Получив деньги, начальник милиции пообещал: «Ладно, что-то придумаем, чтобы до суда не доводить»

Вынесен приговор следователю и начальнику отделения милиции, которые за взятки фальсифицировали уголовные дела, перекладывая ответственность на невиновных и укрывая настоящих преступниковКаждая семья имеет свои тайны. У Жуковых, Максимчуков и Татарских – жителей небольшого городка Таврийск близ Новой Каховки – была общая тайна: родители откупили своих детей от суда и тюрьмы. А началось с того, что к Максимчукам с обыском нагрянула милиция. В их подвале оперативники нашли ворованные вещи, а сынок даже не стал отпираться. Моментально задержали его малолетних дружков. Те, виновато опустив головы, рассказали оперативникам, как втроем обчистили соседский дом. Вот папы с мамами и начали ломать головы, как отвести от пацанов беду.

«На вопрос, где краденое, сын показал на наш подвал»

– Помню, ни свет ни заря ко мне прибежала соседка, – вспоминает Юлия Наливко. – В ее дом проникли грабители, вынесли все ценное, а чтобы замести следы, подожгли хату. Когда я пришла к ней, огонь уже загасили, но еще дымились ковры, линолеум… Воры напустили полную кухню газа и оставили зажженными все конфорки на плите. Вскоре приехала милиция. Когда сыщики на месте преступления нашли отпечатки пальцев, кто-то из них обронил: мол, «пальчики»-то детские!

На воров вышли сами потерпевшие. Сын погорельцев узнал от знакомых, что соседский Виталик очень дешево, за 400 гривен, продал на вещевом рынке новенький телевизор. «Мы с отцом едем на заработки, – заверил продавец-малолетка, – срочно нужны деньги на билеты». С этой информацией потерпевший отправился в Таврийское городское отделение милиции, прямо к начальнику Александру Гадомскому. Майор Гадомский быстро нашел паренька по имени Виталик, а тот отпираться не стал. Рассказал, что продал украденный телевизор – вместе с еще двумя дружками ограбил соседку. Когда милиционеры отправились по адресам подельников паренька, друг Виталика тут же вынес из подвала все, что приятели еще не успели сбыть.

– Розыскники приехали к нам, – давал потом показания отец одного из воришек, – и мой Женя от одного их вида так растерялся, что сразу признался, как пару месяцев назад они втроем забрались к соседке в дом. А на вопрос, где краденое, показал на наш подвал. Оттуда работники милиции стали выносить какие-то гитары, синтезаторы… Сына увезли в милицию, он вернулся поздно вечером, а назавтра и нас с женой пригласил к себе майор Гадомский.

Матери расплакались прямо в кабинете начальника: «Помогите!» «А что я могу сделать? – пожимал плечами Александр Мирославович. – Потерпевшая подала заявление в милицию. «Мы договоримся с потерпевшей! Возместим ей все потери!» – заверили майора женщины. «Даже не подходите к ней! Нельзя! Закон не позволяет! – строго предупредил мамочек майор. – Может, я сам что-нибудь придумаю, чтобы ваших пацанов не посадили…» «Придумайте!» – опять взмолились посетительницы. «А какая у вас зарплата?» – поинтересовался страж порядка.

Потом, когда Гадомский окажется на скамье подсудимых, вокруг фразы о зарплате начнутся такие споры! Родители мальчишек будут уверять суд, что именно этот вопрос они восприняли как намек и стали незамедлительно действовать. Майор же стоял на том, что разговор о деньгах был, но в другом контексте: он-де советовал женщинам обратиться к опытным адвокатам и именно в связи с этим уточнял размеры их доходов.

«Вам услуга обойдется гривен по 500 с каждой». Да, эту фразу я говорил, – оправдывался подсудимый, – но имел в виду стоимость услуг защитника».

Наверное, не разобравшись, что к чему, мамы трех подростков срочно собрали деньги, приготовили три конверта, в каждый вложили по 500 гривен и отправились к майору. Тот их принял, и женщины положили конверты на стол. Гадомский улыбнулся: «Не волнуйтесь, дело мы закроем».

– Я занимал должность начальника отделения милиции города Таврийска, – защищал себя в суде Александр Гадомский, – поэтому в мои должностные полномочия не входило привлекать или не привлекать парней, которые подозревались в совершении преступления, к уголовной ответственности, расследовать дела. Уголовные дела всех троих ребят находились в производстве следователя Новокаховского горотдела милиции Надежды Петровой (имя и фамилия изменены. – Авт.), которая процессуально была независима и не находилась в моем подчинении.

