25.06.2002 «УК» опубликовала статью «Палачи при исполнении». В ней впервые упоминалась история, которую позже милицейское руководство окрестило «Делом оборотней» – о группе действующих и отставных сотрудников милиции, подозреваемых в серии убийств. Мы надеялись, что наша публикация послужит началом для еще одного дела – «УБОПовских костоломов». Этого не случилось. Начальник столичной милиции Петр Опанасенко высоко оценил профессиональные качества новоназначенного начальника киевского УБОПа Сергея Хамулы, избивавшего арестованного. Прокуратура также не спешит возбуждать по этому поводу уголовного дела. По логике «органов» те, кто убивал бизнесменов и даже одного извращенца – «оборотни», те, кто убивает арестованных – «все в белом». Пока среди арестованных по делу «оборотней» убитых нет. Но скоро вероятно появятся. Как Юрий Смирнов преступление раскрывал
Напомним, в своей первой публикации на эту тему, «УК» рассказала о том, как действующие сотрудники столичного УБОПа жестоко избивали своего бывшего коллегу Гончарова, который по словам милицейских начальников подозревается в убийствах. Люди в масках заходили в камеру и начинали избиение. Только и.о.начальника УБОПа Киева Сергей Хамула маски не надевал, отважно заявляя скованному наручниками Гончарову: «Мне маска не нужна!».
Вскоре после появления этой cтатьи на пресс-конференции был задан вопрос по этому поводу генерал-майору Петру Опанасенко, возглавляющему столичную милицию. На что Опанасенко заверил прессу: Хамула – работник что надо, а про группу «оборотней» мы вам еще расскажем. И рассказал. Правда об избиениях – ни слова. В «Фактах», «Сегодня», «2000» появились сообщения о зверствах «оборотней». Причем, информация подавалась не как что-то, подлежащее доказательству и рассмотрению судом, а как истина в последней инстанции: убийцы и баста! Автор этих строк может с уверенностью заявить, что первым «честь» написать об «оборотных» была предоставлена именно ему. Но информация предоставлялась не официально, а как-то «боком». Видимо генералитет дал команду подчиненным, среди которых немало моих знакомых, выйти на автора статьи, попортившего кровь милиции, да еще и «засветивших» арестованных. Мне рассказывали жуткие вещи, пытаясь убедить, что не резон защищать предателей и убийц. Рассказали, в частности, что у «главаря» квартира в европейской столице стоимостью 400 тысяч долларов. Что по сведениям иных источников – блеф чистой воды. Действительно, Гончаров был в этой столице, но у него даже возникли проблемы с возвращением: денег на билет не хватало. Но это к слову. В дальнейших публикациях об этом «убедительном» факте ни слова ни говорилось. Как ни слова не говорилось и о пытках. Причем, возмущенные милиционеры наотрез отказывались признать, что собственно защищал я не убийц (что еще следует доказать), а выражаясь высоким штилем Закон. Который гласит: бить заключенных не моги, а то в Совет Европы не попадешь. Мои неоднократные попытки взять интервью у Гончарова не были удовлетворены – тайна следствия, сами понимаете. Предложение взять интервью с Гончаровым, после чего встретиться со следователем и изложить факты, полученные от обеих сторон были отвергнуты.
Позволим себе прокомментировать интервью госсекретаря МВД Александра Гапона, газете «2000», опубликованное 23 августа.
– Около двух лет назад, – говорит Александр Гапон, – тогдашний заместитель министра – начальник столичного милицейского главка Юрий Смирнов сделал заявление, повергнувшее в шок не только журналистов, но и аппарат министерства. Юрий Александрович сказал следующее: “Есть факты, свидетельствующие о близких отношениях сотрудников Управления по борьбе с организованной преступностью с представителями криминалитета и даже создании “крыш” для последних со стороны УБОП.”
…Чтобы удостовериться в реальности этой версии и добыть веские доказательства, была создана глубоко законспирированная оперативная группа… Эта опергруппа подчинялась напрямую Юрию Смирнову и работала только под его непосредственным началом. После назначения Юрия Александровича министром все трое также оставались под его постоянным контролем.
Ну что тут скажешь: ай да министр! Возглавил борьбу с очищением «органов», такое преступление раскрыл. Осталось подождать немного до завершения следствия и – к правительственной награде его!
