Как изменилось отношение жителей Врадиевки к полиции через 5 лет после бунта

Летом 2013 года Украину всколыхнула история об изнасиловании и попытке убийства Ирины Крашковой во Врадиевке, что на Николаевщине. К преступлению были причастны двое милиционеров (Евгений Дрыжак и Дмитрий Полищук) и таксист (Сергей Рябиненко). Правоохранительные органы отказались брать под стражу одного из подозреваемых. Это привело к массовым протестам. Жители Врадиевки штурмовали отделение милиции, били окна.

 Впоследствии, требуя справедливости, жители села пешком шли в Киев. Акция стала общегосударственной и переросла в протест против милицейского произвола.

В результате главу райотдела Врадиевки уволили. Так же, как и главу областной милиции и прокурора Врадиевского района. В ходе расследования выяснилось, что подозреваемые в изнасиловании милиционеры также причастны к ряду должностных преступлений. В конце концов двое милиционеров получили по 15 лет тюрьмы, таксист – 11. Также на пять лет посадили заместителя начальника райотдел милиции, майора Михаила Кудринского, который пытался покрывать преступления.

Сейчас у когда-то разгромленного активистами райотдела милиции пусто. Иногда мимо отремонтированное здания проезжают пенсионеры на велосипедах и местные на изъеденных временем и ржавчиной автомобилях. Рядом, между отделением местной полиции и прокуратурой, припаркованы два белых Range Rover. Возле них – двое мужчин, подозрительно наблюдающих за тем, как я фотографирую здание полиции.

«За*бали уже снимать. Какого ты здесь фотографируешь?! Это вообще секретный объект! Сколько можно эту Врадиевку снимать?! Вам что, нечем больше заняться? Поприезжают, затем всякой х*йни понаписывают», – комментирует один из них.

Разговор с мужчиной не слишком клеится. Он представляется «законопослушным гражданином». Закуривает. Жалуется на журналистов, которые в поисках горячих фактов, по его мнению, не пытаются докопаться до сути событий.

«Приезжают всякие, а потом по телевизору соответствующие сюжеты крутят. С кем вы здесь встречались? С местными активистами? Ну, может, пусть они вам расскажут, как один из них 30 га земли себе отжал и ее обрабатывает? Или как он носится по селу на мотоцикле, а когда ты ему пытаешься что-то сказать, начинает размахивать своей корочкой депутата. Или другой пусть расскажет, как он едва человека не покалечил и срок за это получил. Запугали местную полицию так, что она уже собственной тени боится», – резюмирует «законопослушный гражданин», выбрасывая окурок. Мужчина идет к одному из белых джипов переговорить с кем-то в салоне.

В райотделе полумрак. Свет в помещение пробивается разве что через окна. На проходной – старая тумба, которая служит столом. На ней – журнал посещений. В нем аккуратным почерком выведены имена и время. У тумбы стоит полицейский. Вежливо просит документы для записи. В сером свете помещения появляется его коллега узнать цель визита к начальнику отделения. И попутно забрать паспорт и удостоверение для проверки. После непродолжительных бюрократических процедур попадаем на второй этаж, в кабинет Михаила Пелеха – председателя Врадиевского райотдела.

Михаил приветлив, предлагает выбирать место за столом. Говорит, что открыт для общения. Но поскольку Национальная полиция – структура довольно зарегламентированная, то официальные комментарии может давать только после обращения в отдел коммуникации в Николаеве.

«Была у нас история. Приехали ваши коллеги с телевидения. Снимали сюжет. А я тогда находился в командировке в Николаеве. Они зашли в райотдел, ходили с камерой, все снимали, меня искали. А потом рассказали, что я от них прятался. Это не совсем так. Я правда был в командировке», – делится он опытом общения со СМИ.

«Отношения с местными … как и везде. Если кто-то где-то выкопает куст картошки и мы его найдем – будем хорошими. А не найдем – плохими. Да, не хватает людей. Но пообщаемся с вами подробно, когда решим вопрос с запросом в Николаев. Вы же видите: я открыт, готов говорить. Единственное – надо, чтобы все было по процедуре », – отвечает Пелех.

В центре поселка, на большом перекрестке ждет местный активист Анатолий Бурлак – участник событий Врадиевского бунта. Мы идем на летнюю террасу местного кафе, устраиваемся на потрескавшихся пластиковых стульях. Рядом устроили шумное застолье трое женщин. Через дорогу от нас – местный туалет. Недалеко от него – местное казино-МАФ «Космолот». Вполне рабочее.

«Когда виновных в изнасиловании осудили, люди были довольны решением. Появилась надежда, что что-то изменится. Тем более, что начался Майдан. Также много милиционеров из отделения написали заявления на увольнение, как мне известно. Но, кажется, их успокоили. И люди остались на своих должностях. Была аттестация. И у нас она прошла с теми же проблемами, что и по всей стране. Во Врадиевке вообще узнали о ней постфактум. И бывшие милиционеры ее прошли», – рассказывает Бурлак.

«Можно сказать, что сейчас актуальна этакая «политика невмешательства». Полицию не видно и не слышно. Да, сейчас есть достойные люди. Может, из них даже были бы неплохие полицейские. Но есть руководство и указания сверху, условно говоря, того трогать, а того нет», – добавляет Бурлак.

К нам подсаживается человек в камуфлированной куртке. Он участник войны с Россией на Донбассе. Воевал в составе морской пехоты, успел получить опыт общения с обновленными правоохранителями. «Мне дали землю возле пруда. Строиться там невозможно, так как она фактически болотистая. Думал попробовать садик там посадить, а деревья выросли сами собой. И я приехал одно спилить для отопления дома. Не успел этого сделать, как приехала полиция: мол, незаконная вырубка. Но это моя земля» – жалуется бывший военный.

