего, стоял вопрос о продлении контракта с одной из присутствующих преподавательниц. Это была 45-летняя Эйми Бишоп (Amy Bishop): адъюнкт-профессор, мать четверых детей, выпускница Гарварда (Harvard University) с докторской степенью по генетике, руководительница научных проектов, поддержанных национальными и частными фондами, изобретательница автономного переносного термостата для инкубации клеток.

В Алабамском университете Бишоп преподавала анатомию, физиологию и введение в неврологию. Она рассчитывала занять освободившуюся должность полного профессора и была уверена, что по окончании шести лет работы по контракту имеет преимущество перед другими претендентами. Но почему-то коллеги её не поддержали. Бишоп подала апелляцию — и как раз 12 февраля узнала о том, что снова получила отказ.

Дальнейшие события восстанавливаются по показаниям свидетелей, переживших те события. По их словам, с начала собрания прошло уже более получаса, как вдруг Эйми Бишоп, все это время тихо сидевшая на своем месте, достала из сумочки пистолет и начала стрелять. «Это было похоже на казнь, — рассказывает профессор Дебра Мориарити (Debra Moriarity), также присутствовавшая на собрании. — Мне показалось, что она сейчас методично перестреляет нас всех, одного за другим».

Мемориал возле Университета Северного Иллинойса жертвам 27-летнего аспиранта Стивена Казмирчака. Фото (Creative Commons license): Abog

Другой профессор вспоминает, что Бишоп начала стрелять с тех, кто оказался ближе к ней, и всякий раз целилась в голову. Доктор Мориарити попыталась остановить коллегу, закричав: «Пожалей моих детей!» В ответ Бишоп обернулась, наставила оружие на Мориарити и нажала на спуск, но выстрела не последовало: пистолет заклинило. Как рассказывает Мориарити, после осечки на лице Бишоп, до сих пор абсолютно ничего не выражавшем, отразилось недоумение. Она покинула зал, где оставила троих убитых и столько же раненых, выбросила ставший бесполезным пистолет и вышла на улицу, где и была арестована. Когда вечером того же дня Бишоп перевозили в окружную тюрьму, она, по словам очевидцев, повторяла: «Нет, не может быть. Этого не было. Никто не погиб».

Это событие вызвало шок как у тех, кто узнал о нем из СМИ, так и у знакомых Эйми Бишоп. Позже выяснилось, что она двадцатью годами ранее застрелила из ружья своего брата, но не была привлечена к ответственности: убийство признали «случайным».

Криминального прошлого, однако, не было у 27-летнего аспиранта Стивена Казмирчака (Steven Kazmierczak), который 14 февраля 2008 года вошел в одну из аудиторий Университета Северного Иллинойса (Northern Illinois University), своей бывшей альма-матер, где застрелил пятерых и ранил восемнадать человек, после чего покончил с собой. За два года до этого он с отличием окончил факультет социологии и выражал желание посвятить себя социальной работе с людьми, нуждающимися в помощи. Подруга Казмирчака утверждает, что он был «добрым и заботливым» и никогда не проявлял агрессии. Впрочем, за три недели до трагедии Казмерчак прекратил прием прописанных ему психиатром антидепрессантов, которые, как он говорил, его «зомбировали».

Сам по себе факт лечения у психиатра, однако, еще мало о чем говорит: по данным американского Национального института психиатрии (National Institute of Mental Health), около четверти взрослых американцев страдают теми или иными психическими расстройствами. Любое, даже самое небольшое отклонение от нормы имеет свое название и подлежит лечению.

Надпись на кружке: A prozac a day keeps the voices away. Антидепрессант «прозак» увеличивает уровень серотонина в мозгу. Это важный нейромедиатор, низкий уровень которого связан с неконтролируемой агрессией и депрессией. Американский философ и социолог Фрэнсис Фукуяма в книге «Наше постчеловеческое будущее» пишет о том, что около 10% населения США принимают «прозак» и его аналоги. Фото (Creative Commons license): Jonny Hughes

Впрочем, американский психотерапевт Гэри Гринберг (Gary Greenberg), автор книги «Массовое производство депрессии» («Manufacturing Depression»), считает, что депрессивные и тревожные состояния представляют естественную реакцию человека на объективное несовершенство мира, а нынешняя психиатрия — это проявление негласного капиталистического заговора: если человек страдает от того, что вокруг все идет неправильно, то надо заставить его думать, будто проблема в нем самом, а не в окружающей действительности.

