Николаев: бойся участкового! За пытки заплачено!
«Cтоит ли это 500 долларов, которые нам заплатили?» – спросил коллегу милиционер, вытирая с себя кровь 15-летнего подростка. Которого только что изрезал ножом… Пытаясь узнать местонахождение 22-летнего парня, к которому сбежала от родителей 17-летняя невеста, двое участковых полночи мучили младшего брата и сестренку жениха. Наказание для бывших стражей порядка теперь определяет суд…
Поздним вечером в дверь квартиры Макаренко громко постучали: «Откройте, милиция!»
Взрослых дома не было, 8-летняя Маринка и 15-летний Андрей испуганно прильнули к дверному глазку: «Мама велела никому не открывать». – «Открой, а то хуже будет!» Андрей послушно щелкнул замком. В прихожую ввалились двое мужчин в штатском, один из них с ходу ударил парнишку кулаком в лицо: «Где твой старший брат с невестой?» Андрей взвыл от боли: «Не знаю…»
В течение часа сотрудники правоохранительных органов измывались над подростком, пытаясь узнать местонахождение его брата, а затем потащили на улицу «убивать». Когда парнишка перестал подавать признаки жизни, мучители бросили его и снова вернулись в квартиру, чтобы взяться за его 8-летнюю сестренку. К счастью, Маринка успела спрятаться в шкафу и, свернувшись калачиком, замерла под одеялом. Это спасло девочке жизнь.
«Молчи, сука, а то я пьяный и злой», – пугал рыдающую Маринку участковый
Когда 38-летняя Инна Макаренко отправлялась в гости к подруге, она не подозревала, что произойдет в ее квартире через несколько часов. Материнское сердце было спокойно: Маринка оставалась под присмотром Андрея, в доме тепло, чисто, холодильник ломится от еды. Чего волноваться? Больше тревожилась о старшем сыне, который мыкался по квартирам со своей несовершеннолетней невестой.
Вернувшись из армии, Сергей какое-то время жил в селе под Николаевом: присматривал за старенькой бабушкой. Там и познакомился с одиннадцатиклассницей Линой (имя девушки изменено). Вспыхнули чувства, оба буквально с ума сходили. Однако родителям девушки это не понравилось, влюбленным запретили встречаться. Сергей и Лина мучились, переписывались sms-ками, клялись друг другу в любви. И придумали способ быть вместе – срочно пожениться! Но, поскольку родители Лины этого не допустили бы, девушка убежала из дому. Родителям отправила sms-сообщение: «Не волнуйтесь, я ушла к Сергею. Теперь мы будем жить вместе».
– Прихожу утром из магазина, на кухне сидит Лина и огорошивает: мол, я сбежала из дому, мы с Сергеем собираемся пожениться, – рассказывает мама Сергея Инна Макаренко. – Что было делать? Не выставлять же девчонку на улицу? А к вечеру ко мне на работу приехали ее родители. Мама – моя бывшая одноклассница – рыдала. Отец стал кричать, угрожать. Я предложила собраться вместе и договориться, как быть дальше. Запрещать детям встречаться – тоже не выход. Но они так не захотели. «Верните нам дочь, иначе всем будет плохо», – заявил отец Лины.
Я попыталась уговорить беглянку вернуться домой. Она в слезы: «Тетя Инна, не выгоняйте меня! Я без Сергея жить не могу! Родители меня убьют, если вернусь!» На следующий день к нам домой пришли милиционеры: сообщили, что родители Лины официально заявили о ее исчезновении.
Лина и Сергей поговорили с правоохранителями, объяснили ситуацию. Те растерялись: по существующему порядку найденную несовершеннолетнюю надлежало доставить в приемник-распределитель. Но Лина не бродяжка, живет в доме жениха. Как быть? Все вместе поехали за советом к начальнику. Тот порекомендовал девушке написать объяснительную: мол, я живу в нормальных условиях и родители знают о моем местонахождении. Так и сделали.
Потом милиционеры позвонили родителям Лины и сообщили, что дочь нашли, но она не хочет возвращаться домой. Родители пообещали приехать завтра. Прошло несколько дней, но никто не приехал. Сергей с Линой решили, что им лучше пожить отдельно и ушли на квартиру.
Эти события происходили накануне восьмого марта. Андрей с Мариной в это время гостили у бабушки в селе. Вернулись только девятого марта. Инна Ивановна накормила детей и отправилась в гости к подруге.
– Когда постучали в дверь, я подумал, что милиционеры пришли по какому-то важному вопросу, и открыл дверь, – рассказывает Андрей Макаренко. – Они сразу начали бить меня и спрашивать, где мой старший брат и его девушка. Я говорил правду: ведь действительно не знал, где они находились. Маринка заплакала: «Дяденька, не бейте Андрея!» Один из мужчин вытолкал сестренку в соседнюю комнату и пригрозил: «Молчи, сука, а то я пьяный и злой». Этот остался в прихожей, а другой продолжал бить меня на кухне. От него несло перегаром, постоянно повторял вопрос: «Где Сергей и Лина?»
