УБОП сегодня в «деле Гончарова» перешел на сторону бандитов

Банда «оборотней» похищала людей с целью выкупа и никого из своих заложников не оставляла в живых. Особую известность банда приобрела благодаря своему главарю – экс-сотруднику милиции Игорю Гончарову. Уже находясь под арестом, он передавал на свободу письма, в которых утверждал: я знаю правду об убийстве Георгия Гонгадзе! А в 2003 году скончался в СИЗО при загадочных обстоятельствах. Журналист встретилась с подполковником милиции в отставке Виктором Герасимовым – бывшим сыщиком, который принимал непосредственное участие в расследовании дела «оборотней». Но никогда еще не давал интервью СМИ. Он уверен: сегодня УБОП в «деле Гончарова» перешел на сторону бандитов. 

На фото: Виктор Герасимов впервые согласился дать интервью.

«Я ЭТИ ПИСЬМА ПРОВЕРИЛ ДО ПОСЛЕДНЕГО СЛОВА»

– Виктор Петрович, как вы думаете, Игорь Гончаров действительно мог знать правду о гибели Георгия Гонгадзе?

– Я ни одного дня не работал в группе по раскрытию убийства журналиста, но заявления и письма Игоря Гончарова мне пришлось не только изучить, но и проверить до последнего слова. Еще тогда, когда вся страна называла его главным свидетелем дела об убийстве журналиста, я на всех уровнях документально доказывал: это чушь. Подумайте сами. Может ли пенсионер МВД, по совместительству главарь банды и убийца, вдруг раскрыть самое резонансное преступление в стране? Что может быть забавнее? Я расцениваю это как отчаянную попытку Игоря Гончарова уйти от уголовной ответственности, придав себе статус политического заключенного и объявив себя на весь мир «почетным свидетелем по делу Георгия Гонгадзе».

– Проще говоря, таким образом он рассчитывал оказать давление на следствие?

– Конечно! Так же, как заявляя о том, что оперативники его пытают и избивают. Все это неправда.

– Говорят, когда-то вы работали с Игорем Гончаровым?

– Да. В 1996 году я работал опером в 21-м межрайонном отделе Радянского района Киева, здесь в это время служил и Гончаров. Но о том, что он являлся главарем банды «оборотней», я в то время даже не догадывался.

– И как бы вы могли его охарактеризовать?

– Этот человек всегда мечтал получить власть. Когда же понял, что в милиции у него это не выйдет, организовал банду. Он был невероятно самолюбив.

Главарь «банды оборотней» Игорь Гончаров.

«В «ИГРЕ» С УПЛАТОЙ ВЫКУПА ОНИ БЫЛИ ВСЕГДА НА НЕСКОЛЬКО ШАГОВ ВПЕРЕДИ»

– Весной 2001 года вы пришли на работу в отдел по борьбе с бандитизмом столичного УБОП, которым руководил Николай Астион. А Сергей Хамула, если не ошибаюсь, был его заместителем и по совместительству курировал направление по борьбе с бандитизмом. Они сразу поручили вам расследование дела банды «оборотней»?

– В то время ни о какой банде и речи не было. Осенью 2000 года отдел занимался исчезновением киевского бизнесмена Гельфанда, который был похищен в ночь с 31 августа на 1 сентября 2000 года. И на первом этапе им повезло. Один из оперов принес непроверенную информацию о том, что к похищению предпринимателя могут быть причастны жители Киевщины с криминальным прошлым.

Затем в Броварах был задержан некий гражданин Р., чей голос совпал с голосом похитителя, который на аудиозаписи требовал выкуп за освобождение Гельфанда. А еще были установлены двое подозреваемых – С. и В., которые могли быть причастны к преступлению. Но Р. тогда никаких показаний не дал. А скрывшимся С. и В. предъявить было нечего. В результате оперативно-розыскное дело (в котором Р. был фигурантом) благополучно списали в архив. Между тем по делу – как связь со скрывшимся С. – «засветился» высокопоставленный чиновник столичного милицейского главка майор Г.

– Проще говоря, опера случайно установили членов банды «оборотней»?

– Да. Но в то время о существовании этой банды никто не знал.

– А Г. уже тогда пытались привлечь к ответственности?

