Италия: борьба с нелегальной иммиграцией — практика и результаты. Часть 1

Число иностранцев, живущих и работающих в Италии, уже превысило 5 миллионов. Несмотря на их вклад в экономику, менее трети граждан страны видят в иммиграции скорее благо, чем проблему. Почему.

Жесткий курс правительств С. Берлускони позволил резко сократить «высадки» нелегалов на берега Апеннинского полуострова, но решения не принес. Подавляющее большинство итальянцев негативно оценивают иммиграционную политику властей, находя ее недостаточной и неэффективной. «Иммиграционный кризис» 2011 года стимулировал бурные дебаты в обществе и парламенте.

Лет тридцать назад трудно было представить, что Италия, многие поколения граждан которой, не находя работы на родине, эмигрировали в другие страны, станет привлекательной для иммигрантов. Однако в контексте эволюции мировых миграционных процессов, динамики экономического развития и демографических сдвигов такой переход представляется закономерным.

Необычна скорость, с которой Италия превращается в страну массовой иммиграции. Если в 1991 г. здесь официально насчитывалось 652 тыс., а в 2001 г. – 1,3 млн иммигрантов, то на 31 декабря 2010 г. их было зарегистрировано уже 4,57 млн (7,5% общей численности населения). Это один из самых высоких показателей среди стран – членов ЕС [17]. С учетом нелегальных мигрантов, численность которых, по разным оценкам, колеблется от 500 до 800 тыс. человек, общее число иностранных граждан, живущих и работающих в Италии, приблизилось к 5,3 млн [31].

Иммиграция, представлявшаяся в 1980-е годы временным явлением, превратилась в постоянный фактор жизни Италии, оказывающий все большее влияние не только на экономику и социальную сферу, но и на политическую, общественную и культурную жизнь страны. Однако идеологизация иммиграционной проблематики и жесткое политическое противостояние по вопросу иммиграции ведущих политических партий затрудняют выработку комплексного подхода к этой сложной социально-экономической, этнокультурной и политической проблеме.

Как и 20 лет назад, политика правительства сконцентрирована на проблеме нелегальной иммиграции и борьбе с ней. Что касается иммигрантов, находящихся в стране на легальных основаниях, ими занимаются местные и региональные власти, а также работодатели. Как это часто бывает в Италии, решения местных политиков принимаются исходя из политических установок и личных пристрастий. Например, в области Тоскана, где у власти стоят представители левоцентристского блока, принят региональный закон об интеграции иммигрантов.

Руководство области оказывает финансовую и организационную поддержку постоянному форуму для обсуждения проблем иммиграции, межкультурного взаимодействия и совместного общежития, а также реализует большой региональный проект «Объединимся против расизма». Иная картина наблюдается там, где у власти находятся представители Лиги Севера [8]. Примером может служить вызвавшая большой скандал в конце 2009 г. полицейская операция по поиску нелегальных иммигрантов, проведенная в небольшой коммуне Коккальо в Ломбардии, под кодовым названием «Белое Рождество» (название операции имело расовый подтекст, поскольку все нелегальные иммигранты, выявленные в ходе нее, были выходцами из Африки).

Активную роль в судьбе иммигрантов в Италии играют христианские, волонтерские, неправительственные и общественные организации, а также профсоюзы, отстаивающие права этой группы населения.

Что касается работодателей, то они обычно руководствуются прагматическими и утилитарными соображениями, нередко прибегая к неформальным формам занятости, очень распространенным в Италии, или к откровенной эксплуатации. По данным исследования «Безопасность, работа по-черному и иммиграция», проведенного в 2010 г., у лиц, не имеющих специальных разрешений на работу в Италии, больше шансов трудоустроиться (в этой группе занятость достигает 90%), однако при этом в 68% случаев речь идет о работе «по-черному» – не только с нарушением трудового и налогового законодательства, но часто и без соблюдения правил безопасности на производстве. В результате почасовая оплата нелегального работника меньше в среднем на 30–50%, чем у итальянцев, и на 10%, чем у легальных иммигрантов, занятых аналогичным трудом. Нелегалы выполняют самую тяжелую, неквалифицированную и опасную работу, 48% из них трудятся в ночные смены, часто без выходных, не имея при этом никаких социальных гарантий [10].

