Історії

В расход. Судьбы сотен пропавших советских военспецов не интересовали ни военных, ни дипломатов

Published 29 Січня 2013

Расхожее утверждение, что статистика знает всё, не действует в отношении советских офицеров и генералов, проходивших службу за рубежом в 60–80-х годах прошлого столетия. Статистике известно, к примеру, что за 15 лет войны в Анголе, до 1991 года, там перебывали 10 985 воинов-интернационалистов, в том числе и 107 генералов.

Ещё больше известно о тех, кто воевал в Эфиопии – в боевых действиях приняли участие 11 143 советских военнослужащих, а 69 офицеров и 2 генерала погибли. Одно неизвестно статистике: точное число советских военных, попавших в плен. Эта информация вовсе не считается секретной – она попросту отсутствует. Если же обратиться к статистике тех, против кого воевали наши военспецы, то и в ней мы найдём немало ляпов: к примеру, пленённые в Эфиопии полковник Калистратов и подполковник Удалов почему-то числятся генералами.

Тех, кто решит покопаться в статистике нашего участия в зарубежных конфликтах второй половины XX века, ждёт неожиданное открытие – советские военспецы, оказывается, были неуязвимы. Они почти не гибли в боях и никогда не попадали в плен. Разумеется, на самом деле всё было совсем по-другому, но после Корейской войны, в которой, по официальным данным, погибли 315 советских военнослужащих – ровно 1% нашего контингента, – решено было трагическую статистику, что называется, «не светить». В этой связи примечательна судьба двух наших генералов – Велиева и Ляшенко. В отечественной военной литературе вы не найдёте о них ни одного упоминания, зато в американской таковых отыщется немало. Если поверить американцам на слово, оба советских генерала были пленены в начале 1951 года и удерживались южнокорейскими военными как минимум до 1953 года. Об их дальнейшей судьбе ничего не известно.

Был приказ выкарабкиваться самим

За семь лет участия в арабо-израильских войнах из 10-тысячного советского контингента мы потеряли 51 офицера и 1 генерала.

Неизвестно, кто из военачальников первым отдал приказ не учитывать пленных офицеров в общей статистике боевых потерь. Зато известно, как в 1970 году министр обороны СССР маршал Советского Союза Андрей Гречко говорил тем, кто отправлялся в Египет отдавать свой интернациональный долг: «Имейте в виду, товарищи, если вас собьют за Суэцким каналом и вы попадёте в плен, мы вас не знаем, выкарабкивайтесь сами».

Потому-то и официальные данные о наших потерях в зарубежных кампаниях ничего, кроме недоверия, не вызывают. За девять лет войны во Вьетнаме, в которой только официально приняли участие 6 тыс. советских военнослужащих (и примерно столько же числились гражданскими военспецами), наши потери составили 16 человек. Данных о пропавших без вести нет. За семь лет участия в арабо-израильских войнах из 10-тысячного советского контингента мы потеряли 51 офицера и 1 генерала. Особо любопытные могут самостоятельно попытаться выяснить его фамилию, остальным же сообщу, что статистика – есть, а фамилии генерала – увы, нет. Как нет и статистики пленных.

Истории известно, что за два года сомалийско-эфиопской войны, в которой приняли участие больше 10 тыс. наших военных, Советский Союз потерял там четырёх генералов – командующих Северным фронтом – из пяти. В живых повезло остаться третьему по счёту генералу, киевлянину Николаю Забелому. Впрочем, ходили слухи, что двоих командующих пленили сомалийцы – генералу Забелому о них, с его слов, известно лишь то, что «их уже тоже нет в живых».

Кстати, до недавнего времени считалось, что безвозвратные потери советских военнослужащих в Эфиопии составили 33 человека – теперь эта цифра выросла более чем вдвое. Почему? Да потому, что сроки проведения миротворческих операций пересчитали. Война в Анголе, оказывается, не закончилась в ноябре 1979 года, а продлилась до ноября 92-го, конфликт в Мозамбике с нашим участием разрешился не в 87-м, а годом позже, а кампания в Эфиопии длилась не 2 года, а целых 13 лет. Теперь эти изменения внесены в перечень признанных Российской Федерацией периодов боевых действий за рубежом с участием граждан СССР и России.

