Тезис «закон – что дышло» используется не только в экономических спорах. Главным направлением его внедрения стала политика. А основное для украинской политики сейчас – внеочередные парламентские выборы. Уже после них у политиков руки могут дойти и до всего остального, в том числе и до оздоровления судебной власти.Правда, предчувствие повторения прошлогоднего вала судебных исков о нарушениях в ходе голосования и подсчета голосов уже будоражит некоторые умы. Однако горячие головы наверняка сами помнят, чем закончились громкие обещания «затаскать по судам». Главные модераторы процесса — лидеры партии «Вече» Инна Богословская и ПСПУ Наталья Витренко — так ничего от украинской Фемиды и не добились. Женская солидарность не смогла победить солидарность «больших мужчин», в целом удовлетворенных результатами своих политсил на выборах. Теперь Инна Германовна работает в Кабмине, а Наталья Михайловна выжигает землю под сапогами натовской военщины.
Владимир Литвин, уже год с лишним твердящий мантру о том, что на выборах-2006 голоса его избирательного блока беспардонно раздерибанили оранжевые и бело-голубые, поменял тактику. Он тоже почти гарантирует, что грубые нарушения во время подсчета голосов будут, но на съезде Народной партии, который состоялся в прошлые выходные, на вопрос «ВД» о том, собираются ли народники идти в суд «в случае чего», ответил, что оспаривать результаты выборов не планирует. Впрочем, и без Владимира Михайловича пойти в суд после 30 сентября будет кому. Да и вердикт суда в таком случае тоже предсказать несложно.
Сами же юристы ждут от парламентских выборов несколько иного результата, чем простое переформатирование политических сил и лиц в высшем законодательном органе. Большинство служителей Фемиды надеются, что после угасания политического кризиса, сверху снова обратят внимание на реформу судебной ветви власти. Некоторые наработки в виде законопроектов уже есть, но заниматься ими, когда «отечество в опасности», недосуг. А ведь закончиться все может не только падением доверия к судам и судьям. Для остроты картинки можно вспомнить персонаж из фильма Георгия Данелии «Кин-дза-дза». Кинематографический герой, именуемый эцилопп, совмещал в себе функции судьи и полицейского, и, осушив бутылку уксуса, выносил приговор. К такому прогрессу мы еще не готовы.
Давно ожидаемый коллапс
Традиционной точкой отсчета начала конца отечественной судебной системы принято считать решение Верховного Суда, признавшего второй тур президентских выборов 2004 г. проведенным с нарушениями, не позволяющими достоверно установить результат всенародного волеизъявления. В массах утвердилось мнение, что данное решение было не юридическим, а политическим, и движение украинской Фемиды по наклонной плоскости приняло угрожающий темп, результаты которого страна пожинает сейчас.
Категорично утверждать, что все случилось именно в конце 2004 года, не станем. Украинские суды не были независимыми органами власти никогда. Просто с конца 2004-го болезнь обострилась, и ее развитие ускорилось. Раньше с судьями старались «решать вопросы» тихо-мирно, за закрытыми дверьми. А теперь желание получить то, что надо, размахивая шашкой на правовом поле, власть имущие не камуфлируют вообще. И можно сколько угодно напоминать, что еще в 1999 г. Конституционный Суд принял решение, согласно которому народные депутаты были лишены права обращаться с требованиями или предложениями к судьям относительно конкретных судебных дел. Нардепы делали это и продолжают делать.
А вот КС в этом году сам себя загнал в пике. О судах разных инстанций, которые принимали решения в зависимости от объемности кейса, приносимого заинтересованными лицами, говорилось много. Судьи же КС решили, что подобный примитивизм чужд им, и месяцами вообще не собирались на заседания. Когда же гром грянул, то есть 2 апреля появился указ президента о прекращении полномочий Верховной Рады V созыва, креститься было уже поздно. Процесс приобрел необратимый характер — давать оценку этого акта никакой другой орган, кроме как КС, не мог.
