Читать признания бывших заложников о пребывании в подвале Луганской областной государственной администрации очень тяжело. Мать готова была на все, даже вскрыть себе вены, лишь бы только боевики сказали, где ее маленький ребенок.
Женщину арестовали вместе с малышом. Пленным приходилось переживать не только пытки, но и становиться свидетелями издевательств над другими пленниками, убирать кровь после расстрелов, даже хоронить замученных на городской свалке у города Александровска. Чтобы утолить жажду, пленные пили с пола воду, которая стекала с труб. Кормили их раз в сутки. Вместо туалета были канистры или пластиковые бутылки. Помещения не оборудованы для сна, без вентиляции, освещение искусственное или вообще отсутствует по несколько дней.
«С ЛЮДЬМИ ДЕЛАЛИ ВСЕ ЧТО УГОДНО»
Подвал Луганской ОГА превратился в место заключения и пыток с тех пор, как в город пришли российские боевики. Активисты общественной организации «Восточноукраинский центр общественных инициатив» записали истории 19 человек, которых удерживали в подвале Луганской ОГА в 2014—2015 гг. Эти разговоры стали основой аналитического отчета «За решеткой дома «правительства ЛНР». Недавно его презентовали общественности, ознакомиться с текстом можно по ссылке.
«В месте заключения был весь спектр нарушений прав человека: сексуальное насилие, внесудебные казни, истязания, принудительный труд, самые ужасные формы поведения с незаконно заключенными. С людьми делали все что угодно, — рассказывал журналистам Владимир ЩЕРБАЧЕНКО, редактор отчета и руководитель общественной организации «Восточноукраинский центр общественных инициатив». — Там держали волонтеров, военнослужащих, значительную часть составляли местные жители. Часто людей задерживали по надуманным причинам, например, из-за нарушений административного характера. Были случаи, которые задерживали во время пересечения блокпостов в Луганской области».
«С ВЕСНЫ 2014-ГО ТАМ ЕЖЕДНЕВНО НАХОДИЛОСЬ ОКОЛО 40 ЧЕЛОВЕК»
Основная причина задержания — служба в Вооруженных силах Украины, проукраинская позиция, поддержка украинских военных или подозрение в таких действиях. Задержать могли на несколько дней или месяцев. Помимо политических узников в подвале администрации держали лиц, которых представители террористического образования «ЛНР» обвиняли в административных правонарушениях, например, мародерство, нарушение комендантского часа, употребления алкоголя или наркотиков.
«Мы взяли для отчета одно из более чем 200 существующих мест незаконного содержания граждан на оккупированной территории. Подвал Луганской облгосадминистрации выбрали неслучайно. Это место символическое, это символ власти, которая сейчас в Луганске. На третьем этаже сидит руководитель «ЛНР», а в подвале этого же дома убивают людей, — добавляет Владимир Щербаченко. — С весны 2014 года там ежедневно находилось около 40 человек. Людей освобождали в ходе обменов, часто из-за истощения».
«Для нас было важно выяснить, какова судьба людей, освобожденных из плена и как ведутся расследования открытых уголовных производств, — продолжает активист. — По нашей информации, лишь один преступник, осужденный на пять лет, скоро выйдет на волю, из-за чего очень взволнованы заложники. Также возбуждено дело относительно Аркадия Корниевского, бывшего сотрудника Службы безопасности Украины, который добровольно перешел к «ЛНР» и стал там главным следователем. Его дело находится в суде города Сватово, но никто не знает ни о состоянии расследования, ни о самом процессе».
НИ ДОКАЗАТЕЛЬСТВ, НИ РАССЛЕДОВАНИЙ, НИ ПРИГОВОРОВ
Общественным активистам больше неизвестно о судебных процессах над теми, кто издевался над заложниками. Причин несколько. Во-первых, случаи задержания людей нигде не фиксировались, так же не было задокументированных причин заключения или приговоров суда, поэтому нет доказательной базы, с которой могло бы стартовать следствие. Другой фактор — не все экс-пленные обращаются в правоохранительные органы, чтобы требовать наказания для своих палачей. Из 19 опрошенных в полицию обратилось 11 человек. Как отмечается в отчете, люди не доверяют системе правосудия и боятся. Во время интервью несколько человек рассказали, что после того, как они дали свидетельства СБУ под запись на видеокамеру, записи опубликовали в интернете без их разрешения. Одна из респонденток проживала на тот момент на территории, которая временно находится вне контроля украинской власти.
Адвокат Андрей ОСТАПЕНКО помогает освобожденным пленным, которые все-таки добиваются справедливости в судах. Законодатель перечисляет другие преграды на этом пути: «На неподконтрольной территории трудно проводить следственные действия. Но можно провести их на подконтрольной, как минимум допросить пострадавшего, на видеоматериалах зафиксировать место лишения свободы».
«Часто уголовные дела открыты, но потерпевшие даже не допрошены. Недавно мы с одним экс-пленным ездили в Луганскую область, пытались ознакомиться с материалами его дела, но следователь даже не смог найти настоящие документы, — продолжает Андрей Остапенко. — Кроме того, существует большая проблема поиска доказательств и свидетелей, есть проблема территориальной подследственности. Преступления, совершенные в здании Луганской ОГА, территориально подследственны Троицкому отделу полиции, это небольшой населенный пункт почти на границе с Россией, куда не могут попасть следователи. Большинство свидетелей проживает довольно далеко от этого населенного пункта, потерпевшие не могут приехать и ознакомиться с материалами дела».
СЛАБАЯ ГОСУДАРСТВЕННАЯ ПОДДЕРЖКА
Другой вопрос, на котором акцентировали внимание авторы отчета, — помощь государства освобожденным заложникам. Прежде всего речь идет о правительственных постановлениях о денежных выплатах и реабилитации тех, кого освободили в ходе так называемого большого обмена в декабре 2017-го и январе 2018-го. В июне этого года эти люди смогли получить по 100 тысяч гривен компенсации.
Также в бюджете на 2018 год было заложено 96 миллионов гривен на правовую помощь пленным и политзаключенным в российских тюрьмах. Из этой суммы выплачено только семь миллионов, как раз участникам большого обмена. Остатки до сих пор не использованы из-за бюрократических процедур. Эти средства должна распределять специальная комиссия, в которую входят представители Министерства по вопросам временно оккупированных территорий и внутренне перемещенных лиц, Министерства социальной политики, Министерства внутренних дел, Министерства финансов и Службы безопасности Украины.
Минфин длительное время не мог определиться, кто же будет представлять его интересы в этой комиссии, а в сентябре попросил исключить своего представителя из ее состава, так как не может один государственный орган контролировать и распределять средства одновременно. А это значит, что состав комиссии придется формировать сначала. Когда она заработает — непонятно, а другой государственной помощи для экс-заложников сейчас нет.
Помимо правовой и финансовой помощи освобожденные пленники нуждаются в лечении, реабилитации, психологических консультациях. Пока государство закладывает это в новые нормативные акты, свое плечо уже традиционно подставляют общественные организации. Чтобы такая поддержка стала стабильной, авторы отчета просят Минздрав разработать собственную программу медицинской поддержки пленных.
Автор: Инна ЛИХОВИД, «День»