Бунт планктона. Почему под манифестом «русского Брейвика» так много лайков

«Я ненавижу человеческое общество, и мне противно быть его частью! Я ненавижу бессмысленность человеческой жизни! Я ненавижу саму эту жизнь! Я вижу только один способ ее оправдать: уничтожить как можно больше частиц человеческого компоста». Под «манифестом» стояло несколько тысяч лайков…

Он был обычным клерком из числа тех, кого пренебрежительно называют офисным планктоном. Одним из тысяч и тысяч, спешащих по утрам в свои ячейки из стекла и бетона. Дмитрий Виноградов, служивший юристом в одной из крупных аптечных сетей, пришел в офис с утра пораньше и закрылся в туалете.

Спустя полтора часа из сортира вышел совсем другой человек. Одетый в камуфляж и «разгрузку», с двумя ружьями наперевес. И куда подевалась прежняя суетливая неуклюжесть?! Движения размеренные, лицо спокойное, взгляд властный. Клацнули предохранители, и спустя минуту семеро его коллег рухнули навзничь, обливаясь кровью…

Когда убийцу задержали, в его карманах обнаружили более двухсот патронов. Жертв должно было быть гораздо больше — он просто слишком долго перезаряжал свои ружья…

Расстрелявший коллег юрист Дмитрий Виноградов был арестован в зале суда Фото: Дмитрий Пленкин

Вечером сыщики обнаружили его страничку в одной из социальных сетей. После прочтения вывешенного там текста у следователей зашевелились волосы: «Я ненавижу человеческое общество, и мне противно быть его частью! Я ненавижу бессмысленность человеческой жизни! Я ненавижу саму эту жизнь! Я вижу только один способ ее оправдать: уничтожить как можно больше частиц человеческого компоста». Под «манифестом» к тому времени стояло несколько тысяч лайков…

Продукт эпохи

Что коллеги знали о юристе Виноградове? Да ничего! Не был, не состоял, не привлекался… Без проблем собрал справки, необходимые для разрешения на оружие. Жил с родителями — мамой и папой, в детстве с пацанами не играл, зато гонял на велике. С девушками был застенчив, с коллегами неразговорчив. Правда, выясняется, что баловался транквилизаторами и любил компьютерные стрелялки, где можно было убивать. Но согласитесь — это портрет едва ли не каждого второго современного клерка.

Руководитель Центра правовой и психологической помощи в экстремальных ситуациях Михаил Виноградов считает, что человек, который совершил подобное преступление, психически ненормален, но он при этом — продукт эпохи. Такие выводы, по его словам, напрашиваются исходя и из текста «манифеста», и по выражению глаз убийцы. Близкие не могли не замечать его странностей и, возможно, даже пытались лечить его в частном порядке. А вот сослуживцы вполне могли и не догадываться о его болезни — считать его «чуваком со странностями».

Фото: Виталий Белоусов (РИА Новости)

Действительно, коллеги, которым в то роковое утро посчастливилось отсутствовать на рабочем месте, описывают Виноградова как молчуна, все время погруженного в свои мысли. Впрочем, это стандартная ситуация — строит человек свой мир и живет в нем. Парень строил его из того, что было под рукой. Интересно, что именно там оказалось?

Психологи обычно начинают составлять психологический портрет пациента с той среды, в которой он варился. Ни для кого не новость, что по психической напряженности (читай агрессии) Россия сегодня входит в число мировых лидеров наравне со странами Балтии и слаборазвитыми африканскими государствами.

На улицах никто не улыбается, а из-за места на парковке могут застрелить. Достаточно открыть Интернет: ролики со сценами насилия имеют в России зашкаливающее число просмотров. «Коллективное бессознательное полно нездоровыми настроениями, — поясняет психолог-консультант Института групповой и семейной психологии и психотерапии Ирина Якович. — Человек начинает думать: зачем бороться и к чему-то стремиться, если все равно все скоро кончится?

Бойню на аптечном складе беспристрастно фиксировали видеокамеры. Их запись позволила следствию буквально по минутам восстановить картину трагедии Фото: Пресс-служба Следственного Новости комитета РИА

Утрата смыслов — так можно сформулировать эту тенденцию. Когда мы видим новости из Америки, где одиночка перестрелял случайных прохожих или уволенный работник открыл огонь по бывшим коллегам, мы уже не удивляемся, это входит в наш быт, в нашу мораль». Психологи не удивлены, что «русский Брейвик» появился именно в Москве — уровень агрессии в столице на порядок выше, чем в целом по стране.

Свободное от основной работы время Виноградов проводил за компьютером. Руководитель одного из отделов Государственного научного центра социальной и судебной психиатрии имени Сербского Анна Портнова поясняет последствия: «Уровень жестокости в медиапространстве зашкаливает, в результате у человека притупляется чувство страха перед убийством, а значит, ему становится легче и самому совершить преступление».

Фото: Пресс-служба ГУ Новости Москве РИА по России МВД

На личную жизнь у Виноградова времени почти не расходовалось: во-первых, по словам соседей, у парня не было друзей и его не видели в компаниях, а во-вторых, его отношения с девушками тоже не ладились, что подтверждает его неудачный служебный роман.

