Адвокат спецназовцев считает доказанной вину обвиняемого по делу о гибели бойцов Третьего отдельного полка специального назначения (СпН) имени Ярослава Храброго 29 июля 2014 года в селе Латышево Шахтерского района Донецкой области.
Приговор жителю Латышево Николаю Бутрименко, который навел отряд боевиков на группу спецназовцев, зачитали 16 мая 2019 года в Бильмацком районном суде Запорожской области. Бутрименко получил 8 лет и, по «закону Савченко», выйдет на свободу уже через год и месяц.
Николай Бутрименко
— Время пребывания за решеткой Бутрименко отсчитывают с момента его ареста — с июля 2016 года, — рассказала в эксклюзивном комментарии «ФАКТАМ» адвокат потерпевших Елена Яркина. — Частного предпринимателя из Латышево Николая Бутрименко признали виновным в том, что он сообщил боевикам о месте расположения отряда спецназа, который должен был найти и спасти катапультировавшегося летчика из сбитого в этом районе штурмовика Су-25 Вооруженных Сил Украины.
Спецназовцам, которые пришли в село, Бутрименко предложил расположиться в его ангаре и сам же сообщил об этом боевикам. Отлучившись из села якобы в больницу к жене в городе Снежное, Бутрименко вернулся в село в сопровождении около 100 боевиков, прибывших на бронетехнике. Оказавшиеся в ловушке бойцы спецназа приняли неравный бой. В итоге из 19 человек десять погибли, пятеро попали в плен. Уйти от боевиков в тот день удалось только четверым бойцам, один из которых был ранен.
— Я сейчас рассылаю приговор потерпевшим, интересы которых представляю, — рассказала адвокат Яркина. — А таковыми признаны по делу 24 человека — это и участники боя, в том числе пережившие плен и пытки, это и родственники погибших. И, конечно, я буду готовить апелляцию. Суд считает, что вина Бутрименко в финансировании терроризма доказана (часть 2 статья 258−5 Уголовного Кодекса Украины), а в по части 3 статьи 258 (террористический акт) Бутрименко был оправдан. Доказательства его вины суд счел недостаточными.
У меня иное мнение. С моей точки зрения, показания бойцов, участников событий в Латышево, Александра Кудрявцева и Максима Каца, который был ранен и попал в плен, были перекручены. А показания Александра Чернышова не учтены. Также, с моей точки зрения, не были учтены показания жены Бутрименко, которые существенно расходятся с версией ее супруга, а также материалы негласных следственных действий.
Поясню, в чем суть моих претензий. Бойцы видели Бутрименко в рядах боевиков с оружием в руках. А один из потерпевших слышал, как еще до своего отъезда Бутрименко, звонивший по мобильному телефону, произнес фразу: «Они здесь».
Более того, его супруга, к которой он якобы отвозил лекарства в больницу, в своих показаниях сообщила о том, что болела не она, а ее мать, а сама она в тот вечер видела, как оккупанты прочесывали Латышево и соседнее село Дмитровку в поисках четверых бойцов, которым удалось уйти. В ее показаниях есть четкое количество бойцов, которых искали, значит, ее муж сообщил и ей, и боевикам, сколько всего спецназовцев пришли и расположились в его ангаре.
Кроме того, Николая Бутрименко опознал один из бойцов, который, выйдя из окружения в Латышево, продолжал нести службу в рядах Вооруженных Сил Украины. Боец дежурил на блокпосту на линии разграничения и заметил Николая Бутрименко, который оформил себе пропуск на мирную территорию, где получал украинскую пенсию как «вынужденный переселенец». После сообщения бойца сотрудники СБУ совместно с военными и правоохранителями провели специальную операцию, в ходе которой Бутрименко был задержан в июле 2016 года.
А из материалов негласного наблюдения следует, что Бутрименко звонил из СИЗО своему сыну, прося его связаться с ликвидированным главарем донецких боевиков Александром Захарченко. А «Станислав Федорович» — это Ким, бывший глава оккупационной администрации Горловки, — просил похлопотать о его обмене.
Защита обвиняемого неоднократно предпринимала попытки изменить меру пресечения Бутрименко чуть ли не на домашний арест. И вот мы имеем такой приговор, которым все потерпевшие, и я как их защитник, конечно же, возмущены. Близкие погибших понесли невосполнимую утрату. У погибшего Тараса Карпы в марте 2014 года родился ребенок, который никогда не видел своего отца. А те, кто побывал в плену, подверглись пыткам: Максиму Кацу без анестезии откачивали жидкость из селезенки, раздувшейся от побоев. Юрию Шаповалову кадыровец отрубил палец на руке. К счастью, местным врачам тогда удалось его вовремя пришить.
Намерена подавать апелляцию и прокуратура, требовавшая для Бутрименко высшей меры наказания — пожизненного заключения. // Вера Жичко, «ФАКТЫ»