Увольнения президентом судей КС Сюзанны Станик, Валерия Пшеничного и Владимира Иващенко в связи с нарушением ими присяги лишь поначалу казались апофеозом абсурдности. Потом оказалось, что имело место привычное для Украины юридическое противоречие. Ведь согласно пункту 22 статьи 106 Конституции, президент имеет право увольнять судей, прошедших в КС по его квоте. Уволенные прикрывались регламентом КС, процедура которого была нарушена таким решением Виктора Ющенко. Пока продолжалась юридическая казуистика, на свет Божий всплыли квартиры, машины и прочие предметы не пер- вой необходимости, которыми скоропостижно обзавелись судьи, чья зарплата по киевским меркам не является заоблачной.
Подлинный же абсурд начался, когда вспомнили о своем существовании районные суды и начали запрещать президентские указы. Кировский райсуд Донецкой области и Каменнобродский райсуд Луганской области признали указы Ющенко незаконными. В донецком случае вердикт райсуда прекратила местная апелляционная инстанция, в Луганске все было более грустно — судья, бросивший вызов главе государства, внезапно слег с инфарктом.
Приватизированное право
Уже после политического кризиса во времени почти совпали два нерядовых события. Первое, крайне неприятное и даже пугающее для вечно молодой украинской демократии, — результаты социологического иссле- дования, проведенного Фондом «Демократические инициативы» и фирмой «Юкрейниан социолоджи сервис». Согласно этому опросу, баланс доверия-недоверия украинцев к Верховной Раде в июне текущего года составил — 46%, к милиции и судам — по 43%. Среди других лидеров антирейтинга — прокуратура — 38%, Конституционный Суд — 29, правительство — 27, местная власть — 21, Служба безопасности Украины — 13%. Причем обогнать судебную ветвь власти удалось лишь прекратившему свое существование парламенту. Стоит обратить внимание, что обыватели «обыкновенным» судам доверяют даже меньше, чем КС. Объяснением этому может служить количество рейдерских захватов, которые «благословляют» судьи различных уровней и инстанций. Кстати, в беседе с «ВД» адвокат Сергей Власенко отметил, что в приватных беседах юристы и предприниматели, которых в СМИ принято называть рейдерами, говорят, что руководствуются правилом «раз государству можно, то и нам можно». Его коллега Михаил Ильяшев (юридическая фирма «Ильяшев и Парнеры») так прокомментировал проблему роста недоверия к судам: «В обозримом будущем, мне кажется, вопрос о восстановлении доверия населения к судебной системе не будет решен. Если говорить откровенно, то наше поколение уже потеряно в этом смысле. Но это не означает, что не стоит пытаться это сделать. В первую очередь нужно внушить людям и доказать на практике, что судья, нарушивший права конкретного человека и вынесший неправосудное решение, несет за это ответственность. Уже сейчас некоторые судьи лишаются своих мест за нарушение присяги, но это делается не публично, тихо. Должно быть наоборот».
Второе событие было официальным, очень важным и, на первый взгляд, несоизмеримо более оптимистичным, чем констатация окончательной утраты доверия граждан Украины к людям в мантиях: Конституционный Суд наконец-то получил председателя. 10 июля на специальном пленарном заседании Конституционного Суда главой структуры, которая, по идее, находится на самой вершине отечественного правосудия, был избран Андрей Андреевич Стрижак. И пусть даже премьер-министр Виктор Янукович поздравил заслуженного юриста Украины с назначением на эту должность, пожелав «творческого воодушевления и профессиональных свершений», в биографии Стрижака навсегда останутся выдающимися этапами времена, когда он был председателем Закарпатского областного суда и председателем Апелляционного суда Закарпатской области. В современных условиях «закарпатские» стали таким же именем нарицательным, как «днепропетровские» во времена раннего президентства Леонида Кучмы или «донецкие» в эпоху первого премьерства Виктора Януковича.
