КАК ПРОКУРАТУРА ЗАРАБАТЫВАЕТ НА УБИЙСТВАХ

В июле народный депутат Юрий Кармазин обратился к председателю Верховного Суда Василию Маляренко с заявлением о том, что Харьковский областной суд незаконно осудил братьев Буряк, приговорив их к максимальным срокам заключения за преступление, которого те не совершали. Причем, народный избранник утверждает, в их отсидке проглядывает явная заинтересованность облпрокурартуры и милиции, которые за счет братьев Буряков в одночасье разбогатели на пять миллионов долларов. Отсудить свое добро братья уже вряд ли смогут: старший приговорен к пожизненному заключению, а младший выйдет на свободу лет через 10: ищи-свищи после этого “стервятников” в форме. Кармазин обратился к Маляренко с просьбой взять беспрецедентное дело под личный контроль и разобраться по сути.Шесть лет назад “ментовский” Харьков всколыхнула весть о зверском убийстве семьи местного криминального авторитета Клебы (кличка Гапон), его жены Золотайко и 13-летнего сына Кости. Убийство носило явно заказной характер – по заключению судмедэксперта женщину убили выстрелом в голову, в ребенка стреляли дважды.

Сразу после трагедии своему другу – подполковнику милиции Рубису, позвонил сам Клеба и заявил, что семью расстрелял его партнер по бизнесу Геннадий Буряк. Будто бы за тем водится должок в 50 тысяч гривен и, дабы не отдавать, тот порешил его супругу с ребенком – в день убийства он как раз должен был принести часть долга. А раз так заявляет сам потерпевший, значит есть основания, и милиция принялась “копать” исключительно в этом направлении…

Как прокуратура “шила дело” миллионерам

Основными доказательствами в деле был звонок с мобильного телефона Буряка на домашний Золотайко якобы за несколько минут до убийства, да найденный на пустыре, недалеко от места преступления пакет с тремя замасленными пистолетами да шестью магазинами к ним, среди которых и оказался браунинг убийц. Казалось бы, все понятно и логично: есть мотив, оружие и даже (не без усилий со стороны милиции) признание самих злодеев. Однако, несмотря на тщательно составленное обвинительное заключение, суд дважды направлял дело на дополнительное расследование. А Верховный, ссылаясь на то, что собранные доказательства слишком уж противоречивы и ничтожны для обвинения в столь тяжком преступлении, даже изменил меру пресечения – выпустил братьев из под стражи на подписку о невыезде, что с Верховным Судом случается крайне редко.

Буряки познакомились с Клебой за год до убийства – искали просторное помещение под офис. Клеба предложил им хорошее помещение. Отношения между ними сложились вполне нормальные: семьи захаживали в гости друг к другу, их сыновья играли вместе. И когда к Буряку обратился предприниматель Амбросимов с просьбой выступить посредником в покупке машины Клебы, так как до этого у них был конфликт и он не хотел иметь дело с ним напрямую. Не усмотрев никакого криминала, Буряк согласился и даже отдал Клебе в залог джипа шесть собственных «Шкод».

Каково же было удивление, когда ему сообщили об убийстве Золотайко и о том, что Клеба обвиняет в этом именно его – к тому времени тот полностью рассчитался за машину.

Однако бравые правоохранители стремительно сработали «на результат». Как утверждает 17-летний Буряк, спустя несколько дней после убийства средь белого дня его похитили неизвестные в масках. Они вывезли его за город, и продержав в какой-то яме несколько дней, закутав голову в полиэтиленовый пакет, самозабвенно избивали пока парень не сознался в зверском убийстве. После чего ему вручили пакет с оружием и потребовали зарыть его на пустыре. После чего парня выбросили прямо возле порога милиции. Эти показания следователь продемонстрировал старшему брату, который под настойчивым напором признал вину…

Надо сказать, что это единственное доказательство, которым располагает следствие. Так, согласно телетайпу, который поступил в тот роковой день в милицию, женщина была убита двумя выстрелами в грудь – на фотографии на голове не видно никаких повреждений. Зато на халате рдели огромные пятна крови. Эту версию можно было бы подтвердить или опровергнуть, не “потеряй” следователь Акульшин одежду вместе с накидкой на кресле. И уж совсем грустные мысли о фабрикации дела навевает то обстоятельство, что на протоколе осмотра места преступления красовались поддельные подписи понятых – ни один из них не подтвердил на суде свое присутствие во время осмотра.

