Как обманули Бонапарта

Всего тридцать пять cуток Наполеон усидел в Первопрестольной. Пять осенних недель оказались переломным моментом в одной из самых кровопролитных кампаний Бонапарта и самой большой загадкой Отечественной войны 1812 года. Император французов до последнего не желал покидать сожженную Москву, купившись на блестящую дезу русской разведки.

Москва пала, но эта несомненная победа вдруг обернулась для французов катастрофой. Почему именно дым догорающей «скифской столицы» затмил военный гений императора французов? Об этом — историк Кирилл Серебренитский, основатель и руководитель Восточного бонапартистского комитета.

«Отечество спас профессионализм российских спецслужб, вынудивших Наполеона задержаться в Москве», — считает Кирилл Серебренитский Фото: Андрей Замахин

— Кирилл Игоревич, среди исследователей господствует версия, что Наполеона заманили в Москву Барклай-де-Толли и Кутузов…

— Гипотеза несостоятельна: Наполеон с первого дня войны взял инициативу в свои руки. И после битвы при Бородино вполне мог в Москву не входить, но он все-таки это сделал. И вовсе не из-за тщеславия — у Бонапарта были причины более основательные. Если вчитаться в секретную переписку Федора Ростопчина, генерал-губернатора Первопрестольной, с Александром I, вырисовывается прелюбопытная картина. Градоначальник пишет императору, что Москва ненадежна, что вся она «проникнута мартинистами», которые сотрудничают с французами.

И в самом деле: в ту пору Москва по сути была оплотом оппозиции. Сюда царь, не любивший публичных скандалов, ссылал павловских сановников. Одним из них был Петр Обольянинов, бывший генерал-прокурор и ближайший соратник Павла I, не раз выбиравшийся предводителем дворянства и слывший негласным лидером антиалександровской оппозиции. В Москве продолжал существовать могущественный при Павле Мальтийский орден, который Александр формально не запретил, но лишил его государственного довольствия в 1810 году.

И запылала деревянная Москва! Арбат, Замоскворечье… Пожар глазами художника Кристиана Иоханна Олдендорпа. Фото репродукции картины «Вид на Кремль во время пожара Москвы в сентябре 1812 года» Фото: DeAgostini Getty Images (Fotobank.ru)

— Не любил молодой царь Москву…

— Александр I настороженно относился к Москве, хотя тщательно это скрывал. Его нечастые приезды в Первопрестольную напоминали инспекционные поездки. Еще одно важное обстоятельство: в Москве оставался единственный и символический на первый взгляд атрибут государственной власти — правительствующий сенат.

Причем в Первопрестольной располагалась лишь часть его департаментов. Однако в 1812 году граф Ростопчин указывал императору Александру на это как на очень серьезную опасность. Дело в том, что согласно своду законов Российской империи в случае династического форс-мажора сенат мог стать держателем правительственных полномочий, более того — выступать в качестве местоблюстителя престола. То есть теоретически правительствующий сенат мог объявить всю династию Романовых или конкретного ее представителя несостоятельными по какой-либо причине. И даже попытаться избрать нового царя.

— Поэтому сенат и был поспешно эвакуирован в Нижний Новгород?.. И вообще зачем понадобилась операция по эвакуации всего и вся из Москвы?

— Это был гигантский по меркам того времени европейский город — около 300 тысяч населения. Российские власти пошли на жесткие меры, чтобы изгнать из мегаполиса основную часть его жителей. Оставление Москвы не было добровольным шагом со стороны москвичей, как это описано в художественной литературе. На них было оказано огромное психологическое и административное давление. И тем не менее Москва вовсе не опустела даже в дни пожара, уничтожившего большую часть деревянных зданий в городе.

— Кстати, о пожаре. Кто же все-таки его затеял?

— Непосредственные организаторы пожара хорошо известны. Это московские полицмейстеры Петр Ивашкин и Адам Брокер. Им Федор Ростопчин непосредственно поручил поджог Москвы. Московская полиция была эвакуирована в Тверь, но оттуда полицейские офицеры, прекрасно знавшие город, проникали снова в Москву переодетыми и устраивали поджоги. Для оккупационной администрации пожар был настоящей катастрофой. Наполеон сам чуть не погиб на пылающем Арбате, когда уходил из окруженного огнем Кремля. Парадокс, но именно солдаты Великой армии боролись с огнем и ценой своих жизней спасли немало сегодняшних исторических московских зданий.

— Наверное, французам непросто было это делать, учитывая масштабы города.

