Угольный бизнес: на костях и крови

В 2006 году каждый шестой, погибший в Украине на производстве, работал шахтером. Так было, есть. И будет… В последние годы чиновники углепрома с гордостью рапортуют о снижении травматизма на угледобывающих предприятиях Украины. И действительно, если в конце 90-х на шахтах ежегодно погибало порядка 400 горняков, а травмы получали около 10 тысяч, то в прошлом году эти показатели снизились вдвое. Разумеется, данные успехи министерские дяди не преминули записать на свой счет. Якобы повысился мониторинг соблюдения правил безопасности ведения горных работ, ужесточен контроль охраны труда рабочих, а главное – улучшились условия работы шахтеров. Правда, при этом практически никто не упоминал, что за последнее десятилетие число действующих угледобывающих предприятий и количество работающих на них горняков сократилось почти в такой же пропорции.

Бравурные отчеты чиновников прекратились после того, как взрыв метано-пылегазовой смеси в марте нынешнего года унес жизни 110 горняков кузбасской шахты «Ульяновская». На первый взгляд, между российским угледобывающим предприятием и украинским углепромом не может быть никакой связи. За исключением, конечно, тяжелых условий труда самих горняков и технологии угледобычи. Но оказалось, что связь существует самая непосредственная. По словам руководителя Федеральной службы по экологическому, техническому и атомному надзору РФ Константина Пуликовского, самая крупная в угольной отрасли за 60 лет трагедия произошла из-за несанкционированного вмешательства человека в автоматику. То есть новейшую английскую систему газового контроля, которая показывает реальный уровень метана и при опасных цифрах (2%) отключает электричество во избежание случайной искры, намеренно вывели из строя люди. Мотив? Чтобы продолжать добычу угля и зарабатывать деньги.

«Яйцо и курица» углепрома

Системы безопасности, подобные той, которая была установлена на шахте «Ульяновская», внедрены на многих угледобывающих предприятиях Украины. По крайней мере, об этом заявляли многие высокопоставленные чиновники отрасли. Многие из них только вслух не говорят, что преступное отношение к системам безопасности является причиной большинства трагедий на украинских шахтах, повлекших массовую гибель людей. Как только защитные системы мешают добывать золотоносный уголь, их предпочитают отключать. Примером может служить донецкая арендная шахта имени Засядько. Горняки здесь гибнут почти ежегодно. Во всех случаях «стрелочниками» оказываются либо начальники участков, либо горные мастера. Когда в сентябре прошлого года на шахте имени Засядько от взрыва метана погибли 13 человек, министр углепрома Сергей Тулуб, выгораживая однопартийца-регионала, и вовсе списал аварию чуть ли не на потусторонние силы. «Явление, произошедшее в шахте, не подпадает ни под одну классификацию газодинамических явлений, которые известны науке и описаны сегодня. Для нас это совершенно новое явление», – сказал Тулуб, объясняя огромное количество выделенного метана. Когда в июле 2004 года на шахте «Краснолиманская» от взрыва метана погибли 37 горняков, директор предприятия Зиновий Пастернак без зазрения совести заявил, что причиной трагедии стал… террористический акт. Абсурдность версии подтвердила даже лояльная комиссия. Как и во всех иных случаях, люди погибли из-за преступных нарушений ведения горных работ и техники безопасности. В любом случае, истинные виновники взрыва не пострадали, а Госнадзорохрантруду, требовавшему хотя бы отправить Пастернака в отставку, в министерстве посоветовали не совать нос в чужие дела.

Подземные секреты

Доказать прямую вину руководителей шахт в гибели людей действительно сложно. Во-первых, они не дают письменных распоряжений на нарушение ведения горных работ и правил техники безопасности. Во-вторых, на их шахтах не применяются системы защиты, способные, по примеру «черных ящиков», дублировать показания датчиков. Зачастую на вынужденные нарушения идут сами горняки. Как рассказал лидер Независимого профсоюза горняков Украины Михаил Волынец, на украинских шахтах из-за привязки зарплаты шахтеров к объему выработки угля, а также отсутствия в отрасли почасовой оплаты труда шахтеры вынуждены прибегать к разнообразным ухищрениям, чтобы выполнять и перевыполнять план. «Есть много возможностей обмануть аппаратуру: отвести газ, опустить ниже датчик, направить воздух на улавливатель газа, – говорит Волынец. – В результате уровень загазованности повышается, система не срабатывает и шахтеры продолжают работать, рискуя своей жизнью». Между тем ни один настоящий виновник гибели горняков так и не оказался на скамье подсудимых.

Бурная работа Минуглепрома по повышению безопасности шахтерского труда и защите социальных интересов горняков, по оценкам Волынца, идет только на бумаге. Он обвинил министра угольной промышленности Сергея Тулуба в создании целого ряда комиссий и организации многочисленных заказных публикаций по рекламированию несуществующих достижений. Тогда как на местах, утверждает Волынец, ситуация остается без изменений.