– Более того, даже провели у него обыск, но ничего не нашли. Поэтому у оперов сложилось мнение, что об обыске майор знал заранее. Он откровенно издевался над ними. Но поделать опера ничего не могли, и на всем деле был поставлен жирный крест. А Гельфанда бандиты убили.

– Как вы узнали о деле Гельфанда?

– Если откровенно, то совершенно случайно. Когда я перевелся в отдел, о деле Гельфанда все давно уже забыли. А спрашивать у других, чем они занимались или занимаются, у нас не принято.

– Вы сразу поняли, что к исчезновению бизнесмена могут быть причастны ваши действующие или бывшие коллеги?

– Да. Причем из оперативных подразделений. Это было понятно по почерку похитителей. Уж очень ровно прошло у них похищение бизнесмена. Да и в «игре» с уплатой выкупа они были всегда на несколько шагов впереди.

«СХЕМА ПОХИЩЕНИЙ ЛЮДЕЙ БЫЛА «ОТКАТАНА» ДО ИДЕАЛЬНОГО СОСТОЯНИЯ»

Экс-начальник УБОП столицы Сергей Хамула (слева) и бывший замначальника управления ГУБОП МВД Виктор Герасимов раскрыли дело о «банде оборотней».

– Когда вы начали заниматься делом «оборотней» вплотную?

– Сергей Хамула еще до моего прихода пытался реанимировать дело о похищении Гельфанда. В конце марта 2001 года у нас с ним прошло первое совещание. А 4 апреля 2001 года я завел оперативно-розыскное дело под условным названием «Снегири». С этого все и началось. Вместе со мной по делу работал мой напарник Игорь Прикладовский. За год мы установили почти всех членов банды, которые сейчас находятся на скамье подсудимых.

– И с чего вы начали работу?

– Все с того же дела Гельфанда. Кстати, когда я приехал в прокуратуру тогда еще Радянского района столицы, следователь даже не знал, где это дело лежит. А когда нашел, выяснилось, что оно состоит из сорока листов и возбуждено по факту захвата заложника. По нашей инициативе его переквалифицировали в убийство. После чего оперативная группа в течение года кропотливо собирала доказательства, позволившие в начале 2002 года объявить скрывающегося С. в розыск.

– Вы знали, что он скрывается в Москве?

– Установили в процессе разработки. Но адреса, по которому он проживал, у нас не было. Спасибо, помогли коллеги из ГУБОП Российской Федерации.

– А на каком основании вы вывезли его из столицы России?

– С. скрывался и, разумеется, не зарегистрировался в Москве. Этот формальный повод мы и использовали, чтобы задержать его и выдворить из России. После чего московские опера посадили его в украинский самолет, в салоне которого «совершенно случайно» находился я. Но С. не сразу начал давать показания. Сначала он надеялся, что Гончаров его вытащит. А потом боялся его мести.

– Такое могло быть?

– Разумеется, нет. Но Гончаров методично запугивал участников банды, добиваясь от них беспрекословного подчинения. Ну а его главный «аргумент» перед участниками банды был – его личное участие в убийствах.

– Благодаря показаниям Свердлова вам и удалось задержать костяк банды?

– Да. Хотя, не только благодаря Свердлову. Вначале, находясь в шоке от задержания, все без исключения (кроме, разумеется, Гончарова) участники банды сотрудничали со следствием. А задержанных было «каждой твари»… по экземпляру. Заместитель начальника по следствию Киевского УВД подполковник Гайдай, начальник отдела кадров УКП МВД Украины подполковник Лысенко, старший опер УР МВД Украины капитан милиции Навродский, старший опер УКП в Киевской области Киселевич, ранее судимый Кеппель… И никогда не попадавшие в поле зрения Мельников и Нестеров. Уже затем, в 2005 году, к «честной компании» присоединился бывший опер УБОП Киевской области, капитан милиции Михайленко. К списку можно прибавить убитых самими же бандитами участников банды – работников киевского «Сокола» сержантов милиции Пелюшка и Евтушенко. Да и сам Гончаров был подполковником милиции…

Кстати, установленного во время реализации информации в 2002 году Лысенко мы пытались установить и раньше. Но сработала профессиональная солидарность, и УКП нам прислало недостоверные сведения.

«ОДНАЖДЫ ГОНЧАРОВ СКАЗАЛ МНЕ: «КОГДА УБИВАЕШЬ ЧЕЛОВЕКА, ЧУВСТВУЕШЬ СЕБЯ БОГОМ»

– Правда ли, что банда была глубоко законспирирована? Проще говоря, ее члены не знали друг друга?