Иногда приходится быть и Штирлицем, чтобы жить в Москве! Гость столицы имеет право находиться там без регистрации не более трех дней. Для нелегала встреча на улице с представителями власти в любой момент может обернуться депортацией.  Поэтому необходима временная регистрация иностранных граждан каким угодно способом, то-ли самостоятельно обходя бюрократические препоны, то ли через многочисленные фирмы и агентства (МГК «Вектор Права», Трудовая миграция и др.) Те украинцы, кто не ищет себе проблем при встрече с милицией, всегда носят в паспорте 100 рублей одной купюрой. 

Приключения черниговского гастарбайтера в Москве. Рассказ очевидца

Гость столицы имеет право находиться там без регистрации не более трех дней. Для нелегала встреча на улице с представителями власти в любой момент может обернуться депортацией. Те украинцы, кто не ищет себе проблем при встрече с милицией, всегда носят в паспорте 100 рублей одной купюрой.

Особенности иммиграционных процессов

В вопросах иммиграции Италия стала заложницей своего географического положения. Близость к берегам Африки, странам Балканского полуострова и Восточной Европы, большая протяженность морских границ долгие годы определяли характер миграционных процессов и этнический состав прибывающих.

Впервые Италия столкнулась с мигрантами в середине 1970-х годов. Тогда речь шла о транзите через Италию нелегальных мигрантов из Африки и Югославии в страны Западной Европы, закрывшие из-за кризиса легальный въезд для желающих найти работу. Однако очень скоро страна сама стала достаточно привлекательным «пунктом конечного назначения» для сотен тысяч искателей лучшей жизни из третьего мира. Существенное влияние на динамику миграционных процессов оказывала и до сих пор оказывает нестабильность в Средиземноморском регионе: любые политические потрясения здесь приводят к массовому исходу в Италию беженцев и мигрантов. Ярким примером может служить недавний поток из Туниса, вызванный так называемой жасминовой революцией. В 1990-е годы Италия регулярно подвергалась подобным нашествиям [33], что крайне негативно сказалось на отношении итальянцев к иммигрантам.

Украина – единственная в Европе страна, которая не имеет государственной концепции противодействия нелегальной миграции и не создала даже специальный госорган, который занимался бы этой проблемой. Сейчас она находится в поле ответственности МВД. Милиция ежегодно задерживает 3–5 тыс. нелегальных мигрантов. Те платят административные штрафы.

Лишние люди. Что такое «нелегальный мигрант» в Украине сегодня

Следует отметить, что ни государство, ни общество не были готовы к массовой иммиграции. Со многими странами, откуда шли основные миграционные потоки, у Италии не было визового режима. Существовали проблемы с охраной морских границ. В то же время на юго-восточном и юго-западном побережьях страны, где береговая граница составляет сотни километров, в течение десятилетий функционировали криминальные группировки, занимавшиеся переброской нелегальных мигрантов в Европу.

К тому же до 1986 г. в стране отсутствовало законодательство, которое регулировало бы пребывание иммигрантов на ее территории, в результате чего они не могли получить вид на жительство в Италии, но при этом их нельзя было и выслать. В сочетании с ростом спроса на дешевый труд иммигрантов со стороны теневой экономики, эти факторы способствовали превращению нелегальной миграции в массовое и трудноискоренимое явление. По некоторым оценкам, в 1970–1980-е годы численность нелегалов в Италии достигала 1,2–1,5 млн человек [27]. Сегодня она оценивается разными экспертами на уровне 500–800 тыс. человек [31].

В целом в 1970-х – начале 1980-х годов отношение к иммигрантам со стороны итальянской политической элиты было достаточно позитивным. Многие политики – как левые (социалисты и коммунисты), так и христианские демократы – видели в приеме мигрантов, прибывавших преимущественно из Африки, акт солидарности и помощи обделенным. Существенную роль играло чувство вины за отсталость третьего мира, определявшее отношение многих левых политиков и той общественности, которую называют демократической, к вопросу о том, «пускать или не пускать» иммигрантов.

