Причем говоря о проблеме, стоит исходить из того, что вражеских танков будет всегда больше и они будут действовать крайне агрессивно. Такую тактику российской армии мы уже видели в ходе боев на Донбассе как летом 2014, так и зимой 2015 гг.
Речь может идти именно о создании комплекса противотанкового вооружения, который бы состоял из как минимум трех компонентов: противотанкового ракетного комплекса – противотанкового ручного гранатомета типа РПГ-7 – одноразового противотанкового гранатомета типа РПГ-22/26. Причем эффективность борьбы с танком противника должна достигаться именно в таком порядке. Сначала на большом расстоянии по цели работают расчеты ПТРК, потом по мере приближения – гранатометчики. При этом говорить о том, что гранатомет может полноценно заменить противотанковый ракетный комплекс или наоборот – нельзя.
В ходе войны на Донбассе именно с противотанковыми средствами уровня рота-взвод возникли серьезные проблемы. Старые советские противотанковые комплексы типа “Фагот” оказались крайне неэффективными против танков с современной динамической защитой. Так, известен случай, когда летом 2015 г. защитники позиции “Зенит” под Спартаком выпустили 10 (!) ракет “Фагот” для того, чтобы поразить один танк Т-72. Правда, происходило это почти на предельной дальности – около трех километров, но сам факт весьма показателен.
Новые отечественные комплексы типа “Стугна” или “Корсар” стали массово поступать в войска только относительно недавно. Тем не менее уже успели себя зарекомендовать с лучшей стороны. Можно с ответственностью утверждать, что практически все случаи поражения вражеской техники в 2018-2019 гг. одержаны именно ракетами производства киевского КБ “Луч”. Появились уже и настоящие асы – прежде всего, конечно, в 93-й механизированной бригаде “Холодный Яр”. Свою квалификацию они подтвердили буквально на днях – заПТУРив на Светлодарской дуге очередной вражеский “УАЗик”. Пока официального подтверждения этой информации нет, но по неофициальным данным, как минимум двое боевиков оккупационного корпуса погибли.
А вот с более дешевыми противотанковыми средствами в армейских частях ситуация гораздо хуже. Советский РПГ-7 проявил себя достаточно неплохо в боях на Донбассе, хотя назвать его очень уж эффективным достаточно сложно – все победы, которые одержаны с его помощью, достигались только за счет массовости. Но тут есть одна, но огромная проблема, – невозможность производства боеприпасов.
РПГ-7
В самые напряженные моменты войны пришлось налаживать покупку за рубежом – в Польше и Болгарии. Так, из последней мы получаем выстрелы c осколочными и термобарическими гранатами – ОГ-7 В и ГТБ-7ВС. Правда, все это выходит крайне недешевое удовольствие для массового вооружения. Так, если судить из контракта сентября 2015 г., стоимость одной реактивной противотанковой гранаты составляет $1779.
Мало того, есть проблемы и с самими гранатометами. Иначе сложно объяснить закупку более 500 американских гранатометов PSRL – по сути, модернизированной версии советского РПГ-7. Формально все они пошли на вооружение Национальной гвардии Украины, однако смеем предположить, что и в армейских частях ситуация не лучше – слишком уж много было потеряно в боях 2014-2015 гг.
Большие проблемы есть и с одноразовыми противотанковыми гранатометами. В ходе боев 2014 г. со складов “выгребли” буквально весь ассортимент, включая устаревшие морально и физические РПГ-18 “Муха”.
Для батальонов территориальной обороны и спецбатальонов МВД это было практически единственное доступное противотанковое вооружение. Оставляя за скобками их эффективность, отметим только, что на Донбассе их выстрелили практически в “ноль”. В ходе боевых действий из “мух” (а так называли все подобные гранатометы, хотя их было как минимум три разных образца) – стреляли даже по пехоте, не говоря уже о блиндажах и огневых точках. В условиях отсутствия специализированных боеприпасов это иногда напоминало просто утилизацию залежавшихся советских запасов.