Правда, сказать вслух о том, что и так всем было ясно, позволили себе разве что коммунисты. Самый молодой спикер КПУ Александр Голуб, комментируя избрание Стрижака главой КС, заявил: «Не стоит надеяться, что Конституционный Суд Украины продемонстрирует какое-то новое качество работы после избрания главой КС человека, который, безусловно, представляет интересы руководителя Секретариата президента, — Виктора Балоги».
Таким образом, несложно прийти к выводу, что противоборствующие лагери установили паритет на юридическом Олимпе. Конституционный Суд перешел под контроль СП, зато Высший совет юстиции возглавляет Лидия Изовитова, близкая к предшественнику Балоги по работе в секретариате (администрации) президента Виктору Медведчуку. Чтобы коллеги-оппоненты не расслаблялись, не- давно Лидия Ивановна уже сделала «предупредительный выстрел», заявив, что сегодня масса судей, в том числе и в Верховном Суде, выполняет свои обязанности, так и не принеся присягу перед органами, которые их назначали (парламент или президент).
Между этими сферами интересов существует анклав главы Верховного Суда Василия Онопенко. В конце июня, накануне внеочередного съезда судей, Василий Васильевич представил свое видение решения проблем, с которыми столкнулась судебная ветвь власти. Во-первых, исключить неконституционные средства, которые предусматривают некоторые законопроекты, внесенные в парламент. Во-вторых, судебная система должна состоять из минимального количества видов судов.
В кулуарах того внеочередного съезда юристы говорили, что такими нехитрыми шагами глава ВСУ хочет взять систему под собственный контроль. Одновременно никто ничего против такого шага Онопенко не имел. Со «своим» договориться всегда легче, чем с «чужими».
Постепенно беря инициативу в свои руки, Онопенко и глава Совета судей Петр Пилипчук (он же заместитель председателя Верховного Суда) решают главный для себя во- прос — о назначении судей. В этом важном процессе (хотя у отечественной Фемиды много еще более важных проблем) тоже не обошлось без казуса. Уже отставленная Верховная Рада приняла решение, согласно которому председателей и зампредов судов назначает не президент, а ВСЮ. А ставший легендарным Печерский райсуд отменяет это постановление. Вотчина Онопенко и Пилипчука — Совет судей — взял бразды правления в свои руки и закрыл около 50 вакансий из 300 на административных должностях в судах.
А ведь летом прошлого года рассматривался законопроект «О статусе судей», который лишал председателей судов административных полномочий. Его авторы считали, что такие полномочия могут быть использованы для давления на судей. «Мы предлагаем размежевать полномочия по осуществле- нию правосудия и хозяйственную деятельность — судьи должны заниматься правосудием, а аппарат — обслуживанием судов», — говорил тогдашний участник экспертной группы по разработке законопроектов, а теперь сотрудник СП Игорь Колиушко. Но даже этот этап судебной реформы до логического завершения доведен не был. Поэтому теперь председателей судов назначают сами председатели судов, заседающие в Совете судей. Это максимум «реформ» в своей ветви власти, на который решился судейский корпус.
Говорить здесь и сейчас о начале масштабных реформ в судебной системе силами самих судей не приходится — они по традиции ждут спасительных рецептов от политиков. А политики, как подтверждает последний опыт, на судейские просторы смотрят исключительно как на свое «удельное» поле, а не как на источник независимой от них власти. И предпосылок для кардинального обновления этой точки зрения после выборов новой Верховной Рады нет.
ЭТАПЫ ПОПЫТОК СУДЕБНОЙ РЕФОРМЫ
1991-2001 гг. — инициаторы реформы пытаются перестроить командно-административную систему права, унаследованную от УССР (базовый закон «О судоустройстве Украины» еще от 1981 г.) в романо-германскую (континентальную).
2001 г. — «пакетным» голосованием ВР принимает ряд поправок в соответствующие законы.
