«Тут в Ровно просто какое-то нашествие педофилов. Наверное, из-за безнаказанности»

Так считает мама девочки, которую в четырехлетнем возрасте изнасиловал родной отец. Более двух лет городской суд рассматривал это уголовное дело, после чего отправил его на доследование

«Посадить такого мерзавца в нашей стране невозможно!» – убеждена ровенчанка, которая уже более двух лет безнадежно пытается добиться в суде справедливости. Женщина уверена в том, что ее дочь насиловал родной отец. «ФАКТЫ» подробно писали 7 апреля 2007 года о том, как после 16 лет бездетной супружеской жизни в семье Бищуков наконец-то родилась долгожданная ненаглядная девочка. Но отцовская любовь к позднему ребенку перешла все мыслимые границы. Прежде чем мужчина предстал перед судом в качестве обвиняемого, матери девочки пришлось пройти семь кругов ада, чтобы доказать правоохранителям, что ее дочь была изнасилована родным отцом. Только на то, чтобы добиться лишения его родительских прав, ушло три года. Сколько времени понадобится, чтобы услышать приговор суда по этому непростому делу, сложно даже предположить. А подвергшаяся насилию девочка, слыша в городе разговоры об убийствах школьниц в Ровно, боится выходить на улицу и просит маму увезти ее куда-нибудь из дома, где она пережила столько горя.

«Боюсь одного: если со мной что-то случится, он завладеет ребенком»

Напомним, что летом 2006 года Надежда Бищук (имена девочки и ее родителей изменены по этическим соображениям. – Авт.) обратилась в милицию с заявлением на мужа о том, что он… насиловал свою четырехлетнюю дочку. Через две недели дело закрыли из-за отсутствия состава преступления, и женщина заявила, что мужа покрывают высокопоставленные милицейские чины. «Если бы мужа осудили, я бы до конца жизни молчала о том, как он поиздевался над доченькой. Уехала бы из города, чтобы Маша поскорее обо всем забыла. Но я боюсь одного: если со мной что-то случится, он завладеет ребенком. Поэтому и отважилась рассказать о нашей беде и позоре», – говорила тогда Надежда. Григорий, отец Маши, в свою очередь утверждал, что бывшая жена оговорила его, чтобы упечь в тюрьму и отобрать двухэтажный новый дом, две квартиры и микроавтобус. «Спросите у нее, куда она дела 50 тысяч долларов за проданную трехкомнатную квартиру? А деньги от проданного микроавтобуса? Она эту коварность давно готовила», – утверждал мужчина. Как бы там ни было, редакция располагает копией видеозаписи допроса девочки, где она рассказывает недетские подробности. Психолог, работавшая с Машенькой, считает, что придумать такое 4-5-летний ребенок не может и повторить по чьему-то наущению тоже. Девочка вспоминает, а не рассказывает заученные фразы.

– После статьи в «ФАКТАХ» дело сдвинулось с мертвой точки, – рассказала мама пострадавшей Маши Надежда Бищук. – Моего бывшего мужа наконец-то задержали спустя почти год после того, что он вытворял с дочкой, предъявили ему обвинение, а через два месяца – 18 августа 2007 года – дело было передано в суд. Уголовное дело относительно Григория было возбуждено по трем статьям: изнасилование малолетней, насильственное удовлетворение половой страсти неестественным способом и угроза убийством. Максимальное наказание по этим статьям – лишение свободы до 15 лет. Тогда же прокуратура обратилась в наркодиспансер, где выдали справку о том, что я никогда не стояла и не стою на учете, а та липовая справка о моей невменяемости, которая появилась в деле раньше, была выдана якобы ошибочно. Бывший муж до ареста открыто заявлял, что посадит меня в психушку, лишит материнства, а сам заживет с дочкой. Вот почему я каждый год обновляю справку о том, что я психически здорова.

А дальше такое началось! Меня, мать ребенка, признавали только свидетелем, не потерпевшей. Более полутора лет не допускали к ознакомлению с материалами дела, повестки о судебных заседаниях приходили задним числом. Сейчас меня уже признали потерпевшей, но в суде интересы дочки представляет сотрудница горотдела опеки над детьми. За три года сменилось три состава суда. И после этого… дело отправили на дополнительное расследование. Это говорит или о непрофессионализме суда, или о том, что он подкуплен. Зато как часто я слышала в высоких кабинетах в свой адрес обвинения, что я ненормальная.

Отдельная эпопея была с лишением родительских прав бывшего мужа. Судья затягивал это решение три года. Мы с дочкой жили в постоянном страхе. Но, к счастью, 29 сентября Апелляционный суд Ровенской области не удовлетворил аппеляцию Григория о лишении его родительских прав из-за жестокого обращения с ребенком, а также потому, что он, хронический алкоголик, не участвовал в жизни ребенка, в том числе не помогал материально. Он не уплатил ни копейки алиментов. Я и подавала на алименты лишь потому, что хотела показать, как на самом деле отец заботится о ребенке. Все это время я не могла отправить девочку с ее сверстниками в поездки в Чехию, Польшу, куда они ездят выступать. Потому что разрешения на вывоз ребенка за рубеж муж, конечно же, не давал.

«Доця, у меня есть бумага о том, что мы с тобой свободны»

Из решения Ровенского городского суда по поводу лишения Григория родительских прав: «Описанные ею (Машей) противоправные посягательства ее отца могут отвечать действительности. Стрессовый характер события (запугивания со стороны отца) сформировали блокирующее состояние страха, тревогу за собственную жизнь, что привело к замкнутому поведению и замалчиванию фактов». Кроме того, «у девочки нарушены защитные механизмы, есть сильное желание вытеснить травматические вспоминания, нервозность, трудности в социальных контактах, агрессия на навязывание темы. Ребенок нуждается в длительной психотерапевтической помощи и создании благоприятных условий для психореабилитации».