Сегодня, правда, некоторые левые политики и эксперты признают, что, «открывая» Италию для иммигрантов и солидаризируясь с ними, они не задавались вопросом, может ли Италия принять всех желающих. Так, Л. Турко (в 1996–1998 гг. она возглавляла министерство социальной солидарности в левоцентристском правительстве Р. Проди и была одним из авторов иммиграционного закона 1998 г.) сказала в интервью газете «Corriere della Sera», что в начале 1990-х годов «ошибалась, полагая, что в вопросах иммиграции можно руководствоваться соображениями солидарности», и только в статусе министра начала «выступать за жесткое регулирование потоков иммигрантов» [30]. Ей вторит эксперт министерства внутренних дел по вопросам общественной безопасности М. Барбалья, заявивший, что в 1990-е годы его взгляды на иммиграцию определялись в значительной степени левыми убеждениями и он старался не замечать проблем, связанных с иммиграцией, в частности – роста преступности [там же].

В то же время у рядовых итальянцев сложилось неоднозначное отношение к иммиграции. Уже первые иммигранты вызвали в определенных слоях общества отторжение. Наблюдатели отмечают, что для итальянцев характерно проявление не столько расизма, сколько ксенофобии – неприязни к «другому» (иным традициям и культуре, манере поведения), прежде всего на бытовом уровне. Некоторые аналитики в связи с этим проводят параллели с негативной реакцией жителей Милана и Турина на массовый приток мигрантов из южных областей страны в период индустриализации 1950-х годов. По мнению других, неприятие иммигрантов есть результат провинциальной замкнутости итальянцев и отсутствия у них, в отличие от Франции, Великобритании или Испании, опыта общения с «колониальными» народами.

Третьи видят в этом политический просчет сил, находившихся у власти в 1980-е годы, открыто проявлявших желание не только принять, но и «обогреть всех страждущих». При этом никто не хотел замечать негативных последствий нерегулируемой иммиграции, включая рост преступности, наркомании и проституции, связанный с появлением в стране этнических преступных группировок. В условиях бедности, нерешенности многих социальных проблем и слабости системы социальной защиты такая позиция политиков вызывала у простых итальянцев лишь раздражение и отрицательные эмоции по отношению к иммигрантам [12, 8].

С 1980-х годов в академических и политических кругах Италии активно шли дискуссии по вопросам, открывать или не открывать границы для иммигрантов и в каких масштабах их принимать, легализовать ли незаконных мигрантов, повинны ли развитые страны в мировой бедности, как относиться к проявлениям расизма. Все это вело к поляризации общественного мнения и позволяло использовать тему иммиграции в политической борьбе. Законодатели, вместо разработки комплексного законодательства и создания системы управления миграционными потоками, которая учитывала бы реальные потребности итальянской экономики в иностранной рабочей силе, под давлением общественного мнения принимали «чрезвычайные меры» [1].

На волне антииммигрантских настроений в обществе на политическую арену Италии укрепили свои позиции партии и движения, открыто выступающие с антиимиграционными заявлениями. В частности, Лига Севера и некоторые представители Национального альянса, преемника неофашистского Итальянского социального движения (ИСД) стали представлять себя в качестве рупора тех, кто видел в иммиграции угрозу своей безопасности, занятости, социальным гарантиям, а также национальной, культурной и религиозной идентичности, и требовали закрыть страну для иммигрантов.

Очень скоро эти партии обрели свой электорат. Если на выборах 1987 г. недавно созданная Лига Севера набрали всего 0,5% голосов, то на последующих общенациональных выборах в 1992 г. – 8,6%, в 1994 г. – 8,4% и в 1996 г. – 10,1% голосов. Национальный альянс (НА), также добился заметных успехов на парламентских выборах в 1990-ые годы: в 1992 г. за партию проголосовало 5,4% избирателей, в 1994 г. – 13,5%, в 1996 г. – 15,7% [3]. В 1994 г., 2001 г., и 2008 г. обе эти партии в союзе с движением С.Берлускони “Вперед, Италия”, а затем и с его партией “Народ свободы” побеждали на парламентских выборах и их представители входили в состав право-центристского кабинета. У.Босси – председатель Лиги Севера и Дж.Фини– глава Национального альянса, войдя в правительство С.Берлускони в 2001 г., разработали и провели через Парламент крайне жесткий иммиграционный закон, известный как Закон “Босси-Фини”.

И сегодня Лига Севера укрепляет свои электоральные позиции, причем и не только в северных областях, но и в так называемых “красных” регионах, традиционно голосующие за левых, в частности в Тоскане, Марке, Эмилии-Романие. На региональных выборах 2010 г. Лига Севера получила 12,28% голосов, а в восьми областях, где партия уже имела своих представителей в представительных органах, за нее проголосовало 19,77% [11].

