Бедные дети из бедных семей или На темной стороне рецидива

В Украине к правонарушителям подросткового возраста сих пор подходят практически с той же «меркой», что и ко взрослым. Изменить ситуацию к лучшему и привести соответствующие госструктуры и законы в соответствие с международным правом — цель пятилетнего украинско-канадского проекта «Реформирование системы уголовной юстиции относительно несовершеннолетних в Украине» (РСУЮ).

 Руководитель проекта Таня Сенфорд-Амар (Канада) в начале нашей беседы отметила, что проблема подростковой преступности актуальна для многих стран мира.

Таня Сенфорд-Амар: «Наша задача — разработать целостную систему работы с нарушившими закон детьми» // КАТЕРИНА ЛАЩИКОВА

Согласно данным статистики в Украине, к примеру, ежегодно вступают в конфликт с законом около 22 тыс. граждан, не достигших 18 лет; в 2011 г. в специализированных колониях находились 1432 воспитанника. Более половины из них (54,8%) были осуждены к лишению свободы на срок от 3 до 5 лет; 58,3% ранее привлекались к уголовной ответственности, не связанной с лишением свободы; 24,9% до осуждения не учились и не работали. Подавляющее большинство преступлений — кражи и грабежи.

По словам г-жи Сенфорд, уровни подростковой преступности в нашей стране и в Канаде не слишком различаются. Другое дело — как на нее реагируют соответствующие структуры.

— В начале работы над проектом в Украине мы обратили внимание на слишком длительные сроки отбывания наказания несовершеннолетними в учреждениях закрытого типа: в среднем 4 года, — говорит г-жа Сенфорд. — Это противоречит Конвенции ООН о правах ребенка, которую Украина ратифицировала в 1991 г. Международные исследования подтверждают, что такое наказание малоэффективно — в тюрьмах подростки только приобретают уголовный опыт.

В то же время у судей при назначении меры наказания выбор невелик: либо лишение свободы, либо условный приговор с испытательным сроком. Второй вариант вроде бы лучше, но на воле с подростком не проводится работа, направленная на устранение причин, которые подтолкнули его к преступлению. Он остается в той же среде, что и до первого столкновения с законом, а система поддержки, призванная уберечь от рецидива, недостаточно развита. Следующего правонарушения, как правило, долго ждать не приходится, за ним следует реальная мера наказания. Сегодня в стране среди обитателей воспитательных колоний более 60% составляют те, кто повторно совершил преступление до окончания испытательного срока.

Все это подтверждает: особенно важное направление работы — профилактика правонарушений среди детей и подростков. Хотя в стране есть соответствующие законодательные акты и госструктуры, но, возможно, вследствие обилия вовлеченных в решение этой задачи ведомств и органов с недостаточно продуманными функциями, а также из-за отсутствия конкретных программ работы с теми, кто совершил правонарушения, система профилактики недостаточно эффективна.

Тревожит и то, что из подростков, преступивших закон, в колонии особенно часто попадают дети из бедных и неблагополучных семей. Мне могут возразить — дескать, чего вы хотите: когда ребенок растет без отца или матери, без должного родительского внимания, неудивительно, что он нарушает закон и получает срок. Однако в криминологии выделена группа факторов, обусловливающая определенную вероятность того, что ребенок в будущем может совершить преступление, и отсутствие одного из родителей среди них не доминирует. То же можно сказать и по поводу материального положения семьи: преступления совершают и дети из богатых семей. А вот заключению они подвергаются куда реже.

— В нашей стране в последние годы много говорят о правонарушениях так называемых мажоров, чьи родители — люди далеко не бедные. Это наша специфика или в Канаде такое тоже наблюдается?

— У нас такие подростки совершают много преступлений, связанных с управлением автотранспортными средствами в нетрезвом состоянии или под воздействием наркотиков. Потому-то я и подчеркнула, что экономические причины не относятся к определяющим криминогенным факторам в подростковой преступности.

Почему же основное «население» колоний — дети из неблагополучных или бедных семей? Мы в Канаде изучали эту проблему. У нас, как известно, имеется коренное население, и долгое время было принято считать, что дети из числа представителей этих народов особенно часто попадают в заключение по причине склонности к совершению правонарушений. Однако реальная проблема, как показали исследования, в том, что они в силу многих причин не имеют возможности задействовать те юридические механизмы, которые позволили бы пройти через систему уголовного правосудия без лишения свободы.

