Палачи в милицейских погонах продолжают пытать людей
500 уголовных дел возбудили в нынешнем году против милиционеров, которые используют пытки и истязания по отношению к задержанным. Сегодня в Украине и в Киеве практически нет людей, которые, увы, хотя бы раз в жизни не были подвергнуты пыткам – моральным или физическим – в милиции, в заключении или в армии. Однако МВД особо преуспело в издевательствах над согражданами… Кулаки дознавателей да доносы стукачей – вот вся милицейская технология выбивания показаний, которая применялась и при Юрии Кравченко, и при Юрии Смирнове, и при Николае Билоконе, и при «оранжевом» демократе Юрии Луценко.Рассказываемый с “кавказским акцентом” известный анекдот, в котором Сталин объясняет “та-а-варищу Жюкову”, что “па-а-питка – дэй-ствытэлно нэ питка”, по сегодняшний день как бы символизирует отношения государства с теми, кто с его, государства, точки зрения, оказывается для него потенциально опасным. Причем не имеет ни малейшего значения, является ли этот “потенциальный” действительно опасным.
Ибо если человек уже попал в руки правоохранительных органов, то окажись он даже ангелом, спустившимся на землю, крылья ему назад заламают и кулаком под ребра саданут – ежели, конечно, допустить, что у ангелов имеются ребра.
А уж если потребуется доказать, что, к примеру, именно он (а отнюдь не Каин) убил Авеля, то украинские правоохранительные органы вполне сносно умеют с помощью пыток – как моральных, так и физических – выбивать необходимые “признательные показания”.
Известно всем: в милиции бьют. И иногда убивают. А иногда превращают здоровых людей в калек – с отбитыми почками и селезенками. Виновных практически никогда не наказывают, поскольку жертвам редко когда потом удается что-нибудь доказать толком. Ну, разве что милиция задержит отпрыска чьих-нибудь высокопоставленных родителей, которому в дежурной части врежут ногой в пах, а резиновой дубинкой – по голове. Тогда могут полететь головы, виноватого выявят и примерно накажут – изгонят из милицейских рядов.
Однако и в этом случае до суда дело дойдет вряд ли, поскольку никому не охота иметь отношения с нашей судебной системой. Тем более, что, как правило, райсуды в таких случаях подыгрывают “своим” райуправлениям милиции (одно ведь, мол, дело делаем – с преступностью боремся!) и очень всерьез относятся к “вещдокам”, которые, похоже, во всех без исключения РУВД хранятся как “спецсредства”: порванная милицейская форменная сорочка и оторванный милицейский погон.
Милицейские коллеги-свидетели, предупрежденные в суде об ответственности за дачу ложных показаний, охотно подтверждают, как тщедушный задержанный прямо в дежурной части райотдела оказывал сопротивление и злостное неповиновение здоровяку-сержанту, выразившееся в употреблении нецензурной брани, нанесении побоев средней степени тяжести, срывании тех самых погон и разрыве той самой рубашки.
Сверхполноправными вершителями судеб чувствовали себя стражи порядка, работавшие в такой позорной институции для страны, в которой в законодательном порядке не введен сухой закон, как вытрезвители. Вот уж здесь доставленных пьяных (а иногда и не очень пьяных, а порою и совсем не пьяных) можно было и избить, и обирать, и насиловать, а иногда “в порыве страсти” и просто убить – и такие случаи известны. После синяки и кровоподтеки записывались услужливым и “своим в доску” дежурным фельдшером как таковые, что уже имелись на теле доставленного в вытрезвитель “гражданина”, который находился, разумеется, “в средней степени опьянения”.
А утром вытрезвительские “люди в белых халатах” вынуждали “клиента”, у которого, к примеру, оставались на кистях рук следы от веревок, с помощью коих его “лечили” с вечера, писать расписку – что, мол, он к “учреждению” никаких претензий не имеет.
Но особенно тяжким испытаниям подвергаются те, кто задержаны по подозрению в совершении преступления и кому следствие мерой пресечения избирает содержание под стражей.
Люди, которые попадают в следственные изоляторы системы МВД, ныне имеют в этих “учреждениях” лишь одно реальное право: избирать и быть избранными. Что же касается всех прочих, записанных в ратифицированной Украиной Конвенцией по правам человека, то спросите любого милицейского следователя о том, как лично он относится к правам людей, которые, по его мнению, являются преступниками, а, значит, отбросами общества. И этот человек – если, конечно, будет с вами откровенен – рассмеется в лицо.