Эволюция иммиграционного законодательства

До середины 1980-х годов положение иностранных граждан, находившихся на территории Италии, определялось на основе Конституции, гарантирующей соблюдение «гражданских прав и свобод без различий пола, расы, языка, религии, политических взглядов, личного или социального положения» (статья 3). Что касается статуса иностранных граждан, то он, согласно статье 10 Конституции, «регулируется законом в соответствии с нормами международного права и международными соглашениями». Законом от 1961 г. была учреждена система видов на жительство и разрешений на право работы, выдачей которых ведало министерство труда Италии.

В связи с массовым притоком в страну рабочей силы правительство предприняло попытку ввести систему регулирования миграции. В частности, в 1981 г. Италия присоединилась к конвенции Международной организации труда (МОТ) о нелегальной миграции. Министерство труда разработало законопроект, предусматривавший ужесточение контроля над иностранной рабочей силой. Одновременно было принято решение о замораживании оформления разрешений на работу. По мнению итальянского исследователя К.Коданьоне, данное решение в условиях увеличения спроса на дешевый труд иммигрантов со стороны итальянских предпринимателей еще больше стимулировало нелегальное использование труда иммигрантов и создало условия для роста нелегальной иммиграции [1].

Эмиграционные настроения в последнее время буквально витают в воздухе.  А сильнее всего стремление к эмиграции ощущается на просторах глобальной сети — благо, там пока что нет цензуры. На тему «надо валить» и «я уже свалил» создано достаточно много сайтов. 

Эмиграция из Украины – вопрос КАК, а не ПОЧЕМУ

Первый иммиграционный закон, принятый в 1986 г., был разработан коалиционным правительством во главе с социалистом Б.Кракси. В нем были определены условия и процедура получения разрешений на работу, предусматривались санкции против работодателей, использующих труд нелегальных мигрантов, и лиц, поощряющих нелегальную иммиграцию. Закон предоставлял рабочим-мигрантам, приехавшими из стран – не членов ЕС, практически те же права, которыми пользовались итальянские рабочие. По этому закону срок действия вида на жительство был отделен от срока действия трудового соглашения, что позволяло иммигрантам, потерявшим работу, оставаться в стране на легальных основаниях. Центрам занятости предписывалось составлять специальные списки безработных иностранных рабочих, ищущих работу.

Иммигрантам, законно въехавшим в страну и имеющим вид на жительство, гарантировалось право на воссоединение с семьей. Были созданы органы, занимающиеся координацией и мониторингом миграционных процессов. Специальный совет в министерстве труда ведал проблемами рабочих, приезжающих из стран – не членов ЕС, а орган при министерстве иностранных дел занимался подготовкой и контролем исполнения двусторонних соглашений со странами, откуда шла массовая нелегальная миграция [9]. На практике этот закон оказался малопригодным как для регулирования миграционных потоков, так и для борьбы с нелегальной иммиграцией.

На основе закона провели первую легализацию иммигрантов. В общей сложности виды на жительство получили 400 тыс. человек. Однако, по оценкам экспертов, в стране находилось в два, а то и в три раза больше мигрантов. Часть из этих людей не стали оформлять документы из-за боязни быть высланными, другие столкнулись с непреодолимыми формальностями (отсутствие необходимых документов, нехватка переводчиков, длинные очереди, продолжительные сроки оформления).

Наличие в Италии теневой экономики также способствовало эрозии регулирующих механизмов. Иммигранты имели возможность устроиться на работу и без соответствующих документов. Кто обладал видом на жительство, мог зарегистрироваться в качестве безработного и работать без заключения контрактов и трудовых соглашений. Это было выгодно и работникам, и работодателям, поскольку позволяло уклоняться от уплаты налогов и взносов социального страхования. Очередное замораживание разрешений на работу привело лишь к увеличению нелегального въезда иммигрантов в страну.

