«Нежелание выполнять команду «подъем», «не проследовал в отделение, куда руководство учреждения приказало прийти», «не проводил благоустройство», «не держал руку за спиной во время прогулки» — именно за такое поведение в исправительных колониях судьи продолжают сегодня выносить приговоры заключенным.
Дополнительные сроки от одного до трех лет лишения свободы судьи принимают на основании ст. 391 УК («Злостное неповиновение требованиям администрации учреждения выполнения наказаний»).
Впервые такая статья появилась в законодательстве Советского Союза во времена правления Юрия Андропова, вспоминает директор Харьковской правозащитной группы (ХПГ) Евгений ЗАХАРОВ. Ее написали в рамках кампании борьбы с «организованной преступностью и коррупцией». Тогда за злостное невыполнение законных требований администрации уголовно-исправительных трудовых заведений узников дополнительно осуждали до пяти лет лишения свободы.
Евгений Захаров категоричен в своих высказываниях. Этой норме, говорит он, не место в украинском законодательстве. По данным исследования «Реанимационного пакета реформ», только с 2010 года суды обнародовали в Едином реестре судебных решений по меньшей мере 553 таких приговора.
Правозащитники, проанализировав случаи применения этой статьи, пришли к выводу, что администрации колоний применяют эту норму как инструмент давления и манипулирования осужденными ради вымогания определенных действий или даже взяток.
Председатель общественной организации «Всеукраинский антикоррупционный альянс» Людмила Ющенко говорит, что в тюрьмах особенно используют эту статью в конце срока отбывания наказания.
«Неприменение в пенитенциарных заведениях этой статьи стоит заключенным существенных средств. Это опосредствовано объясняет ценное имущество у руководства колоний… Такая статья была в кодексах всех бывших республик, но, кроме Беларуси, все они от нее отказались. И даже Россия», — добавляет эксперт «Реанимационного пакета реформ» Михаил СЕРЕБРЯКОВ.
Правозащитник ХПГ Андрей Диденко вспоминает голодание и телесные повреждения около 200 человек в Замковой колонии на Хмельниччине. В 2014 году осужденные требовали смены руководства из-за того, что администрация не отапливала зимой камеры и не отправляла письма осужденных. К пяти человекам, которых администрация считала мятежниками, применили ст. 391 УК.
«ХПГ приходилось защищать осужденных от дисциплинарных взысканий в случае их преследования. Когда человек своими жалобами пытается отстаивать свои права, администрация колонии болезненно это воспринимает. Тогда она начинает давить на осужденного за невыбритое лицо, за то, что он оделся не по форме, лег не на ту кровать или за невежливое приветствие», — рассказывает Евгений Захаров.
Европейский комитет по вопросам предотвращения пыток уже дважды — в 2017-м и 2018 годах — в своих докладах рекомендовал Украине отменить статью 391. Ликвидацию этой нормы поддерживает также Уполномоченная Верховной Рады по правам человека Людмила Денисова.
Чтобы сделать невозможным в тюрьме непропорциональное наказание, 19 октября 2018 года по инициативе экспертов «Реанимационного пакета реформ» и ХПГ в Верховной Раде зарегистрировали соответствующий законопроект №9228. Его подписали 17 народных депутатов.
Авторы законопроекта в объяснительной записке указывают, что, согласно анализу преступности в тюрьмах за десять лет, наибольшее количество зарегистрированных там преступлений квалифицировано по ст. 391 УК. Они убеждены, эта статья прямо противоречит требованиям Конституции Украины о нерушимости прав человека и равенстве всех перед законом (ст. 21 и 24). В то же время она приводит к искусственному увеличению абсолютных показателей преступности в исправительных колониях и судимостей для людей.
В Государственной уголовно-исполнительной службе (ГУИС) не комментируют Центру информации о правах человека законодательную инициативу. Но представители власти раньше реагировали на предложение отменить статью во время комитетских слушаний законопроекта о пенитенциарной системе. В Минюсте существование статьи называли принципиальным.
Заместитель министра юстиции Денис Чернышов указывал на то, что именно судьи принимают решение о наказании осужденных. На это Михаил Серебряков отмечает, что у судей нет выбора. Они обязаны придерживаться норм законодательства. В то же время правозащитник Андрей Диденко напоминает, что за все годы суды только трижды оправдывали заключенных.