Какие там права, когда в нынешних условиях работы, как рассказал один милицейский следователь (фамилию, звание и должность которого мы, по понятным причинам называть не стану), у следствия в системе МВД зачастую есть лишь один способ добиться нужных признаний от подозреваемого – с помощью угроз, запугиваний, избиений. То есть, если называть вещи своими именами, с помощью пыток – моральных и физических.
Мой собеседник, который, по его словам, за 22 года работы в системе МВД никогда никого из подозреваемых или подследственных не пытал (и у меня имеются все основания полагать, что это – правда), пояснил противоправные действия некоторых своих коллег тем, что развал экономики нанес в Украине такой удар по следствию, от которого то не может оправиться до сих пор. Ушло множество оперативных работников, у которые были надежные агенты в криминальном мире. Да и сама агентурная сеть обветшала: стукачам нужно платить, а денег нету.
Поэтому следователь зачастую остается один на один с подозреваемым, не имея при этом практически никаких доказательств его вины кроме факта самого нераскрытого преступления.
Много ли при этом найдется следователей, которые откровенно скажут своему начальству: доказать мы ничего не можем, подозреваемого нужно отпускать, даже если преступление совершил именно он?!
Современные виды милицейских истязаний
“Растяжка”. Широко используется при задержании и обыске. При помощи ударов по щиколоткам человеку раздвигают ноги до такой степени, что он просто не может пошевелиться. В такой позе задержанного могут держать часами.
“Слоник”. Эта пытка получила широкое применение с начала 90-х годов. На жертву натягивают противогаз и периодически пережимают шланг. Иногда после того, как человек начинает задыхаться, в трубу противогаза подают слезоточивый газ. Это вызывает рвоту, человек захлебывается в рвотной массе. Противогаз снимают и дают жертве посмотреть на себя в зеркало.
“Ласточка”. Существует несколько вариантов. Например, руки и ноги соединяют веревками и наручниками за спиной так, чтобы спина была вогнута. Жертву держат на полу, иногда садятся на веревки. Другой вариант: руки жертвы заводят за спину, надевают наручники, затем человека подвешивают так, чтобы ноги его не касались пола (на крюк, трубу и т.д.), и в таком положении избивают. Очень напоминает средневековую “дыбу”.
“Конвертик”. Ноги жертвы заводят за голову и закрепляют в этом положении веревками. Другой вариант: человека принуждают сесть, поджать под себя ноги, сверху наваливается истязатель, сплющивает жертву, потом человека пеленают веревками, ремнями и прочим подручным материалом.
Впрочем, как свидетельствуют сами заключенные, весь арсенал применяемых пыток намного разнообразнее – фантазия иных садистов в милицейских мундирах поистине неистощима…
Палачи в милицейских погонах продолжают пытать людей
Пытки в Украине запрещены. И все-таки они применяются органами внутренних дел повсеместно Не скоро снимешь ты, дружок, с ноги «испанский сапожок», – печально шутят на сей счет правозащитники
Окончание. Часть первую читайтетут
ОБОРОТНИ С ВИОЛОНЧЕЛЯМИ
Что ни заказное резонансное убийство, то выясняется: непосредственные исполнители являются бывшим (а иногда и действующими) работниками милиции.
Журналиста Георгия Гонгадзе убивали действующие сотрудники милиции во главе с генералом Пукачем. Заместителя начальника донецкого УБОП Романа Ерохина, по утверждению министра внутренних дел Юрия Луценко, убивали два бывших сотрудника налоговой милиции и бывший работник МВД.
В украинском новоязе появился даже специальный термин: “оборотни в погонах”.
Но вот что странно. Лично я нигде не слышал, чтобы заказное убийство бизнесмена совершил, к примеру, доцент художественного института. Чтобы банкира вывезли в лес на допрос, а после убили поэты и прозаики из областной писательской организации. И словосочетания “оборотни со скрипками из симфонического оркестра” мне тоже как-то слышать не приходилось.
Не потому ли все это происходит, что некая часть украинской милиции до такой степени срослась с уголовным миром, что жизнь человека перестала быть для нее чем-то значимым.
Возможно, для министра внутренних дел Луценко, который регулярно рассказывает с гордостью о чести милицейского мундира, и остается секретом, что сегодня, как правило, не бандиты, а менты “крышуют” барыг. При этом “решая вопросы” с не меньшей жестокостью, чем представители уголовного мира. Но для многих предпринимателей средней руки эта ситуация стала нормой.
Милицейское начальство смотрит на подобные шалости своих подчиненных сквозь пальцы. Во-первых, потому, что иногда получает свою “долю”. А, кроме того, попробуй сейчас выгнать с работы самого нерадивого мента: чем заткнуть брешь, которая немедленно образуется?