Выполняя приказ «выкарабкиваться самим», многие советские офицеры гибли или пускали себе пулю в лоб, но, как вспоминает ветеран-интернационалист полковник Сергей Коломнин, «если в бессознательном состоянии всё же и попадали в плен к противнику, то на допросах повторяли твёрдо заученную «легенду» о своей исключительно мирной профессии «гражданского» лётчика, ремонтника или моряка». Воевал Коломнин в Анголе, и он уверяет, что «многие раненые и погибшие оформлялись как «умершие от естественных причин» либо как «заболевшие тропическими болезнями», а сколько было погибших, ещё предстоит выяснить». Предстоит выяснить и то, сколько наших соотечественников сгинуло в африканском плену.

В Анголе как будто и не летали

С пленными всё отнюдь не так просто: к примеру, факт участия наших лётчиков в боевых операциях в Анголе был признан только… в ноябре 2000 года! А до этого бойцы антиправительственной группировки УНИТА регулярно, два-три раза в год, сообщали о погибших и попавших в плен советских и российских пилотах. Но советское, а затем и российское Минобороны заявляло: пленных с такими фамилиями и званиями в списках наших военнослужащих нет. Так что захваченный повстанцами лётчик Игорь Валенченко, наверное, первый – и пока последний – пилот, официально числившийся пленным в ходе конфликта в Анголе. Какова же дальнейшая судьба лётчика Валенченко, сказать сложно.

Не до конца ясна судьба предположительно попавших в плен в Анголе советника начальника артиллерии 11-й бригады подполковника Киреева и его жены. В своих воспоминаниях военный переводчик лейтенант Красов пишет о боях на анголо-намибийской границе в августе 1981 года: «Нас окружили юаровцы, предлагая сдаться в плен… А накануне связисты 11-й бригады получили шифровку от советника командующего 5-м военным округом примерно с таким текстом: «Держаться до последнего. В плен живыми не сдаваться». Так вот, Красов пишет, что некие ангольские военно-

служащие, участники тех боев, видели, как оказавшийся в окружении южноафриканских солдат советник начальника артиллерии бригады Киреев сначала застрелил из пистолета свою жену, а потом покончил с собой. А в 1983 году в американской прессе замелькали фотографии Киреева и его жены, которых поместили в одну из южноафриканских тюрем. Но никому из наших военачальников даже в голову не пришло ходатайствовать о пленном советском подполковнике.

В июне 1978 года в Эфиопии сомалийцы пленили шестерых советских военнослужащих из состава отдельного медицинского батальона. Известна дальнейшая судьба лишь одного из них, подполковника Удалова: его вывезли в Сомали и там его следы окончательно теряются. Считалось, что пятерых остальных расстреляли при попытке к бегству, но лет 10 назад в Киеве объявился бывший пленный сержант Горелов – один из тех якобы расстрелянных.

О судьбе своих сослуживцев ему ничего не было известно. Но были и те, кому повезло выбраться из плена. Три года советские военные советники в Эфиопии полковник Калистратов, подполковник Чураев и лейтенант Кувалдин пробыли в плену у бойцов Народного фронта освобождения Эритреи. Освободить их удалось лишь благодаря спецоперации внешней разведки – ПГУ КГБ.

Официальные потери не дотягивают до 200 человек

Говорят, что сложности с идентификацией пленных возникали в основном из-за того, что в некоторых странах – например, в Лаосе – нашим военспецам приходилось переодеваться в чужую форму, выдавая себя за военнослужащих вьетнамской или китайской армии. В популярной в 70-е годы песне, поющейся от лица сбитого во Вьетнаме американского лётчика, есть такие строчки: «На допросе только я спросил: кто пилот, который меня сбил? И ответил мне раскосый, что командовал допросом: «Тебя сбил наш лётчик Ли Си Цын». Сколько таких вот Лисицыных так и не вернулось на Родину, умерев в плену, сказать чрезвычайно сложно. Часто они так и не сознавались до самой смерти, кто они на самом деле. Герои.

Согласно данным, которые вряд ли можно считать официальными, но которые тем не менее уже стали расхожими, в 60–80-х годах советские военные оказывали братскую помощь своим коллегам из 40 стран мира. Только в Анголе, Вьетнаме, Лаосе, Сомали и Эфиопии с 1965 по 1991 год в качестве военных советников поработали 46 833 солдата, офицера и генерала. Считается, что в этих странах погибли 178 человек, в том числе 4 генерала. В плен попали 10 человек, из которых вернулись на Родину четверо.

Автор: Георгий Филин, Наша Версия (№ 02)