ШПИОНОВ НАШЛИ В РЕДАКЦИИ
Есть два верных способа обезвредить журналиста. Первый – испортить ему репутацию, второй – создать вокруг него обстановку, в которой он не сможет общаться со своими источниками. Против хорватского журналиста Желько Ператовича местные спецслужбы использовали оба метода. Желько и шестерых его коллег обвинили в том, что они по заданию британской разведки МИ6 распространяли ложную информацию о местонахождении военного преступника генерала Готовины, разыскиваемого Гаагским трибуналом. Желько оказался в патовой ситуации. Во-первых, мало кому понравится побывать в шкуре шпиона; во-вторых, он чуть не лишился своей работы в правительственной газете “Вестник”.Охота на генерала
1 марта 2004 года Франьо Турек, бывший тогда директором хорватской контрразведки (POA), представил хорватскому правительству данные о семерых журналистах, которые попали под наблюдение его службы. Кроме Желько Ператовича, Турек назвал имена Ивича Джикича, Бориса Павелича, Гордона Малича, Давора Бутковича, Марио Каваина и Иванка Тома. По сведениям шефа контрразведки, все эти люди в своих публикациях распространяли дезинформацию о местонахождении Готовины.
Генерал Анте Готовина значится третьим номером в списке преступников, разыскиваемых Гаагским трибуналом по Югославии. Его обвиняют в организации убийства 150 сербов, а также в изгнании 150 тысяч мирных жителей во время войны. И хотя США объявили за его голову награду 5 млн. долларов, арестовать Готовину до сих пор не удается. Может быть, потому, что Готовине симпатизируют и многие граждане, и некоторые политики.
Однако поимка Готовины стала важным условием вступления Хорватии в Евросоюз. Поэтому охота за генералом превратилась в главное событие хорватской политической жизни. Неуловимый Готовина не сходит с первых полос местных газет.
Главной сенсацией стало интервью Готовины еженедельнику “Национал” в июне 2003 года. Интервью вызвало такой резонанс, что президент Степан Месич публично предложил генералу сделку: Готовина приходит к нему в кабинет и дает показания членам Гаагского трибунала, а президент гарантирует ему личную безопасность.
Сделка так и не состоялась. Крайними оказались журналисты, которые пришли к выводу: Готовина встречался с главным редактором еженедельника в Загребе, а к организации этой встречи причастны спецслужбы. Такие публикации сильно вредили имиджу хорватских властей, регулярно уверявших Евросоюз, что делают все возможное для ареста Готовины.
Но одним лишь наездом на журналистов власть не ограничилась. В июле 2004 года тот же “Национал” разразился новой сенсацией. Он опубликовал имена четырех сотрудников британского посольства и назвал их шпионами. Еженедельник утверждал, что премьер-министр Хорватии Иво Сарандер разрешил англичанам под предлогом скорейшей поимки Готовины проводить секретные операции. Статья раскрывала целый антигосударственный заговор – оказывается, МИ6, действуя через завербованных журналистов, организовала целую сеть осведомителей и прослушивала граждан Хорватии, среди которых были и политики.
В августе обнаружилось, что на сайте НАТО расшифрованные хорватским еженедельником британцы значатся в качестве сотрудников разведки. Представители британских спецслужб сразу же заявили, что ошибка НАТО создала угрозу жизни секретных агентов. Это был, пожалуй, первый случай, когда принадлежность к разведке была официально подтверждена. После этого один из лидеров британской оппозиционной Консервативной партии даже заявил: “С такими друзьями нам не нужны враги”.
В результате угроза для журналистов стала еще более реальной. В январе американские газеты (например, The Washington Times) писали о работе Желько Ператовича и его коллег на МИ6 как о доказанном факте. Сейчас в скандал оказались замешаны не только журналисты, но и сам президент Хорватии.
Буквально на днях Желько добился начала парламентского расследования действий контрразведки против журналистов.
Желько Ператович сам вышел на корреспондентов и ответил на наши вопросы:
– Почему группа журналистов стала мишенью контрразведки?