В результате правительство решило провести очередную легализацию живущих в Италии нелегальных иммигрантов (так называемую амнистию). Неэффективной оказалась и деятельность органов, занимавшихся вопросами иммиграции. Оба совета были распущены через четыре года после вступления в силу закона. В декабре 1989 г. Комиссия по конституционным вопросам палаты депутатов итальянского парламента подготовила доклад под названием «Исследование условий пребывания иностранцев в Италии и феномен фашизма», в котором указывалось на серьезность проблем, порождаемых нерегулируемой иммиграцией, и невозможность их решения с помощью существующего иммиграционного законодательства [1].

В 1990 г. был принят новый иммиграционный закон № 39/90, авторы которого попытались создать механизм регулирования миграционных потоков. В частности, закон предусматривал ежегодное установление максимальной численности вновь прибывающих легальных иммигрантов и высылку из страны иммигрантов, нарушающих общественный порядок.

Одновременно закон предписывал проведение серии амнистий для нелегальных иммигрантов, включая лиц, не имеющих работы. (Всего в соответствии с этим законом было легализовано 250 тыс. человек). Для значительного числа стран вводился визовый режим, что позволяло контролировать потоки мигрантов на стадии получения разрешения на въезд в страну. Закон также распространял право на убежище на граждан любой страны (ранее это право предоставлялось лишь приезжавшим из СССР и социалистических стран).

Это был своего рода поворот. Отныне миграция рассматривалась властями как постоянное явление, требующее регулирующих мероприятий со стороны правительства. Предполагалось, что квоты на въезд иностранных рабочих будут учитывать как потребности экономики, так и возможность общества их принять.

Однако реализация закона не дала желаемых результатов. Попытки приостановить иммиграционный приток путем квотирования численности легально въезжающих в страну иностранных работников провалились. Запретительные меры увеличили нелегальную иммиграцию.

Неэффективность иммиграционной политики правительства вызвала в начале 1990-х годов недовольство общественности. Это отразилось и на содержании иммиграционного законодательства. Декрет, принятый в 1995 г. правительством Л. Дини, стал компромиссом между требованиями националистически настроенной Лиги Севера, касающимися ужесточения режима въезда в страну, и позицией левых партий и христианских демократов, традиционно обеспокоенных проблемой солидарности с иммигрантами.

С одной стороны, вводилась новая система отказа во въезде в страну и высылки иностранцев, нарушивших иммиграционные правила, с другой – была предусмотрена очередная амнистия нелегалов, увеличившая численность иммигрантов в стране еще на 250 тыс. человек. В обществе укрепилось мнение, что правительство не способно контролировать иммиграцию [1].

Очередной закон № 40/98 (так называемый Единый иммиграционный закон) был разработан и проведен в жизнь левоцентристским правительством в 1998 г. Представляя закон в парламенте, авторы указывали, что его целями являются «борьба с нелегальной миграцией и криминальной эксплуатацией иммигрантов; реализация политики легального и планируемого въезда иностранных рабочих и создание эффективных мер по интеграции новых иммигрантов и иностранцев, проживающих в Италии» [7]. Разработчики исходили из того, что эффективная интеграция иммигрантов возможна только в условиях результативной борьбы с иммиграцией нелегальной.

Закон предусматривал укрепление внешних средств контроля (визы, квоты), вводил жесткие санкции против организаторов нелегального въезда в страну (тюремное заключение сроком от 1 до 3 лет), предусматривал более эффективные механизмы выдворения из страны (насильственную депортацию под конвоем и создание центров временного заключения под стражу для содержания лиц, в отношении которых принято решение о депортации), а также заключение соглашений с основными странами – источниками иммиграции о беспрепятственном пропуске мигрантов на родину. Для граждан стран, заключивших соглашения о регулировании иммиграционных потоков, итальянские власти вводили специальные квоты на въезд.

В то же время закон 1998 г. не содержал мер по регулированию рынка труда и контролю над нелегальной занятостью в теневой экономике. Единственное, что было предусмотрено, – это введение механизма планирования иммиграции в виде годовых квот на легальный въезд. В 1998 г. размер квоты на использование иностранной рабочей силы составил 38 тыс. человек. Однако число заявлений оказалось намного больше. К тому же большинство заявлений исходило от лиц, уже живущих в Италии. В результате правительство вынуждено было провести очередную (пятую за 16 лет) амнистию нелегальных иммигрантов.