Потом он разозлился, схватил лежавший на столе нож: «Да ты знаешь, кто я? Участковый Широкой Балки (микрорайон Николаева. – Авт.)! Не скажешь, где брат, – прирежу!» – и замахнулся.
Я инстинктивно закрылся от нападающего, он только руку мне поранил. Хорошо, что я два года каратэ занимался… Второй удар тоже пришелся по руке. Кровь брызнула на милиционера, попала на его барсетку.
Он отбросил нож, стал вытирать кровь, распсиховался: «Стоит ли это 500 долларов, что нам заплатили?» Затем ухватил металлическую толкушку для пюре и принялся со злостью колотить меня ею по голове…
«Нужно ли говорить, что я испытала, увидев своего ребенка, на котором не было живого места?»
Пока Андрей, скорчившись от боли, лежал в кухне на полу, визитеры рыскали по квартире, перетряхивая вещи (что искали, неизвестно, однако после их ухода Инна Ивановна обнаружила пропажу 2600 долларов, которые хранила в шкафу).
– Когда я немного пришел в себя, стали спрашивать, где мама, – продолжает Андрей. – Я ответил, что ушла к подруге. Сказали, что сейчас вместе пойдем к ней: я должен показать дорогу. Еще предупредили, чтобы не вздумал на улице звать на помощь. Я подчинился. Что еще оставалось?..
Когда мы переходили через железнодорожный переезд, они приказали сворачивать к гаражам. Один из них схватил меня за шиворот: «Только не мечтай, что живым останешься!» – и засмеялся. Я нашел в себе силы пару раз двинуть того мужчину.
Но он был сильнее, тут же завалил меня на землю и сказал напарнику, чтобы тот достал молоток: «Будем бить по глазам!» Оказалось, что молоток он забыл. Попытались выдернуть торчавший из земли обрубок трубы. Не смогли. Тогда один из них сорвал с моей ноги ботинок и стал бить им по глазам, лицу, голове. Второй в это время бил ногами в живот и по ребрам. Я потерял сознание. Словно в тумане, чувствовал, как они трясут меня, опять бьют, но не мог пошевелиться.
Видимо, решив, что мальчишке пришел конец, милиционеры вернулись в квартиру Макаренко. Маринка была настолько перепугана, что, оставшись одна, не стала звонить маме или бежать к соседям. Залезла в шкаф и, свернувшись калачиком, спряталась под двуспальным одеялом.
– Пришли те дяди и стали звать меня: «Мариночка, солнышко, где ты? Мы знаем, что ты здесь. Выходи к нам, хорошая девочка», – старательно повторяет событий той ночи Маринка Макаренко. – Мне было так страшно, что я боялась дышать. Они еще немного походили и ушли. Я вылезла из шкафа и побежала к нашей соседке.
К тому времени Андрей пришел в себя, добрался до квартиры, но, услышав за дверью голоса милиционеров, поковылял к живущему неподалеку другу. Мать друга вызвала «скорую помощь» и позвонила Инне Ивановне.
– Примчалась домой, не чуя ног, а под дверью уже стояли милиционеры – соседи вызвали, – говорит Инна Ивановна, вытирая слезы. – Вместе с ними вошла в свою квартиру. От увиденного подкосились ноги: холодильник весь в крови, пол тоже, стекло на кухонной двери и на балконе разбито. Все перевернуто, разбросано! Я в такси – и в Николаевскую областную детскую больницу, куда отвезли Андрюшу. Нужно ли говорить, что я испытала, увидев своего ребенка, на котором не было живого места?.. Спросила врачей, была ли здесь милиция? Они развели руками…
Сцепив зубы, помчалась в Корабельный райотдел милиции. Подошла к дежурной части, начала, захлебываясь, рассказывать. А милиционеры спокойно чай пьют: «Женщина, подождите. Видите, мы заняты?» Тут со мной случилась истерика. Если бы я не подняла крик, они бы с места не сдвинулись.
Одного из своих мучителей Андрей опознал случайно, увидев его выходящим из здания райотдела милиции
Инна Ивановна привезла двух оперуполномоченных к себе домой. Те долго что-то писали, однако вещественные доказательства – нож со следами крови и ботинки, которыми били Андрея, – даже не тронули. Объяснили: мол, это не в их компетенции.
Женщина еще несколько дней боялась прикоснуться к окровавленным вещам. Ждала, что сотрудники правоохранительных органов придут и оформят все, как положено: снимут отпечатки пальцев, заберут вещи на экспертизу. Однако за вещественными доказательствами никто так и не пришел. А еще несколько дней спустя в Корабельном райотделе милиции Инне Ивановне выдали на руки постановление об отказе в возбуждении уголовного дела.