Ошибка госсекретаря
Так что там говорил госсекретарь Гапон об убоповских «крышах»? Ах да, припоминаем: сгоряча обвинил столичный УБОП в сращивании с подопечными. Потом правда, пошел на попятную, поняв что лишку хватил. Пришлось срочно отбывать в неплановый отпуск. Правда в заявлении шла речь о прославленном авторитете Рыбке, он же Виктор Иванович Рыбалко. Якобы убоповцы предупредили того о надвигающихся неприятностях. Так при чем тут «оборотни»? Они-то никакого отношения к Рыбке не имели. Тем более, что тот не первый год преспокойно проживает в Голландии. Быть может Юрий Смирнов имел в виду «неформальные» контакты УБОПовцев с Владимиром Карповичем Киселем, еще одним гигантом столичной оргпреступности, упоминавшемся в контексте с делом Гонгадзе? Так и тот пребывает за рубежами отчизны, куда он беспрепятственно выехал. Но бизнес его живет и приносит немалые дивиденды. А сын его Вадим навещает Украину с инспекциями, дабы дело семейное не приходило в упадок. Ни Киселя ни Рыбку ни некоторых других деятелей столичного криминалитета УБОП не вспоминает всуе. А те по сей день чувствуют себя прекрасно. Это как: по недосмотру УБОПа, или это можно квалифицировать как преступная халатность, а может того хуже – «сращивание»? Поиск ответов на эти вопросы оставим а рамками нашего повествования Нет, все-таки генерал Гапон немного исказил истину в своих комментариях к заявлениям Юрия Смирнова двухлетней давности.
Но если даже допустить, что министр настроен на непримиримую войну с разложением органов внутренних дел, тогда не ясно, почему он не дает решительный отпор фактам издевательств и пыток арестованных, особенно когда такие факты просачиваются в прессу? Если в предыдущей статье мы были не достаточно убедительны, чуть ниже мы приведем дополнительные факты.
А пока снова цитата «от Гапона».
– Подходы к членам группировки оперативники искали на протяжении почти двух лет. После долгой и кропотливой работы были установлены и задокументированы все соучастники, причастные к похищению жертв в тогдашнем Радянском районе столицы. Вскоре сотрудники УБОП сумели задержать организаторов и членов банды.
Итак, два года напряженной работы – и все готово для задержания. Только вот вкрадываются сомнения в профессионализме тех, кто в течение двух лет «искал подходы к группировке». Иначе те без проблем получили бы санкцию на арест подозреваемых и на этом основании их задержали. На практике не все получилось так красиво. Вот как происходило задержание одного из подозреваемых Игоря Гончарова (позже станет ясно, почему мы приводим его фамилию). Из жалобы адвоката Вячеслава Смородинова на имя прокурора Киева Юрия Гайсинского.
«15 мая 2002 года днем незнакомые ему люди в гражданской одежде на улице Софиевской в Киеве задержали моего подзащитного Гончарова И.И., без оснований для этого, и не поясняя причины привезли в милицию, а уже 16 мая судья Шевченковского района Киева вынес постановление про его административный арест по статье 185 Кодекса Украины про административные нарушения сроком на 15 суток».
Статья 185 Админкодекса предполагает ответственность за злостное неподчинение законному требованию сотрудника милиции. Подчеркнем – законному требованию. А что, собственно и на каком основании требовалось от Гончарова? Это история замалчивает. То есть, получается, идет себе человек по центральной улице средь бела дня и вдруг начинает злостно не подчиняться работнику милиции. Так не бывает, хотя именно такие формулировки сплошь и рядом фигурируют в делах об админнарушениях. Между тем, никакой блюститель законности не в праве цепляться к мирно гуляющим гражданам – то ли с проверкой документов, то ли с требованием личного досмотра. Для этого должны быть веские основания. Но таковых милиция не смогла накопать в ходе «двухлетней разработки». А зачем что-то искать, когда можно привычно «упаковать» человека по беспределу – за «сопротивление», «матерщину», а еще хуже – ношение невесть откуда взявшегося оружия, наркотиков, пр. Дальше просто: судья без излишних мудрствований со слов милиции осуждает для начала суток на 10-15, а дальше начинается самое интересное. За время пребывания в каземате, человек подвергается внутрикамерной разработке, его выдергивают на «беседы» в милицию, беседуют с пристрастием в камере – люди в масках или сотрудничающие с милицией уголовники, подсаживаемые в камеру. Человек рассказывает все что делал и не делал с пионерского возраста. После чего можно возбуждать уже совсем другое – уголовное дело. Не от того ли у нас раскрываемость убийств достигает заоблачных высот, которые и не снились западным сыщикам? Правда, случаются следственные и судебные ошибки, за чужие преступления за решетку попадают “не те”…
Генерал постучал по дереву – быть беде
Продолжаем цитирование милицейского генералитета:
– Где сейчас находятся члены банды?
Петр Опанасенко: Часть в СИЗО, часть в ИВС.
– Наверное, под усиленной охраной? Им могут организовать побег?
