Вим ван дер Вееген, получивший задание расследовать причины крушения MH17, занимал должность директора Совета по вопросам безопасности Нидерландов. Вначале прокремлевские СМИ искаженно освещали трагедию как успешное нападение украинских военно-воздушных сил. Но крайне быстро прокремлевские СМИ запустили несколько кампаний с целью запутать аудиторию потоком объяснений происходящего.
Журналисты спросили Вима, как освещать события в информационном поле, насыщаемом дезинформацией, и особо уязвимым как геополитически, так и в плане эмоций. Разговор получился одновременно увлекательным и информативным.
Источник: Вим ван дер Вееген
Где вы были, когда впервые услышали о трагедии MH17?
Это случилось накануне отпуска, когда я обедал с коллегами из Совета по вопросам безопасности Нидерландов. Сначала мы получили сообщение о том, что разбился самолет. Затем мы узнали, что тот самолет вылетел из Амстердама. Постепенно добавлялось все больше и больше информации о катастрофе.
Не сразу стало понятно, что нас самих привлекут к расследованию. В Конвенции о международной гражданской авиации («Чикагская конвенция») указано, что в случае катастрофы самолета одного государства на территории другого государства, приведшей к смерти или серьезным травмам, государство, на территории которого произошла катастрофа, начинает расследование обстоятельств катастрофы. В этом случае самолет разбился в Украине, поэтому на том этапе мы лишь ожидали, что Совет по вопросам безопасности Нидерландов будет играть вспомогательную роль в расследовании, а не того, что мы будем главными. Но спустя две недели Украина попросила Нидерланды руководить расследованием.
Что такое Совет по вопросам безопасности Нидерландов, и какова его роль в деле о MH17?
Каждая страна, подписавшая Конвенцию о международной гражданской авиации, создала организацию, ответственную за расследование авиационных катастроф. Для Нидерландов такой организацией является Совет по вопросам безопасности Нидерландов. По сравнению с другими странами Совет по вопросам безопасности Нидерландов особенный, поскольку он уполномочен вести расследования почти в любой сфере деятельности. Кроме инцидентов в сфере авиационных, морских и железнодорожных перевозок, химической и нефтехимической промышленности, Совет расследует происшествия в сфере строительства и здравоохранения, а также военные инциденты в Министерстве обороны. Это позволяет организации при необходимости совмещать несколько областей компетенции.
Как Совет по вопросам безопасности Нидерландов в общем обращался с дезинформацией? Дезинформация была малоизвестным феноменом в 2014–2015 годах, имелась ли стратегия?
В то время опыт обращения с феноменом дезинформации был весьма незначителен. На проведение исследования дезинформация не влияет, ведь процесс расследования сосредоточен сначала на установлении фактов, а затем на формировании теории. Благодаря этому подходу не существовало опасности, что дезинформационные теории повлияют на расследование.
Другими факторами было представление Совета по вопросам безопасности Нидерландов как независимого и достойного доверия органа, и, конечно, извещение о выявленных фактах. Оглядываясь на прошлое, я считаю, что одно из наших решений было особенно важным.
Процесс расследования строго регулируется Конвенцией о международной гражданской авиации. Она регламентирует, чтобы отчет был сосредоточен исключительно на установлении фактов, исключительно с целью продемонстрировать, что одна гипотеза истинна. Но учитывая все прочие опубликованные теории, мы избрали несколько иной подход. Мы попросили Международную организацию гражданской авиации дать разрешение на то, чтобы отчет также объяснял, как альтернативные гипотезы были опровергнуты уликами. Собственно, мы разоблачили альтернативные объяснения, основываясь на технических фактах. Я считаю, что это было важным фактором, объясняющим, почему отчет даже на макроуровне смог опровергнуть альтернативные теории причины крушения.
Что еще вы считаете составляющими успеха Совета по вопросам безопасности Нидерландов касательно дезинформации?
