Прямой эфир из исправительной колонии строгого режима: и на козлиные места необходимо одобрение

В чёрном лагере зоной параллельно управляют две силы: администрация, их представители (козлы) и братва. Власть козлов в последнее время уже не такая сильная, но на некоторые вещи до сих пор могут повлиять. У всех свои интересы, но за хорошие места грызутся все. Козлы прокладывают друг друга: там наговорят начальству, здесь обвинят во всех бедах, а местные авторитеты сжирают своих же, чтобы занять место посытнее и получить больше власти и всевозможных благ. 

Порой и на козлиные места необходимо одобрение местного смотрящего. Например, в дневальные комнаты длительных свиданий не устроишься без одобрения оперов и блатных.

Завхозы отряда, если нет подходящих кандидатур, назначаются смотрящим за бараком. Почему-то, в последнее время на таких должностях стоят одни шныри – быстрый карьерный рост из помощника в начальники.

Простые мужики не особо хотят сотрудничать с администрацией.

Бывает, что на определённые должности братва ставит своего человека, чтобы появилась дорога для запретов в места, недоступные простому арестанту. Например: библиотекарь, парикмахер и баландер (раздатчик пищи). Они постоянно ходят в изолятор, СУС, ШИЗО и могут передавать различные запреты, потому что изоляторе совсем все плохо, и даже чай с сигаретами там запрещены.

Главное – подходить с умом и не спалиться на этом деле.

***

Зоны, в отличие от тюрем для подследственных, строились за пределами города, подальше от людей, в непроходимых лесах и болотах. Как вы могли догадаться, мест в России предостаточно.

На севере существуют зоны, где даже думать о побеге не стоит. Они не сильно охраняются, но в этом и нет нужды, ведь на расстоянии сотен километров нет ни одного поселения.

Мир, до которого не дотянулась рука человека. До горизонта раскинулась тайга, в которой обитают дикие звери. Те, кто все-таки решаются уйти либо погибают, либо через некоторое время возвращаются назад. Их даже не преследуют.

Провизию и заключённых в такие зоны привозят на вертолете. Даже если срок освобождения подходит, то необходимо дождаться следующего рейса, который может задержаться из-за погодных условий не на один месяц.

В обычных зонах не так все ужасно, но первые дороги появились лет 30 назад. Благодаря болотистой местности заборы и небольшие здания гуляют из стороны в сторону. Облицовка трещит по швам и двери порой не закрываются.

И каждый год из-под земли всплывают пеньки, как грибы после дождя. На футбольном поле, посередине дороги, в локалке, словом, везде, где только можно. Их постоянно выкорчевывают, но видимо их под землёй очень много. Таких подарков советской эпохи.

***

В тюрьме хорошо врезается в память звук сирены, который никогда не предвещает ничего хорошего.

Шарманку запускают, когда необходимо провести общие сборы среди всех сотрудников администрации, например, в случае побега из лагеря или общеколонического шмона, в котором участвуют все, чтобы провести учения, или просто приезжает какая то важная шишка. Все живут недалеко и должны услышать этот призыв.

И такое происходит как минимум раз в месяц.

Как они живут в таких случаях условиях, я не понимаю. Всегда существует возможность проснуться часиков в 6-7 от этих звуков. Но видимо, выбора просто нет. Если на улице ещё и туман, то можно представить, что ты в сайлент хилле, только тут чуть почище.

У контролёров есть нормативы по скорости прибытия на место, и тот, кто не успевает, может получить выговор, лишившись премии.

А тем временем, среди зеков нарастает паника. Начинается беготня с сумками, вольными вещами и другими запретами, которые необходимо срочно куда-то спрятать. Особенно это непросто сделать на бараке, где все всё видят, а курки (нычки) уже не раз взрывались (находились). Но это никого не останавливает, и такие общие шмоны проходят порой удачнее, чем внезапные набеги. Только шмоток и всякого плохого убранного мусора наберут. Неприятно, конечно, но жить можно.

Иногда её включают, если кто-то заблудился в лесу, чтобы у человека появился ориентир в этих болотах. В этом случае мелодией можно наслаждаться в течении часа, а то и двух.

***

Раньше общий и строгий режим отличались контингентом.

На общий, помимо мелких преступников, в основном, попадала отмороженная молодёжь, которая ничего не понимает и сидит за всякую фигню. Получат 2-3 года и блатуют все это время за мамкин счёт.

Не работают и постоянно устраивают крики с администрацией, на воле же этим гордятся.

На строгач же по мелочи не ездят, здесь если сел, то меньше пятёрки не дадут. И это в лучшем случае, потому что средний срок – около 9 лет. Здесь не было столько молодёжи, сколько серьёзных преступников, убийц. Особо опасные для общества. И алкоголики.

Но времена идут, полиция поняла, что сажать можно всех и надолго, клиентам даже ничего делать для этого не нужно. Грань между этими двумя режимами стёрлась. Появилась народная статья (228), по которой попасть за решётку стало раз плюнуть. Неокрепших молодых умов на строгаче стало в разы больше, в народе их называют шумоголовыми.

С уменьшением количества старожил зоны, которые застали все тяжелые и режимные времена, эта молодёжь все больше чувствует волю. Поэтому с каждым этапом (перевозка осуждённых с места на место) в зону, количество блатных резко растёт.

Как говорится: "Понахватаются верхушек и летят в одном ботинке".

Вот только в случае какого-либо серьёзного разговора с авторитетом или большим начальником не могут связать двух слов, и вся былая спесь в миг улетучивается. Но не надолго.

Такие ребята хорошо впитывает тюремную культуру и приобщаются к общим делам. Многие идут на фишку, следят за передвижениями мусоров по лагерю. Место почётное и нужное. Вот только мало кто знает, что раньше этим наблюдением занимались петухи и прочие низкие масти. Ну а сейчас это называется дорогой – святым делом в зоне, и таких нежелательных элементов перестали допускать к такой работе.

Источник:  блог арестанта в Telegram Подвал