2002 г. — принят новый Закон «О судоустройстве Украины». Появилась система судов общей юрисдикции, созданная на базе существовавших районных и городских судов, переименованных в местные (суды первой инстанции); областных судов, Верховного суда Крыма, Киевского и Севастопольского городских судов, которые стали апелляционными; военных судов; специализированных и высших специализированных судов. Систему курирует Верховный Суд Украины, как наивысший судебный орган в системе судов общей юрисдикции.
С 1 сентября 2005 г. в Украине существует Административный суд.
Сегодня в Украине функционируют три суда общей юрисдикции, одинаковых по статусу судей, характеру судебных процедур и содержанию полномочий относительно правопризнания, правоопределения и правопреобразования: общий, хозяйственный и административный.
БЛИЦ-ИНТЕРВЬЮ
СЕРГЕЙ ВЛАСЕНКО: «Мы сломали баланс властей»
П артнер юридической фирмы «Магистр и Партнеры» Сергей Власенко зимой 2004 года принимал непосредственное участие в процессе прихода «новой власти». Сейчас юрист без особого оптимизма оценивает ситуацию на отечественном правовом поле, считая, что модернизацией украинской Фемиды надо заниматься только одновременно с «оздоровлением» всего общества.
– 26 июня проходил внеочередной съезд судей. У многих наблюдавших за этим процессом сложилось впечатление, что сами судьи хотят ограничить реформу определением «главного» в своей среде.
— У меня сложилось впечатление, что все считают, будто краеугольным камнем судебной реформы является вопрос «кто назначает судей на должность». Для судей это самая больная тема. Несмотря на все заверения заинтересованных сторон в том, что должность председателя суда ни на что не влияет и является исключительно административной, мы прекрасно понимаем, что роль председателя — просто огромна. А тот, кто влияет на назначение председателя суда, имеет ресурс влияния на судебную систему в целом. Естественно, что в ре- жиме политического конфликта обе стороны противостояния боролись за увеличение своего влияния. В Секретариате президента хотели отстоять право главы государства назначать судей. А вторая сторона конфликта пыталась передать эти полномочия формально независимому, но явно находящемуся под ее контролем Высшему совету юстиции (ВСЮ).
По моему мнению, оба варианта являются неконституционными. Потому что в случае с назначением президентом есть решение Конституционного Суда, который это запрещает. Не прописана эта норма в 106-й статье Конституции. С ВСЮ ситуация идентична.
– С чего должна начаться судебная реформа?
— Основная идеология судебной реформы должна сводиться к изменению отношения общества к суду. Мы обязаны восстановить доверие к судьям. Иначе любая реформа будет бессмысленной… Мне понятна сиюминутная позиция государства с политической точки зрения, но с позиции стратегической — я ее не понимаю. Например, во время политического кризиса «замочили» Конституционный Суд. Я понимаю логику тактических ходов, благодаря которым не совсем юридически корректные указы президента не были «зарублены» в КС. Но это говорит о том, что юридические советники президента думают только о сегодняшнем дне. Точно так же делают юристы с другой стороны.
– А что может быть завтра?
— Мы сломали баланс властей. У каждой ветви власти были свои полномочия, и в случае конфликтов между ними был арбитр — судебная система, на вершине которой находится Конституционный Суд. Теперь арбитра нет. И если в 2004 году Верховный Суд сказал, что были нарушения выборов (хотя законом это не предусмотрено, но предусмотрено Конституцией), то надо идти на третий тур. Так политический конфликт был разрешен юридическим путем. Сейчас такого нет.
Как и в проблемах с судебной системой, так и в политике, да и во многих других сферах, в Украине отсутствует стратегия. И мы не знаем, куда и за кем идем. У нас отсутствует политическая и правовая культура, что подтверждается всеми событиями, происходившими со 2 апреля. Причем некорректными были шаги с обеих сторон. На увольнение президентом судей КС якобы за нарушения присяги, а потом увольнение их же в связи с их заявлениями оппоненты президента отвечают Законом о Кабмине, который выходит за рамки Конституции.
