Курорт с бомбежкой. Российская армия возвращается на Северный Кавказ

Российская армия вновь будет участвовать в контртеррористических операциях на юге страны – слухи об этом стали ходить ещё в сентябре. А после того, как СМИ сообщили о том, что в пригороде Махачкалы по позициям боевиков были нанесены авиаудары, казалось бы, исчезли последние сомнения – военные уже вернулись. Правда, официально их возвращение так никто и не подтвердил.

Вполне понятно, почему участие военных в контртеррористических мероприятиях силовики намеренно пытаются завуалировать. Если открыто признать, что, мол, да, без армии не справляемся, придётся признать и то, что вывод в 2006 году армейских подразделений после разгрома основных сил боевиков и их руководящих структур с Северного Кавказа был ошибочным.

Заодно придётся признать и тот очевидный факт, что за последнее время террористическая зараза расползлась по всему югу страны, а в отдельных регионах – таких как Дагестан и Ингушетия – операции по ликвидации экстремистов больше напоминают полноценные боевые действия с подключением тяжёлой бронетехники и авиации. Участвует ли в этих операциях армия – наивный вопрос: ведь не представители НАК управляли самолётами, которые разнесли в пух и прах позиции боевиков под Махачкалой.

И вот это нынешнее положение дел, при котором военные подключаются к контртеррористическим операциям без лишней помпы, удобно силовикам хотя бы тем, что оно не влечёт за собой широкого общественного резонанса. Никому и в голову не придёт поднять бучу, что на Кавказе, дескать, снова война – раз вернулись военные. А само по себе подключение к боевым операциям армейских подразделений не выходит за рамки действующего закона «О противодействии терроризму».

Третий пункт шестой статьи этого закона оговаривает, что армия может участвовать в проведении контртеррористических операций, а это значит, что каких-то дополнительных решений на этот счёт ни в НАК, ни в Минобороны приниматься не должно. И военных, и представителей НАК понять немудрено – просто им так удобнее действовать. С другой стороны, и общество должно точно знать, что армия в операциях участвует, а не гадать, примет ли НАК соответствующее решение в ходе обсуждения повестки «Реализация мероприятий комплексной программы обеспечения безопасности населения на транспорте». Разумеется, не примет. Только что это меняет?

…тиражируется информация о том, что в экономику Чечни, Карачаево-Черкесии и Дагестана готовы инвестировать итальянские, французские, турецкие и азербайджанские бизнесмены – «на развитие туристического кластера»

 

Президент Украины Виктор Ющенко отбыл с рабочей поездкой в Ивано-Франковскую область, где посетит горнолыжный курорт «Буковель». Лыжный курорт «Буковель» – один из самых престижных в Украине. Перепад его высот составляет 336 м, протяженность трасс – 50 км, освещение склонов позволяет кататься в вечернее время. Сутки проживання на курорте стоят от 5 до 180 долларов, гостиничный комплекс имеет 300 номеров, еще до 15 тысяч койкомест расположены в радиусе 30 километров.

Отметившись на Голодоморе, Ющенко отправился инспектировать… лыжный курорт

 

Участие Вооружённых сил в операциях на Кавказе позволяет говорить о том, что в регионе появились крупные террористические банды или, если угодно, полноценные боевые соединения, обученные особенностям партизанской войны и неплохо экипированные. Ликвидировать эти соединения сотрудники ФСБ и МВД собственными силами не могут – это не мелкие группы террористов, легко растворяющиеся среди обычных жителей, которых оперативные сотрудники органов и призваны отлавливать или уничтожать.

Стало быть, «одними спецоперациями в сложившихся условиях не обойтись: чтобы ликвидировать крупные бандформирования, потребуется проводить полноценные армейские операции с применением авиации, артиллерии и бронетехники», считает эксперт Ассоциации военных политологов Александр Перенджиев. Значит, на юге у нас всё плохо? Да как сказать.

«Национальный антитеррористический комитет отмечает стабильное снижение террористических актов и проявлений на Северном Кавказе, – утверждает замначальника управления «И» НАК Владимир Соколов. – Положительный опыт работы по профилактике экстремизма наблюдается в Чечне и Ставропольском крае. Кроме этого, большая работа проводится в Дагестане… Ежегодно, за последние пять лет, идёт снижение террористической активности на 10–15%».

Действительно, если с момента вывода военных подразделений с Северного Кавказа террористическая активность снизилась как минимум наполовину, то о каком возвращении армии вообще может идти речь?

Рассмотрим официальные данные только за полтора месяца нынешней осени. 5 сентября – в Сунженском районе Ингушетии боевики устроили засаду на пути следования колонны машин МВД. Шестеро полицейских погибли. 6 сентября – два взрыва автомобилей офицеров МВД, один погибший. 11 сентября – бой в пригороде Владикавказа, в воздух подняты беспилотные летательные аппараты.