То же наблюдаем и в Украине. Неблагополучные и бедные семьи не могут оплатить услуги адвокатов, родители не имеют ни малейшего представления о том, как, используя действующее законодательство, добиться наказания, не связанного с лишением свободы, для своего ребенка. И тот попадает в колонию, после чего зачастую остается один на один с исправительной системой, без какой-либо поддержки родных — в семье о них попросту забывают, даже на свидания никто не приезжает.

В украинской юстиции это основные проблемы, касающиеся несовершеннолетних, на которые я хотела бы обратить внимание.

Наказание с испытанием

— Проект РСУЮ рассчитан до 2015 г., осуществляется при финансовой поддержке правительства Канады, а его основным партнером выступает Верховный суд Украины. Какие цели вы поставили перед собой, когда приехали в нашу страну?

— Не будь мы ограничены во времени и финансах, выбрали бы кардинальный подход: реформировать соответствующее законодательство. Но поскольку такой возможности у нас нет, остается улучшить то, что уже существует: разработать целостную систему работы с нарушившими закон детьми и оставить после себя модели, которые будут реализовываться действующими национальными структурами.

Наша основная цель — улучшить ситуацию в сфере преодоления подростковой преступности, способствовать снижению количества правонарушений и разработать альтернативу карательным мерам. Изучив ситуацию, мы пришли к выводу, что в вашей стране госструктур и организаций, работающих с несовершеннолетними правонарушителями, хватает, однако между ними нет должного взаимодействия. В частности, на этапе, когда ребенок поставлен на учет в криминальной милиции по делам детей (КМДД), или ждет рассмотрения своего дела в суде, или уже по приговору находится на свободе с испытательным сроком.

Как показал опыт, наиболее конструктивный подход — улучшить взаимодействие и координацию «детских» структур и организаций, опираясь на существующие ресурсы. То есть разработать определенные модели, инструменты и методики и внедрить их в работу этих органов.

Мы работаем на разных уровнях. На национальном сотрудничаем с рабочей группой, куда входят представители всех министерств и ведомств, занимающихся этими вопросами. Именно она создала Концепцию развития криминальной юстиции относительно несовершеннолетних в Украине, утвержденную указом президента. В октябре 2011 г. Кабмин утвердил план мероприятий по реализации положений этого документа. Главная задача — сформировать государственную политику в сфере защиты прав юных граждан, находящихся в конфликте с законом.

На местном уровне сотрудничаем с КМДД, криминально-исправительной инспекцией (КИИ), центрами социальных служб, а также со специалистами в этой сфере.

Сегодня реализуем два пилотных проекта, направленных на улучшение работы с правонарушениями среди подростков, — в Мелитополе и Ивано-Франковске.

— Почему были выбраны именно эти города?

— Мы не ориентировались на количество преступлений или число подростков, их совершивших. Решили сравнить восток и запад страны и выявить тенденции. На Мелитополь выбор пал потому, что там находится единственная в Украине воспитательная колония № 205 для девочек, 40% которых осуждены за тяжкие и особо тяжкие преступления.

В этом городе начали действовать 2,5 года назад. Сосредоточились на усовершенствовании работы с осужденными по ст. 75 УК (освобождение от отбывания наказания с испытанием). Испытательный срок в этом случае устанавливается судом и составляет от одного года до трех лет. Главное в работе с такими детьми — не допустить совершения ими повторных преступлений. Этого можно добиться за счет более эффективного взаимодействия между КМДД, КИИ и центрами социальных служб.

О чем речь? Для пояснения использую медицинскую аналогию. Если ребенок заболел, сначала проводят диагностику, определяют болезнь — и только потом назначают лечение, оптимальное именно для данного конкретного пациента. При этом очень важна правильная дозировка лекарств. Так же нужно относиться и к находящимся на испытании подросткам. Задачи КИИ — изучить факторы, которые негативно повлияли на ребенка и привели его на скамью подсудимых, а затем решить, что нужно сделать, чтобы уменьшить их влияние. Далее эти рекомендации должны поступить в центр социальных служб, который и займется их конкретным воплощением.