— Не надо говорить только о французах, в Великой армии было представлено большинство народов Европы, и не только Западной. Российский читатель до сих пор во всем, что касается наполеоновской Москвы, остается в невольном неведении. Он вынужден удовлетворяться вторичным чтением — трудами историков, которые ссылаются на других историков. Например, бесценные для познания наполеоновской Москвы мемуары, которые оставил офицер наполеоновской разведки граф Роман Солтык — белорусский шляхтич, помещик Витебской губернии, — доступны на польском, французском, немецком языках, но русской версии нет.

Москва была так стремительно брошена русскими, что даже печи оставались теплыми. Наполеон совершенно не ожидал встретить пустующий город, вид мертвой столицы не мог не шокировать завоевателей. Тогдашняя общепринятая концепция войны практически не затрагивала мирное население, и жители больших городов Европы — за исключением Испании и Португалии — лояльно относились к наполеоновским солдатам. Что понятно: в Великой армии за грабеж, мародерство и изнасилование расстреливали на месте.

Мошенники, использовавшие этот метод, оказались не лишены своеобразного юмора. В частности, на экране могла появиться неубираемая надпись, гласившая, что компьютер был заблокирован из-за незаконного просмотра гей-порно с участием детей. Понятно, что некоторые, даже те, кто и не думал лазить по педофильским сайтам, испугавшись необходимости оправдываться, скорее заплатят деньги.

«Боевые вирусы», шантажисты-блокеры, мобильные угрозы… 

Что касается голода в Москве, то это миф. В Первопрестольной были оставлены огромные запасы провианта. Впрочем, солдаты Наполеона так обжирались съестными трофеями, что начал ощущаться дефицит продуктов. Но фатального голода, о котором так любили писать русские мемуаристы, все равно не было. Крестьяне соседних с Москвой губерний принялись совершенно добровольно подвозить в Белокаменную продукты. На городских площадях возникли стихийные рынки. Но крестьяне скоро смекнули: наполеоновские солдаты расплачивались за товары фальшивыми российскими ассигнациями, в изобилии напечатанными в Европе накануне похода. И тогда крестьяне стали менять продукты на вещи, а это поощряло оккупантов к расхищению военной амуниции.

Город становился все более неуправляемым и опасным. Вовсю орудовали на окраинах банды уголовников, ведь перед оставлением Москвы Ростопчин приказал открыть все остроги. В развалинах скрывались многочисленные дезертиры — как из русской армии, так и из французской: немцы, имевшие родственников и знакомых в России, владевшие русским языком литовцы и поляки, не говоря уже о белорусах. К городу начали подтягиваться ватаги «лихих людей», занимавшихся разбоем в подмосковных лесах. О такой войне 1812 года у нас стараются не писать. Со временем в Москве образовалось аж до пятидесяти тысяч мирных жителей, и Наполеон — на французский фасон — создал московский муниципалитет.

— И кто же эту оккупационную мэрию возглавил?

— Вот именно что мэрию. Тогда, ровно 200 лет назад, впервые возникло словосочетание «мэр Москвы», а стал им купец первой гильдии Петр Иванович Находкин, человек в городе весьма уважаемый. Именно купцы первой гильдии, каждый из которых представлял собой по тем временам нечто вроде современных олигархов, первыми почувствовали экономические перспективы нахождения Наполеона в России. Они и составили руководящую группу горожан. Пошли на службу к Бонапарту и павловские генералы с чиновниками, отставленные Александром от дел и сосланные в Москву. Муниципалитет был большой и активный. Создали полицейское управление и даже контрразведку, которую возглавили избежавшие высылки из города этнические французы и немцы.

При наполеоновском штабе сформировали группу русских консультантов: бывший директор императорских конюшен действительный статский советник Петр Загряжский, статский советник, ответственный сотрудник азиатского департамента коллегии иностранных дел князь Александр Порюс-Визапурский, коллежские асессоры Федор Корбелецкий и Алексей Бестужев-Рюмин, надворный советник Иоганн Кульман…

В общем, дело шло к формированию полноценного бонапартистского правительства России — прямого конкурента императорского двора в Петербурге. Только в начале 1813 года Александр I сделал один из самых гениальных своих шагов, до которых не додумывался ни один абсолютный монарх: он объявил тотальную амнистию всем предателям. Из-за этого, кстати, мы так мало о них и знаем. На эту тему нет ни одной монографии, даже статьи. Русские коллаборационисты у Наполеона были все Александром прощены — поголовно. Иностранцы были высланы в свои отечества, чиновники вновь поступили на службу и рассеялись по провинциям. Наиболее видные сторонники Наполеона исчезли в безмолвии: генерал Петр Загряжский вскоре умер, князь Порюс-Визапурский уехал в свои казанские имения.

— А как французы проводили время в Москве?