Тут необходимо сделать пояснение: Таврийск с его 40-тысячным населением называют спутником Новой Каховки. В городке есть свой мэр, исполком, однако прокуратура, суд и иные важные для жизнеустройства граждан учреждения находятся по соседству – в городе областного подчинения Новой Каховке. То же касается и милиции – в Таврийске расположено только немногочисленное отделение, которое подчинено Новокаховскому горотделу милиции.

На скамье подсудимых вместе с Гадомским оказалась его коллега-следователь из Новой Каховки лейтенант Надежда Петрова. Обоим было предъявлено обвинение в злоупотреблении служебным положением: чтобы спасти от суда настоящих преступников, правоохранители, фальсифицируя документы, привлекали к ответственности заведомо невиновных людей.

«На наших глазах майор сжег уголовные дела ребят»

Кражу подростки совершили в январе 2004 года, а задержали их через два месяца. Как раз в это время в Таврийске погиб местный предприниматель. Чтобы спасти от тюрьмы ребят, Гадомский передает следователю Петровой объяснение, в котором покойный якобы признается в совершении этого преступления: дескать, он проник в чужой дом и украл там гитары. Следователь вместе с майором подделали и подписку о его невыезде, протокол разъяснения прав обвиняемому, а также протокол допроса, протокол воспроизведения обстоятельств преступления и другие процессуальные документы. В конце концов уголовное дело против предпринимателя прекратилось по причине его смерти. Мертвые сраму не имут… Если бы правоохранителей не разоблачили, родные ушедшего в мир иной предпринимателя даже не узнали бы, в каких манипуляциях замешана фамилия дорогого им человека уже после его смерти. Сам же Гадомский утверждал, что при продаже украденного телевизора на рынке был задержан некий гражданин, у которого изъяли паспорт на имя упомянутого предпринимателя. Ложь, впрочем, быстро разоблачилась: оказалось, несколькими месяцами раньше бизнесмен сдал свой документ в паспортный стол для обмена (он получал украинское гражданство), поэтому стражи порядка не могли изъять этот документ у кого-то на рынке.

– Однажды меня на улице встретил наш начальник милиции, – показала в суде падчерица покойного предпринимателя, – и спросил: правда ли, что папу похоронили. «Да», – подтвердила я. «Царство ему небесное», – склонил голову майор. Разве могла заподозрить, зачем ему эта информация! Отец – уважаемый в городе человек, да и зачем бизнесмену гитары?

И майор, и молодая следователь не ожидали, что их махинации всплывут. Разве в интересах пацанов и их родителей болтать лишнее? Мертвый тоже вряд ли заговорит. Разоблачение пришло с той стороны, откуда его не ждали.

16 марта 2004 года в одном из гаражей Таврийска пропали два мотоцикла и автозапчасти. Воров нашли, это опять-таки были ребята 17 и 18 лет, против которых возбудили уголовное дело, а угнанную технику вернули хозяевам. Отец старшего из подозреваемых предложил 200 долларов владельцу «Явы» за то, чтобы тот забрал из милиции свое заявление, но пострадавший наотрез отказался это сделать.

Зато майор Гадомский за тысячу долларов взялся все уладить. Маме 17-летнего проштрафившегося парня он объяснил: мол, 800 долларов заплатите мне, а 200 пойдут человеку, который согласился взять на себя чужую вину. «Давайте поступим так, – предложил начальник отделения милиции маме угонщика. – Ваши дети напишут мне заявление, в котором сообщат: они не украли, а купили мотоциклы у одного мужика. Я вам назову его фамилию, покажу фото».

Родители, конечно, ухватились за эту версию. Вместе со своими чадами они день и ночь зубрили предложенную майором версию. Все бумаги оформляли милиционеры, парни только успевали в них расписываться.

«Я была вынуждена оговорить незнакомого человека»

– Гадомский сам повез нас с другом в Новую Каховку к следователю Петровой, – рассказал в судебном заседании один из юных угонщиков. – Мама мне заранее намекнула, что никакого суда над нами не будет, за все уплачено. Гадомский еще раз в машине показал нам снимок незнакомца, велел запомнить его лицо. В кабинете следователя мы подписали какие-то бумаги и ушли. А потом на глазах у наших родителей начальник милиции сжег наши уголовные дела, вот и вся история.