– Да. У каждого был псевдоним. Все замыкалось на Гончарове. Если ему нужна была команда на конкретное дело, он ее собирал, отправляя сообщения по пейджеру. Отмечу, что схема похищений людей у него была «откатана» до идеального состояния. Думаю, что в конце своей преступной деятельности бандитам было даже скучно. Адреналина от злодеяний они уже не получали. Иное дело – Гончаров. Еще когда мы с ним вместе работали, он меня как-то спросил: «Ты никогда людей не убивал?» Я говорю – нет. А он мне: «Когда убиваешь человека, чувствуешь себя Богом». Позже я рассказал об этом тогда еще очень «свежему» заместителю начальника бандитского отдела Владиславу Кошмякову. А он с настойчивостью дятла повторял ее каждому журналисту.

– Во время оперативной разработки банды «оборотней» Игорь Гончаров через своих людей пытался разведать, что вам уже известно?

– Да! Вначале у нас не было уверенности, что один из участников банды не работает в нашем отделе. Поэтому «гнали дезу» кому только можно. Как-то звонит мне коллега из ГУБОП и говорит: привет, кого вы там разыскиваете? А в это время у меня на столе лежит постановление суда на объявление Свердлова в розыск. Но я ему отвечаю: да нет, мы ничего такого не делаем, семечки плюем…

Да что там говорить, во время разработки банды пришлось понервничать. Мы без оружия в парадное своего дома не входили.

…Когда часть банды была задержана и обнаружены останки нескольких потерпевших, дело ушло из районной прокуратуры в город, а затем в Генпрокуратуру. Там была создана следственно-оперативная группа, которой руководил Олег Гарник. Я был назначен старшим в группу от УБОП. Это произошло осенью, в сентябре 2002 года.

А до этого, уже с мая по июль 2002 года в реализации ОРД «Снегири» участвовал почти весь бандитский отдел. Мы бы все это сами с Хамулой и Прикладовским не«вытянули»: воспроизведения, очные ставки, допросы, обыски и новые задержания. Вот тогда-то Хамулой и были привлечены два замначальника бандитского отдела – Игорь Касьян и Владислав Кошмяков. Кстати, если Касьян по роду службы догадывался, чем мы с Прикладовским целый год занимались, то Кошмяков вообще не понимал, что происходит. Он был переведен в отдел за два дня до начала реализации оперативного дела, а стажеров тогда в отделе не было. Вот Хамула и поручил ему «ответственную» работу: сидеть с задержанным Гончаровым в одном кабинете в перерывах между его допросами. Ну а Гончаров все две недели ему рассказывал о своей «ядовитой слюне».

Гончаров тогда находился в положении административного арестованного. Во время задержания он визжал на всю улицу, что он работник СБУ и его похищают. А еще умудрился до крови укусить «соколенка» за палец. За это и получил 15 суток.

Кстати, на суде он поразил всех своим артистизмом. Изображал эпилепсию, катался перед судьей по полу и пускал свои «ядовитые» слюни. У него таких вот «заготовок» было много. Впрочем, как и у остальных задержанных. Когда были собраны доказательства его вины, уже в следственном порядке, на судебном заседании, Гончаров вновь продолжил удивлять присутствующих своими познаниями «системы Станиславского». Но собранные следствием доказательства стали для судьи более вескими причинами, чем артистические способности хрюкающего на полу главаря и убийцы…

– По слухам, один из обвиняемых (он же главный свидетель по делу) – Нестеров – первое время после задержания жил прямо в УБОПЕ…

– Да. А когда в начале зимы 2003 года пришло время переводить его на явочную квартиру, нужно было выполнить постановление Генеральной прокуратуры и обеспечить ему охрану. Тогда Хамула поручил это тогда уже «разжалованным» в опера Касьяну и Кошмякову. В охранниках они так и проходили до конца «помаранчевой революции» и назначения главой МВД Юрия Луценко. Отмечу, что к оперативно-следственным мероприятиям они допуска не имели. Присутствовали только во время следственных действий в отношении Нестерова.

– Но зато давали интервью в СМИ?

– Вы знаете главное отличие между работающим и стоящим рядом? У стоящего рядом больше свободного времени.

