Кризис: что такое плохо. Украинские политики и шизофрения

Что происходит с сознанием человека в разгар экономического кризиса? Психологи выделяют несколько стадий – от нежелания признавать негативные явления до всплесков немотивированной агрессии. 

 Экономический кризис – то самое время, когда социальная психология перестает быть кабинетной наукой. Скачут валютные курсы, обваливаются индексы, закрываются предприятия… И все, от банковского топ-менеджера до скромной уборщицы, задаются сакраментальным вопросом: как лично я переживу все это? Нынешний кризис еще ждет своих психоаналитиков. Мы обратимся к опыту катаклизмов прошлых лет. Кое-какие рецепты у психологов уже готовы…

– Любой кризис – это чрезвычайная ситуация, – считает заместитель директора по науке ГНЦ социальной и судебной психиатрии им. В. П. Сербского Зураб Кекелидзе. Люди могут переживать ее по-разному. Примерно 10-15 процентов занимают позицию «прорвемся» и предпочитают до последнего не замечать негативных перемен.

Есть и прямо противоположная группа. Ее девиз – «все пропало, все погибли». Их тоже около 10-15 процентов. Именно эти люди являются разносчиками панических слухов и настроений. Такие тоже переживают кризис с трудом. А вот остальные 70-80 процентов населения довольно быстро адаптируются к происходящему, принимают разумные и взвешенные решения».

«Крайние» группы активнее и экспрессивнее, поэтому по ним часто судят о реакции общества в целом. В конце прошлого века группа психологов исследовала поведение американцев, занятых в сфере IT и вынужденных из-за изменения налоговой политики переезжать в Калифорнию. Именно тогда в их поле зрения попала группа «прорвемся».

«Парадоксально, но умнейшие люди, работавшие в высокотехнологичной сфере, до самого последнего момента не чувствовали, что у них из-под ног уходит земля, – говорит заведующий отделом клинической психологии Научного центра психического здоровья РАМН Сергей Ениколопов.

– Налоговая политика штатов тогда изменилась: выгоднее было закрывать свое дело и начинать его заново в Калифорнии. Некоторые так и делали. Но многие до последнего момента изо всех сил старались поддерживать прежний образ жизни, покупая дорогие дома, машины, расширяя бассейны…

Они осознали масштаб происходящего только тогда, когда кривая увольнений достигла пика и стали закрываться целые предприятия». Авторы американского исследования объясняли причину подобного парадокса так: люди склонны в своем поведении опираться скорее не на объективные данные, а на субъективную оценку окружающих.

«Так случается и теперь, – говорит Сергей Ениколопов. – Россияне о кризисе узнают из газет. Но при этом зарплату им платят, соседи и знакомые делают дорогие покупки, а значит, и они будут жить как прежде, даже если кто-то со стороны скажет, что это пир во время чумы. Снаряды пока падают рядом, тебя не уволили и не сократили зарплату, значит, все не так уж и плохо».

Именно так многие люди могут оценивать происходящее. И это, кстати, не говорит о какой-то их недальновидности. Просто человек так устроен – мыслит ситуативно. Пока он не ощущает личного дискомфорта, он даже может рассуждать о благотворном влиянии кризиса. Он верит, что слабые банки умрут, что уволят прежде всего непрофессионалов. «Это удивительное свойство – даже самый умный человек в тех сферах, где он некомпетентен, рассуждает как обыватель», – говорит эксперт.

Сравнивая нынешний кризис с дефолтом 1998 года, специалисты предполагают, что граждане переживут его легче. «Важный момент – это элемент ожидаемости, – говорит Зураб Кекелидзе. – На этот раз, в отличие от дефолта, у людей будет время адаптироваться». Однако нынешний кризис «долгоиграющий», и он потребует от наших соотечественников качеств «психологических стайеров». Не все на это способны, а значит, многие впоследствии отреагируют на долгое напряжение психосоматическими расстройствами.

Что будет происходить в обществе, когда значительная его часть почувствует на себе дыхание кризиса? По прогнозам психологов, в первое время неизбежен всплеск социальной активности. Ведь когда на страже интересов отдельного человека стоит какая-то корпорация, профсоюз или политическая партия, он чувствует себя более защищенным. «Это сейчас мы недоумеваем, когда смотрим по западным телевизионным каналам многотысячные толпы демонстрантов.

Мы даже спрашиваем себя, что заставило их выйти на улицу, – говорит Сергей Ениколопов. – Но в ситуации обострения кризиса, когда люди будут чувствовать, что развитие событий может стать лично для них угрожающим, мы почти наверняка встретим те или иные коллективные формы протеста». Впрочем, и эта форма защиты будет существовать недолго. Рецессию не остановишь заклинаниями политиков и демонстрациями. Что будет потом?

Кризисный опыт, который прошла Россия в 90-е годы, свидетельствует: за всплеском общественных выступлений наступит эра индивидуального выживания и выживания на уровне семьи. Это одновременно и хорошо, и плохо, считают эксперты. С одной стороны, формируется тип сильной личности, привыкшей рассчитывать только на себя. С другой стороны, это неминуемо связано с возрастанием агрессии в обществе.

Хотим мы или нет, но «установка на выживание» может привести к всплеску агрессии в обществе, хотя и сейчас уровень агрессивности в России выше, чем в среднем в Европе и Америке. В 90-е годы в стране выросло количество убийств и самоубийств. Существенно увеличилось число случаев агрессии в семьях.

