Мы уже довольно долгое время не писали о бывшем прокуроре города Белая Церковь – Александре Лупейко. Юридическому «творчеству», которого автору пришлось посвятить немало статей. Не писали по причине того, что писать было особо не о чем. Лупейко был уволен с занимаемой должности в мае этого года. Еще раньше было возбуждено уголовное дело по факту пыток и других непроцессуальных действий, допущенных белоцерковским прокурором. После увольнения Лупейко вроде бы пытался посуду восстановиться на работе, но затем от этой идеи отказался. Вместо этого он решил стать…адвокатом. Однако, городская коллегия адвокатов такого «коллегу» иметь не захотела. И тогда Александр Васильевич решил заработать денег иным способом – подал иск против меня, как автора многочисленных публикаций о его «художествах».С требованием возмещения материального ущерба в размере 1 миллион гривен. Иск, впрочем, грешил многими ошибками и был возвращен истцу на «доработку». Впрочем, сам факт обращения Лупейко в суд может быть вызван единственным стремлением – обелить себя перед следствием, которое ведется по изложенным в статьях фактах. Дескать, факты эти неправдивы и по ним сейчас идет судебное слушание. Потому что всерьез надеяться на успех этого иска в суде, по меньшей мере, странно. Ведь со мной в качестве соответчиков должны будут выступить все жертвы Лупейко. Они, за исключением убитого Константина Роги, к счастью, все живы и готовы свидетельствовать. И заявить встречные иски. Это как минимум.
А бывшего белоцерковского прокурора продолжают вспоминать все новые и новые для автора люди. Совсем недавно, например, пришло письмо из Бердичевской исправительной колонии №70 от заключенного Игоря Юрченко.
И вот что он рассказывает о начале «темных дел» Александра Лупейко и о том, как они отразились на его судьбе:
«30 марта 2002 года я, находясь в г. Белая Церковь, нанес гр. Повшедному С. три ножевых ранения, в результате которых он во время операции умер. По началу было возбуждено уголовное дело по ст.121 (нанесение тяжких телесных повреждений). Спустя месяц статью 121 переквалифицировали на статью 115 ч.2 п.13 (умышленное убийство, совершенное лицом, ранее совершившим умышленное убийство), то есть убийство, совершенное повторно. Таков был один из первых шагов прокурора Лупейко на посту прокурора города. Заняв эту должность, он стал пересматривать дела, находящиеся в производстве. Как лицу новому на новой должности ему нужно было раскрытие особо тяжких резонансных преступлений. В моем деле он такое и увидел. Короче говоря, следователи прокуратуры Шполянский, а затем Невгад преподнесли все так, что в результате пьяной ссоры я умышленно убил Повшедного. Апелляционный суд Киевской области «отработал» версию Лупейко, а Верховный Суд утвердил. В результате я получил 14 лет особого режима.
Истинная же картина была совсем другой. Будучи в г. Белая Церковь, я случайно столкнулся с Повшедным. Возле пивного ларька дал ему «похмелиться». Он и его товарищи увидели, что у меня есть деньги и стали лезть на рожон, пытаясь их у меня отнять. Мне не оставалось ничего другого, как дать Повшедному по морде и уйти. Отойдя метров на 30, я услышал сзади топот и матерные крики. Обернувшись, в нескольких шагах от себя я увидел Повшедного с ножом в руке. Как произошло все остальное, я до сих пор не могу воспроизвести в памяти. Реально оценивать происходящее я начал лишь тогда, когда Повшедный уже лежал на асфальте, а нож был у меня в руке. Белый день, почти центр города. Масса народа все видела. Но, как у нас водится, никому ни до чего нет дела. Мне никто абсолютно не мешал исчезнуть. Я, не чувствуя за собой особой вины, но видя, что моему «другу» плохо, вызвал скорую и оставался возле него до ее приезда. Помог врачам погрузить его в машину. Там его раздели, и я увидел и услышал от врачей, что у потерпевшего 3 ранения. Мне и после этого никто не мешал уйти. Но я дождался приезда сотрудников милиции. Рассказал все как было. На протяжении всего следствия я давал одинаковые показания. Все время следствия и суда я верил, что осужден буду справедливо, то есть за то, что я сделал на самом деле. Но, увы. Вместо убийства, совершенного при необходимой обороне, мне инкриминировано умышленное убийство.
Вот чем доказана моя вина в приговоре Апелляционного суда Киевской области от 15.07.02 г.
Тем, что мать потерпевшего сказала, что у нее был хороший сын, ножи с собой не носил и у нее из дома ножи не пропадали (смешно? Мне нет).
Тем, что у меня не было ранений и порезов.
Тем, что у потерпевшего 3 ранения.
Тем, что ранее был неоднократно судим.
Я бесчисленное количество раз обращался в разные инстанции – глухой номер. Отписки – мол нет оснований для пересмотра дела. Кому охота признавать свои ошибки. Я вынужден был обратиться в Европейский суд в Страсбурге. Сейчас там заведено по моему заявлению дело. Но если быть честным до конца, я не особо надеюсь на то, что это мне принесет какую-то пользу».
Автор разделяет пессимизм заключенного Юрченко. Писать в контролирующие инстанции после приговора в нашей стране, как правило – бессмысленно. Тем более, если у осужденного уже имеется «боевая» биография. Но, тем не менее, в письме Юрченко действительно есть факты, которые кажутся странными. Почему убийца не скрылся с места преступления и дожидался прибытия врачей и милиции? Чей все-таки был нож? Что показали свидетели, видевшие драку?
А, зная склонность бывшего прокурора Лупейко к раскрытию «громких» дел, легко поверить, что переквалификация этого дела была не следствием бдительности нового прокурора, а скорее, его стремлением к очередной «лычке». Кстати, было бы весьма интересным узнать, кто именно в Апелляционном суде Киевской области рассматривал это дело. Не удивлюсь, что все тот же, ранее упоминавшийся в прессе «соратник» Лупейко – судья Александр Шевченко. Тогда станет понятной и та «уверенность», с которой этот судья выносил обвинительный приговор.
Надеемся, что этот факт также будет рассмотрен следствием, занимающимся исследованием «первой» биографии Александра Лупейко.
Станислав Речинский, «УК»