Криминальный генотип. Суды уже обращают внимание на плохую наследственность обвиняемых

В одну из закусочных американского городка Оуквуд ворвался вооруженный человек. Он потребовал отдать ему дневную выручку, а потом выстрелил в затылок менеджеру, который даже не пытался оказать сопротивление. Налетчика удалось поймать только через три недели; за это время он успел совершить еще шесть ограблений. 25-летнего преступника звали Стивен Мобли. Его историю до сих пор хорошо помнят не только юристы, но и… биологи. 

Мобли совершил свои преступления в феврале 1991 года и через два года был приговорен к смерти. Ожидая казни, он постоянно угрожал охранникам и нападал на других заключенных. Мобли даже сделал себе на спине татуировку – Domino’s pizza – в память о пиццерии, где произошло убийство. Он вел себя так агрессивно, что этим решили воспользоваться его адвокаты. Мобли просто не в состоянии контролировать себя, заявили они и предложили пересмотреть итоги медицинской экспертизы. Защита подкрепила свои доводы только что опубликованной научной статьей голландского генетика Хана Брюннера.

Он изучал большую семью, в которой было очень много людей, склонных к немотивированной агрессии. Представители этого рода обладали особой формой одного гена, и Брюннер предположил: с этим геном по наследству передается и взрывной темперамент. Адвокаты Мобли хотели пригласить ученого в суд в качестве эксперта, а отец преступника взялся оплатить сыну генетический анализ. Но дело до тестов так и не дошло. После долгих разбирательств суд счел работу Брюннера неубедительной. В 2005 году Стивену  Мобли сделали инъекцию яда.

Проживи он подольше, и суд вполне мог бы согласиться на такой тест. За последнее время появилось много работ, подтверждающих, что некоторые особенности генотипа делают человека агрессивным. Но самое главное – в Европе создан прецедент: в октябре итальянский суд принял во внимание результаты генетической экспертизы и на год сократил преступнику срок. У алжирского иммигранта Абдельмалика Байюта, который зарезал оскорбившего его прохожего, обнаружился тот самый ген, который так рассчитывали найти у Мобли его адвокаты.

Назначенное Байюту медицинское освидетельствование мало походило на стандартную психиатрическую экспертизу. Врачи работали с заключенным только на первых этапах. А потом к делу подключились ученые – молекулярный биолог из Университета Пизы Пьетро Пьетрини и нейрофизиолог из Падуи Джузеппе Сартори. Вызов в суд для них оказался полным сюрпризом. «Адвокат Байюта не смог предложить своих экспертов для такого освидетельствования, – говорит Пьетрини. – Судье пришлось искать подходящих специалистов. Выбрали нас».

Сартори обследовал убийцу с помощью томографа и пришел к выводу, что агрессивное поведение преступника отчасти могло быть вызвано нарушениями работы его мозга. А генетический анализ, который выполнил Пьетрини, показал, что заключенный мог быть склонен к таким поступкам с самого рождения. Исследователь искал у убийцы сразу несколько форм генов, способных повлиять на поведение. Большинство из них управляло выработкой и обменом одного и того же простого вещества – серотонина. Давно известно, что это соединение влияет на эмоциональное состояние. Недостаток серотонина в мозгу вызывает замкнутость и депрессию, избыток – делает человека легковозбудимым и импульсивным.

В своей знаменитой работе Хан Брюннер изучал одну из форм гена моноаминооксидазы А. Как раз ее Пьетрини и обнаружил у преступника. Такой вариант гена должен был приводить к накоплению в мозгу убийцы больших количеств серотонина. Другие тесты подтвердили: с этим веществом у Байюта проблемы с самого детства. К чему это может привести, было давно известно, поэтому суд принял аргументы ученых. К тому же в своем докладе Пьетрини упомянул не только статью Брюннера, но и более новые исследования.

Одно из них – работа психолога из Королевского колледжа Лондона Терри Моффитт. В 2002 году она подвела итоги многолетнего наблюдения за 442 молодыми людьми из Новой Зеландии. Ученые отслеживали их судьбу практически с самого рождения и регулярно приглашали в лабораторию для снятия медицинских показателей. Примерно 30% этих людей являлись обладателями «агрессивной» формы гена моноаминооксидазы А. На них Моффитт обратила особое внимание.