Действительно, нельзя считать достаточными выделяемые правительством средства на охрану труда шахтеров и технику их безопасности. Так, в прошлом году из 4,135 млрд. грн., выделенных госбюджетом на развитие углепрома, лишь 65 миллионов было направлено на защитные мероприятия. В нынешнем году из запланированных для отрасли 5,3 млрд. грн. на охрану труда предполагается потратить только 105 миллионов. Но даже эти деньги не в полном объеме расходуются по назначению. По словам председателя Независимого профсоюза горняков Донбасса, члена координационного совета по чрезвычайным ситуациям в угольной промышленности при Кабинете Министров Николая Волынко, сегодня непосредственно до забоев доходит чуть больше половины выделяемых из бюджета средств на развитие углепрома. Остальные оседают в карманах и на счетах предприимчивых дельцов, создающих свой бизнес на крови шахтеров. По мнению профсоюзного лидера, расходование средств на охрану труда – не исключение. Но даже крохи с барского стола, считает Волынко, уходят на мифические прожекты так называемой угольной элиты, постоянно кормящейся в щедрой бюджетной кормушке.

Взрыв на «Краснолиманской»

После трагедии 9 мая нынешнего года на шахте «Краснолиманская», унесшей жизни пяти горняков (состояние еще нескольких шахтеров, находящихся в Донецком ожоговом центре неотложной хирургии, врачи оценивают как тяжелое), прошло уже больше двух недель, но правительственная комиссия так и не смогла назвать причину взрыва метана. Выжившие шахтеры утверждают, что проводили бурильные работы, и датчики не сигнализировали о повышении уровня концентрации газа. В то же время Михаил Волынец утверждает: «Аварии удалось бы избежать, если бы выполнялся паспорт ведения горных работ и добычи угля. Взрыв на «Краснолиманской» произошел, когда в лаве снимали девятую стружку. При таком высоком уровне концентрации газа этого нельзя было делать». Волынец также подчеркивает, что ненадлежащий контроль со стороны профсоюза и инспекции является причиной системных нарушений, и в результате гибнут люди. На этой шахте, входящей в пятерку самых рентабельных в Донецкой области, крупные аварии за последние шесть лет происходили ежегодно. В 2001 году 9 шахтеров погибли и 24 получили травмы. В 2002 году погиб один горняк. В 2003-м погибли четверо, в 2004 году – сразу 37 шахтеров и несколько горноспасателей, в 2005 году были травмированы 9 горняков, в 2006-м погиб машинист.

По словам Волынца, карманный официальный профсоюз не контролирует вопросы охраны труда. В то же время неоднократные попытки НПГУ создать независимый профсоюз на шахте «Краснолиманская» наталкивались на жесткое противодействие директора Зиновия Пастернака. Кроме того, неизвестные зверски избили главу независимого профсоюза Алексея Кожуха.

Деньги – на ветер

Уже не первый год в кулуарах ведутся разговоры о применении на украинских шахтах единой унифицированной автоматизированной системы защиты. Еще в 2001-м правительство выделило три миллиона долларов Петровскому заводу угольного машиностроения для покупки у конкретной иностранной фирмы новейшей технологии «ноу-хау» для организации производства аппаратуры автоматизированного управления горными машинами и технологическими комплексами. Об этом проекте правительство вспомнило только в 2003 году. Причем лишь для того, чтобы выделить директору Петровского машзавода Виктору Брюму из госказны еще два миллиона «зеленых». А в 2004-м правительство Януковича обязало 11 угольных предприятий закупить на 100 миллионов гривен у предприимчивых заводчан эту якобы уже готовую унифицированную систему, названную УТАСом. Теперь она уже фигурировала как отечественная. Казенные деньги были потрачены, но горняки ни через год, ни через два обещанную аппаратуру так и не получили.

Шахтеры назвали систему «атасом», ведь Госказначейство вполне логично затребовало пущенные на ветер бюджетные деньги именно с них. Как оказалось, и в этом году Брюму из госбюджета перепадает кругленькая сумма в 70 миллионов гривен. Лоббировали интересы УТАСа чиновники самого высокого ранга, среди которых первый вице-премьер правительства Николай Азаров. И это несмотря на то, что данная система не оправдала себя. Так, 12 февраля текущего года внезапный выброс газа унес жизни трех горняков макеевской шахты имени Бажанова, на которой, по словам руководства Петровского машзавода и высокопоставленных чиновников, «был успешно внедрен» УТАС. При этом едва не погиб директор угольного предприятия. Тем не менее заместитель донецкого губернатора Александр Хохотва в письме премьер-министру отмечал: «На данный момент в Украине и в других странах СНГ существует только одна система комплексной безопасности шахт – система УТАС, которая серийно производится на ГП «Петровский завод угольного машиностроения» и внедряется на шахтах. Создание других подобных систем потребует длительного времени (8–10 лет) на разработку технической документации и освоение серийного производства».