– Ради сына я была вынуждена оговорить незнакомого человека, – оправдывалась потом мать несовершеннолетнего угонщика. – Но это не моя идея – повесить преступление на невиновного, ее предложил майор. А ради своего ребенка я на все была согласна.

Когда хозяин одного из возвращенных мотоциклов каким-то образом узнал, что дело о краже прекращено по причине смерти подозреваемого, он не на шутку встревожился: кто это из ребят так неожиданно умер?! Оказалось, оба живы-живехоньки. Тогда кто же умер? Какой-то Шилов, да только какое отношение тот имеет к угону мотоциклов? Недолго думая, потерпевший отправился к Петровой за ответами, но та ничего объяснять не захотела, и тогда он решил обратиться в прокуратуру Новой Каховки.

Там всеми этими «шарадами» заинтересовались, и клубочек стал распутываться. Выяснилось, что это дело правоохранители повесили на жителя Таврийска некоего Валерия Шилова. Ко времени, когда мотоциклы угоняли, тот был лежачим больным и вряд ли мог подняться с постели. Гадомский от имени умирающего человека написал заявление с признанием вины и передал следователю. Та, в свою очередь, фальсифицирует протокол допроса Шилова, протокол воспроизведения обстоятельств преступления. Ни допросов, ни воспроизведения никто с Шиловым не проводил. А столь любопытному потерпевшему Гадомский при встрече в глаза сказал: «Ну зачем ломать судьбы ребятам? В колониях сплошь наркоманы! Не хочется их туда отправлять, жалко». О том, что проникнуться жалостью к преступникам правоохранителю помогла тысяча долларов, еще никто не знал.

Летом 2005 года Новокаховский городской суд за тяжкие и особо тяжкие преступления все же осудил Жукова, Максимчука и Татарского к разным срокам лишения свободы. Угнавшие мотоциклы мальчишки тоже отправлены отбывать наказание, а вот в отношении следователя Надежды Петровой и майора Александра Гадомского приговор прозвучал только сейчас. Доказательствами служили сфальсифицированные уголовные дела, почерковедческие экспертизы. За подделку документов, укрывательство от наказания преступников, злоупотребление властью и служебным положением следователь Петрова приговорена к 2 годам и 6 месяцам лишения свободы, а майор милиции Александр Гадомский проведет за решеткой 6 лет.

Подсудимые своей вины не признали и обжаловали приговор Новокаховского городского суда в Апелляционном суде Херсонской области, но там его оставили в силе. Тем не менее Гадомский стоит на своем: следствием не установлен даже сам предмет взятки. Ну и что с того, что кто-то принес три конверта в милицию и положил начальнику на стол? Какая это взятка? Кто схватил начальника за руку? Коллеги же Надежды Петровой и вовсе обиделись на судью, приговорившую 29-летнюю женщину к реальному лишению свободы.

– Мы хотели взять Надю на поруки, но она сразу же после скандала уволилась из милиции и ушла работать в школу психологом, – говорит один из следователей Новокаховского ГО УМВД Украины в Херсонской области. – Под стражу ее заключили прямо в зале суда, когда прозвучал приговор. Надя беременна. Уже на сносях ее этапировали в Одессу, в колонию общего режима. Если бы коллегу направили в исправительное учреждение для бывших сотрудников правоохранительных органов, мы бы не так волновались. Можно только представить себе, что ее ждет в колонии общего режима. Ведь Наде не выдвинуты обвинения в получении взяток. Мы не верим, что Надя виновата. Она все равно будет еще обжаловать приговор.

Майор Гадомский и следователь Петрова – земляки, родились и продолжали жить в соседнем Бериславском районе. Возможно, начальник милиции не делился с молодой коллегой полученными взятками, и помогала она ему просто по дружбе. Это знают только они двое. После оглашения приговора Надежде стало плохо, она попала в больницу. В палате, где лежала осужденная, несли круглосуточное дежурство недавние коллеги очаровательной следовательши.

– Я не вижу мотивов этого преступления, – недоумевает недавний сослуживец Нади. – Суд слепо поверил. И кому? Преступникам! Ворам, грабителям, угонщикам и их родственникам.

Со дня на день Надежда станет мамой, и ее первенец появится на свет в тюремном роддоме. В самом деле, дорогая цена за «дружескую услугу»…

P.S. Имена некоторых свидетелей по делу и несовершеннолетних преступников, которым правоохранители помогали уйти от наказания, изменены.

Людмила Трибушная (Херсон), «ФАКТЫ»