В ночь на 20 мая в городе Вахдат к востоку от Душанбе произошло, по официальной версии, восстание в колонии. Его, по информации властей, организовали представители экстремистской группировки “Исламское государство”. В ходе столкновений погибли 29 осужденных и три надзирателя. Среди них – известные всей стране религиозные деятели. Некоторые из убитых состояли в запрещенной в Таджикистане оппозиционной Партии исламского возрождения, пишет Би-би-си.
Здание МВД Таджикистана
Официальная версия
Уже утром 20 мая министерство юстиции Таджикистана разослало в официальные СМИ подробный пресс-релиз о произошедшем накануне ночью в колонии для особо опасных преступников в Вахдате.
Это не совсем типичная реакция для властей: в ноябре 2018 года в колонии в Худжанде произошли не менее жестокие столкновения, тогда погибло более 20 человек. Однако власти лишь подтвердили факт беспорядков и только через несколько недель обвинили в них представителей “Исламского государства”.
Из пресс-релиза минюста Таджикистана следует, что бунт подняли четверо осужденных, среди них 20-летний Бехруз Гулмурод – сын бывшего командира таджикского ОМОНа Халима Гулмурода, бежавшего в Сирию и объявленного в Таджикистане “предателем”.
Эти четверо осужденных убили ножами троих сотрудников колонии, затем освободили еще восьмерых своих соратников, после чего постоянно разрастающаяся группа продолжила нападать на других осужденных, убив пять человек.
“В результате ответной операции, которая проводилась в соответствии с законом, были обезврежены 24 члена этой группы, а 35 других были задержаны”, – говорится в пресс-релизе.
Мотивом поднявших бунт власти назвали побег.
Что не так с официальной версией
“Бехруз Гулмурод был полной противоположностью своего брутального и склонного к жестокости отца, – рассказывает Русской службе Би-би-си много лет работавший в Таджикистане журналист (он попросил не указывать его имени из соображений безопасности). – Обычный, немного запуганный мальчик после школы собирался поступить в медицинский институт, но не смог – из-за побега его отца вся семья попала под прессинг, и ему не дали ни школьный аттестат, ни даже общегражданский паспорт, не говоря уже о заграничном”.
В июне 2017 года Бехруз Гулмурод получил десять лет колонии за попытку улететь из Душанбе не то в Москву, не то в Стамбул, чтобы потом попасть в Сирию и присоединиться к отцу. Как он собирался сделать это без паспорта – неизвестно; суд над ним прошел в закрытом режиме.
Собеседник Би-би-си говорит, что в колонии – максимально строгий режим. В ней сидят враги и политические противники президента Эмомали Рахмона, например, бывший министр промышленности Зайт Саидов. Как сразу три человека смогли вооружиться и напасть на охрану – власти не говорят. Почему нападавшие готовили побег, но при этом убивали других осужденных – также никаких официальных объяснений.
Все погибшие осужденные были приговорены к срокам от 6 до 26 лет. Большинство названы сторонниками или участниками “Исламского государства”.
Однако среди погибших есть члены Партии исламского возрождения Таджикистана и других оппозиционных движений, признанных в стране экстремистскими. Партия была создана в 1990 году и долгое время была единственной оппозиционной партией в стране. В 2015 году власти запретили ее и признали террористической организацией. За пределами Таджикистана это решение не признал никто.
Так, среди убитых – 60-летний Саттор Каримов, получивший в 2015 году 28 лет тюрьмы. Он был активистом запрещенной партии еще с 1990-х годов.
Еще один убитый – Саид Киемеддин Гази, популярный в Таджикистане священнослужитель, которого называли “народный генерал”. Он был в оппозиции с начала 1990-х годов.
В 2017 году его задержали в Санкт-Петербурге, депортировали в Таджикистан и дали 25 лет за разжигание национальной розни, публичные призывы к свержению власти и измене родине. Судили его также в закрытом режиме.
“Радио Озоди” (таджикская редакция Радио Свобода) рассказывало, что в 2018 году все таджикские государственные каналы показали документальный фильм, где Гази раскаивается и осуждает Партию исламского возрождения за попытку госпереворота.
69-летнего Саидмахдихона Сатторова с начала 2000-х годов называли “шейх Темур”. Его считали “человеком со способностями вали” – то есть близким к богу провидцем. Круг его почитателей постоянно рос, в него входили не только обычные жители страны, но и чиновники разного уровня.
В 2015 году ему дали 16 лет тюрьмы по пяти статьям Уголовного кодекса – от многоженства до захвата земельных участков. Сатторов виновным себя не признавал. В ночь на 20 мая его убили.
“Радио Озоди” сообщает, что собравшимся у колонии родственникам не выдают тела погибших.
В партии исламского возрождения Таджикистана (ее активисты ведут свою деятельность за пределами страны) потребовали независмого международного расследования бунта в колонии.
Кроме того, они хотят объяснений о том, почему вооруженные сторонники “Исламского государства” нападали именно на священнослужителей, и как так получилось, что они в момент нападения оказались в одном месте.
Знаки вопроса
Как отмечают в Международном информационном агентстве «Фергана», количество убитых в замкнутом пространстве колонии во время операции по подавлению беспорядков – 24 человека – наводит на мысли о бойне. Можно предположить, что руководители спецоперации отдали приказ «стрелять на поражение» по всем, кто может быть заподозрен в причастности к бунту, а рядовой состав, выполнявший задачу, сделал это, не экономя патроны. Ни одного раненого среди тех, кто подавлял бунт. Значит, группа осужденных во главе с Гулмуродом так и не смогла завладеть огнестрельным оружием, хотя и убила троих сотрудников колонии, устроила пожар, захватила заложников, то есть активно перемещалась по территории колонии.