«Мы сейчас занимаемся одним делом осужденного, который уже вышел на волю. Дрогобычская городская прокуратура на Львовщине никак не может смириться с оправдательным приговором суда. Судья сказал, что нет состава преступления в отказе от уборки в прогулочном дворике Дрогобычской колонии, где осужденный никогда и не гулял. Я убежден, эта норма далека от цели уголовного наказания — ресоциализация и социальная адаптация», — комментирует правозащитник.
Начальник управления оперативно-поисковой работы администрации ДКВС Андрей Нечипельский считает, что статья 391 убирает кастовость в субкультуре мест несвободы. Она уравнивает осужденных в своих обязанностях во время отбывания срока и способствует тому, чтобы каждый осужденный одинаково приобщался к благоустройству. Евгений Захаров согласен, что в тюрьмах есть категория граждан, которые считают унижением достоинства, если будут убирать в колонии.
«Это некрасиво. Вы здесь проживаете и должны убирать. Но это их право так думать», — говорит правозащитник. С ним соглашается и Михаил Серебряков. Заключенный, говорит тот, может вести себя, словно свинья, но отказ от уборки — это не преступление.
«Никому же не приходит в голову привлекать к уголовной ответственности водителя, который злостно превышает скорость и при этом никого не сбивает. Это административная ответственность. А такое дисциплинарное наказание, как штрафной изолятор, вполне может быть адекватным способом реагирования на злостное неповиновение законным требованиям администрации колонии», — рассказывает эксперт.
Вместе с тем Андрей Диденко указывает, что с нарушителями имеет полномочия работать служба пробации. «У службы пробации есть рычаги влияния, чтобы убедить и побуждать к послушному поведению. Намного будет более продуктивным для осужденного, если у него будет возможность, например, поехать в отпуск домой. В течение недели он уже не будет нарушать поведение», — комментирует Андрей Диденко.
Андрей Нечипельский указывает, что нарушение статьи инкриминирует не администрация колонии, а прокуратура, опрашивая свидетелей. Андрей Диденко объясняет, что администрация исправительного заведения формирует дисциплинарные нарушения и может поместить осужденного на три месяца в помещения камерного типа.
Для судей такой факт помещения будет достаточным для существования состава преступления. В то же время правозащитник указывает, что дела по ст. 391 в основном рассматривают выездные судьи в тюрьмах.
Во время таких заседаний у обвиняемых нет адвокатов и им не дают возможности выступить в судебных дебатах и с последним словом. А после принятия приговора осужденного помещают в штрафной изолятор на 15 суток и переводят в другое заведение отбывания наказания. За это время сроки для апелляционного обжалования истекают, а следовательно — апелляционные суды отказываются рассматривать заявления осужденных.
Сторонники этой статьи говорят, что в случае ее отмены в исправительных колониях заключенные начнут бунтовать. Михаил Серебряков скептически относится к такой аргументации. По его словам, в Уголовном кодексе есть нормы, которые в том числе покрывают физическое нападение, нанесение телесных повреждений пенитенциарщикам (ст. 120 УК) или распространение наркотиков (ст. 300 УК). Кроме того, нарушителя дисциплины администрация может законно изолировать в штрафном изоляторе.
Правозащитник Вадим ЧОВГАН считает, что если статью не отменят, то это приведет к решениям Европейского суда по правам человека (ЕСПЧ) не в пользу Украины. «Украинская власть часто играется, указывая, что выводы Европейского комитета по вопросам предотвращения пыток — это только рекомендации и не обязательные к выполнению стандарты. Но она забывает, что есть ЕСПЧ, который использует эти рекомендации для обоснования в своих решениях», — говорит Вадим Човган. Он считает, что украинские заключенные в зависимости от ситуаций могут жаловаться в суд в Страсбурге по статьям о праве на личную неприкосновенность, свободу выражения взглядов и из-за непропорционального наказания в рамках статьи о праве на справедливый суд.
По словам народного депутата от партии «Самопомич» Егора Соболева, эта норма статьи касается каждого украинца. «Сейчас такое время, когда человек, вовсе не ожидая того, может очутиться в тюрьме. То же самое касается и депутатов, которые привыкли себя видеть над законом, — говорит политик и советует гражданам обращаться к своим избранникам с просьбой проголосовать законопроект. — Это посильные вещи, которые люди могут делать. Просто написать депутату в Facebook с просьбой проголосовать документ. Особое внимание нужно уделять спикеру и председателям фракций, потому что от них зависит вынесение законопроекта на голосование. Когда в сессионном зале есть понимание, что законопроект поддерживает общество, голоса находятся».
В то же время Михаил Серебряков считает, что Президент Украины Петр Порошенко может ускорить голосование за документ, если он сделает его безотлагательным.