Хотя вначале нас с Хамулой регулярные статьи и документальные фильмы о ликвидации банды даже веселили. Не смотря на то, что в них о нашем с ним «скромном» участии совсем не упоминалось. Но затем от этого «кино» устал даже судья, ведущий судебное заседание по делу банды. Он-то и потребовал истории о ликвидации банды Гончарова в средствах массовой информации, в частности – о «геройском подвиге» моих предприимчивых коллег прекратить.

– Но ведь, во время покушения на жизнь Н.Кошмяков едва не погиб…

– Ну что я могу об этом сказать? Дать оценку произошедшего должно следствие. Но вот именно эта граната разорвалась очень вовремя, – улыбается. – Кошмяков был награжден, а к Нестерову приставили новую, профессиональную охрану.

В.Кошмяков во время награждения. Май 2005 года.

Тогда-же, зимой 2005-го, при первом пришествии Луценко, Хамуле предложили должность… старшего опера, и он ушел из органов…

– Вы тоже получили награды за раскрытие дела «оборотней»?

– Это событие произошло весной того же 2005-го. Но ведь до этого была еще осень 2004 года. Тогда дело банды «оборотней» было направленно в суд. И именно тогда мой однокашник по академии внутренних дел, занимавший должность помощника главы МВД, мне сказал: «Вы нанесли такой ущерб милиции, что мы не отмоемся еще 20 лет. Так что забудьте о наградах!».

Впрочем, в мае 2005 года мы стали первыми милиционерами, которых наградил своим указом Президент Виктор Ющенко. Вот только награды были очень своеобразные. Нас с Прикладовским за ликвидацию банды «оборотней» отметили медалями «За безупречную службу» 3-й степени. Ею, по статусу, награждают тех работников МВД, кто безупречно прослужил 20 лет в системе МВД. А вот Сергей Хамула вообще был отмечен довольно редкой медалью «За працю та звитягу». Она, кстати, даже не входит в перечень наград работников милиции. Я еще тогда очень уговаривал Сергея Владимировича сходить на награждения. Он не соглашался. Сработал мой единственный довод, что это нужно для дела.

Зато теперь вся наша, уже экс-оперативная группа, может смело замкнуть колону отмеченных государством, бодро марширующих за кавалером ордена Княгини Ольги – бабкой Параской!..

 Сергей Хамула во время награждения медалью «ЗА ПРАЦЮ ТА ЗВИТЯГУ». Мая 2005 года.

– Но вы еще занимались делом бывшего водителя Гончарова и экс-милиционера Михайленко?

– Да. Это был эпизод двойного убийства в селе Счастливом Киевской области, совершенных «оборотнями» весной 1996 года. Его генеральная прокуратура начала расследовать все той же весной 2005-го. Хотя местонахождение Михайленко я установил еще в 2004-м, но тогда этот эпизод в дело по обвинению банды не вошел. Михайленко нелегально находился в США, и я связался с ФБР. Потом американские коллеги в течении полугода выполняли все формальности.

Но а в заключение, уже при передаче Михайленко украинской стороне, желание упомянутых мною Кошмякова и Касьяна увидеть себя в телевизоре было безграничным… Тогда я уже занимал руководящую должность в ГУБОП и не мог уделить много времени участию в следственно-оперативной группе. Но я искренне надеялся, что этот подозреваемый сообщит нам о других эпизодах и новых участниках банды. Но Кошмяков и Касьян только и сделали, что получили очередные медали. Теперь уже за содействие правоохранительным органам иностранных государств.

– То есть, мы знаем далеко не всех членов банды «оборотней»?

– Да. Кроме того, нам не известны все преступления, которые они совершили. В рамках двух уголовных дел были расследовали только те эпизоды, в которых участвовал Нестеров. А он был в банде с 1996 года. Но еще в 1992 году было убийство киевлянина Кружкова (его жена впоследствии сошла с ума), которое по почерку с совершенными бандой «оборотней» убийствами идентично.

Более того, по делу Гельфонда проходили два милиционера и один бандит, которые не были установлены в процессе следствия. Так и не был установлен еще один работник милиции, который участвовал в похищении Аврамчука и Жураковского. А теперь посчитайте… Если банда существовала предположительно с 1992 года, с похищения и убийства Кружкова, и дважды, как это видно из материалов уголовного дела, в полгода совершала похищения и убийства…

– Почему вы ушли из МВД?

