Раздел Азово-Керченской акватории: Россия хочет только «по-братски»

Инцидент с якобы запретом прохождения российского военного корабля «Азов» через Керченский пролив и поднятая вокруг этого информационная шумиха вновь напомнили о тлеющем территориальном споре между Украиной и Россией — разделе Азово-Керченской акватории.

 Портал «Политика и деньги» анализирует позиции российской и украинской сторон и называет риски, связанные с нерешенностью этой проблемы.

В общую очередь!

8 сентября большой десантный корабль «Азов» Черноморского флота России получил запрет на прохождение Керченского пролива от Центра регулирования движения судов (ЦРДС) порта Керчь. Различные СМИ моментально запестрели информацией о том, что «впервые в истории Украина потребовала плату от российского корабля за прохождение по Керченскому проливу».

На фоне обострившихся российско-украинских газовых противоречий в воздухе отчетливо запахло очередным межгосударственным скандалом и даже возможным силовым противостоянием. Однако некоторое время спустя выяснилось, что у российского военного корабля были неправильно оформлены документы на прохождение Керчь-Еникальского канала, поскольку руководство ЧФ РФ… попросту не удосужилось вовремя подать заявку в ЦРДС.

По словам источника из Керченского порта, ранее для кораблей ЧФ РФ в таких ситуациях неоднократно делали исключения, если на то было указание «высоких властей». На этот раз никаких согласований не было, поэтому керченский ЦРДС предложил БДК «Азов» встать в очередь, принять на борт лоцмана и пройти пролив в общем порядке. Тем более что п. 1.15 «Портовых правил» предусматривает обязательность пользования услугами ЦДРС для всех транзитных судов, а п. 2.2.21 гласит, что «обязательная лоцманская проводка по Керчь-Еникальскому каналу устанавливается для всех судов под иностранным флагом».

В итоге проблема с БДК «Азов» была достаточно быстро разрешена. Российские моряки оплатили услуги украинских лоцманов и проследовали заданным курсом. В то же время эта ситуация стала очередным напоминанием о неурегулированности территориального спора между Украиной и РФ относительно государственной принадлежности Керченского пролива и прилегающих акваторий Азовского и Черного морей.

Значение Керченского пролива

Морские проливы традиционно имели исключительное экономическое и стратегическое значение практически для всех крупных государств мира. Контроль над проливами существенно укреплял военную безопасность государств, а доступ к ним значительно расширял их возможности для участия в международной торговле.

Можно вспомнить, что краеугольным камнем политики Российской империи на Черном море вплоть до Первой мировой войны было стремление во что бы то ни стало овладеть проливами Босфор и Дарданеллы. А величайшая в мире Британская империя достигла пика своего могущества не в последнюю очередь благодаря контролю над важнейшими мировыми проливами — Гибралтарским, Малаккским, Баб-эль-Мандебским и искусственным Суэцким каналом.

Значение Керченского пролива невозможно переоценить. Это единственный водный путь, по которому суда могут попасть из Черного моря в порты Азовского моря и далее через Волго-Донской канал в порты Каспийского моря, на берегах которого расположены 5 государств.

По сути, это единственная стратегическая морская коммуникация, которую контролирует Украина. Точнее говоря, должна была бы контролировать. Но Москва не желает признавать украинский суверенитет над Керченским каналом и оспаривает стремление Киева утвердить линию государственной границы в соответствии с линией административной границы между Крымской областью УССР и Краснодарским краем РСФСР, установленной в советский период.

В России считают, что административные границы между советскими республиками проводились только по суше, а разграничения по водной поверхности не существовало…

Диспозиции сторон

Раздел Азово-Керченской акватории продолжается вот уже 15 лет — с 1996 года. За это время было проведено свыше 30 раундов переговоров между дипломатами Украины и России. А воз и ныне там.

По мнению официального Киева, наличие внутренних административных границ в СССР подтверждается картами советского Генштаба. Исходя из этого Украина настаивает на том, что Керчь-Еникальский канал и остров Коса Тузла являются неотъемлемой частью украинской территории, а государственная граница должна проходить между Тузлой и восточной оконечностью Таманского полуострова (РФ).

