Как спивается Россия. Шаманы огненной воды

Напиток маргиналов, дешевый заменитель водки, опасный нелегальный продукт, — все эти определения самогона, появившиеся в эпоху госмонополии на алкоголь, постепенно забываются. Пресытившись всеми возможными образцами фабричного бухла, жители больших городов России снова начали проявлять интерес к «занимательной химии» — но уже не от бедности, а из любопытства и стремления к творчеству. Исследуя это явление, мы обнаружили любопытный факт: самогоноварением в мегаполисах занимаются только успешные люди.

Борис Химичев: самогон — это терпе-е-е-ние…

Актер театра Моссовета Борис Химичев — самогонщик с 60−летним стажем. Гнать его научила бабушка в семь лет. Вот он стоит передо мной на фоне симпатичного загородного домика — дорожки, скамейки, корабельные ели — в плаще на голое тело, с длинными седыми волосами и бородой — как алхимик, владеющий тайным знанием.

— Я уже тогда знал, что брагу (произносится благоговейно) не надо доводить до кипения. Вот в чем тайна самогона… Неопытный человек счастлив, когда оттуда «чуррр-чуррр», а ведь спирт — он испаряется при температуре 72 градуса. Поэтому надо набраться терпения. Самогон — это терпе-е-ение, это ожида-а-ание…

— Очень вкусно говорите.

— Конечно! И на ложечку так — раз! И спичечку. Горит — хорошо! Потух — значит, надо еще перегнать.

— И вас уже в малолетстве оставляли корпеть над этим?

— В по-о-огребе, по-о-огребе. Вздрагивать приходилось при каждом шо-о-орохе! — это звучит трепетно и театрально. — Могли прийти люди в погонах и всех арестовать. Но (интонация меняется на блатную) я не попался!

За разговорами Химичев приводит нас в святая святых — на кухню. Туда, где при надобности устанавливается самогонный аппарат из нержавейки. Изготовленный по спецзаказу, на авиазаводе, в форме бутылки.

Актер Борис Химичев гнал, гонит и будет гнать

— Накидная гайка, пищевая резиновая прокладочка — раз, и к нему с другого конца змеевичок. Холодную водичку подсоединил, чтобы она шла снизу, — ну и все, можно начинать, — нахваливает аппарат Химичев.

— А рецептом не поделитесь?

— Если на скорую руку, то вот способ классический: килограмм сахару, 3 литра воды, 100 грамм дрожжей. Можно добавить в эту брагу изюм, пророщенную пшеницу, рис, даже горох. Но лучше не надо: голова будет болеть. На бутыль с суслом надеваешь «руку Горбачева» — перчаточку. Иголочкой в мизинчике дырочку проколол — и она тихонечко стравляет воздух, иначе разорвется. Можно и презерватив надеть. Пока налицо все признаки потенции: брожение идет. А как только «на полшестого» — все, можно перегонять.

На кухню заглядывает жена — вернулась с прогулки. Скидывает шубу и присматривается к гостям. Осознав причину нашего визита, с демонстративным удивлением произносит: «Неужели это интересно?»

Химичев (с глубочайшим удовлетворением): Да!

Жена (театрально): С ума сошли!

Химичев (демонстративно отворачиваясь от жены): В период горбачевского дефицита я все свободное время посвящал самогону… В те годы у меня было очень много друзей. Они, оказывается, не столько любили процесс, сколько результат. Поэтому приезжали ко мне в любое время суток.

Жена (озабоченно): А жена гоняла. Гоняла.

Химичев: Вот сейчас друзей стало мало. Потому что не все проходят экзамен у жены от последнего брака.

Жена (с достоинством): Я непьющая. Да и он такой же — просто дурачится. А друзей у нас и сейчас много.

Химичев: Но гораздо меньше! В те времена у меня было одно условие: «Первую ты выпьешь 150!» А самогон-то был крепенький, градусов с полсотни. И вот человек 150 грамм — дык!«Оп-па, о, ты знаешь, хорошо-о-о…»

— А мастерство с годами растет или притупляется?

— Совершенству нет предела. Каждый самогон может быть фантастически индивидуален — и по вкусу, и по методу приготовления… Был такой знаменитый актер Борис Чирков — так у него самогонный аппарат был вмонтирован в библиотеку! А сейчас их во всех хозяйственных магазинах продают. Только называются они по-другому: дистилляторами. А можно и целыймини-спиртзавод купить — были бы деньги!