Кроме того, несмотря на оперативный комментарий ГУИУН, неизвестны фамилии убитых и задержанных. В таджикистанских тюрьмах активно практикуются пытки и «самоубийства», и можно предположить, что власти еще не решили, что делать с теми, кого удалось поймать, – убить или оставить для последующего неизбежного суда. По данным сетевого издания «Ахбор», в числе ликвидированных силовиками — Бехруз Гулмурод и его двоюродный брат Фахриддин Гулов.
Непонятно, почему бунтовщики выбрали в качестве жертв «для устрашения» именно известных оппозиционеров, которые годами противостояли режиму президента Эмомали Рахмона. Возможно, в случае с Гози, осужденным на 25 лет заключения, сыграл роль тот факт, что летом 2018 года он в интересах властей сделал заявление о якобы подготовке госпереворота, спонсируемого Ираном, в 2020 году. А возможно, наоборот: Гози до конца остался последователем умеренной оппозиционной Партии исламского возрождения Таджикистана (ПИВТ), которая находится в оппозиции к режиму Рахмона и не поддерживает ИГ.
Гози был одним из ораторов на площади Шахидон в Душанбе, где в 1992 году собрались представители демо-исламской оппозиции — противники коммунистического режима. Его неофициально называли «генерали мардуми» («народный генерал»). С началом гражданской войны в Таджикистане (1992-1997) Гози перебрался в Афганистан, где сотрудничал с Объединенной таджикской оппозицией (ОТО). После подписания Общего соглашения о мире и национальном согласии в 1997 году вернулся в страну и был членом Комиссии по национальному примирению от ОТО. За заслуги в реализации Общего соглашения о мире был награжден орденом «Шараф».
В то же время не стоит отказываться от версии, что Гози все-таки был убит силовиками, а не бунтовщиками.
Еще один вопрос: как стала возможна вообще ситуация, что у заключенных появились ножи, с которыми они напали на надзирателей? В системе исполнения наказаний Таджикистана после ноябрьского бунта в колонии в Худжанде была проведена масса кадровых перестановок. Вероятно, должны были усилить режим охраны заключенных – тем более в колониях строгого режима. А тут мы видим ситуацию, когда десятки заключенных пытаются совершить побег, но при этом ни один сбежать не смог. Можно предположить, что и побег не планировался, а планировался захват самой колонии. Напомним, что в августе 2010 года из следственного изолятора (СИЗО) Государственного комитета национальной безопасности (ГКНБ) в Душанбе сбежали три десятка заключенных. Тогда, убив шесть охранников, они завладели ключами от камер и смогли покинуть территорию СИЗО.
Возможна и радикально иная версия произошедшего: силовики решили ликвидировать несколько десятков заключенных, осужденных по статьям за экстремизм и терроризм.
Официальная версия произошедшего в колонии пока не подкреплена видео- и фотодоказательствами, поэтому к ней возникает множество вопросов.
Авторитет «зеленых зон»
В прошлом году в Таджикистане было завершено исследование радикализации в местах лишения свободы, проведенное по заказу Совета безопасности и аппарата президента. В исследовании участвовали религиоведы, психологи, криминалисты, сотрудники МВД, Минюста и ГКНБ страны. Его нет в открытом доступе и вряд ли оно там появится. «Еще лет пять назад было видно, что таких [боевиков из числа сторонников террористических организаций] не «сломать», а их авторитет среди криминала и бытовиков в колониях растет, и уже начали формироваться «зеленые зоны» (колонии, где популярны исламистские идеи. – Прим. «Ферганы»)», – отмечал таджикский эксперт, которого цитировала в конце прошлого года «Азия-Плюс».
Другой эксперт привел в пример реальные ситуации в колониях, где начинают доминировать сторонники радикальных религиозных идей. «Недавно подобная ситуация была в СИЗО №1 (в апреле 2018 года), когда «сирийцы» (боевики, участвовавшие в боевых действиях в Сирии на стороне ИГ. – Прим. «Ферганы») порезали памирского [криминального] авторитета. Но тогда все свели к местничеству, а это был первый звоночек. Потом, летом этого же года, в Вахдате произошли разборки между ворами и «исламистами». Зачинщиков тогда и там, и там просто раскидали по разным колониям», – рассказал собеседник издания.
По словам специалистов, только в 2018 году за экстремизм и терроризм в Таджикистане были осуждены около пяти сотен человек. Всего в настоящее время в местах лишения свободы в республике находятся 12 тысяч человек.
Суд над участниками худжандского бунта
В настоящее время продолжается закрытый судебный процесс над участниками ноябрьского бунта в колонии строгого режима в Худжанде.
Всего на скамье подсудимых 33 отбывавших наказание. По версии следствия, зачинщиком бунта в колонии Худжанда стал осужденный за терроризм Амирали Давлатов. 42-летний Давлатов был членом «банды Маханова», которая в 2013 году планировала проведение серии терактов на территории Таджикистана накануне выборов президента республики. Группа была задержана в сентябре 2013 года. Алимурод Маханов сообщил следствию, что является эмиром ячейки террористической организации «Исламское движение Узбекистана» (ИДУ) в Таджикистане.
В марте 2014 года все участники группы были приговорены к различным срокам заключения, в частности, Давлатов получил 19 лет лишения свободы, Маханов – 21 год тюрьмы. Кроме того, по официальным данным, 12 из убитых в ходе подавления бунта заключенных отбывали наказание за участие в боевых действиях в Сирии и Ираке на стороне ИГ.
И если версия властей имеет под собой реальное обоснование, то это значит, что проблема сторонников радикальных организаций стала проблемой не только для таджикского общества, но и для учреждений, где этих сторонников пытаются от общества изолировать.
По материалам изданий Би-би-си, «Фергана» и «Радио Озоди»