То, как мы представили финальный отчет. Поскольку был привлечен столь значительный интерес международной общественности, мы понимали, что не можем полагаться лишь на язык и технические характеристики, что нам нужен яркий образ. Мы хотели, чтобы этот образ послужил «носителем информации», символически связывающим катастрофу, расследование и его выводы.
С этой целью мы за много месяцев до непосредственной презентации попросили художников создать композицию (изображение 3), используя реконструкцию самолета, сделанную в ходе расследования. Так и возникла идея представить отчет на фоне реконструированного самолета (изображение 4). С практической точки зрения, это было весьма сложно, ведь мы должны были все установить в специально воздвигнутом шатре, расположенном на действующей военной базе Гильзе-Рейен, к которому должны были получить доступ журналисты. Мы также понимали, что этот образ может причинить боль родственникам жертв. Именно поэтому мы уделили время и силы на то, чтобы проинформировать их каким образом мы хотим это сделать, и предложили им возможность самим осмотреть обломки и реконструкцию.
В итоге этот подход дал хорошие результаты, поскольку все СМИ, от «Нью-Йорк таймс» до «Фигаро», от Си-эн-эн до «Аль-Джазиры» использовали в освещении событий именно этот образ. По моему мнению, это сыграло важную роль в обеспечении выводам, представленным в отчете, господствующего положения в информационном пространстве.
Источник: ANP и Вим ван дер Вееген
Каков самый ценный урок для всех специалистов в области коммуникации, выпускающих отчет в сфере, находящейся под давлением дезинформации?
В сфере, которая является мишенью дезинформации, учитывая характерное недоверие к результатам исследования, нужно убедиться, что процесс четко представлен и описан.
Более того, будьте максимально открыты к общению с журналистами. Собственно, все дело в простых вещах. Уделите время объяснениям, а если не можете объяснить некоторые вещи, поясните, почему вы этого не можете сделать. Если журналисты к вам обращаются — ответьте, перезвоните. Всем и каждому. Знаю, звучит просто, но если вы регулярно будете говорить с журналистами, вы узнаете, что, исходя из их опыта, с ними не всегда так обращаются. Именно за такое отношение спикер Совета по вопросам безопасности Нидерландов Сара Вернуий получила награду спикера года от Ассоциации иностранной прессы Нидерландов.
В связи с этим вам необходимо уметь управлять ожиданиями. Например, прямо перед публикацией предварительного отчета мы осознали, что журналисты ожидают от нас всеобъемлющих заявлений. В тот момент мы не могли их предоставить. Поэтому, хотя мы не можем давать комментарии в отношении материалов расследования, мы им позвонили и объяснили, что они ожидают слишком многого. Было важно сбалансировать ожидания. Мы сумели предотвратить разочарование, которое в перспективе могло разрушить доверие к финальному отчету об MH17. Наоборот, журналисты хвалили Совет по вопросам безопасности Нидерландов за описание реалистичной картины. Мы уделили время и силы подготовке финального отчета и сопутствующего его освещения, чтобы предоставить соответствующую информацию родственникам и всем заинтересованным лицам. Язык финального отчета довольно технический, поэтому Совет по вопросам безопасности Нидерландов приложил усилия к его «переводу» в виде доступных обзоров, визуализаций и анимации на многих языках. Наконец, мы на ранних стадиях приложили определенные усилия при общении с родственниками погибших, объясняя им процесс и результаты. Постоянное информирование всех заинтересованных лиц было ключевым аспектом в этом процессе на многих уровнях и в различные моменты.
Конечно, если у вас есть лишь одна цель — выпустить заслуживающий доверия отчет, то применять эти правила проще, чем в том случае, когда вы представляете большую организацию с множеством целей коммуникации. Но я все равно считаю, что эти правила настолько важны, что о них надо помнить.
Ангар с обломками // Источник: Вим ван дер Вееген
Источник: EUvsDisinfo