– Политические причины заключаются в том, что президент Степан Месич, который имеет прямой контроль над POA, в 2003 году оказался лично замешан в скандал с генералом Готовиной. После июньского интервью еженедельнику “Национал” Месич призвал Готовину дать показания членам Гаагского трибунала. Готовина через “Национал” передал согласие. Но идея провалилась: прокурор Гаагского трибунала был против предоставления Готовине гарантий безопасности. Спустя неделю “Национал” по указке президентского советника Багича и Турека начал расследовать деятельность британского посольства в Загребе…
Если бы Месичу удалось уговорить Готовину сдаться и одновременно защитить его свободу, большинство правых избирателей Хорватии, для которых Готовина – кумир, голосовали бы за Месича. Журналисты, обвиненные в работе на МИ6, писали о ситуации вокруг генерала Готовины, о роли президента, шефа контрразведки и прочего во всей этой истории.
– Какие последствия имели эти обвинения?
– Меня не уволили из “Вестника”, но из-за произошедшего я больше не мог писать о генерале Готовине и вести расследования, связанные с руководством хорватских спецслужб. Люди, близкие к Готовине, угрожали мне избиением, а редакция газеты обвиняла меня в публикации непроверенной информации. Если бы их подозрения подтвердились, то моя карьера завершилась бы плохо. Но мне удалось опровергнуть все обвинения. Мои коллеги не подверглись такому давлению: они работали в частных газетах. Но они также были вынуждены приостановить свои расследования по Готовине.
– Какие доказательства шпионажа представил шеф контрразведки РОА Франьо Турек?
– POA предоставила фотографии моего знакомого Драгутина Франчисковича, когда он встречался с членами Гаагского трибунала по военным преступлениям в Вуковаре (вовсе не по поводу Готовины). Затем POA получила распечатки моих телефонных звонков Франчисковичу, что доказывало факт нашего знакомства. Таким же образом они доказали, что Франчискович связывался с бывшим директором полиции Ранко Остоджичем. Первым лицам государства Турек представил то, что Франчискович общался с членами Гаагского трибунала, Ранко Остоджичем и со мной, а Ранко Остоджич, в свою очередь, общался с агентом МИ6. На основании этого он сделал вывод, что мой текст в “Вестнике” о генерале Готовине – дезинформация, которую я получил от МИ6 через Остоджича и Франчисковича.
Хотя на самом деле такой связи не было. И информацию об убежище генерала Готовины я получил из нескольких независимых источников, а не от членов Гаагского трибунала или Ранко Остоджича.
– Если вас обвинил сам шеф контрразведки, то почему вы на свободе?
– Если бы Франьо Турек имел реальные доказательства наших связей с иностранными спецслужбами, он бы возбудил уголовное преследование против нас. Однако в Хорватии до сего времени вообще было только одно шпионское дело – против граждан Хорватии, которых в 1991 году обвиняли в работе на контрразведку Югославской армии. Их так и не судили, а потом обменяли на пленных хорватов.
Новое хорватское государство не приняло закон о люстрации против агентов югославской полиции. В начале войны многие из тех, кто ранее сотрудничал со Службой государственной безопасности, и те, кто ранее сотрудничал с иностранными спецслужбами (ЦРУ, БНД, MИ6), были приняты президентом Туджманом на службу. В результате все обвинения звучали полуофициально, как в нашем случае. Тем не менее они создают огромные проблемы в работе и в жизни.
– Почему обвинили в пособничестве МИ6, а не, cкажем, ЦРУ?
– Британцы больше всех возмущались тем, что Хорватия плохо сотрудничает с Гаагским трибуналом в случае с Готовиной. Вот почему мишенью стала МИ6. Кроме того, именно британцы выдвигали поимку Готовины в качестве условия вступления Хорватии в Евросоюз и настаивали на том, что некоторые люди из правительства помогают ему скрываться.
Факты таковы, что Британия на Балканах гораздо больше, чем Германия, Франция или США, вовлечена в мирное урегулирование: она предоставляет странам бывшей Югославии помощь в обучении полиции. Но все это происходит по межгосударственным соглашениям, а не так, как это выглядит в обвинениях Франьо Турека.
Tweet