– Каким может быть выход из этой ситуации?
— Новые выборы, новые лица в политике или хотя бы новые команды у старых политиков. Поскольку действующие команды себя очень сильно дискредитировали.
БЛИЦ-ИНТЕРВЬЮ
ТАТЬЯНА МОНТЯН: «В суды идут для того, чтобы получить незаконное решение»
Наиболее известная в Украине женщина-адвокат умеет эпатировать публику своими резкими заявлениями. По ее мнению, для решения проблем в судебной системе нужно сделать совсем немного. И процесс этот малозатратный. Но в возможность преобразований адвокат не верит.
– Сейчас говорят о кризисе в судебной системе. На ваш взгляд, что именно изменилось в ней по сравнению с временами «старой власти»?
— Во времена Виктора Медведчука Высший совет юстиции очень неплохо «рулил» всем рынком заказных судебных дел. Там сидели его люди, которые делали с каждым судьей то, что им захочется. Тогда все знали, к кому нужно идти, чтобы получить нужное решение. Времена изменились, централизация исчезла. Сейчас каждый судья для себя решает по каждому конкретному делу, соизмерим ли риск с вознаграждением, которое он получит.
– А какова, по-вашему, роль главы Верховного Суда Василия Онопенко?
— Онопенко удобен, он не мешает высшим судебным олигархам жить так, как они жили, и оказывать сумасшедшее сопротивление действительным реформам судебной власти. Высшие судебные иерархи сидят в красных мантиях, «торгуют лицами» и гребут неимоверные взятки по делам, которые к ним доходят (правда, доходит до них только то, о чем не договорились на низших ступенях). Их все устраивает. Нижний и даже средний уровень судей давно дозрели до реформы. Реформа не нужна только тем, кто наверху. А Онопенко — их форпост. Он ретроград хуже, чем Василий Маля- ренко. Без председателя Верховного Суда провести любые реформы невозможно.
– Но о возможных реформах говорили на внеочередном съезде судей…
— Не смешите. Суть реформы состоит в формализованных экзаменах, введении прозрачной системы назначения на должность, прозрачной системы контроля над деятельностью судей, регистра судебных решений с возможностью аналитического поиска. Если этого нет, то говорить о реформах бессмысленно. Кто-нибудь говорил об этих вещах?
– Зато все говорят, что на судей можно влиять. Это тоже стереотип?
— Влияют деньги, и только деньги. Все происходит на конкурсной основе. Честный аукцион, чистая экономика. Судья по каждому конкретному делу оценивает все шансы — не будет ли поднят шум, не подадут ли на него жалобу, достаточно ли дали денег за риск и шум, который поднимется вокруг его имени. Каждый сам решает, стоит ли связываться с тем или иным делом и выносить то или иное решение.
Судьи — тоже люди, и они выбирают, какая политическая сила на данный конкретный момент времени является более перспективной. Они очень быстро меняют свою точку зрения, но все, чего они хотят, — это стабильности. Они хотят, чтобы никто не мешал им обирать подшефную биомассу.
– Тогда получается, что алгоритм реформы для судей — «не трогайте нас»?
— Да. Но дело в том, что простых судей давно не устраивает это все, им не хочется, чтобы их нагибали председатели, которые имеют колоссальное влияние на коллектив. Именно они распределяют премии, квартиры и т.п. И если председатель суда — подлец, самодур и скотина, то страдает вся под- шефная территория. Потому судьи задерганные и постоянно оглядываются вокруг себя. А люди не имеют доступа к правосудию.
Выход — только общественное давление. Объяснить людям, в чем суть реформы, какие нужно сделать первые шаги.
– Наши внуки дождутся судебной реформы?
— Маловероятно. Хотя рождается буржуазия, а она интересуется реальным рассмотрением дел. Общество заинтересовано, чтоб пойти в суд и знать, какое решение ты получишь. У нас в суды сейчас идут для того, чтобы получить незаконное решение.
Юрий Тымчук, Власть денег