ЧАЙ ДЛЯ КОЛЕСНИКОВА

Вот уже почти три недели временным местом жительства главы Донецкого областного совета является следственный изолятор №13 на Лукьяновке. Как там проводит время Борис Викторович, можно догадываться только по отрывочным рассказам его соратников и адвоката. Известно, что сидит он в общей камере, что у него есть телевизор. Куда выходят его окна, не известно даже сторонникам Колесникова, стоящим бивуаком в Мариинском парке. Как можно скрасить пребывание этого человека в СИЗО?. В конце концов, мы решили сброситься и передать передачу подследственному Украины «номер один».200 штук сигарет

Этот двор на улице Дегтяревской, в который выходят ворота следственного изолятора, всегда многолюден. Люди приходят сюда с солидного размера баулами, наполненными пищей и теплыми вещами, чтобы передать их своим родственникам, находящимся под следствием. В последнее время это место стало даже элитным. Возле ворот пара иномарок с номерами «ВР». Новичков тут узнают по взгляду: рассеянному и испуганному. Нас сразу окружили сердобольные женщины и начали подробно рассказывать, что и как передавать.

– Первый раз? Ну, слушайте. Можно все – масло, колбасу копченую, сало, хлеб, фрукты, овощи. Только пирожки домашние нельзя, а можно еще печенье, конфеты, чай, кофе, рыбу, икру. Сигареты без фильтра. И все нужно распаковывать и пересыпать в прозрачные кулечки. А еще составить опись в двух экземплярах и ждать.

Нам трудно было угадать, в чем сейчас больше нуждается Борис Викторович, поэтому для передачи мы купили в соседнем магазине все, что по нашему представлению может пригодиться человеку в тюрьме: чай «За «Динамо» (черный), чай «Доброе утро» (зеленый), килограмм сахара, по десять пачек «Беломора» и «Ватры», конфетки «Рошен-апельсин» и печенье «Супер-контик». Последнее Борису Викторовичу будет получить особенно приятно, родное все-таки. Ну и еще свежую газету «Донецкий кряж». Расположившись прямо возле палатки под флагом партии «Держава», где дежурят какие-то люди в поддержку Колесникова, мы аккуратно вносим наши покупки в опись. Делать это нужно очень тщательно: взвешивать все до грамма (как оказалось потом, в помещении СИЗО для этого есть специальные весы), до штуки. Например, количество сигарет нужно указывать не как «10 пачек», а как «200 штук». Интересно, а как надо записывать спички, тоже поштучно? В конце забора неприметная дверь со звонком, через которую можно пройти в помещение, где и осуществляется собственно прием передач. Возле входа два парня с газетами «Посольства Божьего» пытаются вручить их лично в руки каждому входящему.

– О, так мы сейчас газетку передадим Борису Колесникову, пусть почитает!

Парни оживляются и отдают нам целую стопку своего «боевого листка» со словами «Пусть молятся за свои грехи».

Звоним в дверь, внутри что-то щелкает. Вот мы и в СИЗО. За стеклом – румяный приветливый охранник. Нас записывают и называют номер.

– Запомните и при выходе назовете.

Снова щелчок, и мы на маленьком пятачке внутреннего двора. 10 часов утра, народу тут человек двадцать. Усталые лица мужчин и женщин. Справа две дощатые двери с традиционными буквами «М» и «Ж» – ждать все-таки иногда приходится очень долго.

Конфеты – без бумажек

В помещении для передач тесно, душно и сумрачно. Ну точно как в тюрьме. Инструкции на стенах напоминают, что оставлять передачи можно всего два раза в месяц и весом не более 30 кг. Отдельная инструкция – о том, что можно считать личными вещами, а что – нет. На противоположной стене нарисован православный крест и текст, кажется, молитвы. Есть и номер счета, на который можно переводить деньги подследственным. Вдоль стен здесь – длинные деревянные лавки, которых явно не хватает на всех. И снова мы удивляемся тому, насколько по-настоящему товарищеские отношения царят среди посетителей СИЗО. Нас вновь берутся инструктировать «бывалые».

– У вас бланки уже есть? Вы в них точно все записали? А подпись поставили? Тут без подписи не возьмут. А потом сложите вчетверо в паспорт и вон в то узенькое окошко передайте. И ждите.

Так и делаем. Возле окошка уже лежат несколько паспортов. Наши кладут по порядку – в самый низ. Сопротивляться не стоит – тут свои неписаные законы. Через несколько минут окошко приоткрывается и наши документы исчезают.

Находим на лавочке одно местечко и устраиваем распаковку принесенного. Наша передачка по сравнению с остальными выглядит очень скромно. Дядька с парнем возле весов деловито взвешивают продукты.

– Яблоки – кило сто, сало – кило, колбаса – кило, конхветы – два. Слухай, ты теперь с них со всех фантики сымай. – Мы с ужасом смотрим на большой кулек карамелек, с которых теперь придется снимать каждую бумажку. Рядом у них несколько кульков с сигаретами, почему-то с фильтром. Всего выходит 35 килограммов. Они долго думают, от чего можно безболезненно избавиться. Сало жалко, колбасу жалко, а уж сигареты тем более.

Душно, но есть время осмотреться вокруг. В основном тут сидят с передачами люди сельского вида – женщины, мужчины. Есть молодежь. Две цыганки с самыми огромными сумками. Единственный мужчина в красивом дорогом костюме, белой рубашке и дорогом галстуке.

Лекарства для подследственных передают в особое окошечко. Оно совсем крохотное, но похоже на амбразуру в крепости – посетителя со служащим изолятора разделяет широкий подоконник и еще стол. Всего метра полтора.

– Ну возьмите лекарство. Ну я вас прошу, я сегодня уже уезжаю, – сельская женщина буквально умоляет служителя. – Я у начальника уже была…

– Без разрешения ничего не приму! – окошко захлопывается.

Ждем. Периодически окна открываются, и оттуда чья-то рука выбрасывает обрывки бумажек, на них несколько фамилий. Один из посетителей хватает бумажку и громко читает. Счастливчики готовят свое добро, выкладывают перед окошком. Через некоторое время оно снова открывается, и по одному туда передают колбасу, чай, сало, бананы. Круглый хлеб приходится разворачивать по диагонали, чтобы он втиснулся в крохотное пространство между решетками, слегка ободрав поджаристые края.

И, о счастье! Называют одну из наших фамилий. Мы буквально пробиваемся через толпу, на ходу выкрикивая: «Тут, тут!» Но взаимовыручка посетителей сильнее нас. Они, словно эхо, громко выкрикивают наши фамилии, торопя, потому что тут долго никого не ждут. Зазеваешься – и все, будешь снова ждать.

– Мы тут! – голову пришлось нагнуть, чтобы увидеть женщину в форме.

– Согласно законодательству Украины, передача положена только два раза в месяц, – объясняют нам. – Гражданину Колесникову в этом месяце уже два раза передавали, поэтому приходите только в мае. Понятно?

Понятно. Что ж, не судьба. Значит, не увидит Борис Викторович газетки «Донецкий кряж», не попробует чая «За «Динамо», не насладится вкусом «Доброго утра», не отведает «Супер-контика». А главное, не узнает, что мы хотели передать ему передачку. Ничего не поделаешь. Кто-то позаботился о нем раньше нас. С тем и удаляемся.

Николай Полищук, Марина Петик Газета по-киевски