На дне: почему украинцы рвут связь с обществом

Ниже ступеньки «бедность» в любом обществе есть еще одна: ее занимают люди, живущие одним днем, сами избавившие себя от любых обязательств, равнодушные ко всем нормам и правилам, по которым живут другие. Это не только бездомные, бродяги, но и множество других наших соотечественников, опустившихся на самое дно жизни.

Автор: НАТАЛЬЯ ДРЕМОВА, Первая Крымская

Цифры в 20 тысяч человек и около 1,5 тыс. в Крыму, которые показывает официальная статистика, об истинном положении дел не говорят. Подсчитаны в основном бездомные, и то лишь те, кто обращался за помощью, совершал правонарушения, претендовал на места в ночлежках и т.п.

В соседней России количество бомжей оценили примерно в 3% от общего количества населения. Вряд ли наша страна намного благополучнее в этом отношении, и если предположить, что и для нее верно такое соотношение, то выходит, что на дне пребывают не менее 1,4 млн. украинцев.

Обречены на деградацию?

Западные социологи уже констатировали, что из года в год все больше граждан опускаются, выпадают из общества. Почему должна быть исключением Украина, отстающая от развитых стран как экономически, так и в области социальной защиты? Человека со дна, или, как правильнее говорить, социально неадаптированного, представляют примитивно: он по каким-то причинам лишился крыши над головой, вот и скитается по вокзалам.

На самом деле, пояснила  доктор медицинских наук, профессор кафедры психиатрии, наркологии, психотерапии с курсом общей и медицинской психологии Крымского государственного медуниверситета Леся Гуменюк, это далеко не так. Есть люди, имеющие жилье, но они тоже не могут вписаться в общество — у них отсутствуют друзья, родные, прочие социальные связи. Встречаются отшельники — те, кто не нашел причин далее оставаться в обществе.

Кстати, на днях милиция выявила одного такого аскета, который в течение нескольких лет жил в бункере времен Великой Отечественной войны, питался со свалок и… собирал боеприпасы на местах сражений. Попытка вывести его из бункера чуть не обернулась трагедией — мужчина попытался поджечь свой арсенал.

Много лет «достопримечательностью» одного из урочищ под Севастополем был бомж Ежик, прозванный так потому, что ловил и заготавливал в качестве зимних припасов ежей, — его вполне устраивало такое скромное существование на природе. Невозможно выделить одну причину, по которой человек превращается в маргинала.

Одни из них определяются при рождении: например, пол (среди социально неадаптированных людей, согласно исследованию Леси Гуменюк, 82% составляют мужчины), пьющие родители — лишь около 4% обитателей социального дна когда-то имели все составляющие нормальной жизни, остальные просто продолжили тот путь, по которому двигались мамы и папы. Они же передали детям зависимость от алкоголя. Чаще всего, уточнила Леся Гуменюк, бездомными становятся молодые люди до 20 лет.

Хотят, но не могут

Психика большинства маргиналов имеет особенности, которые будто выталкивают этих людей из обычной жизни. Например, часто они эмоционально отчуждены, живут в себе и для себя. «Все социальные нормы, к которым мы привыкли, для них просто не существуют, — рассказала Леся Гуменюк.

— Нередко ведь можно услышать высказывания соседей в адрес алкоголика или бомжа: мол, тот нашел, что выпить, и ему уже хорошо, а нам думать, на что жить, где взять денег, чтобы детей одеть-обуть… Среди маргиналов 100% психически больных. Причем сложно сказать, что первично: психическое расстройство, ведущее к деградации личности, или образ жизни, способствовавший возникновению того или иного заболевания. У многих выражены депрессивные черты: снижение настроения и жизненного потенциала, нежелание чем-то заниматься, у других наблюдается шизофрения и умственная отсталость».

Нельзя сказать, что государство вообще не заботится о людях, оказавшихся на самой нижней социальной ступени: они в случае необходимости получают социальную помощь, хотя для многих больниц превращение обычных коек в социальные, которые зачастую занимают бездомные, превращается в тяжкое бремя.

