Как убивали Генсека ООН. Часть первая

В полукилометре от средневекового замка в центре шведского города Упсалы прячется под сенью раскидистых дубов и каштанов старое кладбище. Здесь покоятся профессоры местного университета и епископы, аристократы и крупные государственные чиновники, прославившие город на протяжении столетий. Одна из засыпанных желтыми листьями тропинок ведет к скромному надгробию из серого камня, на котором выбиты слова «Даг Хаммаршельд». Под могильной плитой лежит один из самых знаменитых шведов ХХ века, генеральный секретарь ООН в 1953-1961 годах, погибший в авиакатастрофе в далекой Африке.Генерал заговорил

Полузабытая могила «прислужника колонизаторов», как называла Хаммаршельда советская пропаганда из-за вовлеченности генсека в африканские дела, и «беспокойного Дага», как звали его американцы, стала в прошлом году местом паломничества официальных делегаций со всего мира. Стокгольм провозгласил 2005 год «годом Хаммаршельда». Отметив, таким образом, столетие со дня рождения человека, отважившегося превратить ООН из «клуба трепачей», по его собственному презрительному выражению, в инструмент реальной политики.

Юбилейные торжества катились по отработанной программе – с семинарами, научными конференциями, публикацией брошюр и книг, выспренними речами крупных политиков, посвященными «феномену Хаммаршельда». В грохоте фанфар тонули голоса критиков, язвительно утверждавших, что Швеция продает несчастного генсека в третий раз. Дважды национальные комиссии, расследовавшие причины его гибели, составили никчемные, беззубые заключения. И вот Стокгольм вычленил из прошлого лишь то, что может поднять национальный престиж на международной арене, но никак не способствует раскрытию тайны его смерти.

И вдруг нарядный юбилейный поезд, уже устремившийся к конечной станции, получил солидный булыжник прямо в лобовое стекло. Почти полувековое молчание нарушил отставной норвежский генерал Бьорн Эгге, которого вывел из себя поток патоки, заливавший могилу Хаммаршельда. 87-летний старик, возглавлявший в 1961 году разведку воинского контингента ООН в Конго, не захотел уходить из жизни с тяготившей его тайной. Он выступил с сенсационным разоблачением, благодаря которому сложились в единую картину разрозненные детали мозаики, собранные искателями истины за десятилетия, прошедшие с момента авиакатастрофы 18 сентября 1961 года возле города Ндола в тогдашней Северной Родезии.

– Сразу после аварии меня послали в Ндолу, чтобы забрать портфель с документами и шифровальную машину, находившиеся у Хаммаршельда, – вспоминает генерал. – В морге при городском госпитале я – первым из персонала ООН – увидел тело генсека. Хаммаршельд не обгорел, как остальные 15 человек, находившиеся на борту, а во лбу у него зияло пулевое отверстие. На всех снимках трупа, которые я видел впоследствии, это отверстие профессионально убрано с помощью ретуши, а протокол вскрытия оказался изъят из пакета документов, представленных следствию. Я убежден, что генеральный секретарь выжил во время катастрофы – его добили уже потом.

Генерал считает, что Дага Хаммаршельда спасла случайность во время аварии, происшедшей на низкой высоте, когда самолет DC-6 «Альбертина» шведской авиакомпании «Трансэр» заходил на посадку в аэропорт Ндолы. «Альбертина» прошла на бреющем, легко срезая тонкие деревья акаций, встретившиеся на ее пути, и стукнулась левым крылом об огромный термитник. Крыло оторвалось вместе с куском фюзеляжа и креслами, в которых сидели Хаммаршельд и его охранник-американец (он скончался в госпитале Ндолы, едва придя в сознание), в то время как «Альбертина» продолжила свое движение, пока не ударилась о пологий холм и не загорелась.

– Хаммаршельд пытался ползти, об этом свидетельствуют частицы травы и листьев, обнаруженные у него под ногтями, – говорит Бьорн Эгге. – У меня сразу возникло множество сомнений по поводу обстоятельств смерти генсека, но британские врачи, работавшие в госпитале, были настроены очевидно враждебно и не желали сотрудничать с ООН. Что же касается шведов, то они решили не портить отношения с Лондоном – этим объясняются все последующие действия официального Стокгольма. Ведь не было никакой шведской реакции, даже когда моя соотечественница Бодил Катарина Навдаль, писавшая диссертацию о Хаммаршельде, отправила на криминально-техническую экспертизу фотографии его тела. И специалисты тогда выдали заключение, что лоб генсека был умело отретуширован.