Это в теории. А на практике мы разработали соглашение о сотрудничестве между КИИ и городским центром социальных служб для семьи, детей и молодежи. В рамках этого соглашения сотрудники КИИ беседуют с ребенком, определяют, какие у него проблемы, и направляют в созданную при городском центре соцслужб новую структуру — Центр посещения для детей и молодежи, конфликтующих с законом.

В Канаде такие центры появились после принятия закона об уголовном судопроизводстве в отношении несовершеннолетних в 2003 г. Одно из интересных нововведений, предусмотренных этим актом, заключается в том, что такие центры обеспечивают альтернативный заключению вид наказания. То есть вместо того чтобы отправить подростка в места лишения свободы, его обязывают посещать центр, где действуют различные программы, способствующие его перевоспитанию и возвращению к нормальной жизни.

По такому принципу действует и центр в Мелитополе. Но прежде чем рассказать о нем, хочу подчеркнуть: мы не импортируем в вашу страну то, что существует в Канаде, и не пытаемся механически применить здесь наш опыт.

В Мелитополе была создана рабочая группа, куда вошли представители воспитательной колонии, горсуда, КИИ, соцслужб, мэрии, управления по делам семьи и молодежи, городской прокуратуры и КМДД. Мы организовали им поездку в Канаду, чтобы они сами определили, какие формы работы более подходят к украинским реалиям. После этого они и решили, что пилотный проект будет ориентирован на работу с подростками, освобожденными от отбывания наказания с испытанием.

По направлению КИИ такие подростки приходят в центр после школы, где с ними по определенным программам работают сотрудники социальных служб. Так, для детей с повышенной агрессивностью существует программа управления гневом, призванная научить ребенка справляться с переполняющими его эмоциями.

Например, одного из подростков после завершения программы вызвали в кабинет директора школы, где завуч, классная руководительница и мать ученика принялись обсуждать его плохую успеваемость. Разговор между ними шел на повышенных тонах. А школьник, вместо того чтобы уйти, хлопнув дверью (как поступал раньше), попросил разрешения выйти из кабинета, чтобы «собраться». Вернувшись, выслушал упреки взрослых, не пререкаясь.

В Мелитопольском центре посещения для детей создана доброжелательная обстановка. Здесь можно посидеть за компьютером, имеющим выход в интернет, посмотреть телевизор, пообщаться со сверстниками. Подростков напоят чаем, угостят печеньем и конфетами. Можно и домашнее задание сделать. По словам сотрудников, вначале ребята приходили неохотно, но со временем даже стали приглашать сюда друзей.

Чтобы стало понятно, как работает здешний центр, приведу конкретный пример. Однажды уголовно-исполнительная инспекция (УИИ) направила туда 15-летнюю Олю. Ее мать умерла от передозировки наркотиков, девочка жила с бабушкой и дедушкой, часто бродяжничала, употребляла наркотики. За распространение наркотиков и кражу ее осудили с испытательным сроком в 2 года.

Вначале Оля держалась в центре безучастно, отказывалась от любой помощи, но постепенно оттаяла. Прошла программу управления гневом, стала участвовать в волонтерской деятельности. К примеру, на День святого Николая читала стихи сиротам, раздавала им подарки и игрушки, собранные мелитопольскими школьниками. Мы помогли ей наладить отношения с бабушкой и дедушкой.

У девочки изменилось отношение к происходящему в ее жизни, она сама захотела пройти курс лечения от наркозависимости. Сотрудники центра договорились о ее лечении в запорожском наркодиспансере (в Мелитополе такого учреждения нет). Как сложится Олина судьба в дальнейшем — сложно прогнозировать. Но уже понятно, что она многое осознала и не хочет идти по проторенной дорожке. Мы пытаемся ей помочь.

Возвращаясь к пилотному проекту в Мелитополе, хочу отметить, что для реализации такой модели в других регионах страны больших финансовых ресурсов не потребуется. Речь идет об установлении механизма взаимодействия УИИ и центра соцслужб, а также об обучении сотрудников новым методикам работы.

Лишения свободы нужно избегать

— Пилотный проект в Ивано-Франковске чем-то отличается от мелитопольского?