По результатам исследования, проведенного в России в конце пршлого века, до 90 процентов молодых преуспевающих женщин признавались в том, что бьют своих детей. Психологи знают: многих из тех, кто агрессивно ведет себя в семье, что называется, «жизнь довела». Психологические срывы, связанные с напряженной работой, стали обычным делом. «Могу сказать, что такие срывы участятся, – говорит Сергей Ениколопов. – К примеру, все говорят о массовых увольнениях.

Но ведь во многих случаях та работа, которую делал уволенный, никуда не исчезает. Просто теперь ее будет делать человек, оставшийся в офисе, – за себя и за того парня. Требования к нему возрастут, а зарплату могут и урезать. Психологического напряжения здесь не избежать».

Нынешний кризис чреват еще одним видом социальной агрессии, который не встречался даже в суровые 90-е. В отличие от дефолта 1998 года этот кризис обещает быть затяжным. В ситуации длительного неопределенного ожидания возможны всплески ярости, когда, к примеру, увольняемый берет оружие и идет крушить офис компании. По признанию специалистов, многих негативных последствий кризиса можно избежать, введя специальные «антикризисные» психологические тренинги.

А как воздействовать на общественное сознание? Это – отдельный вопрос. Известно, например, что положительную информацию человек запоминает хуже. Так уж устроен наш мозг: если мы слышим негативные новости и прогнозы, они прочно укладываются в памяти. А вот «вести о хорошем», чтобы они отложились надолго, приходится время от времени повторять. «Плохие предсказания заведомо являются более яркими, поэтому сейчас мы и слышим их чаще, – говорит Сергей Ениколопов.

– Поэтому во время кризиса надо не забывать постоянно напоминать себе и другим о хорошем. Например, исследования показывают, что в кризисные времена люди способны заново оценить роль семьи. Нередки случаи, когда в трудностях возрождаются уже почти распавшиеся браки. Да и перемены в бизнесе для некоторых тоже оказываются к лучшему».

Однако самой лучшей новостью для всех, без сомнения, станет весть о том, что низшая точка кризиса уже пройдена. А ведь это обязательно произойдет. Исторический опыт свидетельствует: в посткризисные времена общество быстро идет на поправку. Вспомним хотя бы начало нынешнего века, когда малейшие улучшения по сравнению с «плохим» 1998 годом воспринимались на ура. Характерной приметой выхода из кризиса может стать и беби-бум, связанный с волной отложенных рождений. Кстати, американцы, прошедшие через Великую депрессию, до сих пор улыбаются и считают лозунгом нации знаменитую фразу «Keep smiling». Наверное, не зря.

Итоги

Политики и шизофрения

Семен Глузман: «Почти каждый день отвечаю на один и тот же вопрос журналистов. В разных вариантах суть его одна: «Будет ли в Украине в ближайшее время рост психических заболеваний в связи с наступающим экономическим кризисом?».

Не будет. Ни роста шизофрении, ни роста маниакально-депрессивного психоза, ни роста старческого слабоумия и т.д. и т.п. Потому что не может быть. Даже гениальные украинские политики не способны отменить биологические закономерности, и в этом наше счастье. Разрушить достаточно серьезно экономические основы нашей жизни или судебную систему страны – это они могут.

С ужасом и усиливающейся брезгливостью читаю размышлизмы на эту тему всевозможных «глубинных психоаналитиков», претендующих на наукообразие своих аналитических выкладок… Нас пугают. Из вполне понятных, сугубо меркантильных соображений: хотят наших денег. Если кризиса нет, его следует придумать, дабы перепуганный клиент торил дорожку к кабинету психолого-психоаналитического гуру.

Заверяю своих перепуганных сограждан: современная психиатрическая наука не знает феномена «стрессового» роста психиатрических заболеваний. Плохой президент или несостоятельный законодатель не могут быть причиной все той же шизофрении. Как и тяжелая экономическая ситуация в Соединенных Штатах или Исландии. Тем более, что мы с вами давно привычны жить в условиях политической и экономической нестабильности, не имея каких-либо серьезных социальных гарантий и перспектив.

Мы жили не по средствам. Теперь начинаем расплачиваться. За ничем не подкрепленные кредиты, за спекуляции землей (по закону – не подлежащую продаже), за советского качества жилье, продаваемое и покупаемое по берлинским ценам.

За доверие к политикам, развлекающим нас цирковыми фокусами заправских иллюзионистов. За тупое равнодушие к потокам лжи, льющейся на нас с телеэкранов… Вспомните, совсем недавно глава налоговой службы, не краснея и не заикаясь, сообщил нам, что в нашей с вами стране нет миллиардеров. И что, кто-то из нас предложил этому истовому правдолюбу познакомиться с опубликованными здесь же, в Украине, рейтингами богатых наших сограждан? Или предложил господам Ахметову, Пинчуку и Ко подать в суд иск за моральный ущерб за такую унижающую их миллиардерское достоинство клевету?..

Или мы не знали, что господин Черновецкий во время выборов одаряет малоимущих подарками и льготами отнюдь не из своего честно заработанного состояния? И металлургическое производство, основывающееся на сжигании природного газа, уже в ХХ веке было анахронизмом?

Все мы знали. И все мы видели. И кризис наш – сугубо отечественного разлива. Давний и привычный кризис отсутствия веры в самих себя и кризис надежды на магическое «якось воно буде».

Не будет. Больше не будет. И психологи здесь бессильны. Даже настоящие психологи, умелые и знающие свой предмет. Начинающийся в стране экономический кризис начинался в наших головах (помните, у Булгакова в «Собачьем сердце»?). Там же, в наших головах, и лечение. Тяжелое, длительное. Его главный компонент прост и тривиален: не уверен – не выбирай!»

ПиК