На работу уходила львиная часть времени. Нельзя сказать, что жизнь в офисе у Дмитрия была яркой. По словам коллег, он звезд с неба не хватал. А в случаях, когда нет успехов, но заедает рутина, происходит профессиональное выгорание. По словам ведущего специалиста Центра изучения проблем профессиональных деформаций социопсихолога Валерия Мостовикова, работа во многих крупных российских корпорациях строится по западным методикам, для России ментально чуждым.

«В корпорациях, — рассказывает эксперт, — существуют свои гимны, своеобразные присяги, дресс-код и прочие атрибуты прессинга». Кроме того, сотрудники знают, что находятся под полным контролем — за ними следят видеокамеры, отслеживается интернет-трафик с рабочего места, прослушиваются служебные телефоны. Главная задача — убить индивидуальность человека, заставив его поверить в то, что сам по себе он ничего собой не представляет».

Задержать и обезвредить стрелявшего, связав его скотчем, охрана склада смогла лишь тогда, когда у Виноградова кончились патроны в обойме Фото: Пресс-служба ГУ Новости Москве РИА по России МВД

Аптечная компания, в которой работал юрист Виноградов, до такой степени корпоративного экстрима не дошла. Лозунги там добры и веселы, хотя принцип соревновательности топ-менеджментом приветствовался. Нормальным людям это придает задора, но Виноградов таковым явно не был и здоровой конкуренции выдержать никак не мог.

«Психика нормального человека отличается от психики психопата, — говорит глава HeadHunter Юрий Вировец, — тем, что она умеет находить компенсаторные механизмы и разрядку в неагрессивной или квазиагрессивной форме — без причинения вреда окружающим. А психика человека нездорового устроена иначе: накопленная агрессия обязательно будет искать выход». Выход бывает внутренний — в виде суицида, и внешний — в виде крайнего проявления жестокости, как в случае с «аптечным стрелком».

Когда ружье выстрелит

И какой бы выход агрессия ни нашла, наличие оружия у потенциального Брейвика становится психологическим трамплином в реализации его планов. Если бы у Виноградова не было на руках двух гладкоствольных ружей, он начал бы размышлять, где взять ствол. И пока бы он думал, могли запуститься, как считает Ирина Якович, механизмы рационального, или безэмоционального, мышления: тогда бы он мог успеть просчитать последствия. И одно это могло его остановить. Например, все закончилось бы петардой или булыжником, запущенными в окно. Но по законам жанра, если на сцене висит ружье, оно обязательно выстрелит.

«Аптечный стрелок» даже внешне производит впечатление человека с тяжелым психическим расстройством. Скорее всего, об этом знали родные. Но что делать с таким знанием? Даже если бы Виноградов был буйным, принудительно изолировать его от общества бы не удалось. «Одной из очевидных предпосылок является неадекватный закон об оказании психиатрической помощи, — считает Михаил Виноградов.

— Господа правозащитники добились того, что если раньше врач-психиатр мог опасного человека принудительно госпитализировать, то теперь это невозможно». Сейчас любой, даже опасный больной может написать отказ от лечения — и пойти домой. В результате он остается без помощи, болезнь прогрессирует, и появляется инвалид, зачастую опасный для окружающих. А главное, общество не может защитить себя от подобных людей. Кстати, многие специалисты уверены, что Виноградов будет признан невменяемым. Значит, его отправят в психиатрическую больницу общего типа, подлечат и отпустят. Если он перестанет употреблять лекарства, то вновь станет социально опасным…

Службы безопасности крупных корпораций сделали свои выводы из расстрела на аптечном складе. По данным «Итогов», во многих компаниях выпущены циркуляры, согласно которым большие сумки, заносимые сотрудниками в офисы, должны подлежать обязательному досмотру. Среагировала и полиция — по нашим данным, столичным участковым уполномоченным дано распоряжение провести дополнительную инспекцию лиц, легально владеющих оружием, с обязательной личной беседой. Власти сейчас будут делать все, чтобы не дать еще какому-нибудь представителю взбесившегося планктона выпендриться. А такая опасность, к сожалению, есть. Дурной пример заразителен.

Нашего стрелка уже сравнивают с Брейвиком, которого, правда, признали вменяемым. И пусть норвежец руководствовался националистическими убеждениями, а россиянин то ли ревностью, то ли желанием стать более значимым в социуме, обоих роднит одно — человеконенавистничество. Многие из опрошенных нами экспертов едины во мнении — стрелявший юрист наверняка был вдохновлен примером Брейвика. Отсюда и обнародованный «манифест», и практически полная идентичность действий.

Остается, пожалуй, самый главный вопрос: не станет ли казус «аптечного стрелка» началом психопатической эпидемии? Эксперты рассматривают случившееся как крайне тревожный случай. Все факторы, делающие безобидных офисных клерков монстрами, в России на порядок моложе, чем на Западе. Но наши социальные лифты уже заржавели, и выйти в люди человеку из городского «спальника» крайне затруднительно.

Виртуальное пространство услужливо подсказывает выход — стреляй, и о тебе узнают все. Чего же удивляться, что общество отреагировало на случившееся с каким-то нездоровым цинизмом — на страничке «аптечного стрелка» в социальной сети его «манифест» оценили лайками более шести (!) тысяч человек за сутки после расстрела. А самой популярной шуткой в среде офисного планктона стала такая: «Одолжи ружье пострелять!..»

Авторы:  Виктория Юхова, Григорий Санин, ИТОГИ №46 / 857