Да и по времени смерти эксперты, пытаясь «подкорректировать» его под показания Буряков, долго не могли прийти к единому выводу, решив, что смерть наступила в районе полуночи. Однако в деле есть показания свидетельницы, которая видела Золотайко живой и невредимой уже утром. Самое же парадоксальное – бравые дознаватели растеряли не только все вещдоки, изъятые с места преступления, но даже фото- и видеопленку, красноречиво свидетельствующие о том, куда же все таки стреляли убийцы.

В ходе следственного эксперимента Буряки по-разному рассказывали о своих кровавых действиях, которые, как не старалось следствие, так и не совпали с результатами экспертизы, в частности, расстояние и угол под которым производилась стрельба. Однако и эти «детали» следствие пожелало обойти.

И если учесть, что предприниматель планировал (как гласят документы) и в дальнейшем арендовать у Золотайко помещение для офиса, а также то обстоятельство, что судьбой машины распоряжался Клеба, а никак не жена, то мотив убийства выглядит мягко говоря натянутым.

При этом машина принадлежала вовсе не Золотайко, как пытался представить Гапон, а некоему предпринимателю Малышеву, по доверенности которого тот и разъезжал. Авто числилось в розыске, но почему сотрудники ГАИ не захотели возвратить его законному владельцу, так и осталось невыясненным.

Семью Гапона расстрелял… Гапон?

Когда встает вопрос – почему же милиция вкупе с прокуратурой столь активно принялась “отрабатывать” версию, подкинутую бывалым Клебой, находившемся на нелегальном положении, ответ приходит сам собой. Братья Буряки – успешные предприниматели, занимались автобизнесом. Они нередко давали взаймы крупные суммы денег – на момент убийства милиция выявила у них расписки на сотни тысяч долларов. Когда же перед бравыми правоохранителями замаячила шальная мысль о том, что эти миллионеры могли стать мотивом для зверского убийства, то дело закипело с удвоенной силой.

А какой еще вывод можно сделать, если аудио-видеотехникой, компьютерами, да еще 60-ю изъятыми “шкодами” во всю пользуется прокуратура вкупе с милицией? При этом совершенно непонятно на каком основании доблестные блюстители закона изъяли все имущество задолго до решения суда и куда они потом его дели? На все эти вопросы не может вразумительно ответить даже прокурор области Кривобок.

Интересен и тот факт, что пресловутый джип был признан “вещественным доказательством” по делу об убийстве. Однако Клеба сразу переоформил его на свою сожительницу, которая тут же продала авто. И опять следователь Акульшин не обратил на это никакого внимания, равно как и на то, почему законная наследница Золотайко – мать-пенсионерка с мизерным доходом переписала вдруг все имущество дочери на Клебу, с которым они давно в разводе.

Надо заметить, что сам Гапон успел нажить врагов не только среди правоохранителей, но и среди бандитов. Особого участия в бизнесе своей бывшей жены (на тот момент они уже были несколько лет в разводе) он не принимал – делами заведовала супрга, и деньги “на мелкие расходы” выдавала тоже она. Клеба находился в большой зависимости от нее. И когда предприятие, в котором она числилась гендиректором, влезло благодаря тому же Клебе в громадные долги, то вылезти из долговой пропасти законным путем было фактически невозможно.

Со смертью Золотайко Гапон смог разрешить многочисленные проблемы. Утверждать, что Клеба может быть причастен к убийству жены (пусть даже бывшей) и собственного сына, было бы верхом цинизма. Однако следствие почему-то решило, что 50-тысячный долг миллионера, который по всем показателям, тот давно вернул, гораздо весомее многомиллионных долгов разорившегося экс-супруга, находящегося к тому же во власти женщины, знающей обо всех его аферах. И непонятно почему следователь Акульшин пошел на поводу лишь одной версии, не проверив даже алиби Клебы. Прокуратура же всего лишь ограничилась увольнением нерадивого следователя, вместо возбуждения против него уголовного дела по многочисленным фактам превышения служебных полномочий.

При этом Валентина Буряк – мать осужденных бизнесменов, уверена в невиновности сыновей и считает, что Верховный и Европейский суды, где сейчас рассматривается это дело, расставят все по своим местам. Вот тогда-то и придется ответить за беспредел всем правоохранителям, принимавшим в нем активное участие.

Наталья КРУЖИЛИНА