Почему норвежский генерал решился поведать свою тайну только несколько месяцев тому назад? Прямо Бьорн Эгге на этот вопрос не отвечает, но дает понять, что не хотел рисковать своей карьерой и благополучием: «Слишком мощные силы пытались и до сих пор пытаются скрыть правду о гибели Хаммаршельда».

Официальная версия об ошибке пилотов, принятая в конце концов всеми заинтересованными правительствами – от Лондона до Стокгольма, – рассыпалась десятилетия спустя после ее тщательного создания. И нам придется поверить в сообщение ТАСС, появившееся в «Правде» 19 сентября 1961 года, и пойти по предложенному в нем пути расследования. Вот как звучало это сообщение: «Единственный оставшийся в живых пассажир разбившегося в районе Ндола (Северная Родезия) самолета, в котором летел Даг Хаммаршельд, сделал заявление об обстоятельствах гибели самолета. По сообщению корреспондента ЮПИ, этот пассажир из личной охраны Хаммаршельда сказал, что в самолете произошел взрыв, за которым последовало еще несколько взрывов меньшей силы. После этого самолет рухнул на землю. Как заявил в Леопольдвилле представитель ООН, он не исключает, что самолет погиб в результате диверсии или был сбит».

Колумб из ООН

«Самая высокая молитва в мире взывает не к победе, а молит о мире», – цитатой из шведского поэта Эрика Акселя Карлфельдта украсил свою «тронную» речь в нью-йоркской штаб-квартире ООН 48-летний госсекретарь МИДа Швеции Даг Хаммаршельд, в 1953 году возглавивший эту организацию. Малоизвестного шведа избрали на высший международный пост, согласившись с предложением Франции, по одной простой причине. Он представлял нейтральную страну и слыл – в отличие от своего предшественника норвежца Трюгве Ли – рассудительным человеком, не имеющим очевидных политических пристрастий, а потому устраивал все великие державы, представленные в Совете Безопасности.

Однако новый генсек, прозванный в секретариате ООН «ракушкой» за свою сдержанную, немногословную манеру общения, обманул тех, кто надеялся увидеть в его лице «свадебного генерала», который не будет вмешиваться в реальную политику. Вскоре после избрания Хаммаршельд изложил узкому кругу доверенных сотрудников свое видение будущего ООН, без лишней скромности сравнив себя с Колумбом:

«В 1492 году он отправился на трех каравеллах в дальнее плавание, надеясь найти кратчайший путь в Индию. Флагман флотилии назывался «Санта-Мария». Но вместо Индии Колумб открыл Америку, перевернув этим новую страницу в истории человечества. Я намерен превратить ООН в новую «Санта-Марию».

Этот человек, никогда не имевший жены и близких друзей, пылал гигантским честолюбием, замешанным на религиозном мистицизме и желании всемирного миссионерства. Свои сокровенные мысли он доверял лишь дневнику, названному «Путевые пометки», в котором советовался лишь со Всевышним. Как вскоре выяснилось, такого неуправляемого генсека великие державы еще никогда не выбирали. Хаммаршельд засел за изучение устава ООН, пытаясь сбросить с организации юридические путы, сдерживавшие его предстоящее миссионерство.

Строки о том, что «генеральный секретарь является высшим чиновником ООН», то есть лишен возможности действовать самостоятельно, его не устраивали. Но Хаммаршельд был не только дерзким честолюбцем, но и умелым чиновником: он начал освобождать свой секретариат от контроля государств- членов Совета Безопасности крайне осторожно, выбирая момент и место для отправки в плавание новой «Санта-Марии».

Его время наступило в конце 50-х, когда он наконец-то нашел достойную сцену для реализации своей исторической роли «политического Колумба». Африка! На Черном континенте разгорелся грандиозный пожар, рушилась колониальная система, и европейские страны, разделившие между собой Африку, оказались не готовы к этим масштабным переменам. Хаммаршельд увидел в общем замешательстве возможность для превращения секретариата ООН в самостоятельного политического игрока. «Наш век – это век Африки. А ключом к Африке является Конго, – доверительно сообщил генсек одному из руководителей секретариата, Гринбаку, вернувшись в начале 1960 года из обзорной поездки по Африке, в ходе которой он посетил 24 государства. – Бывшие колониальные страны скомпрометировали себя в глазах африканцев, бельгийцы, владевшие Конго, пребывают в панике и не знают, что делать. Это дает уникальный шанс ООН».

(Продолжение следует)

«УК», по материалам «Совершенно секретно»

You may also like...