– Хороший вопрос. Особенно для человека, отдавшего службе 21 год… Если откровенно, то я упирался, сколько мог. Но в период с 2005 по 2008 год в МВД три раза менялись все руководители. Причем каждый раз их назначали не по профессиональному уровню, а исключительно по принципу личной преданности новому начальнику. А еще, разумеется, по родственным связям. Ну а со мной конфуз вышел: всю жизнь я предан исключительно милицейской, оперской работе. А вот с родственными связями у меня вообще не сложилось…

Во время очередной, дежурной, смены власти в МВД, когда мне снова предложили уйти на почетную, в 41 год, должность опера, я даже не раздумывал. Но вот когда я узнал, что моим начальником будет ни одного дня до этого не работавший в службе руководитель, да еще обладающий очень средним уровнем интеллекта, мне пришлось сделать выбор… Кстати, и этот мой несостоявшийся начальник во время очередного «звездопада» на день Независимости в МВД тоже примерит на себя генеральские погоны…

– Почему вы отказались от «креста» «Почестна відзнака ГУБОЗ МВС Укрвїні» 1-го ступеня»?

– Острые языки в милиции уже давно поделили раскрытие каждого резонансного преступления на стадии. Одна из них, идущая за шумихой, неразберихой и поиском виновных – награждение непричастных. Когда в сентябре прошлого года по Министерству внутренних дел наконец-то был издан приказ о поощрении работников, участвовавших в ликвидации банды Гончарова, то я даже удивился. Хотя и подумал, что лучше позже, чем никогда… Эйфория закончилась при изучении приказа.

Уже в описательной части приказа я с удивлением для себя обнаружил, что в банду «оборотней» входило не много, не мало – аж 18 бывших и действующих работников МВД. Дальше было написано, что банда Гончарова занималась убийствами на заказ. Только вот в материалах уголовного дела этого установлено не было.

Но больше всего меня удивил список награжденных. Об участии такого количества моих коллег в ликвидации банды я даже не подозревал. А некоторые фамилии поощренных мне вообще были незнакомы. А вот о части настоящих оперов и милицейских руководителей, проявивших себя на этапе реализации моего оперативного дела, в приказе и вовсе забыли. И вот тогда я вступил в полугодичную переписку с министром Луценко.

Мой возраст и опыт работы в органах давно уже не оставил у меня никаких иллюзий по поводу восстановления какой-то там справедливости. Меня заинтересовал сам процесс. Хотя, опять же, результат его мне тоже был известен заранее. Система меня не разочаровала. Из окончательного ответа следовало, что приказ как необоснованный не отменят. А еще из того же ответа я с удивлением узнал, что приказ был издан по многократным рапортам все тот же «вездесущего» Кошмякова. Список для награждения он предоставил лично. Тот факт, что Кошмяков вошел в следственную группу только весной 2005 года, никого, разумеется, не волновал… Этим было и продиктовано мое решение – ведь этому делу я отдал 8 лет своей жизни!

– Следите ли Вы за тем, как развиваются события вокруг дела банды в суде?

– Конечно. И происходящие сейчас события в меня оптимизма не вселяют..

Внезапная и скоропостижная болезнь двух народных заседателей в стране, где мужчина может купить справку о беременности, должно, как минимум, насторожить участников судебного заседания. Только вот и судья, и представляющий обвинение прокурор принимают свое решение по собранным документам. И вот здесь у меня возникает ряд вопросов к коллегам, ведущим оперативное сопровождение дела в суде.

Была ли проведена соответствующая проверка историй «внезапных болезней» выбывших из судебного процесса заседателей? Что вообще сделала оперативная группа, что бы предотвратить затягивание судебного заседания еще, как минимум, на один год? Да и вообще, насколько реально оперативная группа теперь уже ГУБОП сопровождает дело банды «оборотней» в суде? Ведь с первого ареста того-же участника банды Свердлова прошло уже семь лет…

Конечно, можно обвинить во всем «несовершенную» судебную систему. И это достаточно веский аргумент прикрыть свой непрофессионализм, граничащий с преступной халатностью. В совершенно шокирующем убийстве того-же «Макса-бешенного» упорно обвиняли «бездеятельного» судью, который не принял соответствующие меры.Но позвольте: кто, как не сопровождающие дело в суде оперативные работники, должны готовить для судьи соответствующие документы, которые должны быть соответственно аргументированы? Кто должен, если это нужно, ходить, убеждать, требовать?