— Солдат, рассыпавшихся по огромному городу, командованию трудно было контролировать. А вокруг Кремля, в особняках, занятых наполеоновскими маршалами, кипела светская жизнь. 7 октября в помещении бывшего крепостного театра генерала Позднякова, что у Никитских Ворот, открылись спектакли французской труппы Бюрсей. Ранее дом был разграблен, и занавес пришлось сшить из церковной парчи, а вместо люстры повесить паникадило.

Театр офицерами посещался усердно, и особенным успехом в нем пользовались две сестры — исполнительницы русских плясок, крепостные актрисы. Спектакли давали каждый вечер, но Наполеон в увеселениях, вопреки обыкновению, участвовал редко. У него в Кремле до утра горел свет — император все время принимал каких-то людей, вел консультации, работал над документами. Если верить французским источникам и воспоминаниям русских, оставшихся в Москве, Бонапарт занимался большой российской политикой.

Так, коллежский асессор Бестужев-Рюмин, профессиональный архивист, проведший все дни оккупации рядом с Наполеоном, свидетельствует, что в Кремле Бонапарт вел активные архивные изыскания. О том же говорит и давний московский житель шевалье д’Изарн де Вильфор, бывший в те дни с Наполеоном: Бонапарт вел поиски альтернативной царской династии для России. Наполеон ни больше ни меньше искал того, кого можно будет посадить на трон вместо Александра I. В том числе поиск велся в направлении так называемой старшей ветви Романовых — потомков Иоанна Алексеевича, старшего брата Петра I.

— Получается, что Наполеон готовился не к продолжению войны, а к дворцовому перевороту?

— Именно так. Пребывая в Москве, Наполеон целенаправленно готовил переворот в Санкт-Петербурге. Белокаменная была нужна корсиканцу прежде всего как политический плацдарм, с которого можно было поддержать заговор против Александра. Бонапарт искренне верил, что вот-вот — и Александр будет свергнут своими придворными так же легко, как когда-то его отец. Самое интересное, что это убеждение императора французов, скорее всего, было навеяно намеренной дезинформацией российских спецслужб: кто-то из «главных заговорщиков» вышел на Наполеона и сумел убедить его в невероятном сценарии.

По изначальному плану Бонапарт должен был получить известия о заговоре еще в Вильно или в Витебске. В ожидании переворота он вынужден был бы замедлить наступление, это позволяло ему сберечь силы. Монолит Великой армии был бы раздроблен, корпуса рассеяны по обширной территории — для оккупации, — втянуты в бесконечные фланговые стычки с мобильными русскими отрядами. По неизвестным причинам осуществление плана нашим бойцам невидимого фронта пришлось отложить. И вот теперь, сидя в Кремле, Бонапарт сгорал от нетерпения в ожидании очередной дезы из Санкт-Петербурга.

Портрет императора Александра I, выполненный в девятнадцатом столетии Фото: Stapleton Collection (Corbis Fotosa.ru)

Скорее всего, псевдозаговорщиками было произнесено имя великого князя Константина Павловича как претендента на престол. Наполеон знал, что младший брат Александра слыл бонапартистом. К тому же Константин бывал ранее в Неаполе, где радушно принимался Мюратом и его женой Каролиной Бонапарт. Кроме того, буквально в первые дни войны Константин был грубо, совсем не в александровском стиле, удален из действующей армии и оставался в Санкт-Петербурге практически под арестом.

И вообще мы очень мало знаем, чем занимался Константин в 1812 году, документов почти не осталось. Странно, не правда ли? Биографии великого князя подробнейшие, но двенадцатый год укладывается во всех них буквально в две строчки. Официально Константин был удален из армии за предельно резкие выступления против Барклая-де-Толли, но Наполеону могли доложить совсем иначе.

Любопытно, что весной 1813 года в западной прессе было опубликовано по крайней мере два сообщения о поведении Константина Павловича в ту пору. Прежде всего в немецкой газете «Франкфуртер цайтунг» прошла маленькая заметка о том, что, как только Наполеон вступил в Москву, к нему ринулся из Петербурга Константин, но его перехватили казаки и насильно вернули в Северную столицу. Второе сообщение: Константин якобы с мирным предложением секретно поехал по лесным, объездным дорогам из Питера в Москву, чтобы обмануть русскую охрану, но его проводник сбился с пути. Ужасно похоже на умело сфабрикованную дезу, но Наполеону, видимо, хотелось в это верить.

— Почему Бонапарт сразу же не оставил Москву?

— Странным был день 27 сентября. Тогда оба командующих армиями изменили свои планы. Наполеон приказал Великой армии выходить из Москвы, чтобы идти на Санкт-Петербург, а Кутузов дал команду начать атаки на французские рубежи в районе Подольска. С утра оба одновременно отдали соответствующие приказы, а к вечеру отменили их без объяснения причин. Должно было произойти какое-то событие, известное им обоим.