Кстати, наравне с гранатометами из-за острой нехватки противотанкового оружия на вооружение заново приняли такой устаревший образец, как станковый противотанковый гранатомет (по западной терминологии – безоткатное орудие) СПГ-9 “Копье”. Гранатомет принят на вооружение советской армии в 1963 г. и, по имеющимся у автора данным, в 1992 г. не был принят на вооружение ВСУ.
Для стрельбы по бронированным целям применяется активно-реактивный выстрел ПГ-9В с кумулятивной гранатой, а по живой силе – активный выстрел ОГ-9В с осколочной гранатой. Причем стоит сказать, что имеющимся ассортиментом ни один современный танк ими не пробьешь и поэтому “Копье” – только условно противотанковое оружие.
Таким образом, можно говорить, что возможности нашей военной промышленности не могут обеспечить потребности военных именно в дешевых противотанковых средствах уровня взвода. Ведь освоить производство реактивных противотанковых гранат без разворачивания производства тротила или гексогена невозможно (а даже для “Стугны” такие комплектующие покупаем за рубежом – преимущественно в Польше).
Поэтому остается только один выход – закупка иностранных образцов западного или советского образца. Правда, условный Запад продавать такие образцы нам не спешит, как нет и открытой информации и о закупках в Восточной Европе, хотя не исключено, что они могут идти.
ДЕШЕВЛЕ “ДЖАВЕЛИНА”. НА ЧТО СПОСОБЕН УКРАИНСКО-ПОЛЬСКИЙ ПТРК “ПИРАТ”
ПТРК “Пират”
Предприятие за годы независимости смогло сохранить свой потенциал и после 2014 г. не только обеспечивает потребности армии (в ВСУ поставлены десятки пусковых установок и ракет “Корсар”, “Стугна-П”), но и зарабатывает сотни миллионов долларов поставками за рубеж. Стоит упомянуть только о нескольких серьезных контрактах.
Итак, прежде всего это боевой модуль SERDAR для различных типов боевых транспортных средств, созданный в сотрудничестве с турецкой компанией Aselsan на базе противотанкового комплекса “Скиф” (130-мм ракеты РК-2С). Впервые украинско-турецкий боевой модуль был продемонстрирован во время испытаний в Украине в мае 2018 г. (завершены в июне 2019 г.).
Основным вооружением этой универсальной дистанционно управляемой и стабилизированной системы вооружения являются ПТУРы, дополненные парой пулеметов калибра 12,7 и 7,62 мм. Причем украинские ракеты способны уничтожать цель на расстоянии 5 км и пробивать броню толщиной 800 мм за динамической защитой.
Турецкая компания выступила разработчиком и интегратором боевого модуля, в частности, систем стабилизации и дистанционного управления огнем, систем захвата и сопровождения целей, дневного и ночного каналов наблюдения. В свою очередь, “Спецтехноэкспорт” обеспечивает поставку управляемых ракет, разработанных и производимых ГосККБ “Луч” и систем наведения и управления к ним.
Отметим, что данный проект является первым примером совместного продвижения украинско-турецких оборонных продуктов на рынках третьих стран – создан на деньги Катара. Ранее между “Спецтехноэкспортом” и турецкой государственной корпорацией MKEK был парафирован контракт на поставку 120 мм ствольных управляемых ракет “Конус” производства ГП “ГосККБ “Луч”.
После начала серийного производства (а в 2018-2019 гг. из Украины поставлены необходимые комплектующие для 130 единиц) ожидается, что интерес к проекту проявят как военные Турции, так и Украины. Ввиду своей относительно небольшой массы боевой модуль SERDAR вполне может быть интегрирован на любую легкую бронетехнику, которая состоит на вооружении ВСУ.
Еще одним соседом, который крайне заинтересован в сотрудничестве в области создания и производства противотанковых ракетных комплексов, является Польша. Тут еще с 2014 г. реализуется программа разработки для Войска Польского нового легкого переносного противотанкового ракетного комплекса с лазерной системой наведения “Пират”.
Компания Mesko, которая, собственно говоря, и ведет разработку, очень активно сотрудничает с ГосККБ “Луч”. Причем в этом случае в рамках проекта ГосККБ “Луч” отвечает за проект ракеты в целом как носителя, блок аэродинамических рулей и автопилот (в сотрудничестве с CRW Telesystem-Mesko). Польская сторона отвечает за гироскопическую стабилизированную головку наведения, оптоэлектронику, а также за боеголовку, двигатели и остальное (в том числе и пусковую установку).