Но сказать, кто болен сильнее, человек или общество, не так-то просто. Еще Зигмунд Фрейд (Sigmund Freud, 1856–1939) ставил свой знаменитый диагноз обоим: цивилизация, являющаяся величайшим достижением человека, парадоксальным образом делает его несчастным и превращает в невротика.

В итоге сегодня сорока миллионам американцев поставлен тот или иной диагноз, подразумевающий склонность к различным тревожным состояниям, а клиническая депрессия (биполярное аффективное расстройство), которая является главной причиной инвалидности у американцев в возрасте от восемнадцати до сорока четырех лет, зафиксирована почти у пятнадцати миллионов человек.

Именно клиническую депрессию в свое время определили у Сынхи Чо (Seung-hui Cho), 23-летнего студента-филолога Виргинского технологического института (Virginia Tech), который стал виновником одного из самых кровавых преступлений в истории США: в 2007 году он застрелил 32 человека из своего университета и ранил еще 25, а потом застрелился сам.

Знакомые описывали Чо как до странности молчаливого человека, который не отвечал на приветствия и мог полностью игнорировать окружающих. Вместо подписи Чо иногда ставил вопросительный знак, а временами представлялся «Вопросительным Знаком» и при знакомстве. Его стихи и сочинения по литературе были проникнуты ужасающе мрачными и жестокими настроениями, однако не могли явиться причиной для каких-либо мер, так как «не содержали прямых угроз». В своеобразном завещании, которое Чо оставил накануне трагедии, он обрушился на «богатеньких маменькиных сынков» и «мажоров», написав: «Именно вы заставили меня это сделать».

Родители Чо переехали в США из Южной Кореи в 1992 году и с тех пор отчаянно пытались «стать не хуже людей». Через пять лет семья сумела добиться желаемого положения в обществе, поселившись в престижном вашингтонском пригороде. По мнению доктора психологии Мэдлин Левайн (Madeline Levine), уже одно это поместило Сынхи Чо в группу риска.

«Несмотря на все свои экономические и социальные преимущества, именно дети из состоятельных образованных семей демонстрируют наибольшую склонность к депрессии, наркомании, эмоциональным расстройствам и недовольству жизнью», — утверждает Левайн, автор книги «Цена привилегий» («The Price of Privilege»), посвященной психологическим проблемам богатых подростков. Тем не менее Сынхи Чо в определенном смысле оставался аутсайдером: одноклассники в школе дразнили его из-за плохого английского, а американского гражданства он так и не получил.

Другой эмигрант, 43-летний нигериец Питер Одигизува (Peter Odighizuwa), застрелил троих человек в Аппалачской юридической школе (Appalachian School of Law), откуда его дважды исключали за неуспеваемость. Эмигрантом был и 52-летний преподаватель инженерной механики в канадском университете Конкордия (Concordia University), бывший гражданин СССР Валерий Фабрикант. После нескольких лет постоянных конфликтов с коллегами-профессорами, которые, по его мнению, «незаслуженно» получили свои ученые степени, Фабрикант взялся за ружье и убил четверых.

Зак Фейлер (Zach Feiler) — один из школьников, выживших в перестрелке в школе Коламбайн. После окончания школы он завербовался в морскую пехоту и служил в Ираке. В дальнейшем Зак планирует работать в правоохранительных органах, чтобы не допустить повторения того, что было в его школе. Фото: Cpl Mark Sixbey

Однако имеющихся общих черт явно недостаточно для того, чтобы нарисовать на основе всех подобных случаев портрет будущего «социального убийцы». Дети из приличных семей, как правило, находят свою дорогу в жизни, эмигрантам очень часто удается сделать успешную карьеру на новой родине, а страдающие от депрессии далеко не всегда хватаются за оружие.

Много гипотез высказывается и по поводу массовых убийств в общеобразовательных школах, когда преступниками становятся дети, расправляющиеся со своими одноклассниками: в США подобные случаиисчисляются сотнями.

Самым известной из этих трагедий — унесшая пятнадцать жизней перестрелка в Коломбинской средней школе (Columbine High School) в штате Колорадо, которая стала основной темой нашумевшего документального фильма «Боулинг для Коломбины» («Bowling for Columbine»). Режиссер фильма Майкл Мур (Michael Moore) пришел к выводу, что причиной подобных происшествий служит типичное для американцев чувство страха и враждебности ко всем и вся — а виноваты в этом внешняя политика США и придуманный ею образ врага.