В декабре на фестивале исторических фильмов в Великом Новгороде прошла премьера картины Галины Евтушенко «Новые времена, или Биржа недвижимости». Борис Химичев сыграл там важную роль — мертвого профессора. Есть такое актерское поверье: чтобы жизнь, в том числе творческая, была долгой, артисту в роли трупа кладут под шею непустую бутылку.

— С самогоном?

— Нет, к сожалению, с водкой. Ничего не поделаешь: традиция.

Жена (обреченно): Это же черт знает что!.. (Выходит из кухни.)

Борис Петрович манит нас на улицу. Там он показывает свою гордость — 20−литровую стеклянную бутыль. Подмигивает и сообщает страшную тайну:

— Первый раз я его попробовал в те же самые семь лет. В результате всю сознательную жизнь я не пил… Зато теперь могу позволить себе наверстать упущенное. Вам налить?

Эркин Тузмухамедов: философ — это тот, кто смотрит на пустой бокал с улыбкой

— Вот эту еще попробуйте, — хозяин поднимается из подвала с бутылью темной жидкости. Это уже пятая. Или шестая? Разливает по рюмкам. Я осторожно нюхаю. Жидкость оказывается с очень интересным запахом, напоминающим бальзам Биттнера.

— Тут 61 трава, — комментирует Эркин и начинает перечислять: — Рябина, калина, полынь, флоксы, укроп, бадан. В общем, все, что в огороде нашел. Даже опята и маслята.

Тузмухамедов — высокий узбек с длинными черными патлами (сказывается рок-н-ролльноепрошлое) — личность харизматичная и очень известная в московской тусовке. За свои 47 лет он ни дня не работал на обычной работе. Но все его знают, особенно эксперты в области элитной выпивки. Список титулов Эркина впечатляет: член Российской ассоциации сомелье, видный деятель объединения каскадеров «Мастер», вице-президент Российской ассоциации курильщиков трубки, солист ансамбля фанерной музыки «Моржовые», а также радиоведущий и писатель.

Самогоновед Эркин Тузмухамедов полагает, что производство виски — признак стабильности государства

Но главная его страсть — виски. Об этом напитке Тузмухамедов знает все, написал о нем несколько книг, сам гнал его тысячу раз и собирается в Северо-Кавказском институте виноградарства и садоводства защитить диссертацию на тему «Технология производства российского виски».

Вся дача уставлена разнокалиберными бутылями и дубовыми бочонками с напитками собственного производства: самогон 55°, самогон 75°, настойки, бренди, виски. Аппарат — на видном месте, как самовар. Впервые Тузмухамедов глотнул вискаря в 12 лет — его отец был известным юристом, работал за рубежом, и в доме постоянно водился импортный алкоголь. Сначала просто выпивал, а потом стал интересоваться содержанием. Получив базовые знания, Эркин еще в школьном возрасте изготовил свой первый самогон. В кабинете химии. И с тех пор не может остановиться. 35 лет стажа!

Сегодня Тузмухамедов гонит на даче — в 80 км от Москвы. Предпочтение отдает изготовлению виски. Несмотря на то что в его деревню от Ярославского шоссе ведет размытая осенними дождями дорога, каждые выходные по ней прорываются десятки дорогих автомобилей — родственники, друзья, партнеры. Коллективное самогоноварение с последующим употреблением уже стало ритуалом. Они, конечно, просто хотят видеть Эркина, соскучились, но… Если бы не «скотч» тузмухамедовского разлива, наверное, могли бы еще пару недель потосковать в разлуке.

— Неужели в домашних условиях можно сделать виски не хуже шотландского?

— Честно говоря, нет. Я работал несколько дней на шотландской ферме — знаю, что это такое. Сначала надо прорастить зерно — при определенном температурном режиме, переворачивая лопатой каждые два часа. Потом оно бродит — при строго определенной температуре. А у нас в Подмосковье то жарко, то холодно — какой уж тут режим!

Поэтому перегоняет виски Тузмухамедов из пива.

— В нем, правда, есть ненужный для виски хмель. Но зато он дает интересный горьковатый привкус. Главное — чтобы пиво было живое. И еще надо сначала газики убрать. Мои друзья Дэйв Брун, Чарли Маклин (Эркин называет имена знаменитых на весь мир экспертов в области крепкого алкоголя. — «РР»), когда сюда приезжают, у них глаза по полтиннику — завидуют! Они не гонят, им нельзя. Приходится заниматься голой теорией, а я — пожалуйста, практик!