Как известно из открытых источников, максимальная дальность стрельбы в пехотном варианте ПТРК “Пират” составляет 2500 м. Причем ракета калибра 107 мм, которая запускается из транспортно-пускового контейнера массой всего 15 кг, оснащена боевыми частями с тремя типами весом 2,5 кг – кумулятивной (пробитие на уровне 550 мм за динамической защитой), термобарической и осколочно-фугасной.
В состав прицельного комплекса ПТРК входят дневной и круглосуточный тепловизионный прицел, лазерный целевой указатель, электронный компас и GPS-приемник.
Вполне естественно, что эти показатели весьма похожи на те, которые реализованы в легком ПТРК “Корсар” с ракетой Р-3, который состоит на вооружении ВС Украины. Однако у нашего “Корсара” и польского “Пирата” интересные и существенные различия. Так, в “Корсаре” применена схема управления ракетой с помощью лазерного луча, который светит в хвост ракеты Р-3. При этом оператор должен держать цель в прицеле до самого момента попадания ракеты.
У “Пиратов” применено иное решение: ракета наводится на цель с помощью лазерного целеуказателя LPC-1 (который может быть установлен как на самой пусковой, так и, например, на беспилотнике), луч которого формирует на цели точку, в которую и должна попасть ракета. Целеуказатель имеет массу всего около 5 кг и может использоваться не только для наведения ПТУРов, но и 120-мм управляемых минометных мин и 155-мм управляемых артиллерийских снарядов.
Именно поэтому основой проекта “Пират” является создание специального модуля, который подправляет ракету во время полета на пятно лазера, который подсвечивает цель. Также были разработаны и внедрены в серийное производство кремниевые квадрантные детекторы, работающие в близкой части инфракрасного спектра (SWIR). Сейчас разработаны три модуля с фоточувствительными поверхностями: одна версия диаметром 3 мм и две – диаметром 10 мм.
Поляки к главным преимуществам использования комплексов “Пират” относят прежде всего дешевизну, возможность транспортирования одним солдатом, реализацию принципа типа “выстрелил и забыл” (ну как минимум с точки зрения оператора, ведь подсветка никуда не девается). Также к плюсам относится возможность быстрого пуска ракет по целям, последовательно подсвеченным оператором лазерного целеуказателя.
По состоянию на начало 2020 г. существует как минимум 10 экземпляров “Пирата” (по крайней мере, столько комплектов узлов и деталей для сборки в 2019 г. было поставлено ГК “Укрспецэкспорт”), и он проходит полигонные испытания (начаты в 2017 г.).
В августе 2019 г. польская пресса демонстрировала одиночные пуски ПТРК “Пират” на полигоне Липа вблизи города Сталева Воля. Всего “на камеру” было выполнено два пуска ракет по целям, находившимся на дистанции около 2050 и 900 м от пусковой установки. Цель – щит размером 2,5 × 2,5 м – была подсвечена с дистанций до 2100 и 1000 м соответственно с помощью LPC-1. В первом случае диаметр пятна лазера составлял около 70 см, во втором – 30 см. Обе ракеты атаковали в режиме “атака сверху” и попали в цель в пределах пятна, что можно расценить как прямое попадание.
Текущий ход событий позволяет надеяться на начало подготовки к серийному производству уже в ближайшее время. Причем, судя по всему, соглашение с ГосККБ “Луч” предусматривает локализацию производства всех элементов системы на территории Польши (в какой именно пропорции, является коммерческой тайной).
Таким образом, можно говорить о том, что ракеты от “Луча” ныне востребованы не только на внутреннем, но и на внешнем рынке, что позволяет говорить о перспективности данного направления для нашего военно-промышленного комплекса. Главное, чтобы вкладывались деньги в дальнейшее развитие, а не просто проедались наработки 1990-х годов.
Автор: Михаил ЖИРОХОВ, военный эксперт; Деловая столица