– Когда его наконец-то лишили родительских прав, я не знала, как это сообщить дочке, потому что при любом напоминании об отце она впадает в депрессию, – продолжает Надежда Бищук. – Я ей сказала: «Доця, у меня есть бумага о том, что мы с тобой свободны». Первое, о чем она спросила: «И мы можем отсюда уехать?» Ведь мы так и живем, по сути, на месте преступления, в нашем доме. У дочки постоянный страх, я не могу ее оставить одну, даже в магазин ходим вдвоем. Из-за этого уже второй год я не работаю. Поэтому мы живем впроголодь. Долго работали с психологом, но сейчас одно занятие обходится до сотни гривен за полчаса. А я даже продать ничего не могу, потому что все имущество под арестом – после развода идет раздел имущества. Даже машина, которую я взяла в кредит и выплатила за нее 12 тысяч долларов, тоже арестована, стоит, гниет. Разве я такой жизни хотела своему ребенку? Дочка страдает, иногда говорит, что не хочет жить. Просится куда-нибудь уйти, лишь бы не тут жить. Я держусь только ради Машеньки, потому что я у нее одна. Моя мама умерла, оставить ребенка не на кого. Если бы я три года назад знала, что мне предстоит пройти, то не влезла бы в это. Боль съедает душу, когда вижу муки дочери, и совесть мучает, что не увидела раньше, допустила это.

«Я многим насолила, чтобы защитить своего ребенка»

– У нас тут в Ровно просто какое-то нашествие педофилов, – говорит Надежда Бищук. – Наверное, из-за безнаказанности. За год в городе произошло три убийства школьниц с изнасилованием. Мы тут варимся в этом всем, люди очень напуганы.

13 октября «ФАКТЫ» подробно писали о том, какая напряженная обстановка в городе после трех убийств, случившихся в Ровно: 23 декабря 2008 года была изнасилована и задушена 8-летняя школьница, буквально через месяц найдена повешенной в собственной квартире 7-летняя малышка, последний случай произошел 2 октября, когда на стройке была найдена задушенной 10-летняя девочка. После всех трех убийств были задержаны подозреваемые. Однако люди, взбудораженные этими детскими смертями, утверждают, что в городе продолжает орудовать маньяк, пока милиция задерживает невиновных.

– Когда мы с дочкой приходим на хор или на танцы, то мамы только и обсуждают эти ужасные случаи, – сокрушается Надежда. – А моя дочь все это слышит и сильно переживает. В последнее время у нее опять депрессивное состояние. Она не хочет жить, отказывается ходить в школу. Да и болеет часто. У Маши серьезные гормональные нарушения, она выглядит гораздо старше своих лет. Моментами вроде бы оживает, а потом выясняется, что что-то таит в себе, и когда начинает рассказывать, у меня волосы дыбом встают. Как из этого омута выйти, даже не представляю. Тем женщинам, которых такое же горе постигло, я говорю, чтобы они не обращались к нашей власти, потому что это не власть. Высокопоставленных чиновников в Ровно не интересует ни моя дочь, ни преступник, а только деньги, которые можно заработать на этом деле. Я многим насолила, чтобы защитить своего ребенка. Но если молчать, будет еще тяжелее. Говорят, тараканы боятся света, поэтому я и ввязалась в это. Хотя сейчас чувствую себя такой слабой и беспомощной, что иногда думаю: зря это сделала. В одиночку невозможно пробить эту стену. Лишения родительских прав я добилась только после вмешательства народных депутатов.

– Депутатский запрос по данному делу поступил в Генпрокуратуру, МВД, СБУ, Верховный суд Украины, Высшую квалификационную комиссию судей и в Высший совет юстиции, – говорит народный депутат Украины Елена Лукаш. – В суде из материалов уголовного дела таинственным образом исчезли такие улики по делу, как одежда ребенка со следами спермы, которую отдавали на экспертизу, пропали фотографии, тетради с рисунками девочки, на которых она изображала отца, пропала карточка обвиняемого из наркодиспансера, где он состоит на учете. Это уголовное дело из заангажированного Ровенского городского суда надо передать в любой другой суд. С этим требованием мы дошли до Верховного суда. Однако там тоже не увидели оснований для изменения подсудности дела Бищука. Не потому ли, что кум главы Ровенского горсуда Петра Денисюка глава Совета судей Украины, один из заместителей председателя Верховного суда? На какое объективное судейство можно рассчитывать, если председатель суда сам демонстрирует своим подчиненным, как нарушать закон?

– Вне всяких сомнений, Ровенский городской суд делает все, чтобы вывести обвиняемого из-под удара, – уверен и народный депутат Украины Юрий Кармазин. – Это вообще беспрецедентно! Суд возвращает дело в прокуратуру. На основании чего? Оказывается, обвинительный вывод по делу, которое лежит в суде несколько лет без движения, утвержден… неустановленным лицом. Это даже в голове не укладывается! После такого позора должны уволиться и прокурор области, и глава городского суда, который сидит в этой должности уже 16 лет.

Пока в Ровно идет драка за теплые кресла, под свое крыло Машеньку взял один из известных фондов, который оплатит девочке курс реабилитации. Мама девочки устала бороться против системы, которая никогда не решится высечь саму себя. Поэтому не исключено, что после курса лечения малышка с мамой уже не вернутся в Ровно и попробуют начать жизнь с нового листа.

Ирина Рыбинская, «Факты»