— Интересно, а почему в России нет своего виски? Зерна вон сколько в этом году собрали!

Эркин неожиданно заводится — видно, что для него это больная тема.

— Да потому что у нас меняется все каждые два года! То одни акцизы нужны, то другие! А виски — его надо в бочках выдерживать целую пятилетку. Как можно такие действия планировать, если не знаешь, что в стране будет через месяц? Это в Великобритании стабильность и монархия, а у нас… Меня вон на днях зовут на утилизацию элитного коньяка — только потому, что у них, видите ли, старые акцизные марки! И продать его нельзя! Хотя что ему сделается, коньяку этому?! Короче, виски — это признак стабильности. Нет стабильности — не будет и виски.

Николай Гусев: самогонщик никогда не станет алкоголиком

Известный гитарный мастер Николай Гусев гонит самый настоящий кальвадос. Почему именно кальвадос? На даче каждый год пропадало столько яблок, что однажды Гусев подумал: жалко!

— Ударение на «о»! — протестует Николай, едва слышит, как мы говорим «кальвaдос». — КальвадOс — это провинция во Франции.

Николай Гусев не любит, когда кальвадoс называют кальвaдосом

Процесс приготовления этого напитка уже давно стал для Гусева элементом стиля жизни.Чем-то таким, что скрашивает существование и дает повод для постоянного самосовершенствования. Как увлечение гольфом или посиделки за преферансом. Самогоноварение, считает Николай, настраивает человека на позитивный лад, повышает самооценку, добавляет стрессоустойчивость.

— Начиная с августа друзья уже звонят, спрашивают: «Ну что, когда?» А ты отвечаешь: «Спокойно, все идет по плану». Собираешь яблоки, отжимаешь сок, сбражи ваешь его, перегоняешь, заливаешь в бочонок — и ждешь до весны, никого к бочонку не подпуская.

Для нетерпеливых журналистов приходится сделать исключение. Гусев медленно наполняет золотистой жидкостью прозрачный кувшин. Красиво.

— Сейчас он еще светлый, а должен быть темного цвета, как коньяк, — говорит производитель. — Он потемнеет от бочки. Первый кальвадос у меня получился грубым, как дубовая настойка, — а все потому, что бочка свежая была. Я недавно купил дорогую бочку в Германии, 20−литровую, но ее никак не довезут: проблема какая-то на границе.

В руках у Николая тоже вроде неплохая тара — симпатичная, маленькая, крепкая. Сделана в России. Но мастеру она не нравится.

В России еще не научились делать бочки за миллион евро. Приходится пользоваться теми, что есть

— У нас, к сожалению, те, кто работает руками, свою работу ненавидят. Я сам работаю руками, гитары делаю — знаю, что это такое. Если ты не стараешься сделать каждый новый инструмент лучше предыдущего, то начинаешь откатываться назад. А бочка — это тот же инструмент, тут нужно уметь работать, как Страдивари. У Реми Мартэн, например, бочки от миллиона евро, и они действительно стоят этих денег. А у нас их делают так, как будто это пластиковые бутылки.

Николай переливает золотистый напиток из кувшина в большие бокалы. Берет один, заставляет кальвадос закрутиться по стенкам. В воздухе плывет тонкий яблочный аромат.

— Здесь нет никакой химии, даже марганцовки, а сивушных масел ровно столько, сколько надо.

— Где рецептуру нашли?

— В интернете. Но сначала я сделал большую ошибку — использовал мытые яблоки. На их кожуре, оказывается, формируются естественные дрожжи. И еще очень важный момент: изготовление алкогольного напитка — это занятие для малопьющих. Приходит ко мне как-тоодин приятель, который этим качеством, мягко говоря, не обладает: «Это вот кальвадос? И вот так стоит? У меня бы не стоял!» А я ему: «Да ты бы выпил его еще до того момента, как он успел стать кальвадосом». Это вообще большое заблуждение, что если человек гонит, то он спивается. На самом деле спиться можно только на том напитке, который из магазина. Когда вкладываешь в алкоголь собственный труд, то становиться алкоголиком — это себя не уважать.

Алексей Годовиков: вы бы видели этих пьяных художников!

Годовикова из села Звизжи Калужской области знает вся культурная тусовка. Особенно художники и архитекторы. Если вдруг не вспомнят имя-фамилию, достаточно произнести волшебное словосочетание «никола-ленивецкий продукт». Любой деятель современного искусства тут же закатит глаза и улыбнется плутоватой улыбкой человека, которому есть что вспомнить.

