Чем дольше будет политический кризис, тем больше украинцы будут видеть всю бездарность управляющей ими элиты, разочаровываясь разом во всех. И наступит время, когда ИМ – я не буду делить на цвета и ориентации – все они одной советской крови – украинское общество задаст много неприятных вопросов – и о разграбленном наследии социалистической экономики, и о «чудесах приватизации», и об уничтожении жалкой советской «социалки». Сто лет назад украинский крестьянин из Гуляй-Поля Нестор Махно начал невиданный социальный эксперимент – создание безвластного общества. Год назад цвет украинской литературы отпраздновал День Независимости именно в Гуляйполе, «вшановуючи» память мечтателя Нестора Ивановича. На участников фестиваля тогда сыпались упреки: дескать, Махно был врагом украинской независимости, нашли, мол, «героя»! Однако жизнь показала, что украинская творческая интеллигенция оказалась права – нынешний год Украина живет под знаком батьки Махно.
Конституционная махновщина
Начнем по порядку – Украина с лета прошлого года находится в состоянии перманентного политического кризиса. Так об этом говорят с экранов телевизоров. На мой взгляд, термин «политический кризис» для описания происходящего в стране не уместен. Кризис – это когда четко налаженная и работающая система дает сбой. Сбой этот болезненно отражается на жизни всех граждан – отставка правительства дезорганизует экономику, а громкий коррупционный скандал вызывает недоверие к власти. Вот, например, «Уотергейт» в США – попытались жучки поставить во вражьем предвыборном штабе, полетел из кресла президент Никсон. Просто поставить жучки, без прослушивания в Конгрессе кассет, где Президент США требует, чтобы чеченцы украли кандидата от Демократической партии. Про Монику Левински вообще промолчу – у нас хихикают по поводу «тупых америкосов», даже не понимая юридических аспектов этого скандала.
В Украине же все не так, дорогой товарищ. В течении нескольких месяцев одна за другой оказались парализованы все ветви власти. Президент одним указом распустил парламент, другим разрешил ему поработать один день. Якобы распущенный парламент, несмотря на президентский указ, принимает законы, при этом половина депутатов не ходят на работу. Правительство не признает указов Президента и сосуществует с ним в какой-то параллельной реальности. Конституционный суд, впервые столкнувшись с конституционной проблемой, оказался недееспособным. Суды принимают решения и тут же их отменяют.
Налицо полное отсутствие ВЛАСТИ в стране. И что? Наступили голод, холод и разруха? Ничуть ни бывало! Страна живет, не чуя на себе «носителей власти» (как носят паразитов).
Закрадывается крамольная мысль – если от того, что депутатский корпус, Президент, правительство бездействуют, а жизнь не становится хуже, – может, они вовсе и не нужны? Из телевизора кричат: «Без нас будет гражданская война!» Кого с кем? Где «белые» и где «красные» этой анонсируемой гражданской войны? По какой линии пойдет разлом?
Посему слово кризис здесь неприемлемо. Лучше употреблять термин «махновщина». То есть безвластие не в смысле «хаос, беззаконие», а в позитивно-созидательном ключе, как мыслил анархию сам Нестор Иванович. Например, так: «Президент встретился с Премьер-министром для того, чтобы обсудить очередной этап «конституционной махновщины» в Украине». Это будет филологически более адекватно происходящему в стране.
Бушменская конституция
Теперь шутки в сторону – почему представительная система в Украине дает такие фатальные сбои, впрочем, не отражающиеся на жизни страны? Да все собственно потому, что декларируемые Украиной ценности правового и демократического государства остаются декларируемыми, «на бумаге». Красивой, глянцевой, но бумаге. То есть в современной Украине сосуществуют две реальности – фантомный мир «европейских ценностей», на пути к которым Украина якобы делает семимильные шаги, и реальная жизнь, пронизанная коррупцией, заменяющей в нашей стране гражданское общество. В этих условиях коррупция, с одной стороны, зло – потому что лишает граждан равных возможностей, а с другой – добро, потому что позволяет на «человеческом» уровне «решать вопросы». А тот, кто рискнет решать их в несуществующем правовом поле, очень быстро об этом пожалеет. У нас, собственно, даже правозащитниками становятся не для того, чтобы защищать чьи-то права, а чтобы самому получить защитный зонтик «особого статуса».
