Убивает не столько само несчастье, сколько унижение. Кто и что толкает детей к суициду

Такой самоубийственной трагедии Россия не переживала давно: за последние 10 дней в России покончили с собой 17 подростков. Однако детей еще можно остановить.  География обширна: Москва, Подмосковье, Санкт-Петербург, Якутия, Брянск, Томская область, Красноярск…

По данным ГНЦ социальной и судебной психиатрии имени Сербского, сейчас Россия втрое превышает общемировой показатель по частоте суицидов среди подростков: в РФ стране эти цифры равны 19-20 смертям на 100 тысяч подросткового населения против общемирового показателя — 7 случаев на 100 тысяч соответственно. Таким образом, в России происходит от полутора до двух тысяч детских смертей ежегодно.

17 февраля в Москве эксперты Минздравсоцразвития, Минобразования, психиатры и правозащитники собрались на экстренное совещание по поводу сложившейся ситуации. По словам психиатров, у них уже есть некий план по профилактике подростковых самоубийств. В Минобразования тоже срочно верстается программа, призванная не дать детям попрощаться с жизнью, в раздумьях также пребывает Минздравсоцразвития.

Уполномоченный по правам ребенка при президенте РФ Павел Астахов сообщил, что 69,5% российских школ не имеют в штате психологов. Он потребовал создавать некие службы примирения и медитации, в которые вошли бы авторитетные преподаватели, родители, ученики. Астахов также сообщил, что всем его региональным коллегам дано специальное указание добиться внедрения комплексных региональных программ профилактики детских суицидов.

Детский правозащитник даже обратился к церкви с просьбой помочь справиться с этой, по словам Астахова, «государственной трагедией». Церковь, правда, пока ограничилась пространными рекомендациями о необходимости оправославить всех педагогов, полицейских и родителей — по их мнению, верующий полицейский или учитель будут принципиально отличаться от учителей-атеистов.

Серьезную и небезосновательную волну критики в свете последних трагедий вызвали СМИ. Эксперты, профессионально работающие по теме детских суицидов, призывают прессу прислушаться к рекомендациям ВОЗ, данным еще в 2008 году, и, если не ограничить, то хотя бы без смакования деталей и столь любимой на различных ток-шоу желтизны рассказывать об этих трагедиях.

Доктор медицинских наук, профессор Института им. Сербского Борис Положий призывает «буквально давать несколько строчек без имен, без фамилий, без фотографий». «Все это только повышает риск совершения повторного суицида по всей стране», — отмечает он, приводя в пример хрестоматийную медицинскую историю «синдрома юного Вертера»: в XVIII веке публикация романа Гете «Страдания юного Вертера» вызвала волну подростковых суицидов в Германии.

Молодые почитатели романа копировали поведение любимого героя и уходили из жизни, демонстративно оставляя книгу Гете открытой на странице, описывающей гибель героя. Шквал трагедий удалось остановить только полным запретом на распространение этой книги, который продержался несколько лет.

Аналогичная история была и в России с книгой Карамзина «Бедная Лиза». Сейчас для мало читающей молодежи такими мрачными источниками вдохновения служат СМИ и Интернет, в которых смакуются печальные истории, для пущей «картинки» украшенные символически-трагическими алыми розочками, лужами крови и фотографиями несчастных заплаканных матерей.

Между тем известный исследователь «теории самоубийств», долгое время работавший с потенциальными суицидниками, писатель, философ и психолог Александр Мелихов не склонен считать нынешнюю ситуацию чем-то из ряда вон выходящим. По его словам, общественное мнение, кричащее о «государственной трагедии», реагирует на яркие события, а реагировать надо на статистику.

«Нельзя реагировать на впечатляющие вспышки, этим мы провоцируем неустойчивые души. Чтобы сказать, что число суицидов возросло, надо взять статистику и сравнить: например, за брежневскую эпоху — с 1965 по 1984 год — число самоубийств в СССР удвоилось (с 39,5 тысячи до 81,5 тысячи), — говорит Мелихов.

— По моему опыту общения с потенциальными самоубийцами или с людьми, уже пытавшимися это совершить, скажу точно: убивает не столько само несчастье, сколько унижение. Если человек сумеет создать красивый образ несчастья, если ему в этом помогут (дадут почувствовать себя Ромео и Джульеттой, Гамлетом, каким-то иным героем) — считайте, что он будет спасен.

Таким образом будет построена экзистенциальная защита в виде красивого мира, и эта защита, этот красивый мир человека вытащит. Эту ситуацию можно сравнить с иммунитетом, который либо спасает, либо дает сбои в атмосфере, где размножаются бактерии. Такая экзистенциальная защита крайне важна сейчас, она — как иммунитет против самоубийства».

По мнению Александра Мелихова (с ним, кстати, солидарны очень многие психиатры, психологи, педагоги), сейчас ситуация обостряется потому, что молодым людям внушают: не надо жить великими целями, не надо мечтать и создавать идеалы, а идите лучше «рубить бабло». Такое отсутствие больших мотиваций ослабляет психику.

«Во время войн ведь самоубийств почти не бывает — люди живут великой идеей, большой целью, — говорит философ. — У взрослых в жизни есть своя защита — это их достижения. А у подростка защитой должны быть его мечты, надежды. И если общество этих надежд не дает, возникает чувство бессмысленности, тоски. Буквально любой пустяк может убить».

К 40-м годам прошлого века в России число самоубийств было огромным для того времени — 39,6 тысячи за год. Однако обществу внушали, что в Советской стране покончить жизнь самоубийством могут только психически больные люди, и какая-либо психологическая помощь была немыслимой.

Сейчас, несмотря на весьма неоднозначную оценку методов и практики отдельных психологов, специалисты все-таки говорят «да» поддержке детям извне. Хотя при этом и отдают отчет, что у психолога, как и у врача, должен быть девиз: не навреди! Недавно в ряде школ «свеженаштампованные» очередным психфаком какого-нибудь непрофильного вуза психологи проводили с детьми уроки «противодействия самоубийствам» с помощью тестов, содержащих вопросы о том, какой … вид самоубийства избрал бы опрошенный или каковы его представления о том, что может быть «за чертой»…

«Главное, что может сделать государство для профилактики суицидов, — это посылать ребенку постоянные сигналы: ты нужен, тебя любят, тебя ждет замечательное увлекательное будущее! — считает Александр Мелихов. — В нынешней ситуации выжить в одиночку могут лишь очень сильные люди.

Поэтому на местах нужны волонтерские службы, телефоны доверия, школьные психологи, учителя, родители… В общем, все вменяемые люди. Надо дать понять: тебе все равно придется учиться, чистить зубы и выносить мусор, потому что, если ты не сделаешь это сейчас, жизнь все равно заставит тебя это сделать, но гораздо жестче. Понятно, что за другого человека нельзя прожить его жизнь, но вынуть его из состояния суженного, замученного сознания можно и нужно, и как раз для этого и нужны те, кто рядом».

Автор: Марина Бойцова, РОСБАЛТ