Никола-Ленивец — это вымершее село, в котором 20 лет назад поселился бывшийхудожник-митек, а ныне просто куратор Николай Полисский. Дядя Коля очень быстро совратил окрестное население, и теперь оно охотно участвует в самых передовых проектах актуального искусства. Произведения звизжан и николаленивцев — село возродилось — летают в Москву, Пермь, Венецию, Майами, Люксембург, а территория села превратилась в арт-полигон, на котором регулярно проводится фестиваль «Архстояние». Любому, кто на нем хоть раз побывал, перечислять достоинства «никола-ленивецкого продукта» нет никакого смысла.

Почитатели актуального искусства воспринимают самогон не только как напиток, но и как арт-проект

— Именно дяде Коле мы обязаны своим брендом, — признается Алексей. — Однажды он нагрянул к нам с милицейским таким вопросом: «Где тут гонят?!» Вообще-то гонят тут везде, но все сначала испугались и попрятались. Нас он застал врасплох, но оказалось, что все не так уж и страшно. «Мы тут на “Арт-Клязьму” собрались, — сказал Полисский, поглаживая бороду. — Хотим там в своем павильоне горячее питание организовать. Горячее, само собой, не только в температурном смысле. Поможете?»

— Мы сначала отбрыкивались как могли, — продолжает Годовиков. — У меня у самого жена возглавляет районный отдел культуры, поэтому я весь этот культур-мультур терпеть не могу. Да и дело какое-то новое, непонятное. Но дядя Коля умеет уговаривать. Поехали мы на эту Клязьму. И что вы думаете? Художники все наши запасы сожрали и выпили в первый же день. Мы подсчитали выручку — и сразу жить захотелось. Снарядили срочную экспедицию домой за добавкой. С тех пор мы постоянные интенданты во всех дядиколиных начинаниях.

— Так и написать: торгуем самогоном?

— Не, вы напишите вот как: торгуем закуской, — вносит юридические поправки арт-самогонщик.— Домашние огурчики, патиссончики, грибочки, ягодки, горячее, холодное, жидкое, твердое… А самогон — это мы просто так наливаем. В качестве бонуса.

Алексей Годовиков свой напиток не продает, а наливает в качестве бонуса к оплаченной закуске

— Тогда надо обосновать: какой вам смысл поить людей бесплатно?

— Ну, во-первых, чтобы стимулировать продажу жрачки. А во-вторых… Вы бы видели этих пьяных художников! Это ведь шоу, за которое никаких денег не жалко. Приходит в галстуке, бородатый такой, умный. А через полчаса — галстук в трусах, борода на затылке и такое вытворяет, что надо по телевизору показывать.

В какой-то момент одного Годовикова на все художест венные глотки стало не хватать. Пришлось брать в долю еще две семьи: Жуковых и Матковских. У них между собой теперь ожесточенная конкуренция. Поговоришь с каждым по отдельности — узнаешь, что только его самогон настоящий, а все остальные свой продукт разбавляют спиртом Остроженского завода. Но это все неправда — проверено на себе. Выпив по 300 грамм на рыло, мы с фотографом Серегой Каптилкиным сидели на пеньках, смотрели друг на друга детскими глазами и встать не могли. Водка — она торкает совсем по-друго му: развязывает язык, придает бодрость ногам и вставляет в мозги блендер. Хочется петь, танцевать, спасать планету и нарушать безобразия. А от самогона голова вроде ясная, а ноги и язык немеют. Зато очень красноречивыми становятся глаза и обостряется наблюдательность. Чувствуешь себя астронавтом в открытом космосе. Зачем о чем-то говорить, когда вокруг столько интересного?

Николай Полуэктов: возгонка — это путь к успеху

Где-то в глубине промзоны московского района Печатники Николай Полуэктов карабкается на деревянные ящики. Внутри — «Косогоров самогон», первый и на сегодня единственный в России легальный самогон фабричного производства.

Участники проекта «Косогоров» — бывшие коллеги по «Коммерсанту» Павел Преженцев, Михаил Сергеев, Алексей Ходорыч и автор идеи — Полуэктов. Когда они начинали, то не обладали вообще никакими знаниями о продукте, который собрались выпускать. Они даже слабо представляли себе, чем самогон отличается от водки. Тем не менее проект оказался удачным: в 2007 году оборот ООО «Самогон» составил $5 млн.

