ДНК маньяка. Как работает геномный банк убийц и насильников

C января 2009 года в России действует закон о государственной геномной регистрации. В связи с этим эксперты ожидают повышения уровня раскрываемости серийных убийств, изнасилований, квартирных краж на 5-7%, а это 45-50 тысяч преступлений в год! Убийство А. Политковской, по которому отменён оправдательный приговор, могло бы быть раскрыто, если бы биологические данные предполагаемого убийцы Р. Махмудова были занесены в специальный банк данных. 

Cледы педофилов

С помощью анализа ДНК, или той же генетической экспертизы, был найден насильник-убийца, который жестоко надругался над 5-летней Полиной Мальковой из Красноярска. На убийцу вышли в первые же дни после того, как было найдено тело девочки. Он жил в соседнем с семьёй Мальковых доме и уже отсидел за изнасилование несовершеннолетнего ребёнка. Алиби ему обеспечила жена, но образец крови у него, как и у всех живущих в этом районе и состоящих на учёте педофилов, всё же взяли. Его ДНК и ДНК следов, которые были обнаружены на теле девочки, совпали. На экспертизу ушёл год. После повторного обыска в его квартире были обнаружены следы крови Полины.

«Год – это вообще-то долго. На самую сложную экспертизу – выделение ДНК из костных останков – нам обычно даётся месяц», – говорит Александр Мельников, замначальника отдела экспертиз биологических объектов Экспертно-криминалистического центра (ЭКЦ) МВД России. Именно в этой лаборатории проходила экспертиза останков пяти детей из Красноярска, чьи сгоревшие тела были найдены в одном из местных коллекторов.

Специалисты уверены, что идентифицировали каждого из пропавших детей, их ДНК совпали с ДНК родителей. Хотя сторонние наблюдатели настаивали на проведении экспертизы в Великобритании. «У нас стоит самое современное оборудование, такое же как и на Западе. Им же оснащены 32 специальные лаборатории в российских регионах. И реактивы мы используем импортные, так что сомнений в верности экспертизы быть не должно», – уверяет А. Мельников.

Тем не менее вопросы иногда возникают. Например, случай с серийным насильником из Санкт-Петербурга А. Бадыговым. 19-летнего студента приговорили к 15 годам лишения свободы за серию изнасилований: он звонил в квартиры, представлялся почтальоном и насиловал детей, которые были дома одни.

Одним из доказательств его вины на суде была сравнительная экспертиза образца его крови со следами, оставшимися на теле одного из изнасилованных детей. Его адвокаты подняли шумиху, сославшись на мнение независимых экспертов: мол, имея такие исходные данные, нельзя с точностью установить причастность именно этого человека к преступлению. В ЭКЦ МВД России «АиФ» объяснили, что благодаря прогрессу сегодня существуют такие экспресс-тесты, что и микроследа спермы достаточно.

А как же тогда фатальные ошибки в расследовании печально известного дела Чикатило, когда к расстрелу приговорили невиновного человека только потому, что его группа крови совпала с обнаруженными на одной из жертв следами? «Тогда ещё не делали ДНК-исследований, проводили экспертизу по группе крови, – объяснил А. Мельников. – А совпадение группы крови у разных людей встречается часто, ведь их всего четыре.

Теперь такие ошибки исключены, потому что анализ ДНК самый точный». Именно поэтому криминалисты так скрупулёзно исследуют место преступления, выискивая капли крови, пота, слюны, волосинку или даже перхоть потенциального преступника. Пока не работал закон о геномном банке данных, у криминалистов тем не менее вёлся экспертно-криминалистический учёт по следам, собранным на местах нераскрытых преступлений.

Благодаря этому, например, удалось раскрыть серию изнасилований и убийств 14 молодых женщин на территории Липецкой области в период с 1998 по 2004 год. Все эти годы маньяк, некто Седых, оставался безнаказанным, хотя экспертиза определила, что в разное время все 14 женщин были изнасилованы и убиты одним человеком. Его нашли по мобильному телефону одной из последних жертв, а затем в гараже обнаружили вещи убитых.

Но именно экспертиза его ДНК и следов с мест преступлений, которые совпали, стала основным доказательством причастности Седых к убийствам. Теперь, когда заработал закон о геномном банке данных, в него будут заносить в обязательном порядке не только следы, изъятые на местах происшествий, но и генетические данные всех тех, кто совершил тяжкие и особо тяжкие преступления и преступления на сексуальной почве, а также ДНК неопознанных трупов.

Пот на пистолете

Если бы этот банк данных был создан раньше, возможно, удалось бы доказать причастность объявленного в розыск Р. Махмудова к убийству А. Политковской. Напомним, что на оружии, из которого была убита журналистка, криминалисты обнаружили следы пота. Согласно результатам проведённой экспертизы они совпадали с генетическими данными двух братьев Р. Махмудова, которых подозревали в соучастии в убийстве, но присяжные на суде их оправдали.

По словам специалистов, такая экспертиза не может считаться достаточно достоверной, необходимо было взять на анализ ДНК материалы родителей Махмудовых. Те отказались. А если бы ДНК Р. Махмудова была внесена в банк данных после того, как его несколько лет назад обвинили в похищении человека, достаточно было бы нажать на компьютерную клавишу, чтобы установить его причастность или непричастность к громкому убийству.

По следам на обычной монете наши криминалисты смогли раскрыть по просьбе коллег из Казахстана изнасилование несколькими курсантами двух девушек. В парке, где произошло преступление, были найдены монеты, на которых остались следы с ДНК подозреваемых. Это стало основанием для обвинения.

Когда геномный банк начнёт функционировать, многие преступления действительно будут раскрываться быстро. Дело осталось за малым: выделить деньги Федеральной службе исполнения наказаний (ФСИН), чтобы взять образцы крови у всех, кто уже на нарах.

Татьяна Кузнецова, Россия, АиФ