– А не слишком ли Вы круто со своими бывшими коллегами?

– Вы о профессиональной этике? Я не думаю, что меня можно хоть в чем-то упрекнуть. Я уже год как в милиции не служу. И заметьте, из-за соображения все той-же этики, за все время после задержания бандитов (в отличие от «соломенных героев», постоянно осыпающих страну из телевизора подробностями следствия по делу банды, что с таким же успехом могли комментировать смерть царевича Дмитрия или многолетний «преступный путь» Синей бороды) все ради того же полного и всестороннего расследования дела соблюдал молчания и нейтралитет.

Я молчал, когда они, дурача такое серьезное и уважаемое издание как «Зеркало недели», по сути стали его внештатными корреспондентами. Чтобы не поднимать внутренней склоки, опять же, ради дела, я молчал, когда после ухода на пенсию Хамулы вчерашние коллеги обошли все высокие министерские кабинеты, объявив себя «главными ликвидаторами» банды.

В конечном счете, я никак не реагировал, когда они решили собрать у себя на милицейских мундирах – все за тех-же «оборотней»! – все мыслимые и немыслимые «крестики и нолики». И тут на здоровье!.. На мой взгляд, все зависит от самого факта наличия офицерской чести, а еще – от воспитания. Даже когда я «бодался» с родным МВД из-за «странного приказа» о поощрении «ликвидаторов» банды «оборотней», то и тогда меня меньше всего интересовали мои прагматичные коллеги. Ведь, по большому счету, если министру Луцнеко с начальником ГУБОП Бедриковским комфортно в роли одураченных, то это исключительно их дело. Хотя за милицию обидно.

Я молчал даже тогда, когда весной этого года меня вызвали в милицейскую внутреннюю безопасность для объяснения по заявлению Кошмякова о угрозах в его адрес. Как он тогда писал, причиной этих «угроз» стало его личное сопровождение (!) дела банды «оборотней» в суде. Тогда я хоть и громко смеялся, но все-таки от комментариев в прессе снова сдержался. Хотя именно тогда, не без возмущения узнал, что «герой» так «заработался», что не нашел с весны 2005-го года времени продолжить начатые мной мероприятия по розыску участника банды Вознюка, объявленного в розыск. Да и вообще никаких оперативных мероприятий после передачи Кошмякову моего оперативного дела (с весны того же года), по сопровождению дела в суде – им не проводилось.

Я только спрашивал работников ВБ: зачем бандитам ему угрожать? Они, наоборот, должны его поздравлять цветами на каждый День милиции – как минимум, последние четыре года!

А вот «сорвало» меня тогда, когда весной этого года за шаг до вынесения заслуженного приговора участникам банды «оборотней» было вынесено судебное постановление: по причине «скоропостижной» болезни двух народных заседателей отправить дело на новое судебное разбирательство! Вот именно тогда у меня сложилась твердая уверенность в том, что оперативная группа ГУБОП перешла на сторону бандитов. Участники банды хорошо понимают свою судебную перспективу с пожизненным заключением и возможностью оказаться в одном месте с Оноприенко.

И их вполне устраивает бесконечный судебный процесс, камера с «видом на город» в Лукьяновском СИЗО, а еще предоставленная им возможность прямо из следственного изолятора напрямую влиять на ход судебного заседания. Кошмяков и Касьян не просто бездействуют, они потакают бандитам, преследуя только одну цель: любыми средствами продлить свое теперешнее положение «героев-ликвидаторов»! А интересы потерпевших, которые сначала потеряли своих близких, затем прошли все этапы мучительного следствия, а сейчас из-за предательства интересов милицейской службы будут вынуждены пережить судебное разбирательство в течении, как минимум, еще одного года – разуметься, в расчет не берутся. Они никого не интересуют.

СПРАВКА

В банду «оборотней» входило 9 бывших и действующих сотрудников милиции. Уже доказано, что они совершили 11 убийств. Игорь Гончаров умер при загадочных обстоятельствах в СИЗо в августе 2003 года.