Я считаю, что Наполеон к вечеру получил так называемое письмо Кутузова. Это была крупнейшая деза, созданная российской разведкой. Французы перехватили русского офицера, который вез письмо Кутузова царю. В нем было написано, что положение русской армии катастрофическое, что надо срочно заключать мир, а если его не будет, Кутузов не отвечает за последствия. Наполеон повелся и остался в сожженной Москве готовить переговоры о мире и плести заговор по смещению Александра с престола. Это и погубило Великую армию, стремительно деградировавшую с каждым днем.

Фото репродукции картины Николая Ульянова «Лористон в ставке Кутузова» из Третьяковской галереи Фото: Владимир Завьялов (ИТАР-ТАСС), Валентин Черединцев (ИТАР-ТАСС)

Игра против Бонапарта велась невероятная! Как только Наполеон объявлял, что наконец-то идет на Санкт-Петербург, тут же вскрывалось очередное обстоятельство, вынуждавшее императора отложить принятое решение. Была даже заключена секретная конвенция о перемирии. Все военные операции были приостановлены, за исключением действий партизанских отрядов. Это не гипотеза, это факт. Но документы на сей предмет были уничтожены, их зачисткой занимался сам Александр. Наверняка он же был и главным разработчиком и руководителем дезинформационной игры против Наполеона.

Александр Павлович был блистательным политиком. Он великолепно разбирался в людях и создавал вокруг себя из них такие композиции, где каждый по отдельности ничего не стоил, а вместе, под его руководством, они составляли силу. Да и управлял он часто не приказами, а лишь намеками, создавая при этом огромное движение. Помимо него на такие рисковые операции с дезой, где в случае утечки информации тень падала на младшего брата царя, никто в России не решился бы. Впрочем, и молодая русская военная разведка была способна проводить в ту пору блестящие многоходовые акции.

— И кто же выступал в роли Штирлица XIX века?

— Высшая воинская полиция — иначе говоря, военная разведка — была создана в России непосредственно перед началом кампании, в апреле 1812 года. Во главе ее встал скромный персонаж — коллежский советник Яков Иванович де Санглен, француз по происхождению, преподаватель немецкой словесности. Он (по одной из версий — незаконнорожденный сын князя Голицына) сделался настоящим доверенным лицом Александра.

Заместителем де Санглена стал коллежский асессор Петр Валуа, тоже француз. И вообще большинство сотрудников в разведке были этнические поляки и французы. И вовсе не потому, что иностранными языками владели. Просто русские дворяне служить в разведку не шли, брезговали. Шпионов настолько не любили в армии, что им даже опасно было появляться на офицерских собраниях. Да и карьера давалась нелегко. Во Франции у разведки было совсем другое положение, служба в ней считалась престижной. Но и в этих тяжелейших условиях де Санглен провел серию блестящих операций.

Кремлевское «сидение» закончилось для Бонапарта настоящей трагедией. Фото репродукции картины Василия Верещагина из цикла «Наполеон I в России». ГИМ Фото: Lebrecht Music Arts & (Corbis Fotosa.ru)

— Русская разведка переиграла французов, посадив их на информационный голодный паек?

— Наполеон, одерживая победы на полях сражений, проигрывал в тайных войнах — и России, и Англии. Предполагаю, что со стороны французов значительную роль в московских событиях той поры сыграла Эмилия Леймон, урожденная баронесса фон Цастров. Когда сомнения совсем уже одолели Наполеона, он отправил ее в Петербург к предполагаемым заговорщикам. Эмилия Леймон до этого жила в Москве и выступала на сцене как музыкантша, что странно для дамы из столь знатного прусского рода (возможно, именно с нее списан образ Луизы Жермон в «Гусарской балладе». — «Итоги»).

Она выехала примерно 5 октября, окольными путями — через Ярославль. Неясно, чем эта миссия закончилась. Известно перехваченное казаками сообщение одного из руководителей наполеоновской разведки. 12 октября он писал своему резиденту в белорусском городе Толочин: «Ждут возвращения курьера, отправленного в Санкт-Петербург с мирными предложениями; если они откажут, то придется оставить Москву».

14 октября Наполеон приказал готовиться к выступлению. Сам он покинул Москву на рассвете 19 октября. Как раз в эти дни пошел снег, и Великая армия, отягощенная награбленным добром и обозами беженцев и маркитанток, натужно двинулась к Старой Смоленской дороге. Навстречу зиме…

Автор: Кирилл Привалов, журнал ИТОГИ №43