Что же касается жестокого обращения с задержанными, арестованными и подследственными, а, попросту говоря, с применением по отношению к ним пыток, то к этому большинство милицейских начальников и вовсе относятся с тайным пиететом. Потому что вышли в эти самые начальники отнюдь не из гоголевской “Шинели”, а из куцего кителька районного дознавателя или опера, который и сам раскрывал преступления с помощью кулаков.
СТУКАЧИ ДА КУЛАКИ – ВОТ И ВСЕ ДОЗНАНИЕ!..
Известно всем: в милиции бьют. И иногда убивают. А иногда превращают здоровых людей в калек – с отбитыми почками и селезенками. Большинство из тех, кто хоть раз побывал в следственном изоляторе по подозрению в совершении преступления, с горечью произносят, когда речь заходит о милиции: стукачи да кулаки – на этих двух китах и держится все дознание.
Увы, гуманные методы Пал Палыча Знаменского – это только в старом наивном кино, когда “Следствие ведут знатоки”. Реальные же “знатоки” в милицейских погонах “следствие ведут” совсем по-другому – с помощью пыток.
Милицейский беспредел, когда нынешние райотделы превращаются в “пыточные приказы” времен Ивана Грозного, в первую очередь объясняется безнаказанностью заплечных дел мастеров в погонах. Виновных практически никогда не наказывают, поскольку жертвам редко когда потом удается что-нибудь доказать толком. Ну, разве что милиция задержит отпрыска чьих-нибудь высокопоставленных родителей, которому в дежурной части врежут ногой в пах, а резиновой дубинкой – по голове. Тогда могут полететь головы, виноватого выявят и примерно накажут – изгонят из милицейских рядов.
Однако и в этом случае до суда дело дойдет вряд ли, поскольку никому не охота иметь отношения с нашей судебной системой. Тем более, что, как правило, райсуды в таких случаях подыгрывают “своим” райуправлениям милиции (одно ведь, мол, дело делаем – с преступностью боремся!) и очень всерьез относятся к “вещдокам”, которые, похоже, во всех без исключения РУВД хранятся, как “спецсредства”: порванная милицейская форменная сорочка и оторванный милицейский погон.
Милицейские коллеги-свидетели, предупрежденные в суде об ответственности за дачу ложных показаний, охотно подтверждают, как тщедушный задержанный прямо в дежурной части оказывал сопротивление и злостное неповиновение здоровяку-сержанту, выразившееся в употреблении нецензурной брани, нанесении побоев средней степени тяжести, срывании тех самых погон и разрыве той самой рубашки.
ПЫТОЧНОГО ПРИКАЗА В УКРАИНЕ НЕТ, А ПЫТКИ ЕСТЬ
В этой новой статье Уголовного кодекса Украины, который вступил в силу с 1 сентября 2001 года, в инициированной тогдашним народным депутатом Михаилом Бродским статье № 127 “Пытки” однозначно указывается: “Пытки, то есть, умышленное причинение сильной физической боли либо физических или моральных страданий путем нанесения побоев, мучения или иными насильственными действиями с целью вынудить потерпевшего либо другое лицо совершить действия, которые противоречат их воле – наказывается лишением свободы на срок от трех до пяти лет”. А те же действия, “совершенные повторно или по предварительному сговору группой лиц наказываются лишением свободы на срок от пяти до десяти лет”.
Казалось бы, появление этой статьи в Уголовном кодексе Украины означает, что теперь садисты в погонах будут наказаны, как говорится, суровой десницей закона. Ибо если раньше они могли применять пытки практически безнаказанно, то теперь им придется помнить, что на нарах может и им найтись местечко. Тем не менее, пытки в системе МВД продолжают применяться. И за это сегодня никто из должностных лиц в системе правоохранительных органов по-прежнему никакой реальной ответственности практически не несет.
А потому ни один гражданин Украины не может быть гарантирован, что если он или его сын-тинейджер в сопровождении стража порядка переступит порог дежурной части райотдела милиции или его следственного подразделения, оттуда они не выйдут калеками с разорванной селезенкой, отбитыми почками и сломанными ребрами, а то и, если называть вещи своими именами, не будут вынесены вперед ногами.
В советско-брежневские времена в милиции также жестоко избивали людей. Но тогда это не являлось всеобщей нормой. К тому же при той системе не было материальной проблемы с проведением судебно-медицинских экспертиз. Сегодня у правоохранительных органов денег на дорогостоящие экспертизы просто нет. А потому пытки стали едва ли не единственным методом, с помощью которого милицией “раскрываются” преступления.