ИНФОРМАЦИЯ К РАЗМЫШЛЕНИЮ

В своих письмах лидер преступной группировки утверждал, что его скоро убьют

Предлагаем вниманию читателей не появлявшиеся ранее в прессе письма главаря банды «оборотней», в которых идет речь об убийстве главного редактора интернет-проекта «Украинская правда» Георгия Гонгадзе. Мы публикуем их, сохраняя стиль автора.

Думаем, что эти документы особенно актуальны сейчас, после задержания в Житомирской области экс-генерала МВД Алексея Пукача, которого подозревают в расправе над журналистом.

«Заявление

Я, Гончаров Игорь Игоревич, 1959 года рождения, уроженец г. Киева, украинец, пенсионер МВД, пишу это заявление в здравом уме и твердой памяти и прошу того, кто его получит, сделать его достоянием общественности.

После того как в июне 2002 года я сообщил начальнику отдела УБОП г. Киева Х. о том, кто совершил похищение и убийство журналиста Гонгадзе, и о том, что ряд других преступлений планировали и совершали работники УБОП совместно с лицами, входящими в группировку Свердлова – Нестерова, я был жестоко избит, будучи предварительно подвергнут пыткам упомянутым выше Х. и его подчиненным – оперработником Игорем в помещении отдела УБОП на Московской площади. Х. требовал, чтобы я не давал показаний в отношении тех работников УБОП, которые вместе с Нестеровым и другим преступником, входящим, как и Нестеров, в группировку Киселя, похитили в сентябре 2000 года журналиста Гонгадзе на бульв. Л. Украинки в Киеве. Фамилии этих лиц, как и фамилии работников службы криминальной разведки, отследивших перед этим местонахождение Гонгадзе, я сообщил работнику СБУ Васильченко и частично о причастности работников УБОП к другим убийствам и похищениям, которые осуществляли лица, входящие в группу Свердлова – Нестерова. Эти преступления совершались по прямому указанию министра МВД Кравченко, а впоследствии министра Смирнова. К этим похищениям и убийствам причастны знавшие о них высшие должностные лица нашего государства и наш президент.

У меня имеются об этом материалы, собранные совместно с работниками СБУ, а именно: магнитофонная аудиозапись разговоров, записанное признание Нестерова и другие материалы. Я предложил Х. официально в присутствии журналистов и работников СБУ изъять их в том месте, где я скажу. Х. требовал, чтобы я отдал ему эти материалы для уничтожения. Кроме того, Х. отказался фиксировать мои показания, требовал лжесвидетельствовать по фактам, по которым проводится расследование, обещал за это, что я пройду по этим уголовным делам просто свидетелем. Когда я отказался, Х. пообещал убить меня в СИЗО руками бандитов, инсценировав смерть мою, как смерть вследствие болезни или самоубийства. После выписки из БСМП меня отказались освидетельствовать на инвалидность, практически не лечили в медчасти СИЗО, несмотря на мои жалобы об усиливающейся боли в животе и частые потери сознания. Думаю, это делается с ведома и по наущению Х. Попытки разоблачить лиц, руководивших и организовавших преступления, возможно, будут стоить мне жизни. Но я иду на это ради истины и справедливости. Написано собственноручно. Гончаров. 24.02.03»

* * *

«Генеральному прокурору Украины

На протяжении длительного времени я во время допросов сообщал следователям об известных мною фактах преступлений, совершенных группой лиц – Нестеровым, Свердловым, Гайдаем и другими, но большая часть моих показаний не фиксируется официально, от меня берут только небольшую часть из известного мне. Поэтому я обращаюсь к Вам с просьбой, чтобы мне была дана возможность дать полные, всеобъемлющие показания обо всех известных мне преступлениях, часть из которых является резонансными и умолчать о которых из соображения совести я не имею права.