Благотворительные организации в разных городах, в том числе и в Симферополе, стараются организовать (особенно зимой) горячее питание для нуждающихся, существуют также реабилитационные центры различных религиозных общин. В Украине действуют около полусотни муниципальных и частных домов ночного пребывания, где предоставляют не только крышу над головой, но и помогают восстановить документы, получить социальное пособие, найти работу или устроиться в интернат.

Это действительно многих спасает, но… вовсе не помогает расстаться с прежней жизнью. К слову, еще и не все люди со дна могут воспользоваться шансом: тех, у кого явно выражены признаки психических заболеваний, в ночлежки не принимают, и помощь в реабилитационных центрах по этой же причине они не могут получить.

«Того, что делается сейчас, недостаточно для возвращения к обычной жизни, — считает Леся Гуменюк. — Необходима комплексная программа, обязательной частью которой должна стать фармакотерапия, специализированная соцпомощь, психотерапия. Мало просто что-то дать: временное убежище, одежду, деньги, человеку необходимо осознать, ради чего он должен перемениться, зачем прилагать усилия, чего он может достигнуть. Когда говорят, что бомжи не хотят жить иначе, это неправда: они не могут. Потому что прожили много лет в социальном одиночестве».

Сколько стоит… бомж

Вроде бы не скажешь, что о людях дна мало говорят и пишут, но в корень этой социальной беды заглянуть никто не стремится. Между тем большинство маргиналов — люди трудоспособного возраста, и, если в общество вернется хотя бы часть их, разве Украине помешают эти рабочие руки? Какими бы существенными ни казались затраты на комплексные программы реабилитации, они во много раз меньше, чем потери, которые несет страна от выпадения из жизни ее граждан.

Эти потери не подсчитывал никто, но журналисты «1К» попыталась хотя бы примерно вычислить, сколько тратит государство на то, чтобы вырастить гражданина до 18 лет. Уже упоминалось, что большинство маргиналов повторяют путь своих неблагополучных родителей. Эти малообеспеченные, а иногда многодетные семьи либо одинокие матери получают социальные пособия.

После того как заканчивается выплата по рождению ребенка (через 2 года, если это первенец, через 4, если второй, и через 6, если третий и далее), тот приносит в такую семью около 3 — 4 тыс. грн. пособия в год. С 6 — 7 лет он идет учиться — а в Украине на каждого школьника в год уходит около 7,2 тыс. грн. бюджетных средств. Дети из социально уязвимых семей каждый год оздоравливаются, самая дешевая путевка в лагерь в этом году стоила 3,2 тыс. грн.

Им положены бесплатные обеды в школьных столовых (1,6 — 1,8 тыс. грн./учебный год), семьям выдается гуманитарная помощь, деньгами и вещами помогают местные власти, никогда в Крыму без медицинской помощи не оставался ребенок из малообеспеченной семьи — средства на него находились всегда.

Общий итог: за 18 лет на каждого такого ребенка уйдет более 300 тыс. грн. И наверняка это еще не полная сумма. Может быть, более объективна цифра затрат на воспитанников крымских интернатов (143 грн./день), за 10 лет пребывания на полном гособеспечении это 510 тыс. грн. на каждого ребенка. И все деньги, инвестированные в будущего полезного члена общества, выходит, идут прахом, когда еще один человек опускается на социальное дно. Неужели наше государство так богато, что с легкостью может списать эти расходы, не попытавшись спасти хоть что-то? Или, правильнее, кого-то…

Общество наше, к сожалению, тоже пока не отличается пониманием проблемы. Бомж — это клеймо, презрение, уверенность, что живут так, как заслуживают. Сколько было в Крыму случаев, когда, подстегнутые этим клише, подростки нападали на бездомных, калечили и убивали их. А в дискуссиях на интернет-форумах то и дело мелькало: «ведь не нормального человека убили, а бомжа…» Между тем путь вниз никому не заказан, каждый может оказаться в тех 4% людей, сломленных жизненными обстоятельствами. Или стать пострадавшим от рук человека, которому нечего есть и негде жить.

You may also like...