Страйк: азиатская экзотика или цивилизованная романтика

…Мы можем гордиться собой, – мы умеем жить, находя выгоду во всем и пытаясь заработать при каждой удобной возможности, будь то забастовка или ответ Оранжевой Революции. Мы умеем греться, когда нет тепла, и мыться в тазике, когда нет воды. Мы продолжаем работать до последнего, когда нам не платят, и пытаемся обмануть Закон чаще, чем бороться за свои конституционные права. 

Но вечером, когда мы смотрим телевизор, нам очень хочется, чтобы, как во Франции, с телеэкрана умный мсье Президент поведал о том, что он очень сожалеет о начавшейся забастовке и попытается как можно скорее и эффективнее прийти к консенсусу со всеми недовольными…

Париж. Утро. Вид с высоты Эйфелевой Башни: катастрофические заторы на улицах, переполненный наземный транспорт, захлебнувшийся потоком пассажиров, – не очень подходящая картинка для обложки туристического путеводителя. Настроим подзорную трубу и приблизим изображение волшебного парижского утра: кого же винить в хаосе?

Толпу людей с транспарантами у посольства Йемена или, может, колонну «зеленых», безуспешно марширующих уже который час под окнами Комиссии по вопросам Охраны Окружающей Среды? Нет, что вы! Как раз эти манифестанты вполне безобидны, – чем-то напоминают наших дворовых пикетчиков с самодельными плакатами «Не дамо зруйнувати дитячий майданчик!». Описанные же выше неурядицы – масштабом гораздо крупнее: уже не в первый раз бастует SNCF (Societe Nationale de Chemins de fer Francaises), – национальная железнодорожная компания.

От имени туристов выражаем жалобу: авиабилеты на 20-е число из Парижа совсем не гарантируют вылет из Парижа именно 20-го.

Классический диалог у стойки метрдотеля:

– Мсье, Ваш самолет завтра в полдень? Рекомендую выехать из отеля около 6 утра, – завтра планируется национальная забастовка транспортников, Вам понадобится время, чтобы найти способ добраться до аэропорта.

– Но разве власти не должны предусмотреть альтернативное транспортное решение для таких туристов, как я?

– Вы что, это же национальная забастовка! Работа метро полностью остановлена! (с гордостью в голосе).

Им так веселее! Они не хотят быть похожими на тех чинных европейцев, у которых все расписано на 20 лет вперед. Французы берегут и лелеют свою революционность, как британцы – свою Королеву.

Чуть больше в дни транспортных забастовок везет жителям окраин, обычно полностью зависящих от пригородных электричек. Они находят попутчиков в Интернете – за 0,5 евро/километр владелец автомобиля, живущий недалеко от вас, всегда готов подвезти, если ваши маршруты совпадают. Домой же есть шанс добраться, воспользовавшись уличной службой проката велосипедов «Велиб».

Забастовки, мягко говоря, неудобны, но альтернативные решения у парижан все же есть, в отличие от киевлян, которым остается или ехать на крыше маршрутки, или пройти пешком Проспект Победы в дни, когда что-то, не дай Бог, случается на рельсах метрополитена, и вся красная ветка прекращает работу (о ужас!), на целых 3 часа. К тому же, Проспект Победы вдвое длиннее, чем самая длинная парижская rue Vaugirard.

Именем закона сообщаем, что с 27 октября 1946 года право на забастовку определяется Конституцией Французской Республики как временное (от дня до нескольких месяцев, крайнего срока не указано) прекращение работы с целью защиты работниками своих профессиональных требований.

Наш же «Закон про порядок вирішення колективних трудових спорів (конфліктів)» трактует «страйк» более узко, а именно как крайнее средство (когда все остальные исчерпаны) решения трудового спора в связи с отказом работодателя удовлетворить требования нанятых работников после того, как другие примирительные процедуры не привели к решению спора. Заметьте разницу между «защищать свои требования» и «защищаться от работодателя, с которым не удается примириться другими методами»!