Начну с того, что несколько лет назад мой знакомый Мельников Валерий Станиславович познакомил меня со своим приятелем Нестеровым Юрием. Со слов Мельникова, Нестеров – наркоман, возглавляющий довольно большую преступную группу, в которую входят, как я узнал, парни по имени Гена – проживает в частном доме, недалеко от ул. Хорольской, Саша – проживает в районе ул. Демиевской, парни по фамилии Кеппель, Аннушко, Кравец, Зубка и другие. На время моего знакомства группа занималась похищением одиноких лиц, грабежом их имущества, продажей их квартир (это организовывала группировка Свердлова – Ткаченко), завладение их паспортными данными с целью использовать их для получения в банках г. Киева кредитных карточек (с вклеенными в эти паспорта своими фотографиями), а впоследствии в Германии при помощи проживающего в Гамбурге гр. Вебера (эмигрант из Украины Ткаченко Сергей) в небольших магазинах на автозаправках, где отсутствовали кассовые аппараты, ими скупался товар на сумму, гораздо превышающую сумму кредита, о чем владельцы магазинов, удостоверившиеся при продаже подписью на чеке, узнавали только на следующий день, пытаясь получить оплату из банка г. Киева. Таким образом группа Нестерова за несколько лет сильно обогатилась, а в банках г. Киева и в Германии были возбуждены и нераскрыты до настоящего времени уголовные дела на пропавших без вести при помощи Нестерова владельцев паспортов. Кроме того, группа Нестерова входила в группировку Киля и занималась вымогательством и, как я узнал позднее, – заказными убийствами.

…Когда меня задержали и пытали на допросах током, удушением через противогаз, избивали ногами, подвешивали на ломе, то я не сознался в том, чего не совершал, а именно в убийствах. Но о похищенных должниках Нестерова, Свердлова и Мочерного я рассказал честно и открыто. Но мои показания по другим преступлениям оказались не нужны Х. и тем, кто стоит за ним. От меня потребовали оговорить себя и других именно так, как кому-то было выгодно. Х. предупредил меня, что я буду покалечен и впоследствии убит в тюрьме или руками уголовников, или отравлен сокамерниками по его поручению, если не дам свои показания в таком виде, в каком от меня требуется.

А также Х. сказал, чтобы я никому не говорил об убийствах в пос. Счастливом журналиста Гонгадзе и водителя Плюща, поскольку они касаются высоких должностных лиц, которые тогда расправятся с моей семьей. Если же я буду давать показания, как выгодно Х., то меня, как и Нестерова, сделают задним числом агентом УБОП, якобы внедрившимся в банду, и впоследствии освободят. Но думаю, Х. да и совесть не позволит мне наговаривать на себя и других того, чего не было на самом деле.

* * *

Генеральному прокурору Украины

Несмотря на моральное давление, оказываемое на меня работниками следствия Генеральной прокуратуры, несмотря на угрозы расправы надо мной со стороны подследственных СИЗО, – спровоцированное, как я считаю, работником УБОП Х., – оканчивать счеты с жизнью и совершать самоубийство, на которое многие рассчитывают, я не собираюсь. Раскаиваться мне не в чем. Также ставлю Вас в известность о том, что в мой адрес все чаще поступают угрозы убить меня, представив смерть мою как следствие моего самоубийства или как смерть от болезни.

Очевидно, это связано с моим заявлением о том, что на суде я имею намерения рассказать в присутствии журналистов о ряде преступлений, инициированных и совершенных работниками МВД Украины и работниками УБОП г. Киева и входящего в систему подразделения «Сокол». А также в связи с намерением моим изобличить лиц, организовавших и совершивших похищение и убийство журналиста Гонгадзе. На суде я собираюсь дать показания в присутствии журналистов, поскольку не доверяю следствию.

20.02.03 Написано собственноручно.»

P.S. Генпрокуратура не раз заявляла: мы проверили письма лидера банды и его тайник (где, по словам Гончарова, якобы хранились документы об убийстве Георгия), но так ничего и не нашли! В то же время нетрудно предположить: если пролить свет на тайну исчезновения журналиста не смогли задержанные члены банды, возможно, это все-таки смогут сделать те участники группы, чьих имен мы не знаем? Может быть, кто-то из них был близок к подозреваемому в убийстве журналиста экс-генералу Алексею Пукачу, который перевелся в МВД из столичной милиции? Или на самом деле банда «оборотней» была намного больше и серьезнее, чем мы думаем? Не случайно же ходило столько разговоров об «орлах» бывшего министра внутренних дел Юрия Кравченко? Увы. Судя по всему, ответа на этот вопрос мы никогда не получим. Ведь материалы по делу «оборотней» давно переданы в суд. А он тянется уже не один год, и недавно там начали слушать материалы с нуля из-за болезни судебных заседателей. Что уж говорить о дополнительном расследовании дела!

Ольга Кошевая, специально для «УК»

Tweet