Как живут «русские» в израильских тюрьмах: взгляд изнутри

Русскоязычных журналистов пригласили посетить три крупные тюрьмы, чтобы увидеть, как там живут арестанты, среди которых немало выходцев из бывшего Союза, в том числе женщины.

Группа русскоязычных журналистов побывала в «местах, не столь отдаленных». Пресс-служба министерства внутренней безопасности организовала своего рода экскурсию в тюремный комплекс «Аялон» с посещением тюрем «Маген» и «Неве-Тирца».

Визит в тюрьмы был, по всей видимости, негласно приурочен к инциденту, произошедшему с Сергеем Царюком, которого в прошлом месяце сокамерники облили в КПЗ адской смесью расплавленного масла и пластика. Однако, никаких комментариев по поводу этого дела принимающая сторона не давала, предпочитая показывать, как живут заключенные.

Управление тюрем (фото Галины Маламант)

Перед входом в «зону» журналистов полностью «разоружили», отобрав фотокамеры, диктофоны и телефоны. На вопрос, как мобильники с камерами попадают в тюрьму к заключенным ответа получить не удалось. Зато по ходу экскурсии были развеяны несколько мифов о жизни за решеткой и работе тюремщиков. Николь Энгландер, офицер по информации Управления тюрем (ШАБАС), познакомила представителей СМИ со статистикой и особенностями отечественных пенитенциарных заведений.

Николь Энгландер офицер по информации Управления тюрем 

В ШАБАС служит 8500 человек, причем среди них немало репатриантов из бывшего СССР, хотя точных данных в беседе предоставлено не было.

Учет преступности в мире осуществляется, исходя из количества заключенных на 100.000 жителей страны. Самый высокий показатель – в США: 724 человека; 581 – в России; на третьем месте – ЮАР – 344 человека. В Израиле этот показатель гораздо ниже – 209 человек. На сегодняшний день в 32-х тюрьмах Израиля сидят 25500 заключенных, в их числе – 220 женщин. 5000 человек заключены в тюрьмы за преступления против безопасности Израиля. Содержание заключенных обходится государству в 2.354.073.750 шекелей в год.

Не секрет, что многие считают условия тюремного заключения в Израиле излишне демократичными, и приравнивают их к пребыванию в домах отдыха. Правозащитникам, напротив, они кажутся ущемляющими достоинства человека. Поэтому через судебную систему те добиваются различных послаблений для заключенных. В частности, их усилиями достигнуто разрешение на право арестантов обучаться в Открытом университете.

ШАБАС всячески пытается излечить заключенных от наркозависимости. Арестант Дмитрий Х., выходец из Беларуси, с которым удалось вкратце поговорить, рассказал порталу IzRus, что начал употреблять наркотики в юношестве, под влиянием проблем, связанных с репатриацией. Он живет в стране с 1996 года. Несколько раз родители определяли его на лечение от наркотической зависимости, но Дмитрий постоянно «срывался», не выдерживая курс лечения. Четыре года назад, в поисках средств на «дозу», парень совершил преступление и был осужден на 4,5 года.

Тюрьма «Маасиягу»

 По его словам, лечение в тюрьме действует: «Сначала меня переводили из одной тюрьмы в другую, но не удавалось даже приступить к лечению от наркотической зависимости. Этот процесс за пределами тюрьмы требует прохождения разных бюрократических проволочек. Два года назад меня перевели сюда – в Рамле. Здесь в каждой камере по два человека, созданы всевозможные условия для лечения, и все проблемы решаются на месте. Через пять месяцев я выйду из тюрьмы здоровым человеком», – отметил Дмитрий.

Как пояснила Николь Энгландер, одним из «китов» перевоспитания является изоляция. При этом, «русских» заключенных стараются распределять в камеры к «своим», а не к выходцам из стран Магриба. В отличие от российских тюрем, где заключенных обязывают работать, причем в тяжелых условиях, для «постояльцев» израильских камер выход на работу означает поощрение. Пенитенциарной системе Израиля свойственно стремление способствовать скорейшей реабилитации заключенных.

Для воспитательной и образовательной подготовки в тюрьмы приглашаются преподаватели, с зэками встречаются психологи. Заключенные, которые посещают занятия по тем или иным предметам и отличаются положительным поведением, имеют право выбирать себе специальность, заниматься на курсах, связанных с переквалификацией. Кроме того, они получают право подавать прошение на получение высшего образования.

Расхожее мнение, будто трудясь, заключенные могут материально поддерживать свои семьи, является мифом. Несколько сотен шекелей в месяц едва ли могут существенно поддержать благосостояние семьи, но их хватает на приобретение в тюремном киоске дополнительных продуктов и сигарет.

 Третья тюрьма, в которой побывала группа русскоязычных журналистов – это «Неве-Тирца». Она предназначена для содержания женщин. Камеры там гораздо чище, в частности потому, что там иногда живут и дети заключенных. На данный момент в «Неве-Тирца» содержится 190 женщин, 43 из них – уроженки бывшего СССР.

«До недавнего времени эта камера была отведена моей семье: в ней содержалась я, а также моя дочь, у которой в тюрьме родилась девочка, – рассказала порталу IzRus одна русскоязычная репатриантка, отметив, что ее дочь отбыла срок наказания, и вышла вместе с внучкой на свободу.

В соседней «детской» камере содержится молодая репатриантка из России, осужденная на 4 года тюремного заключения за использование холодного оружия во время драки. Скоро у нее наступит срок родов. «Уменьшение срока наказания на треть заслуживают примерным поведением, – отметила будущая мама. – Мне уже разрешено проводить увольнительные в кругу семьи, рядом с мужем, а это – главный признак досрочного освобождения. Так что мне осталось находиться в тюрьме всего год», – отметила собеседница портала IzRus.

Автор: Галина Маламант, izrus.co.il