Андрей Макаренко находился в больнице три недели: врачи констатировали сотрясение головного мозга, резаные раны руки, множественные кровоподтеки и ссадины. Только раз Инна Ивановна выпросила у лечащего врача разрешение забрать сына на два часа, чтобы прийти с ним на прием к начальнику Корабельного райотдела милиции. Хотела выяснить, на каком основании отказали в возбуждении уголовного дела.
Уже возле райотдела, сидя рядом с матерью на заднем сиденье, Андрей крикнул: «Мам! Вон тот, кто меня бил!» – и указал на выходившего из здания райотдела мужчину в гражданской одежде.
Инна Ивановна обратилась с жалобой к начальнику Управления МВД Украины в Николаевской области генерал-майору Пыхтину.
По приказу генерала началось служебное расследование. Тогда же прокуратура Корабельного района Николаева возбудила уголовное дело по факту нанесения неизвестными, назвавшимися работниками милиции, телесных повреждений несовершеннолетнему Андрею Макаренко. Первого подозреваемого опознала и Маринка. Второй был опознан детьми по фотографиям. Оба оказались участковыми инспекторами, сотрудниками Корабельного райотдела милиции.
В райотделе Инне Ивановне говорили: «Врут ваши дети! Не могут милиционеры такое сделать! А вы, взрослая женщина, наговариваете на невинных людей!» Однако психологическая экспертиза показала, что дети говорят правду.
«К сожалению, слова детей – это все, что мы предъявили суду. Но ведь они говорят правду!»
– Комплексная психолого-психиатрическая экспертиза, которую проводили лучшие специалисты области, подтвердила, что Андрей дает правдивые показания, – говорит старший следователь прокуратуры Корабельного района Николаева Андрей Ищук. – С его сестренкой отдельно занималась специалист-психолог. Действуя по одной из методик, она сознательно довела девочку до истерики. Глотая слезы, Марина слово в слово повторила то, что рассказывала маме и мне.
К сожалению, слова детей – это все, что мы предъявили суду в виде доказательства вины обвиняемых. Оба свою вину отрицают. От дачи показаний отказались. На защиту бывших участковых встали их жены. Женщины утверждают, якобы в тот вечер случайно обнаружили благоверных в стельку пьяными в баре и чуть ли не насильно увезли домой.
Исследование пятен крови на борсетке одного из обвиняемых лишь предполагает, что кровь может принадлежать Андрею Макаренко. Увы, вещественное доказательство поступило к нам слишком поздно: провести экспертизу ДНК уже невозможно.
– Один из обвиняемых, старший лейтенант, уже привлекался к административной ответственности: в прошлом году взял взятку меньше ста долларов, – дополняет прокурор Корабельного района Николаева Игорь Набатов (на днях Игорь Николаевич скоропостижно скончался – Авт.).
– Дело прошло через суд, однако участкового из органов не уволили. Он продолжал служить в том же райотделе милиции. Судя по тому, какой ажиотаж возник после начала расследования, у него нашлось немало заступников. Сначала угрожали следователю, затем пытались предлагать взятки. Но мы заняли довольно жесткую позицию, хотя, признаюсь, удержать ее было нелегко. Дважды обращались в суд с ходатайством об аресте подозреваемых, и дважды суд оставлял их на свободе. К слову, оба по собственному желанию уволились из органов.
То, что дело удалось передать в суд, уже большая удача. Обычно уголовные дела против милиционеров редко удается довести до логического конца.
Слушания по этому уголовному делу уже начались в суде Ленинского района Николаева. На судебные заседания дети приходят в сопровождении сотрудников специальной роты судебной милиции «Грифон». Даже школу Маринка и Андрей посещают под присмотром вооруженных милиционеров. Пока их обидчики гуляют на свободе, детям грозит опасность.
– Два месяца назад я случайно подошла к окну и увидела того милиционера, которого первым опознал Андрюша, – говорит Инна Ивановна. – Он сидел в машине и пристально смотрел в наши окна (мы живем на первом этаже). Заметил меня и ударил по газам. Я сразу же сообщила об этом прокурору Корабельного района Николаева. Игорь Николаевич организовал охрану для моих детей. Спасибо ему. С милиционерами дети отправляются в школу, с ними же и возвращаются. Гулять на улицу я их не отпускаю уже два месяца. Скорее бы это все закончилось. Измучились мы все.
P.S. После того как Андрей передал матери услышанную фразу о пятистах долларах, которые якобы получили участковые за успешное возвращение одиннадцатиклассницы, Инна Ивановна позвонила родителям Лины.
Спросила: «Вы хоть понимаете, что натворили?» Те возмутились: «Это не мы твоих детей били! И вообще, что ты от нас хочешь?»
Лина с Сергеем приходили к Андрею в больницу, девушка плакала, просила прощения за своих родителей. Влюбленные скрывались еще три месяца, кочуя по квартирам друзей Сергея. А потом… чувства прошли. В июне Лина вернулась в родительский дом.
Ирина Копровская, Николаев – Киев, Mukola.net