Представьте себе: арестовывают человека, которого подозревают в убийстве. Поверьте мне – его так бьют и так пытают для того, чтобы, как гордо сообщает милиция, “раскрыть преступление по горячим следам”, что и невинный сознается, дабы выжить. Но ведь настоящий преступник остается безнаказанным, и его никто не ищет!
А нравственные страдания жертвы милицейского пыточного произвола, у которой есть дети, семья, родители! Какою мерою измерить их страдания, чем измерить чью-то поломанную жизнь?!
ИЗ ИСТОРИИ ПЫТОК
Сегодня трудно сказать, когда на Руси пытки были введены в законном порядке. Первое упоминание о них отыскивается в “судебнике” Иоана III, однако в его царствование разрешалось пытать лишь “по делам наиважнейшей сущности”: тятьба, то есть, разбой, душегубство, то есть, убийство, поджог и ябедничество. При этом, как свидетельствуют историки, строго регламентировалось, когда пытать дозволено. И делалось это исключительно в присутствии “губного старосты”, то есть, судьи, и “судных мужей”, то есть, присяжных. “Пыточные речи” записывал земский дьяк. В конечном итоге люто карали и тех, кто под пытками сознавался, и тех, кто вины за собою не признавал.
Россия, слава Богу, не шла вровень со средневековой Европой с ее “испанским сапогом” с шипами изнутри и с ее “железной девой” – подобием саркофага, также изнутри утыканного шипами. На Руси главным образом применяли дыбу, когда человека подвешивали за связанные за спиною руки. Иногда при этом еще и прижигали спину. Пытали также, прикладывая раскаленное железо.
При царе Петре Алексеевиче в 1716 году вышел специальный воинский артикул, по которому пытки допускались лишь в крайне ограниченных случаях. Причем их позволялось применять, с учетом телосложения и физического состояния подозреваемого, а самого судью предписывалось карать смертью, если выявится, что он действовал злонамеренно, и пытаемый умер по его вине.
Во времена правления царицы Елисаветы Петровны “пыточное уложение” было сокращено едва ли не полностью, а просвещенная Екатерина II его и вовсе отменила.
У нынешних палачей в мундирах правоохранителей в арсенале имеется пытка под названием “ласточка”, которая от старинной дыбы особенно ничем и не отличается. Еще используют пытку под названием “слоник”, когда на жертву надевают противогаз, пережимают шланг, а после того, как человек начинает задыхаться, в шланг прыскают слезаточивый газ из балончика. Известна также “растяжка”, когда с помощью ударов по щиколоткам человека заставляют раздвигать ноги так широко, что он просто не может пошевелиться, и держат его в таком положении часами. Пользуется “популярностью” и “конвертик”, когда жертву заставляют сесть на пол, наваливаются сверху, прижимают и скручивают веревками. Впрочем, многие палачи нашего времени имеют возможность реализовывать и сугубо свои собственные садистские фантазии…
Какие еще нормативные документы нужны министру внутренних дел Юрию Луценко, чтобы в системе МВД перестали пытать людей?
КОНСТИТУЦИЯ УКРАИНЫ
Статья 28
Каждый имеет право на уважение его достоинства.
Никто не может быть подвергнуть пыткам, жестокому, нечеловеческому или унижающему его достоинство обращению или наказанию.
Ни один человек без его свободного согласия не может быть подвержен медицинским, научным или другим опытам.
УГОЛОВНЫЙ КОДЕКС УКРАИНЫ
Статья 22
Наказание не преследует цель наносить физические страдания или унижать человеческое достоинство.
Статья 178
Запрещено принуждать давать показания “с применением насилия или издевательством над лицом, которое подвергают допросу”.
Статья 175
Принуждение давать показания при допросе путем незаконных действий со стороны лица, что проводит дознание или предыдущее следствие… Одно и то же действие, объединенное с применением насилия или с издевательством над лицом, которое подвергают допросу…
ВСЕОБЩАЯ ДЕКЛАРАЦИЯ ПРАВ ЧЕЛОВЕКА
Статья 3
Каждый человек имеет право на жизнь, на свободу и на личную неприкосновенность
Статья 5
Никто не должен подвергаться пыткам или жестоким, бесчеловечным или унижающим его достоинство обращению и наказанию.
МЕЖДУНАРОДНОГО ПАКТА О ГРАЖДАНСКИХ И ПОЛИТИЧЕСКИХ ПРАВАХ
Статья 7
Никто не может быть подвергнут пытке или жестокому, нечеловеческому, унижающему достоинство, обращению или наказанию. В частности, ни одна особа не может быть без ее свободного согласия подвергнута медицинским или научным опытам”.