Александр Гапон: Не будут даже отвечать. Из суеверия постучу по дереву.
Петр Опанасенко: Понимаете, любой преступник, попадая под следствие за убийство, стремится либо убежать, либо покончить с собой. Поэтому надо быть начеку.
Как говорится, намек поняли, товарищ генерал. Ежели что недоброе случится в камере, так и знайте – преступники сами на себя руки наложили. Если, конечно, не будут застрелены при попытке к бегству. Однако заметьте: милиция тут не причем: Госсекретарь все от него зависящее сделал: по дереву постучал.
А завершалось это интервью любопытной припиской от редакции:
*Есть доказательства того, что лидером группы был некий Гончаров. Бывший старший оперуполномоченный главка областной милиции (по данным редакции, в прошлом – сотрудник ФСБ России), заместитель начальника следственного отдела киевского управления, тоже бывший, Гайдай. Фамилия третьего – Лысенко, который в свое время работал замначальника отдела службы криминального поиска министерства
То есть, генералы имен-фамилий подозреваемых не сдают, ибо закон чтут. А вот журналисты, видимо, провели свое «расследование» и таки выяснили эти имена, очевидно очень важные для читателя. Хотя в действительности, фамилии получили от самих генералов. Зачем их писать: чтобы испортить жизнь близких тех, кто до начала судебных слушаний уже названы убийцами?
Исходя из такой логики, следует ожидать и имена тех, кто по чистой случайности не убил «главаря» Гончарова. В своей первой публикации мы назвали его просто Г., а руководителя избиения – Х. Но инициативу генералитета по разглашению имен поддерживаем и называем фамилию нынешнего руководителя УБОПа Киева Сергея Хамулу – это он со товарищи забил Гончарова до полусмерти.
В подтверждение этого – еще выдержка из заявления адвоката Смородинова на имя прокурора Гайсинского:
“…Каждый день сотрудники УБОП возили Гончарова в помещение УБОП, где по его словам, угрозами относительно его и его семьи и физическими пытками требовали от него признания его вины в похищении, вымогательстве и убийстве гр. Гельфанда М.Д.
К Гончарову И.И., отбывавшему наказание в виде админареста, пять раз – 22 (трижды), 24 и 28 мая 2002 года вызывалась скорая помощь”.
Тем не менее, Гончаров категорически не желал брать на себя убийство, о чем свидетельствует его пояснение, находящееся в деле. Но это не помешало прокуратуре Шевченковского района по окончании срока его админареста, возбудить против него уголовное дело по статье 115 часть 2 и санкционировать взятие под стражу.
Санкцию на арест Гончарова дал судья Шевченковского райсуда Киева. На основании статьи 48 УПК адвокат Смородинов обратился в Шевченковский суд с требованием предоставить материалы, которые послужили основанием для ареста. Суд в нарушение закона документов не предоставил, «отфутболив» к следователю. Последний также ничего не дал, поскольку в материалах дела ничего весомого не было: ни собранных данных, указывающих на причастность Гончарова к банде ни свидетельских показаний и пр. Зато было объяснение, взятое у самого Гончарова неким сотрудником УБОП, чью фамилию разобрать невозможно, дата на объяснении не стоит. В самих объяснениях Гончаров никаких признаний не делает.
Так что там генерал Гапон рассказывал о кропотливой работе опергруппы под руководством самого министра, которая за два долгих года «накопала» доказательства преступной деятельности «оборотней»?
Кстати, это уголовное дело ведет уже третий по счету следователь. Вначале – следователь Иванов, затем Омар Базуркаев (тот самый, что прославился задержанием адвоката Андрея Федура, по поводу чего суд уже вынес свое решение). Сегодня дело ведет Олег Гарник.
Не ясно: почему дело нельзя было возбудить не прибегая к противоправному задержанию Гончарова? Если за два года не было собрано достаточно убедительных доказательств его преступной деятельности, то почему дело все же возбудили – через 15 дней после админареста, хотя за это время доказательств не прибавилось?
Кандалы как неотъемлемый элемент интенсивной терапии
Через 11 дней после возбуждения дела Гончарова доставляют из ИВС в УБОП, после чего как вы уже догадались, туда вскоре вызвали скорую помощь. Медикам пришлось срочно везти Гончарова в больницу скорой помощи. Там ему сделали одну сложную операцию – в области брюшной полости, затем повторную и еще одну. На протяжении нескольких месяцев врачи не гарантировали родным никаких шансов. Все это время Гончаров находился под охраной целого отряда милиционеров, прикованный к постели наручниками. Для чего приковывать полуживого пациента, для которого даже попытка приподняться равносильна смерти? Удивительное дело: сам Гончаров с воодушевлением воспринял подобную меру.
