Комаробская бойня. В Таджикистане возобновляется гражданская война?

Сегодня буквально на наших глазах Таджикистан скатывается к новой гражданской войне. 19 сентября в Раштском районе республики уничтожили колонну правительственных войск. 75 бойцов местной Национальной гвардии на двух машинах ехали в Гарм, чтобы принять участие в поисках боевиков, сбежавших летом из душанбинского СИЗО.

На выезде из ущелья Комароб автомобили попали под шквальный огонь пулемётов и гранатомётов. Стрельба велась с нескольких точек одновременно. В результате погибли 40 военных, в том числе пять офицеров. Позже стало известно — операцию провёл опытный полевой командир Мулло Абдулло, он же Абдулло Рахимов. Его люди использовали стандартную партизанскую тактику, применяемую моджахедами в Афганистане, Ираке и на Северном Кавказе.

На самом деле нехорошие симптомы обозначились в Таджикистане чуть раньше. Просто события в Комаробе оказались самыми кровавыми. Как выше уже упоминалось, в августе из СИЗО госбезопасности страны ушли 25 подпольщиков. Некоторых из них удалось поймать. Но 3 сентября в городе Худжанде (Согдийская область) смертник на заминированном авто таранил здание тамошнего РУБОП.

Два милиционера были убиты, ещё около 30 пострадали. Затем последовала пара-тройка перестрелок. Армию отправили зачищать Ромитское ущелье, Файзабадский район и Вахдат. Появились новые потери. Обстановка продемонстрировала, что, как ни странно, задержания душанбинских беглецов и нарастающая статистика боестолкновений — вещи параллельные, не зависящие друг от друга.

Хотя ещё в мае 2009-го можно было с большой долей уверенности предположить, что скоро в Таджикистане опять польётся кровь. Тогда из Афганистана вернулся отряд (100 штыков) знаменитого полевого командира Абдулло Рахимова, известного также под прозвищем Мулло Абдулло. Рахимов занял раштскую территорию. После небольших стычек ситуация стабилизировалась. Моджахеды не предпринимали активных действий, власти тоже старались не трогать их.

Вообще для полноты картины важно понимать, кто такой Абдулло. Свою военную карьеру он сделал во время гражданской войны 1992—1997 годов. Однако наступивший мир не заставил полевого командира сложить оружие. Правительство решило не церемониться, и в сентябре 2000-го формирование Рахимова уничтожили. Сам он попал в плен, потом оказался на свободе и уехал в Афганистан, где сперва помогал лидеру Северного альянса Ахмаду Шаху Масуду, а позже воевал против американцев.

Основной базой исламистов является Ферганская долина. Здесь имеет место крайне высокая плотность населения, очень большая безработица, чрезвычайно низкий уровень жизни. При этом здесь сходятся границы Казахстана, Узбекистана, Киргизии и Таджикистана. Узбеки в Таджикистане и Киргизии являются таким солидным национальным меньшинством, что в некоторых местах давно стали значительным большинством. Собственно, эта часть бывшего СССР сегодня представляет собой один из самых потенциально взрывоопасных регионов мира.

Безусловно, основную славу Мулло Абдулло приобрёл в 1992—1997 годах, когда боевики из различных группировок сражались между собой за власть. В 1993-м часть полевых командиров составила ОТО — Объединённую таджикскую оппозицию, которая противостояла сторонникам президента Эмомали Рахмонова. ОТО поддерживали моджахеды из Афганистана, Пакистана и арабских государств.

Рахмонову помогали российские войска — 201-я Гатчинская мотострелковая дивизия, Московский и Пянджский погранотряды плюс ГРУ. Партизанским движением светского прорахмоновского Народного фронта руководил офицер разведуправления Александр Мусиенко, живая легенда отечественного спецназа. К моменту завершения войны безвозвратные потери населения Таджикистана исчислялись десятками тысяч. России победа Эмомали обошлась в более чем 300 жизней.

В 2004-м Московский и Пянджский погранотряды вывели из Таджикистана. В республике остались только подразделения 201-й дивизии: 92-й мотострелковый, 998-й самоходный, 1098-й зенитно-ракетный полки и 670-я авиагруппа — в Душанбе, 191-й мотострелковый полк и дивизион «Градов» — в Курган-Тюбе, 148-й мотострелковый полк — в Кулябе.

Важно, чтобы они как можно дольше оставались в стороне от назревающего конфликта. Между тем в ФСБ заявили о готовности помогать таджикским коллегам в поисках пресловутых 25 исчезнувших сидельцев. Резонный вопрос: Москва посодействует только поимке беглецов или всё же речь пойдёт о чём-то гораздо более серьёзном?

Москва, которая с точки зрения очень многих политиков, аналитиков и журналистов ближнего и дальнего зарубежья только и мечтает восстановить империю, в ответ на призывы киргизов и узбеков справедливо заметила, что происходящее сегодня в Киргизии — внутреннее дело этой страны. Поэтому нет никаких оснований для отправки туда российских войск. Тем более что КСОР ОДКБ так и остались на бумаге, ведь их создание саботировали в конечном итоге все, кроме Москвы и Астаны. Хотя даже если б они существовали, не должно входить в их задачу решение внутренних проблем стран-членов. Их дело — отражение внешней агрессии.

Конечно, при наличии воюющего Северного Кавказа вряд ли России стоит вмешиваться в новую восточную заварушку. Второй партизанский фронт, расположенный между Афганистаном, не прекращающим сражаться уже тридцать с лишним лет, и Ферганской долиной, представляющей из себя пороховую бочку Центральной Азии, не принесёт нам никаких дивидендов, кроме наркотических. Вместе с тем лучше воевать, условно говоря, в Припамирье, чем в Приуралье.

Но ещё не факт, что кампания на берегах Пянджа спасёт от кампании на берегах Урала или Иртыша. Да и участие в переделке наркотрафика, идущего через собственную страну в Европу, — удовольствие сомнительное. Но, как бы то ни было, рано или поздно конфликт, разгорающийся в Таджикистане, поставит перед Москвой дилемму, с которой придётся разбираться. Самое страшное в том, что любое решение чревато кровью.

Автор: Денис Колчин , Часкор