Психолог решила поискать имена участников эксперимента в полицейской картотеке. На первый взгляд, носители опасного варианта гена в среднем совершали столько же правонарушений, сколько и все остальные. Тогда Моффитт решила приобщить к этим данным подробные биографии каждого подопытного – и все встало на свои места. Больше всего преступлений совершали те обладатели гена моноаминооксидазы А, с которыми в детстве жестоко обращались родители. «Скорее всего, нарушение обмена серотонина делает людей более подверженными психическим травмам, – говорит Моффитт. – На поведение людей с другим генотипом тяжелое детство влияет в значительно меньшей степени». В своем докладе суду Пьетрини упомянул непростую биографию Байюта – именно в связи с работой Моффитт.

Гипотезу Моффитт об особом влиянии стресса на обладателей опасной формы моноаминооксидазы А недавно подтвердил Джошуа Бухгольц из Университета Вандербильдта. Он показывал подопытным различные изображения и одновременно сканировал их мозг с помощью томографа. Одни картинки настраивали на положительный лад, другие пугали. Люди с повышенным уровнем серотонина реагировали на страшные картинки очень бурно. Прибор регистрировал резкий всплеск активности мозга. Носители других форм гена вели себя спокойнее.

Французский ученый Оливье Кассе пошел еще дальше и с помощью прямого эксперимента показал, до чего может довести избыток серотонина. Правда, участниками его эксперимента были не люди, а мыши. С помощью методов генной инженерии ученый получил грызунов с очень высоким уровнем серотонина в мозгу. Внешне эти мыши ничем не отличались от своих сородичей и выглядели вполне здоровыми. Но вели себя совсем по-другому. Уже в раннем детстве животные отличались скверным характером и постоянно нападали на своих соседей.

Интересно, что сами авторы этих работ не особо рады тому, как их результаты применяются на практике. «Наблюдения, выполненные для больших групп людей, отражают лишь усредненную картину, – объясняет Терри Моффитт. – К отдельным людям такую статистику нужно применять с очень большой осторожностью».

Пьетро Пьетрини с ней не согласен: «Так можно отвергнуть любое медицинское исследование, ведь все они строятся точно по такому же принципу». Это все-таки особый случай, парирует Моффит: речь идет не об исследовании эффективности какого-нибудь препарата, а о судебных решениях, которые влекут за собой серьезные и порой необратимые последствия.

Зато юристы, похоже, в полном восторге. «Дело Байюта показало, что суды начинают относиться к генетическим данным очень серьезно, – говорит профессор права из Университета Фордхэм Дебора Денно. – Я не вижу в этом ничего плохого». По ее словам, результаты таких тестов – всего лишь одно из множества свидетельств, которые рассматривает суд. «Не следует думать, что наказание для предрасположенных к насилию людей станет существенно мягче, – добавляет Денно. – В конце концов, Байюту сократили срок всего на один год».

Таких людей, как Байют, не очень много, успокаивает психиатр из Университета Вандербильдта Уильям Бернетт. Он участвовал в медицинском освидетельствовании многих преступников, большинство их которых были убийцами. В порядке эксперимента преступники могли пройти добровольный генетический тест – примерно такой же, какой сделал Байюту Пьетро Пьетрини. Из пятнадцати обследованных только один мог бы предоставить суду убедительные доказательства своей наследственной склонности к агрессии.

Кроме того, у таких тестов есть и обратная сторона: ничто не мешает использовать их результаты против самого преступника. «Трактовать такие тесты можно по-разному, – говорит известный американский юрист и биолог Нита Фарахани. – Склонного к насилию человека сложно перевоспитать, а значит, можно требовать более длительной изоляции».

Она приводит в пример процесс 2005 года над американцем Тимоти Лэндриганом. Адвокат приговоренного к смерти преступника требовал экспертизы, упирая на то, что у Лэндригана много родственников-убийц. Судья сказал, что положительный результат экспертизы сделает обвиняемого только опаснее в глазах суда. И отклонил апелляцию адвоката.

Антон Степнов, Newsweek