Аргументируя свое желание пробить финансирование проекта УТАС, чиновники явно лукавили. Во-первых, некоторые ведущие угледобывающие предприятия страны уже не первый год самостоятельно внедряют у себя зарубежные и отечественные системы защиты. Во-вторых, украинские ученые вот уже несколько лет пытаются предложить собственную программу под названием «Модульно-адаптированная прогнозная система управления угольной шахтой». На ее реализацию понадобилось бы всего 50 млн. грн. Однако внедрение этой программы всячески блокируется без объяснения причин. А все дело в том, что УТАС – лишь верхушка айсберга. Тот же Хохотва предложил, а Азаров с Януковичем утвердили еще и создание на базе УТАС комплексной системы контроля и управления технологическими процессами горного производства и промышленной безопасностью «Каскад». На выполнение данных работ в 2007– 2011 годах из госбюджета будет выделено 595 млн. грн. Вместе с УТАСом это составит уже 665 млн. грн. Но в реальности грандиозный по стоимости проект оказался едва ли не точной копией 50-миллионной «Модульно-адаптированной прогнозной системы», созданной на базе более дешевого проекта, разработанного рядом отечественных ученых. Не надо быть семи пядей во лбу, чтобы подсчитать бюджетные потери от хитрых замыслов и предположить, кому достанется колоссальная ценовая разница.

СПРАВКА

Если в начале 90-х украинская статистика свидетельствовала: миллион тонн угля на-гора – один горняк на кладбище, то сейчас тот же миллион тонн «черного золота» обходится в две-три шахтерские жизни

КОММЕНТАРИЙ

Николай Волынко, председатель Независимого профсоюза горняков Донбасса:

– Когда руководителей шахт обязывали закупать сомнительную систему УТАС, то тем самым лишали их возможности приобретать крайне необходимые респираторы, индивидуальные спасатели, сигнализаторы метана, спецодежду и обувь. Громадные бюджетные средства, выделенные на безопасность труда, прокручивались дельцами Петровского углемашзавода и теми, кто прятался за их спинами. Об аферах со средствами, направляемыми на охрану труда, мы неоднократно заявляли на нашем координационном совете. Комиссия выносила решения об отчете директора углемашзавода Брюма, но тот, используя высокое покровительство, все время избегал ответственности. Уж больно много было желающих отхватить свое от солидного бюджетного пирога.

ЦИТАТА

Сергей Сторчак: «В 2006 году каждый шестой, погибший на производстве, работал шахтером»

СТАТИСТИКА

Самые крупные аварии на шахтах страны за последние 10 лет

4 апреля 1998 г. в результате взрыва газа метана на шахте имени Скочинского (Донецк) погибло 63 горняка.

16 августа 1998 г. взрыв метана на шахте имени XVI съезда КПСС (ПО «Луганскуголь») унес жизни 24 угольщиков.

24 мая 1999 г. от взрыва метана на шахте имени Засядько (Донецк) погибло 50 горняков.

11 марта 2000 г. на шахте имени Баракова (Луганская область) взрыв метана стал причиной гибели 80 шахтеров.

19 августа 2001 г. на шахте имени Засядько взрыв метана унес жизни 55 горняков.

7 июля 2002 г. в результате пожара на шахте «Украина» (г. Украинск Донецкой обл.) погибло 35 шахтеров.

31 июля 2002 г. от взрыва метана на шахте имени Засядько погибло 20 угольщиков.

20 июля 2004 г. 37 горняков стали жертвами пожара и последующего взрыва метановоздушной смеси на шахте «Краснолиманская».

20 сентября 2006 г. 13 угольщиков шахты имени Засядько погибли от взрыва метана.

Мировые тенденции

Одна смерть на 100 млн. тонн

Если посмотреть на то, что происходит в мире, становится очевидным, что некогда опасная отрасль в настоящее время таковой уже не считается. За последний период крупнейшие мировые угольные компании добились снижения количества человеческих жертв более чем в 15 раз. Если всего 10–20 лет назад статистика бесстрастно фиксировала, что каждый миллион тонн угля оплачивается одной-двумя жизнями, то сейчас в промышленно развитых странах такое количество несчастных случаев приходится на 100 млн. т. И это при том, что добыча угля в мире неуклонно растет.

В США, по данным Бюро статистики труда, сегодня в первую десятку самых опасных профессий входят следующие: лесорубы, пилоты гражданской авиации, моряки рыболовного флота, строители, мусорщики, фермеры, кровельщики и даже таксисты, а вот профессия шахтера в этой десятке отсутствует. В Великобритании шахтеры в печальную десятку тоже не попали.

В качестве наиболее наглядного примера можно привести опыт Китая, где ежегодный прирост добычи угля составляет почти 200 млн. т (это, между прочим, сопоставимо с совокупным объемом угля, добываемого в России). В 2005 году Поднебесная, на тот момент лидировавшая в мире по аварийности в отрасли, жестко обозначила задачу: добиться быстрого и существенного уменьшения числа смертельных случаев. И китайцы своего добились: всего через год, в 2006-м, этот показатель снизился по сравнению с прошлым годом более чем на 25%.

Александр Мищенко, БЦ