— Общий подход тот же, но имеются нюансы. Там, как и в Мелитополе, будет создан центр посещения для подростков, конфликтующих с законом. Однако упор будет сделан на работу по улучшению судебного рассмотрения дел в отношении не достигших 18 лет.

Партнером по проекту выступает местный горсуд; его судьи входят в рабочую группу, созданную при Верховном Суде, наряду с судьями Высшего специализированного суда по рассмотрению гражданских и уголовных дел (ВССУ) и ВС. Задача группы — разработать рекомендации для всех судей страны о рассмотрении дел в отношении подростков в свете применения нового УПК.

Ивано-Франковский горсуд будет тестировать новые методики и формы работы по двум направлениям. Первое — внесение изменений в действующее законодательство, чтобы оно соответствовало Конвенции о правах ребенка и Концепции развития криминальной юстиции относительно несовершеннолетних, подписанной президентом.

Второе — разработка конкретных рекомендаций для судей. Дело в том, что в ныне существующих УПК и УК имеются различные нормы, позволяющие назначать наказания с лишением свободы от полугода до нескольких лет. Рекомендации позволят судьям принимать обоснованные решения при рассмотрении уголовных дел, в которых фигурируют подростки. Ведь для этой категории подсудимых, согласно вышеупомянутой конвенции, сроки наказания должны быть наикратчайшими, причем такой меры, как лишение свободы, нужно избегать.

Мы ожидаем, что рекомендации будут подготовлены до середины этого года и утверждены решением пленума ВССУ.

Кроме того, в рамках пилотного проекта в Ивано-Франковске будут намечены пути реформирования деятельности КМДД — структуры МВД, в функции которой входит профилактика правонарушений. В отличие от Мелитопольского центра, который ориентирован на подростков, освобожденных от отбывания наказания с испытанием, здесь внимание будет уделяться состоящим на учете в милиции.

Задача КМДД — установить по специальной методике причины и факторы, которые привели подростка к правонарушению, разработать план работы с ним и направить в центр посещения, сотрудники которого, используя различные программы, должны сделать все возможное, чтобы ребенок не пошел далее по скользкой дорожке.

— Чем вызван интерес именно к этому аспекту? В Ивано-Франковске много детей, состоящих на учете в милиции?

— Городская статистика противоречива (как и во всей Украине). Количество преступлений, совершаемых подростками в этом городе, примерно такое же, как и в других регионах страны, а вот число детей, поставленных на учет, вызывает беспокойство. Отсюда и наше стремление разработать методики ранней профилактики преступлений. Примечательно, что она будет касаться прежде всего детей, совершивших правонарушение и ожидающих решения суда. Надеемся, что эта деятельность принесет свои плоды.

Кроме того, в нашу задачу входит разработка механизма взаимодействия между КМДД и школами. Предполагается, что сотрудники милиции будут посещать школы, сотрудничать с их руководством и поддерживать отношения с детьми, родителями. Ставятся цели предупредить на ранней стадии возможные негативные тенденции в поведении подростков, вести профилактику правонарушений, привлекать школьников к позитивным видам деятельности, способствовать улучшению психологической атмосферы в школе. При этом речь идет о выработке общего механизма реагирования на проступки и правонарушения со стороны как администрации школ, так и КМДД.

— Не создалось ли у вас впечатления, что наша система работы с правонарушителями детского и юношеского возраста настолько консервативна, что не поддается реформированию?

— Нет, я так не считаю. В Канаде процесс реформирования системы криминальной юстиции в отношении несовершеннолетних длился сто лет, в общей сложности провели три реформы. Последнюю из них — в 2003-м. А до нее несколько лет велась колоссальная работа с привлечением многих специалистов; на разработку нового закона были затрачены миллионы долларов.

В вашей стране ситуация сложнее, поскольку для этой особой группы правонарушителей нет отдельной системы юстиции и правосудия. Но у вас есть высокообразованные специалисты, осознающие необходимость изменить положение дел. Сотрудничая с этими людьми, мы убедились: им многое по плечу, причем они умеют находить приемлемые варианты и в условиях ныне действующего законодательства. А такое встречается нечасто.

Автор: Сергей ИВАЩЕНКО, газета 2000