В Москве придерживаются иных подходов. В соответствии с первым вариантом предлагается провести границу по фарватеру Керчь-Еникальского канала, фактически оставив Тузлу украинским анклавом в российских территориальных водах.

Другой вариант предполагает проведение границы только по кромке суши с одной и другой стороны и предоставление Керченскому проливу статуса общих внутренних территориальных вод. Кроме того,российская сторона настаивает и на совместной эксплуатации канала.

На протяжении многих лет позиции сторон оставались практически неизменными, а после прихода к власти в Украине «оранжевой» политической команды переговорный процесс и вовсе зашел в тупик. Надежда на прорыв появилась в прошлом году, когда в Киеве сменилась власть.

В декабре 2010 года президент Украины Виктор Янукович уверенно заявлял представителям СМИ: «…в первом квартале 2011 года мы найдем решение по разграничению кордонов между Украиной и Россией… Главная проблема была — Керченский пролив. Последние переговоры нас убедили в том, что мы вот-вот договоримся».

В июне 2011 года министр иностранных дел Украины Константин Грищенко по итогам переговоров со своим российским коллегой Сергеем Лавровым в Одессе заявил о том, что позиции сторон по вопросу делимитации Азово-Керченской акватории «существенно сблизились».

— Мы исходим из того, что существуют совершенно реальные возможности выйти на решения, которые будут соответствовать и международному праву, и интересам наших стран, — акцентировал глава украинского МИД.

Однако, несмотря на столь оптимистические оценки, высказанные украинскими лидерами, сегодня становится все более очевидным, что надежды на скорое решение «керченской проблемы» тают на глазах.

Риски и угрозы для Украины

Неопределенность правового статуса Азово-Керченской акватории несет в себе значительные риски для Украины, поскольку не решен фундаментальный для любого государства вопрос — вопрос о государственной границе. Это означает, что Керченский пролив является потенциальной горячей точкой, которая может зажечься в любой момент. Небольшой инцидент с БДК «Азов» — лишнее тому подтверждение, поскольку при желании конфликт можно было раздуть до масштабов как минимум дипломатической войны.

Угроза военного или военно-политического конфликта здесь даже более вероятна, чем, скажем, в Севастополе. Хотя бы в силу того, что проблема Керченского пролива, по сути, является территориальным спором между двумя государствами, ведь Россия не признает пролив украинской суверенной территорией. Тогда как территориальную принадлежность Украине Севастополя и Крыма официальная Москва не оспаривает.

К тому же не стоит забывать о том, что однажды Украина и Россия уже были на грани настоящего военного конфликта. Это произошло в октябре 2003 года, когда россияне начали строить дамбу в направлении острова Коса Тузла, намереваясь «продлить» до него Таманский полуостров и сделать Тузлу российской землей де-факто. Сегодня по-прежнему нет никаких реальных гарантий того, что этот прецедент в том или ином виде не повторится в будущем.

Кроме того, утрата украинской юрисдикции над проливом будет означать финансовые потери от транзитного судоходства. В данный момент по Керчь-Еникальскому каналу проходит порядка 90% всех кораблей, следующих из Азовского моря в Черное море или в обратном направлении. Это до сотни кораблей в день. Лоцманский и канальный сборы, которые взимает Украина за их прохождение, дают в государственный и местный бюджеты десятки миллионов долларов. Если же будет принято решение, например, о совместной эксплуатации канала, эти суммы уполовинятся.

И, наконец, наиболее актуальная угроза связана со стремлением России не допустить одностороннего освоения Украиной перспективных нефтегазовых месторождений, расположенных на прикерченском шельфе. Для этого российские дипломаты добиваются смещения межгосударственной границы не только в Керченском проливе, но и Черном море. В результате таких действий газоносная площадь Палласа, промышленные запасы которой оцениваются в 98 млрд куб. м, практически полностью окажется в российских территориальных водах.

Автор: Андрей КУЗНИЧЕНКО, «Политика и деньги»

You may also like...