Главная особенность данного закона состояла в том, что правительство впервые обратило внимание на проблемы интеграции иммигрантов. Были сформулированы принципы, которыми надлежало руководствоваться властям всех уровней для обеспечения этого процесса. Создавался институт культурных посредников (медиаторов), учреждались территориальные советы по вопросам иммиграции и специальный Фонд финансирования иммиграционной политики, средства которого должны были направляться на создание курсов по изучению языка, культуры и социально-политической системы Италии взрослыми иммигрантами, а также на подготовку педагогических кадров для работы в школе с их детьми.

Правительство учредило специальную Национальную комиссию по политике интеграции иммигрантов. Как говорилось в президентском декрете, «интеграция должна стать инструментом, обеспечивающим недискриминационный процесс взаимодействия итальянского общества и иммигрантов, базирующийся на сочетании универсальных ценностей и признании различий, с тем чтобы избежать маргинализации и геттоизации, угрожающих стабильности и социальному сплочению в обществе» [7].

В 2001 г. Комиссия предложила модель интеграции, которая, как предполагалось, должна была учитывать культурно-исторические и политические традиции и специфику иммиграционных процессов в Италии. Полагая, что для Италии не подходят ни ассимиляция, ни мультикультурализм, авторы предлагали строить отношения между итальянским обществом и иммигрантами на основе «культурного плюрализма» и «межкультурного взаимодействия». Вместе с тем, как обязательное условие рассматривалось признание иммигрантами ценностей и норм итальянского общества [там же].

Победа на парламентских выборах 2001 г. правоцентристской коалиции, куда наряду с более умеренными партиями входила и Лига Севера, положила на том этапе конец этому направлению правительственной политики. Новый закон № 189/02, принятый в 2002 г. (так называемый закон Босси-Фини), ориентировался не на идею интеграции, а на германскую модель «гостевых рабочих» и привязывал присутствие иммигрантов на территории Италии исключительно к трудовым контрактам.

Закон ввел новое понятие – «контракт на пребывание». В отличие от рабочего контракта, контракт на пребывание заключается с итальянским работодателем до въезда в страну и является единственным основанием для получения вида на жительство. Причем работодатель обязан гарантировать иностранному работнику не только место для проживания, но и оплату проезда при его возвращении на родину.

По Закону иммигранты, не имеющие виз, должны направляться в специальные центры для установления их личности. Если в течение 60 дней это сделать не удается, они подлежат высылке из страны. При этом высланный лишается права на въезд в Италию сроком на 10 лет. При трудоустройстве иммигрантов, не имеющих визы, работодатели должны заключить с ними контракт сроком на один год и внести в казну взнос: 330 евро – за домработницу, 800 евро – за работника, занятого в сельском хозяйстве или на промышленном предприятии. Владелец предприятия, использующий труд нелегальных иммигрантов, платит за каждого из них штраф в размере 5 тыс. евро. Работодатель может быть даже заключен в тюрьму сроком от трех месяцев до года.

Закон существенно затруднил процедуру воссоединения семей иммигрантов и резко сузил круг лиц, имеющих право на политическое убежище [2].

Против Закона выступила не только левоцентристская оппозиция, назвавшая его «расистским» и «бесчеловечным», но и Конфедерация промышленников и предпринимателей, настаивающая на том, что итальянская промышленность задыхается без притока дешевой рабочей силы. Эксперты указывали, что запретительные меры не только не искореняют нелегальную иммиграцию, но, напротив, способствуют ее росту [2,4].

Однако правительство С.Берлускони, несмотря на критику, последовательно проводило курс на сокращение притока иммигрантов в страну. В 2009 г. был принят так называемый «Пакет мер по обеспечению безопасности», в котором была ужесточена финансовая ответственность, а в ряде случаев предусмотрено уголовное наказание за нелегальное пребывание в стране как для иммигрантов, так и для лиц, «оказывающих им содействие», к которым отнесены работодатели и владельцы жилья.

Последние могут быть подвергнуты тюремному заключению сроком от полугода до трех лет с последующей конфискацией недвижимости. Авторы закона хотели ввести ответственность и для врачей, оказывающих помощь нелегалам, но под давлением медицинского сообщества и протестной кампании отказались от этой идеи. Не стали вводить и предоставление документов, подтверждающих законность пребывания в стране, при устройстве детей в школу.

(Окончание следует)

Автор: Ирина Животовская, старший научный сотрудник ИНИОН РАН, Перспективы