Информации об убитых и раненых нет – УФСБ Северной Осетии отказалось комментировать итоги контртеррористической операции. 21 сентября – контртеррористическая операция в Введенском районе Чечни – убиты четверо сотрудников полиции. 7 октября – боевики напали на контрольно-заградительный пункт полиции в дагестанском Буйнакске. А всего подобных эпизодов за полтора месяца – более двух десятков. Статистика 2006 года была куда менее насыщенной.

А теперь давайте подумаем вместе. Замначальника управления «И» НАК Владимир Соколов убеждает нас, что за последние пять лет каждый год террористическая активность снижалась на 10–15%. Стало быть, сравнивая с сегодняшней статистикой – 20 вооружённых столкновений с боевиками за 40 дней, – приходим к выводу, что пять-шесть лет назад на Кавказе вообще была бойня. Внимание, вопрос: зачем же тогда из региона вывели армию? Как-то не склеивается одно с другим, согласитесь. Одно из двух: или решение о выводе армии с Кавказа принималось на фоне полноценных боевых действий – а мы знаем, что это не так, – либо нам что-то недоговаривают о нынешнем положении дел.

Соколов, кстати, отдельно отметил негативную роль прессы, сующей свой нос не туда, куда надо: «Если бы СМИ не освещали акты терроризма, это никому не было бы интересно». Выходит, «стабильное снижение террористических актов и проявлений» всё же не настолько стабильно, чтобы исключать армию из боевых операций?

Дело, возможно, даже не столько в общем числе терактов, сколько в потерях, которые несут представители МВД и ФСБ. Недавно «Интерфакс» со ссылкой на руководство оперативным штабом группировки распространил информацию о том, что «подразделения Российской армии приступили к участию в контртеррористических операциях в ряде регионов Северного Кавказа, где обстановка наиболее напряжённая. Они действуют по своим планам, но в тесном взаимодействии с частями оперативной группировки внутренних войск МВД и других полицейских подразделений и ФСБ».

И это-де прямое следствие потерь в живой силе, которые несёт НАК. Но узнать, каковы эти потери в численном измерении, не представляется возможным. Зато кое-что удалось узнать в Минобороны. Оказывается, ещё в сентябре в Генштабе было принято решение о создании так называемых усиленных батальонов для участия в контртеррористических операциях на Северном Кавказе. Также стало известно и о том, что на юг страны вернут подразделения снайперов. И к этим мерам решили прибегнуть именно потому, что потери в живой силе у НАК весьма высоки.

А теперь вернёмся к теме секретности. Понятно, что военные на Северном Кавказе уже появились, это данность. Понятно, что их занятость в контртеррористических операциях будет только расти – по-другому и быть не может, что бы ни говорили в НАК или Генштабе. Так почему же высокопоставленный представитель НАК напрямую так и не подтвердил этого очевидного факта, да ещё попенял прессе на её длинный язык?

Всё просто. На сегодняшний день республики Северо-Кавказского федерального округа, где и проводятся нынче все контртеррористические операции, по социально-экономическим показателям числятся самыми отсталыми в России. Округ сформировали два с половиной года назад, но за это время федеральное правительство так и не приняло программу его развития – сроки всё время переносятся. Между тем средств на развитие Северного Кавказа из федерального бюджета не хватает, об этом на днях объявил председатель правительства Дмитрий Медведев, посоветовав руководителям субъектов СКФО самим изыскивать средства на развитие региона – за счёт частных инвестиций, в том числе и из-за рубежа.

Понятно, что ни один здравомыслящий предприниматель не станет вкладывать деньги в регион, где идёт перманентная контртеррористическая операция, да ещё и с участием военных. Тем не менее в прессетиражируется информация о том, что в экономику Чечни, Карачаево-Черкесии и Дагестана готовы инвестировать итальянские, французские, турецкие и азербайджанские бизнесмены – «на развитие туристического кластера» . Называют и суммы инвестиций – от 10 до 100 млрд долларов в год. Для Северного Кавказа это серьёзные деньги.

Возможно, именно для того, чтобы иностранцы не чувствовали себя инвесторами территории, на которой идут полномасштабные боевые операции, ввод военных и пытаются обставить с наименьшей помпой. Понятно, что без помощи армии контртеррористическая операция может продолжаться долгие годы – при ежегодном снижении террористической активности на 10–15%. Но также понятно и то, что рисковать миллиардными инвестициями никто не станет и пугать инвесторов армейскими подразделениями тоже – ищи дурака. При этом поддержать «благоприятный инвестиционный климат Северного Кавказа» с помощью пушек – а почему бы и нет?

Автор: Георгий Филин, Наша версия (№ 40)