Ричард Арум (Richard Arum), профессор социологии Нью-Йоркского университета (New York University), обвиняет поп-культуру и навязываемые ею поведенческие сценарии, которые придают особую жестокость подростковому самоутверждению. Если говорят о стреляющих друг в друга школьниках, среди возможных причин называют и свойственный подросткам максимализм, и дурное влияние жестоких боевиков и видеоигр, и побочные эффекты от прописываемых непослушным детям психотропных лекарств. Но когда речь идет о взрослых образованных людях, которые неожиданно превращаются в безжалостных убийц, объяснений для такой метаморфозы находится очень мало: лишь в очередной раз начинаются споры о том, следует ли снижать уровень доступности огнестрельного оружия.

Пока современные исследователи хранят молчание, пытаясь осмыслить новый феномен, остается строить догадки и обращаться к классикам мысли ХХ века. Если принять теорию французского философа Мишеля Фуко (Michel Foucault, 1926–1984), согласно которой современное общество является тюрьмой со всевидящим, но невидимым стражником, то «одинокие стрелки» — это люди, чувствующие себя заключенными и поднимающие непонятно на кого направленный бунт.

В США человек, желающий занимать достойное место в обществе, попадает в сложную систему — если не сказать «паутину» — кредитов, выплат, задолженностей и обязательств, заложником которой он становится на всю жизнь. Если же американский гражданин не вписывается в эту схему, он принадлежит либо к непривилегированным этническим меньшинствам, либо к той категории, которую в Америке называют «white trash» («белые отбросы»): необразованные люди, занимающиеся неквалифицированным трудом и часто не имеющие полноценного жилья. Третьего не дано.

Безвозвратно ушла в прошлое эпоха хиппи, которые порывали с условностями, мирно протестуя против капиталистических стандартов и проповедуя жизнь согласно ценностям восточной философии. Теперь конфликт с системой выливается в самые отчаянные, трагические и, казалось бы, совершенно неожиданные поступки.

Такое положение вещей становится все более актуальным и для других развитых стран: в начале XXI века «беспричинная» стрельба в американском стиле уже успела несколько раз потрясти Германию и Финляндию. Во всех случаях речь шла о подростках и молодых людях, жертвами которых стали их однокашники и учителя.

Вероятно, психически неуравновешенные индивидуумы изливают свой гнев на учебные заведения именно потому, что видят в них инструмент той самой социализации, которая вызывает в них такой глубокий личностный разлад. Разумеется, свою роль играет и тот факт, что в подражании нашумевшим преступлениям они видят единственный способ выделиться из толпы. Остается с тревогой ждать продолжения американского сценария — когда за оружие возьмутся те, кто, казалось бы, уже давно нашел в жизни вполне подходящую нишу.

Типичное жилище не нашедшего свое место в жизни американца — старый автобус, загнанный к лесу. Фото (Creative Commons license): Chrissy aka goodnight_photography

В России, как обычно, все по-другому и казусы вроде стрельбы в одноклассников или в толпу в универсаме, по счастью, носят пока совершенно единичный характер. Но поводов для радости немного. Норвежский социальный антрополог Финн Сиверт Нильсен (Finn Sivert Nielsen), исследовавший повседневную реальность позднесоветской России в своем труде «Глаз бури» («The Eye of the Whirlwind»), уподобил эту реальность сосуществованию ленинградских проспектов и дворов, где присутствие государственной системы выражено в «проспектах», неестественным образом нарушающих ландшафт, а истинная жизнь граждан проходит в отдаленных и темных «дворах», отделенных от проспектов обширной и аморфной буферной «зоной», или «лимбом».

Думается, с тех пор мало что изменилось: в нашей стране измерение, в котором функционирует хорошо отлаженный государственный механизм, фактически не существует в пространстве индивидуального бытия человека, и от последнего никто не ожидает тотального соответствия заданным стандартам. Вспышки немотивированного насилия, тем не менее, происходят регулярно — но они давно ассоциируются с такими солидными государственными институтами, как армия и милиция, и совершенно лишены «эффекта неожиданности».

Автор: Анна Фартушная,  «Вокруг Света»