Более того, Закон говорит, что если забастовка в Украине была начата до исчерпания других примирительных процедур, она может быть признана судом незаконной, точно так же, как если ее участниками будут не выдержаны условия реализации конституционного «права на страйк» либо порядок оглашения и проведения оного. В целом – очень много рисков для тех, кто хочет решиться на забастовку в Украине, ведь, вдобавок ко всему, случись так, что она будет признана незаконной, организаторам грозит компенсация работодателю убытков.

Тем не менее, есть и позитив, – украинским транспортникам, в отличие от французских, дозволено «страйковать» лишь в случае невыполнения администрацией тарифных соглашений, и то, только если страйк не затронет перевозку пассажиров или обслуживание постоянно действующих производств. Бастуйте, но тихо.

От имени предпринимателей опасаемся, что очередные «благие» инициативы профсоюзов, призывающих к забастовкам, стоят больших денег.

Десять дней забастовки национальной авиакомпании Air France в 1997 году стоили потерь в 1,3 миллиарда франков. Ряд забастовок французских транспортников (SNCF, RATP) и почты (La Poste) конца 1995 года обошлись в 533 миллионов евро, к этим цифрам прибавляются и потери частных компаний, большинство которых на период страйков «уходят в ноль», теряя свою возможную маржу за услуги или товар.

Одним из последних событий стал «черный» четверг 29 января, когда было отменено 70% рейсов пригородных поездов и десятки вылетов из аэропорта Шарль де Голль – таким образом транспортники, а также поддержавшие их учителя и врачи (трудно представить радость учеников и печаль больных) выразили недовольство недостаточностью мер, которые применяет правительство для борьбы с экономическим кризисом.

Тут мы с французами солидарны. Руководство украинских компаний тем более не в восторге от забастовок! В 1993 году количество страйков в Украине достигло своего пика и затронуло 485 предприятий, подняв 260 тысяч работников. Вторым таким пиком был 1996 год, когда движение бастующих перенеслось на угольную промышленность и на полмесяца в феврале практически приостановило работу коксохимических и металлургических заводов, восстановление работы которых стоило дороже, чем отстройка новых цехов. И хотя в Украине можно гарантированно доехать до аэропорта и улететь, но никогда нельзя быть уверенным, что в наших домах не отключат электричество из-за того, что власть не может расплатиться с многолетними долгами перед шахтерами, которые вышли на забастовку и вовремя не снабдили ТЭЦ достаточным количеством угля. Кто знает, что лучше…

Именем бастующих удивляемся наивности французов: «Ребята, вы что, верите в то, за что боретесь? И вам за это даже не платят?». Не новость, что часть бастующих на предприятиях, и большинство «работников» палаточных городков, манифестаций с флагами и прочего вида массовых зрелищ в Украине получают за свое участие скромное, но приятное вознаграждение, по старым расценкам – 35 гривен в час или 100 гривен за день «не работы» (возможно, на сегодня ставки возросли).

Таким путем в нашей азиатской ментальности принято бороться с вражьими кланами, с конкурирующими предприятиями и оппозиционными (в субъективном значении этого слова) политическими партиями. В то время как французы с гордо поднятой головой принимают урезание зарплаты за каждый день забастовки, ведь идут как на взятие Бастилии – бороться за высшую цель.

Мы можем гордиться собой, – мы умеем жить, находя выгоду во всем и пытаясь заработать при каждой удобной возможности, будь то забастовка или ответ Оранжевой Революции. Мы умеем греться, когда нет тепла, и мыться в тазике, когда нет воды. Мы продолжаем работать до последнего, когда нам не платят, и пытаемся обмануть Закон чаще, чем бороться за свои конституционные права. Но вечером, когда мы смотрим телевизор, нам очень хочется, чтобы, как во Франции, с телеэкрана умный мсье Президент поведал о том, что он очень сожалеет о начавшейся забастовке и попытается как можно скорее и эффективнее прийти к консенсусу со всеми недовольными. И страна выдыхает с облегчением, – ее слышат, с нею говорят! Такие правила игры в общество-государство понятны и оправданы. Наши же правила, – под силу понять только нам, для мира они остаются азиатской экзотикой.

Мария Ещенко, Диалог