Все клятвы на Талмуде Конституции ничего не стоят, как и сама эта Конституция. Детей учат в школе: «Конституция – это основной закон государства». На самом деле это бред, в развитом государстве Конституция – это совокупность законов, которые устанавливают представительную систему управления. Фактически это некоторые дополнения и улучшения реально существующего правового механизма. В отсутствии живой ткани действующего свода законов Конституция превращается в безжизненный скелет.
Конституция Украины 1996-го является просто бумажкой, реальным обеспечением которой была система номенклатурных сдержек и противовесов режима Кучмы. В этом она похожа на советские конституции, когда каждый мало-мальски состоявшийся вождь «утверждал» свою конституцию, а на самом деле правил страной по телефону. Теперь Леонида Даниловича нет, и Конституция Украины вдруг перестала работать. А лучшие судьи страны не могут правильно интерпретировать несколько страничек текста. Фиктивная Конституция, фиктивный Конституционный суд; соответственно – фиктивна и конституционная реформа: ведь нельзя же реформировать то, чего нет. Вот вам истоки и смысл «политического кризиса» в Украине.
Словом, страна потому и живет в своем нормальном режиме, что конфликт происходит как раз в мире фантомов, в царстве несуществующей демократии. В Танзании, знаете ли, тоже парламент есть, что не мешает бушменам жить родоплеменным строем.
Голые короли
Но не все так просто. В украинском политическом кризисе есть и реальное, жизненное измерение. В средние века, в феодальной Европе существовала такая концепция монархии, когда король считался «первым среди равных». То есть аристократия считала, что монарх не помазанник божий, стоящий над всеми, а просто выбранный ими «господин начальник», которого можно сместить в любой момент. Королям такая трактовка их полномочий не нравилась, и века европейской истории прошли в борьбе за абсолютизацию монархической власти.
Все эти аналогии из учебника по истории средних веков приходят на ум при виде фарса, называемого «заседаниями рабочей группы по выходу из политического кризиса». Герцоги и бароны сидят и дерзят королю. Проблема в том, что Леонид Кучма не оставил легитимного для всех феодальных кланов украинской номенклатуры наследника. Поэтому на Виктора Ющенко и смотрят как на «первого среди равных», и уступать ему «родовитые шляхтичи» Морозы и Януковичи не собираются. (У Виктора Ющенко был шанс стать революционным диктатором, власть которого легитимизируется толпой, что в принципе и происходило на Майдане. Но Ющенко, сам плоть от плоти старой системы, не решился с нею порывать.)
Вот эта часть противоречий находится как раз в реальной жизни и препятствует достижению компромисса между «элитами». Как только номенклатурные кланы найдут новую модель сосуществования, Конституция вновь обретет свою ясность. Точнее это будет другая Конституция, бумаги в стране хватит; парламент заработает, и все будет хорошо. Для номенклатуры и олигархов. Так может показаться на первый взгляд.
Но наши власть предержащие забывают, что «оранжевая революция» и последовавшая за ней «политическая махновщина» способствовали росту в Украине нового общества, которое прорастало и до этого в пустотах постсоветского мутанта. Чем дольше будет политический кризис, тем больше украинцы будут видеть всю бездарность управляющей ими элиты, разочаровываясь разом во всех. И наступит время, когда ИМ – я не буду делить на цвета и ориентации – все они одной советской крови – украинское общество задаст много неприятных вопросов – и о разграбленном наследии социалистической экономики, и о «чудесах приватизации», и об уничтожении жалкой советской «социалки», под пение гимнов «эффективным менеджерам» и «профессионалам».
Ей-богу, номенклатуре дешевле бы вышло поскорее договорится. Потому что там и до люстрации недалеко.
Константин Скоркин , Молодогвардеец