«В полиции ребята вроде как адекватные были. Объяснили, что их вызвали, потому что якобы кто-то пилил деревья. Попросили привезти дерево в райотдел. Мы договорились, что на следующий день атовец принесет документы на землю и заберет его. Но оказалось, что на него открыли уголовное производство. – Но все вроде уладили. Это было два года назад. И вот примерно полтора месяца назад это дело снова откопали. Хотели привязать к нам незаконную вырубку леса. Это при том, что неподалеку от Врадиевки грузовики вывозят лес. И известно, кто его рубит. Я пытался уговорить одного человека дать показания, так ему авто сожгли. Поэтому он отказался», – рассказывает Бурлак.

Мужчины идут по своим делам. Предупреждают, что их коллеги, которые должны приехать на встречу через несколько минут, обязательно будут говорить о Юрии Ханагяне, местном фермере, и обвинять его в различных нарушениях.

«На самом деле мы с Ханагяном были еще те враги. Но времена меняются. Да, к нему есть вопросы относительно его бизнеса и всяких нарушений. И сейчас он вроде бы пытается работать легально. Например, платит налоги. Вообще он из местных больше всего налогов платит в бюджет – это около 1 млн грн ежемесячно. Никто таких сумм в бюджет не передает», – говорит напоследок Бурлак.

К летней террасы подъезжают старые «Жигули». Оттуда выходят двое мужчин и направляются к моему столу. Один из них – местный депутат Дмитрий Цихонь, активист, который после Майдана попал во властные структуры. Мужчины устраиваются на те же пластиковые стулья. Рассказывают об изменениях в местной полиции.

«Ребята молодые работают, форма красивая. Вежливые почти все. Принимают заявления, приезжают на вызовы. Но после этого фактически ничего не происходит. Мы не видим, что полиция работает. Например, есть у нас такой местный царек Юра Ханагян. Рейдерит земли. Народ регулярно вызывает полицию, берет объяснения. И все. Как по мне, так происходит потому, что Ханагян у нас всегда финансировал провластные силы. И давал деньги мажоритарным депутатам. Ранее это были представители регионалов, теперь «Народного фронта». Вот его никто и не трогает», – убеждает Цихонь.

Он добавляет: не имеет претензий к начальнику полиции Пелеху. Потому что он «порядочный человек и у него все хорошо с послужным списком».

«Проблема в том, что на деятельность полиции влияет политика. Плюс в частных разговорах от полицейских временами проскакивают фразы, что, мол, милиционеров посадили ни за что. Тот же самый Дрыжак, например (один из обвиняемых в изнасиловании Крашковой. – Ред.). Якобы врадиевцы возмутились и в результате за решетку попал невиновный милиционер», – продолжает Дмитрий.

«Если говорить о бытовых вещах: вот через дорогу у нас открылась якобы «лотерея». Фактически это казино. Вызвали полицию, заявления писали. Я с начальником говорил. А он объясняет, что полиция ничего сделать не может, потому что есть пробелы в законе. И Пелех якобы готов даже сам закрыть это казино, но «нет основания». Так они что, не могут зайти внутрь и проверить, что там совсем не лотерея? Что там компьютеры для игры в казино?!» – возмущается Цихонь.

«Или еще история. У нас тут заведение построили на базе бывшего кинотеатра. Назвали кафе «Виктория». Примерно весной там был конфликт из-за какие-то денег. И Ханагян там бегает, размахивает пистолетом, толкается с полицией и вообще обещает всех «сексуально изнасиловать». Но нас удивляет не Ханагян, а поведение полиции, которая абсолютно ничего не сделала. Почему человека, размахивающего оружием, не скрутили? Он же представляет угрозу» – говорит Цихонь.

Заходит разговор о бывших милиционерах. Дмитрий говорит, что часть из них пошла работать в охрану к уже упомянутому Ханагяну. А другая, кажется, восстановилась в должностях якобы из-за удостоверений участников боевых действий.

«Многие полицейские у нас сейчас из Первомайска. И начальник полиции оттуда. То есть они когда-то работали в отделении Первомайска, а теперь у нас. Нормальные люди вроде бы. Если вспоминать уволенных после истории с Крашковой, то таких немного. А те, кого уволили, пошли работать в охрану к Ханагянау. Ко всему молодежь рассказывает, что отдельные полицейские крышуют торговлю наркотиками. Даже публичные заявления об этом были. Но как вы думаете, эту информацию правоохранительные органы хоть как-то проверили?» – жалуется Цихонь.

Разговор подходит к концу. Мужчины грузятся в свои «Жигули», постоянно рассказывая о «плохом Ханагяне». Автомобиль трогается, оставляя после себя следы на земле. К летней террасе подъезжает «Лада» из последних моделей. Местное такси. На Первомайск. Таксист не слишком разговорчив. Он больше слушает, но на тему полиции говорит.

«В свое время они здесь распустили всякое беззаконие. Сейчас ситуация несколько изменилась. Но, если честно, нынешняя полиция мне ничего плохого не сделала. И хорошего тоже. Я вообще с правоохранителями не сталкивался. И пусть так будет и в дальнейшем», – признается мужчина.

Мы едем по разбитой дороге в Первомайск, оставляя Врадиевку с ее проблемами где-то позади …

Автор: Станислав Козлюк, фото автора;   Тиждень.UA