— Во всех странах есть свой напиток-бренд, — рассказывает Полуэктов. — Я уж не говорю о текиле, коньяке или виски. Даже таким напиткам, как чача, сливовица, паленка, кашаса, самбука, дано право на существование.

Под чутким руководством Николая Полуэктова и его друзей, продажи первого легального самогона России достигли $5 млн

Не повезло только самогону, считает Николай. Пал жертвой государственной пропаганды. Запретить, чтобы самим торговать водкой, — вот и вся госполитика. Ведь в отличие от самогона, который является продуктом дистилляции (перегонки), себестоимость водки копеечная. Это же просто смесь спирта и воды. А прибыли — огромны.

Теперь «члены конвенции» знают о самогоне все. В своем небольшом офисе Полуэктов долго и с энтузиазмом развенчивает самые популярные мифы. Мы узнаем, что хорошим самогоном отравиться невозможно, зато от него дольше остаешься пьяным и не бывает похмелья. Что сивушные масла, содержащиеся в этом напитке, в умеренных дозах даже полезны — они ингибируют уксусный альдегид, чего не происходит при потреблении водки. Поэтому ею гораздо легче отравиться.

Наконец, главный миф, который до сих пор спасает участников проекта «Косогоров» от конкуренции, гласит, что производство самогона в промышленных масштабах в России запрещено. Оказывается, ничего подобного. Наладить выпуск этого напитка сложно, но можно.

— Как у нас все получилось? Помогла обычная человеческая зависть, — признается Полуэктов. — Любой журналист, который пишет о бизнесе, завидует героям своих публикаций. Ведь они ничуть не умнее журналиста, а при этом гораздо богаче. Мы долго искали какую-нибудьбизнес-идею. И нашли.

Строить собственное производство с нуля не было ни возможности, ни смысла. По совету Алексея Ходорыча, уроженца Ставропольского края, гнать стали на Прасковейском коньячном заводе. Технологии производства коньяка и самогона очень близки.

— До сих пор помню удивленные глаза тамошнего гендиректора, — вспоминает Полуэктов. — Производить этот продукт легально, да еще в промышленных масштабах, им самим в головукак-то не пришло.

Но еще больше удивились в отраслевом институте, куда партнеры пришли регистрировать техническую документацию. «Мы не будем этим заниматься, потому что не будем никогда» — таковы были первоначальные аргументы. Однако Полуэктову и его друзьям удалось переубедить скептиков. Каким образом? Военная тайна.

Затем встал вопрос о торговой марке. Просто заре гистрировать слово «самогон» оказалось невозможно. Парадокс: «самогон» считается названием товара, хотя такого товара нет. Тогда друзья решили связать это слово с именем какого-нибудь персонажа, желательно невымышленного.

— Ведь если вдуматься, нет более авторского напитка, чем самогон — ты ж его «сам гонишь», — объясняет Полуэктов. — Например, самогон шотландский всегда связан с каким-то именем. Мы решили пойти тем же путем. В каких-то хрониках нашли, что в XIX веке на Ставрополье действительно жил некий самогонщик Косогоров, герой турецкой кампании. Во время какого-тоочередного гонения на алкогольную самодеятельность его даже хотели посадить. Но станичники поднялись, устроили «марш несогласных», и Косогорова отпустили. Так он внес свой вклад в развитие гражданского общества.

Несмотря на вполне коньячную цену, самогон ворвался на рынок победоносно. Одна из крупнейших продуктовых сетей, вдохновившись идеей, согласилась поставить его на свои полки бесплатно. Это сразу подняло статус напитка в глазах остальных ретейлеров. Еще одна удача — предоставленная родным издательством возможность описывать свои приключения в формате реалити-шоу. Самогону это придало нужное паблисити, причем у состоятельной аудитории. На раскрутку производители не потратили ни копейки.

— Даже те, кто не пьет, с интересом следили за нашим проектом, — говорит Николай. — Увидев, как можно реализовать самогонную бизнес-идею, многие вдохновились на другие коммерческие подвиги, стали выходить на рынок со своими проектами. Самогон стал символом успеха. А что? Ведь процесс возгонки — он оптимистичен по своей сути. Самогон становится самогоном через движение вверх, несмотря ни на что — сквозь огонь и медные трубы. Хороший пример для подражания.

Дмитрий Виноградов, Дмитрий Соколов-Митрич, Ольга Тимофеева; фотографии: Сергей Каптилкин, Русский репортер 

 

Tweet