Семен Глузман: о тюрьмах и не только

Семь молодых своих лет я провел на строгом режиме в местах лишения свободы в СССР. Потому что был тогда особо опасным государственным преступником, политических заключенных, как известно, в СССР не было. Много протестовал, участвовал в голодовках (две из них – 112 и 114 дней каждая). Хорошо помню ощущения от наручников за спиной, роторасширителя во рту и зонда в пищеводе… 

Многое помню. Именно поэтому вправе говорить и писать вещи нелицеприятные.

В украинской тюрьме — плохо. Иногда — очень плохо. В тюрьмах Великобритании — намного лучше. А уж в шведских и голландских — совсем курорт. Но есть одна проблема сугубо морального свойства, о которой необходимо говорить вслух и очень громко: нравственно ли содержать в тюрьме или колонии преступника в условиях более комфортабельных, чем имеют на воле его законопослушные потерпевшие?

Нравственно ли создавать в тюрьме возможности эффективного медицинского обслуживания заключенных, которых не имеет пожилая украинка, всю свою жизнь отдавшая тяжелейшей колхозной каторге, не убившая, не укравшая, не ограбившая прохожего? У меня нет ответа на эти совсем не риторические вопросы, но я, украинский налогоплательщик и профессиональный врач, настаиваю: украинское общество должно их услышать.

В современной Украине быть правозащитником не опасно. И даже почетно. Тем более, что и сам термин «правозащитник» оказался размытым. Так, к примеру, я смею сомневаться в том, что бывшие наркозависимые и нетрадиционно ориентированные граждане Украины, заболевшие СПИДом, имеют право носить гордое имя правозащитников и диктовать обществу и государству какие-либо требования. Просить, объяснять, но — не требовать. Это я о требовании нескольких наших правозащитных организаций переподчинить медицинскую систему Пенитенциарной службы отечественному Министерству здравоохранения.

Фото Юрия САПОЖНИКОВА, «Газета по-киевски»

Очень хорошо знаю реалии нашего «вольного» здравоохранения. Часто езжу в украинскую глубинку, общаюсь с пациентами, с медицинским персоналом. Знаю грустные, тоскливые подробности. Очень тоскливые. Ну, как вам, например, кормежка пациентов в больнице на 4,5 гривни в день? Законопослушных пациентов, отдавших силы и годы родной стране. А почти полное отсутствие в больнице современных, эффективных медикаментов? А давно «ослепшая» диагностическая аппаратура, где ни язву желудка, ни туберкулезные «пятна» не определишь? Могу продолжить. Не буду, все мы знаем, где и как мы живем.

В украинской тюрьме действительно плохо. Старые, ветхие здания, скученность. Жесткая нехватка врачей. Я постоянно публикую в медицинской газете список вакансий врачей в колониях и тюрьмах, звоню лично, предлагаю. Все напрасно, не хотят. Предпочитают работу «на воле», более спокойную, менее ответственную и, говоря откровенно, более «хлебную». Кто виноват? Руководители Пенитенциарной службы, начальники колоний?

Фото Юрия САПОЖНИКОВА, «Газета по-киевски»

160 000 заключенных в достаточно спокойной стране. Где можно уверенно ходить по улицам в вечернее время, где убивают себе подобных, как правило, лишь «по пьянке». Причина — в судах, склонных облегчать работу дознавателям и следователям. Не в самой пенитенциарной системе.

Имею некое отношение к подготовке реформы украинской системы общественного здравоохранения. Слышу, вижу, читаю. И очень много думаю. Не скрою, тяжелые, тоскливые мысли посещают меня все чаще. И не только по поводу состояния здоровья живущих в тюрьмах випов. Эти — выживут. Им и в колонии будет сытно и относительно комфортабельно. А вот нас, законопослушную «биомассу», ожидают нелегкие времена. Времена реформы системы.

В силу многих объективных причин соединить пенитенциарную медицину с общественной невозможно. Сегодня — невозможно. А вот пережившую СССР больницу для «слуг народа» в Феофании под Киевом я бы закрыл. Как чрезвычайно дорогостоящую. И сэкономленные деньги и ресурсы хотя бы частично передал Пенитенциарной службе. Это, кстати, ускорило бы и процесс реформирования национальной системы здравоохранения в Украине. Но об этом наши правозащитники молчат. Боятся, что ли.

Автор: Семен Глузман, врач, член коллегии Государственной Пенитенциарной службы Украины, ЛЕВЫЙ БЕРЕГ