Вот вам документ из больницы скорой помощи, заверенный ее главврачем Юрием Гайдаевым:
«…во время общего обхода в отделении интенсивной терапии общего профиля 9 июля 2002 года больной Гончаров И.И. в присутствии 20 врачей заявил, что приковывание его к постели цепями (1 шт.) негативно не влияет на его состояние здоровья.»
Очевидно, то ли врачи то ли убоповцы смогли-таки убедить больного, что кандалы – это неотъемлемый элемент интенсивной терапии.
В нашем распоряжении оказалась выписка из медкарты больного Гончарова. Мы ни чего не поняли в медтерминах. Однако, мы не намерены разглашать врачебную тайну. Мы всего лишь показали эпикриз специалисту. Тот сказал просто: помимо перелома двух ребер человеку разорвали внутренности, тот несколько месяцев жил с трубкой вместо кишечника, его трижды потрошили хирурги. Такое впечатление, что по человеку проехал грузовик (в нашем случае – пообщался УБОП).
УБОПовцы утверждают, что это всего лишь последствия пресечения ими попытки бегства из-под стражи. Защита утверждает, что это безумие – пробовать убежать в центре города под зданием УБОПа с руками, скованными за спиной наручниками в сопровождении троих конвоиров.
Но будем снисходительны к непримиримым борцам с оргпреступностью. Тем более, что пережив три операции и проведя всего-то полгода в буквальном смысле прикованным к постели, Гончаров вдруг пошел на поправку и его из больницы выписали. При этом, медики поставили семь условий, при которых шанс выжить у Гончарова еще остался. В частности, там сказано, что при условии шестиразового диетпитания и регулярном осмотре хирурга, больного можно содержать в медсанчасти СИЗО.
ИВС и СИЗО – две большие разницы
Гончарова выписали 31 октября. Четыре последующих дня родня и адвокаты понятия не имели где тот находится. Это было вобщем-то рядовое похищение, культивируемое в последние годы УБОПом. Наконец, от следователя удалось узнать, что Гончаров помещен в ИВС. Эта новость порождает очередные вопросы. Если человек под арестом, ему прямая дорога в СИЗО, тем более, что в ИВС нет медсанчасти, которая в данном случае являлась обязательным условием для выписки из больницы. Но у СИЗО есть один недостаток – в отличие от ИВС следственные изоляторы подчиняются не милиции, а Департаменту исполнения наказаний. Что означает следующее: маловероятно появление в камере СИЗО людей в масках и Хамулы без маски, после чего, как известно, арестованный может попасть в больницу скорой помощи или в мир иной. В ИВС же милиция – полноправный хозяин.
Автору стали известны некоторые обстоятельства помещения Гончарова в ИВС. Из больницы его забирал не конвой внутренних войск, как это должно быть, а бойцы «Сокола»- силового подразделения УБОПа. Маршрут от больницы до изолятора оказался извилистым. Прежде всего Гончарова доставили в РУБОП, что на Московской площади. Там с Гончаровым общались отнюдь не на тему уголовного дела. УБОПовцев беспокоило одно: собирается ли Гончаров с улучшением своего состояния напомнить прокуратуре по какой причине это состояние резко ухудшилось полгода назад? После этого, как уже говорилось, его отправили в ИВС. Причем, УБОПовцы не показали руководству изолятора выписку из медкарты больного, в которой черным по белому написано: «В удовлетворительном состоянии выписан под надзор врача по месту пребывания». И далее – те самые семь пунктов, среди которых – шестиразовое диетпитание, наблюдение у хирурга и содержание в медсанчасти СИЗО.
Все это в ИВС невыполнимо. Питание – двухразовое, причем лохань с отнюдь не диетическим содержимым следует опорожнить за десять минут, а кто не успел – тот не поел. Медсанчасти тут не было отродясь, а хирурга можно отыскать разве что из числа заключенных.
Посему нет никаких гарантий, что не сбудется предсказание генерала Гапона и Гончаров вдруг не наложит на себя руки или не помрет «естественной» смертью в виду отсутствия должного питания и медпомощи.
Кому это на руку? Многим. Многим людям в погонах.
Продолжение следует.
Олег Ельцов, «УК»
P.S. Когда материал уже был подготовлен, нам стали известны последние события из жизни на грани смерти Игоря Гончарова. Несколько дней назад к нему в ИВС вызывали скорую помощь. А в среду 6 ноября он был срочно доставлен в Киевскую городскую клиническую больницу скорой медицинской помощи, откуда его выписали в удовлетворительном состоянии шесть дней назад.