ЕВРОПЕЙСКАЯ КОНВЕНЦИЯ ПО ПРАВАМ ЧЕЛОВЕКА
Статья 3
Ни один человек не может подвергаться пыткам или нечеловеческому или унижающему его достоинство обращению или наказанию.
КОНВЕНЦИИ О ЗАЩИТЕ ПРАВ ЧЕЛОВЕКА И ОСНОВНЫХ СВОБОД
Статья 3
Никто не может быть подвергнут пытке или нечеловеческому, унижающему достоинство, обращению или наказанию.
КОНВЕНЦИИ ПРОТИВ ПЫТОК И ИНЫХ ЖЕСТОКИХ, НЕЧЕЛОВЕЧЕСКИХ ИЛИ УНИЖАЮЩИХ ДОСТОИНСТВО ВИДОВ ОБРАЩЕНИЯ И НАКАЗАНИЯ
Статья 1
Для целей этой Конвенции термин “пытка” означает любое действие, которое любому лицу умышленно причиняет сильную боль или страдания, физическое или моральное, чтобы получить от него или от третьего лица сведения или признания, подвергают наказанию его за действия, которые совершил оно, или третье лицо или в совершении которых оно подозревается, а также взять на испуг или принудить его или третье лицо, по любой причине, которая основывается на дискриминации любого характера, когда такая боль или страдания влекутся государственными должностными лицами или иными лицами, которые выступают в официальном качестве, с их подстрекательства, с их ведома, с их молчаливого согласия. В этот термин не включается боль или страдание, которое произошли вследствие лишь законных санкций, не отделимые от этих санкций или вызваны ими случайно.
ЕВРОПЕЙСКАЯ КОНВЕНЦИЯ ПО ПРЕДОТВРАЩЕНИЮ ПЫТОК И НЕЧЕЛОВЕЧЕСКОМУ ИЛИ УНИЖАЮЩЕМУ ДОСТОИНСТВО ОБРАЩЕНИЮ ИЛИ НАКАЗАНИЮ
Статья 1
Этим создается Европейский комитет по вопросам предотвращения пыткам и унижающему достоинство обращению или наказанию (далее – Комитет). Комитет, путем совершения посещений, проверяет обращение с лишенными свободы лицами в целях усиления, в случае необходимости, защиты таких; лиц от пыток или нечеловеческого или унижающего достоинство обращения или наказания.
ЕСЛИ ПРАВООХРАНИТЕЛЬНЫЕ ОРГАНЫ ПРИМЕНЯЛИ К ВАМ НАСИЛИЕ И ПЫТКИ – СООБЩИТЕ ОБ ЭТОМ СМИ!
Если правоохранительные органы применяли к вам насилие и пытки – сообщите об этом СМИ!
Обращаемся к жителям украинской столицы с просьбой сообщить, случалось ли кому-нибудь из них, их знакомых или родственников в качестве задержанных, арестованных, подозреваемых, подследственных и осужденных подвергаться пыткам – моральным и физическим, – другому насилию со стороны правоохранительных органов?
Если да, то когда? И где? Известны ли фамилии и звания палачей в погонах? Удалось ли после этого кому-нибудь отстоять свои права в суде?
Ваши письма мы опубликуем на нашем сайте и – в зависимости от содержания – направим их Верховную Раду, Уполномоченному Верховной Рады по правам человека, Генеральному прокурору Украины, министру юстиции, в Верховный суд и в соответствующие структуры МВД.
Те, кто применял и применяет пытки, должны понести за это наказание!
Полтавского милиционера-убийцу приговорили к 8 годам
Вступил в силу приговор Апелляционного суда Полтавской области, который осудил бывшего сотрудника Полтавского УБОПа В. Шаблия на восемь лет тюремного заключения.
В поле зрения прокуратуры Полтавской области осужденный и трое его коллег-милиционеров попали после информации о смерти в застенках УБОПа черниговского предпринимателя Владимира Цесельского. Бизнесмена из соседней области полтавские милиционеры задержали по подозрению в краже газоконденсата. Признания у 30-летнего мужчины выбивали методом пыток: на голову задержанному одевали противогаз и пускали в шланг сигаретный дым, требуя явки с повинной. В итоге предприниматель захлебнулся рвотными массами.
Районный суд «присудил» убоповцу 10 лет заключения, хотя прокурор требовал 12 лет. Апелляционный суд «скостил» срок до восьми лет. Трое других милиционеров, которых подозревают в соучастии в пытках, как только узнали о начале следствия, ударились в бега. Расследование криминального дела по факту смерти в застенках Полтавского УБОП черниговского предпринимателя приостановлено до их задержания.
По материалам сайтов «КИЯНИ» , «ОБКОМ», HTH
